Дублин "Дикий" МакКарвер

Портрет

Останавливаясь в очередном трактире во время своих странствий или же обыкновенных бытовых будней, Вы натыкаетесь на пустой столик, рядом с которым стоит неприметный рюкзак. Рядом с рюкзаком небрежно валяется не толстая книга в кожаной обложке. Интерес берёт верх и, спешно подняв её, Вы открываете первую страницу. Она приветствует Вас инициалами «Д.мК.» и небольшим миниатюрным портретом, на котором изображён мужчина средних лет. Сам рисунок не отличается хорошим качеством или утончённостью, но он в точности передаёт общие черты внешности владельца сей книги. Крепкое телосложение, рост выше среднего, радостная улыбка на лице, добродушные, зелёные глаза, выразительные скулы, тонкие губы и густые, рыжие волосы, бакенбарды и борода создают общие черты лица. Мужчина держит в правой руке морскую саблю средних размеров, не дорогую, но и не простецкую. Левая рука занята мушкетом, который пафосно закинут на плечо. Рисуемый облачён в не дорогое, но, на тот момент новое зелёное пальто. На его поясе можно заметить тройку кинжалов, закреплённых в специально выделенных отсеках. Не дорогие штаны и такие же простые, но надёжные сапоги защищают ноги владельца. Кажется, он стоит на палубе корабля, позади него виднеются спешно накаляканные силуэты моряков, которые заняты работой, и предметы морского быта. Спешно пробежавшись глазами по изображению, Вы переворачиваете страницу. Оказывается, что это дневник. Вторая страница приветствует вас кратким вступлением. Записи сделаны довольно размашистым, каллиграфическим почерком. В тексте практически нет помарок, он выполнен, казалось бы, идеально:

 ВСТУПЛЕНИЕ:
 Меня зовут Дублин МакКарвер. Я родился в Гилнеасе и прожил не самую короткую жизнь, для таких как я. Я рос в семье плотника и домохозяйки. Отец строил корабли, работая на местное адмиралтейство. Ну… как строил… делал чертежи, а по ним работали остальные. Ну, он и сам, конечно, умел с деревом работать, да и меня учил, я ему помогал всё детство, это мне в будущем на корабле и пригодилось. Мать особо ничем меня не занимала, но я благодарен ей за все общие моменты. Она дала мне образование, минимальное, но хоть какое-то… Во, писать умею, а дружище мой, Робин, и читать то не в состоянии. Детство я провёл безбедно, всегда всего хватало, всегда был доволен. Помогал отцу, получал гроши, покупал вкусности всякие, наблюдал за жизнью и работой моряков. Моряки то меня больше всего и впечатлили. Как представлял, что стою на деревянной посудине, а вокруг ничего, кроме воды, так сразу и заявлял предкам, что судоходством займусь. Батя то противился по началу, но под напором, да с материным одобрением – не выстоял. Мать мои начинания морские поддерживала, говорила, мол лучше по морю ходить да торговать, чем где-то на суше умереть от чего-нибудь. Правда, не самыми правдивыми слова её оказались, но об этом позже. Повзрослев, я начал увлекаться охотой. Гилнеасские леса богаты на различную дичь, и мне посчастливилось найти компанию сговорчивых ворчунов-охотников, которые согласились взять меня с собой. Стрельба из лука мне плохо давалась, посему вручили мне арбалет. С ним то я намного лучше себя чувствовал. Помню, как оленя одним болтом положил, расхваливали меня тогда старики ещё пару дней после этого. Научили шкуры снимать, готовить стрепню всякую из добычи, рыбу ловить. Так я и совершенствовался, в лесах то. Мать и отец рады были, что делом занят, так ещё и еда в доме была всегда. Но море меня всё равно манило, как ни крути. Охота хоть и была полезным делом, но мореплавание меня больше вдохновляло, и в семнадцать лет взяли меня юнгой на торговый галеон. Назывался «Мечта», как сейчас помню: огромные серо-синие паруса на больших деревянных мачтах, палубы, на которых я по началу терялся как ребёнок, огромные защитные пушки, которые по началу приходилось чистить, не маленькая команда, которая меня приняла как родного – это судно было мечтой любого капитана. По началу канониром назначили, следил за пушками, но применять их не приходилось. Ну, пару раз стреляли, по праздникам, но только в развлекательных целях. Пиратов то не было почти, и не воевали ни с кем, Кул-Тирасские адмиралы всех бродяг в тамошних водах кошмарили. Правда, единичные случаи нападений случались. Вот и нам, однажды, не повезло… Вспоминаю тот день, кажись, апрельский, когда мы доставляли мясо и рыбу в прибрежные земли, далековато от Гилнеаса. Тогда мы ещё в шторм попали, не сильный, но он потрепал судно. Весь день потом латали пробоины и чинил палубу, на ночь всей командой и заснули от усталости. Это нас и погубило. Те, кто не спал – бухали, и ничего не поняли, ровно как и спящие. Ночную тишину разразили громкие звуки пальбы из палубных пушек, а наш корабль начало телепать не по детски. Мы по началу и не поняли, что происходит, ведь такого раньше не случалось. Выбежав на палубу, я увидал две бригантины под чёрными флагами и парусами, думал не долго, сразу понял – пираты. Побежал к пушкам, да только поздно было. Пару залпов сделать успели, перед тем как они приблизились с двух сторон и на абордаж пошли. Помню, как они смеялись и орали, вырезая команду «Мечты», а потом всё как в тумане. На утро проснулся со связанными руками в трюме одного из пиратских кораблей, а на голове шишка. Другие выжившие рассказали, что разговора долгого с нами не будет. Если оставили в живых – либо присоединимся к ним, либо отправимся на дно, рыб кормить. Жить хотелось как никогда, а посему выбирать не приходилось. Стал помощником кока на пиратском судне, кормил пиратов, узнавал быт пиратов, в итоге сам пиратом и стал. Чего таить, «вольная» жизнь мне понравилась. Нападали редко, но метко, уносили самое ценное и перепродавали через свои источники. Про родителей я и позабыл совсем, не знаю, что с ними стало, корю себя за это уже сколько месяцев, но вернуться не могу, теперь команда – моя семья.

Вы переворачиваете страницу и первым делом осматриваете остальные. На каждой из них сделано по несколько записей, которые помечены цифрами. Они занимают практически все оставшиеся страницы дневника, но вы возвращаетесь ко второй, осматриваетесь по сторонам, и, никого не заметив, продолжаете чтение.

I.
 Эта жизнь определённо по мне, я даже счастлив, что со мной такое приключилось. Не могу сказать, что мне нравиться больше: постоянно доступный алкоголь или бортовые бесплатные шлюхи? Не важно, я продолжаю жизнь в своей новой семье, и она определённо закончиться на скоро. Жаль, что больше, скорее всего, не повидаю своих стариков, но оно того стоит. Когда-нибудь я стану капитаном, ну или хотя-бы помощником капитана!

II.
 Сокрытая бухта пиратов, где стоит множество кораблей, где ром льётся рекой и где золотые горы – это не фантазия бедняка. Сокрытая бухта пиратов, где я обрёл новую семью и дом, откуда мы выходим в море, где мы празднуем свои победы – это место невозможно описать словами. Его нет на картах не случайно, оно не должно раскрыть себя. Если на хвосте есть хоть малейшая шхуна – мы не пойдём в бухту. Я и сам точно не знаю, где она находиться, да и не важно это. Главное, что здесь я могу как следует напиться и отдохнуть.

III.
Наша бригантина – одна из лучших добытчиков. Команда слажена, мы все трудимся не покладая рук как один. Капитан не даёт нам размякнуть. Ежедневные тренировки делают нас готовыми ко всему, мы точно станем править Бухтой и возглавим пиратский флот. По кораблю ходят слухи, мол капитан выкупил карту сокровищ у какого-то старого морского волка, который сам не в состоянии отправиться на поиски. Как скоро мы отправимся, или что ждёт нас по прибытию – не известно самому капитану, сейчас мы начинаем готовиться. 

Последующие записи становятся редкими. В основном, в них описывается быт пиратов и восхищения молодого парня, который попал в команду по чистой случайности. Из них вы узнаёте, что он прижился в роли помощника кока, набираясь навыков у своего нового друга и наставника. Так же автор постоянно упоминает сокровища, на поиски которых скоро отправиться бригантина. Он размышляет о добыче, которая ждёт их на месте, и о сложности путешествия. Капитан, вскоре, развеял пелену тайны и рассказал экипажу больше информации о несметных сокровищах первых пиратов, которые закопали награбленное на далёком западном острове посреди океана, на который они наткнулись по чистой случайности. Пролистывая страницы всё дальше и дальше, вы узнаёте о членах команды, морских легендах о далёких берегах и страшные сказки про подводных обитателей морских пучин, которые наводят страх и ужас на моряков. Вы понимаете, что владелец дневника скептически настроен к подобного рода рассказам, и что им движет лишь жажда наживы и неописуемое желание получения признания и славы в морском кругу.

XXIV.
 Кажись, час отплытия уже близок. Капитан приказал готовить провиант к путешествию. На днях мы взяли на абордаж небольшую галеру и пленили её экипаж, продав его половину в рабство. Полученное и награбленное уходит только на подготовку снаряжения и оружия. Капитан серьёзен как никогда, он заставляет нас тренироваться более усердно, я даже начал уставать, но это того стоит. Он не хочет делить богатства и славу с другими, наша бригантина отправиться в одиночку. Путешествие обещает быть долгим.

…

XXX.
 Наконец-то, свершилось. Капитан оповестил нас о завтрашнем отплытии, информация держится в строжайшем секрете. Сегодняшнюю ночь все проведут в трезвом и бодром состоянии, утром, когда Бухта ещё будет спать – мы выходим в океан.

XXXI.
 Мы плывем уже третий день. Команда воодушевлена как никогда. Мы поём песни, гарпуним акул и высматриваем сушу на горизонте. Капитал взял курс на запад, туда практически не ходят корабли. Оно и понятно: торговых путей нет, воды не изучены, что нас там ждёт – никому не известно, но это не пугает ни меня, ни команду. Мы готовы ко всему, кто нам может помешать?

Перевернув страницу - вы натыкаетесь на рисунок пиратской бригантины. Рисунок сделан бережно и довольно виртуозно, видимо, художнику было нечем заняться, и он вырисовывал родную посудину от скуки.

…

XXXIX.
 Прошло уже две недели плавания. Провизия потихоньку иссякает, но всем хватает. Пока хватает. Капитан старается не подавать виду и держит команду в узде, но вопросы о целесообразности продолжения путешествия разносятся шёпотом по палубе. В любом случае, нам необходимо пережить все эти испытания, чтобы получить заветный клад.

XL.
 Назревает бунт? Рыба уже в горло не лезет, а ничего другого не осталось. Некоторые запивают неудачи ромом, но и он скоро закончится. Капитан твёрдо стоит на своём: «Мы продолжим поиски, а те, кого это не устраивает – отправятся за борт». Я не утратил энтузиазм и продолжаю грезить горами сокровищ, которые нам обещали.

XLI.
 Не писал уже четыре дня, корабль охватила паника. Капитан лично казнил троих предателей, которые вздумали противиться его приказам. Кажется, некоторые этому даже рады - будет больше еды и пойла.

…

XLVI.
Мы уже не те, кто с радостными надеждами выходили из Бухты. Численность команды заметно сократилась, власть капитана укрепилась посредством казней. Когда-нибудь он всё равно повернёт штурвал, надеюсь, мы всё-таки получим обещанное, а не вернёмся с пустыми руками, да ещё и полу мёртвыми.

XLVII.
 Земля на горизонте! Мы увидели довольно большой остров посреди водной глади. Кажется, он не пестрит растительностью, по крайней мере издали. К вечеру уже будем там и окопаемся на берегу. Капитан и команда ликуют, как и я. Мы, кажется, достигли цели!

XLVIII.
 Мы плывём целый день, но клочок земли на горизонте не приближается. Что это? Я начал бредить? Но ведь вся команда его видит…

XLIX.
 Ближе к полуночи корабль окутала пелена густого тумана. Ранее такого не было. Стрелка компаса капитана мечется по кругу, выглянув за борт я как будто увидел в воде странно шевелящееся существо, которое мелькнуло в морской глубине и скрылось в пучинах океана. Никто мне не верит, парни говорят, что туман развеется к утру.

…

LII.
 Туман всё так же стоит. Еда закончилась, рыбы нет. Лучи солнца не проходят через толщи серых клубов, компас всё так же неисправен. Мы изменили курс, но это облако всё равно преследует нас. Я вновь видел этих существ под водой, уже троих. Кажется, их видят все, но не хотят разводить панику или выдавать в себе безумие.

LIII.
 Я сплю всё реже, но и эти счастливые моменты портят ужасные, кошмарные сновидения. Раньше такого не было. Всю свою сознательную жизнь я практически всегда видел спокойные и умиротворённые грёзы, закрывая глаза, но в этом тумане всё по-другому. Капитан приказал резать канаты и варить их в оставшейся пресной воде, получая некую жижу и похлёбку. Всяко лучше, чем ничего…

LIV.
 Кажется, не меня одного мучают кошмары. Команда совсем исхудала, мы, наверное, проиграем бой даже рыбакам. Я ем очень мало, прячу похлёбку до худших времён. Туман окутывает нашу посудину всё сильнее. Те, чьи дела совсем плохи – говорят о шёпоте, доносящемся из мглы. Капитан проводит в своей каюте практически всё время. Он отгородился от команды и радует себя остатками нормальной провизии, но на бунт уже не хватит сил. Мы все умрём?

Почерк автора становиться всё более небрежным. Некогда чёткие и красивые буквы превращаются в неуклюжие каракули. В его словах читается страх от безысходности, и единственное, что держит его на плаву – всё те же мечты о сокровищах. В нескольких последующих записях всё чаще упоминаются неведомые подводные существа и описания леденящих душу сновидений, которые в последнее время видит пират. Дальнейшие строки ввергают вас в ужас. В них рассказывается о ужасных случаях каннибализма и предательства. Небольшая команда сформировала новую группу и атаковала своих бывших товарищей, убив нескольких и пленив остальных. Автор в подробностях описывает детали готовки мертвецов. Пленённые понемногу заканчиваются, их кости жадно обгладывают голодные рты заговорщиков. Оказывается, что капитан, закрывшийся в своей каюте – повесился на одном из канатов. В конце концов в тексте начинают мелькать упоминания неведомого шёпота на неизвестном никому языке.

LXII.
Это конец? Осталось лишь два узника, мы с Дэйвом планируем напасть на остальных, когда они будут спать. Точнее… не спать, а утопать в собственных кошмарах. Всё чаще я просыпаюсь в холодном поту и понимаю, что в моей голове поселились самые ужасные из возможных тварей. Неведомый шёпот становиться всё чётче, но слова мне всё так же не ясны. Этот язык не поддаются никакому описанию, кажется, он доноситься не из нашего мира. Какой сейчас день? Сколько мы уже плывем?

…

LXVI.
Остались только мы с Дэйвом. Сегодня был убит последний узник, остатков команды хватит максимум на неделю. Запах разложения и гниения проникает повсюду. Мы не одни здесь. Я точно видел какое-то существо на корме, но сразу же укрылся в трюме. Сны всё чётче. Я вижу нескончаемые водные пучины, я вижу дно самого океана. На нём, кажется, что-то есть. Это город?

LXVII.
 Тьма окутала мой разум. Дэйв умер? Я не видел его уже очень давно. Шёпот переходит в разговор, но кто со мной говорит? Я, кажется, слышу его не во сне. Или это всё сон? Может, мне нужно проснуться? Он укрепился в моей голове и пожирает меня изнутри. Мурашки бегут по телу, когда я вдруг начинаю слышать его. Он что-то рассказывает мне, но я не понимаю. Одно слово повторяется чаще других, намного чаще, практически постоянно, когда я слышу этот монотонный говор в своей голове. Холод пробирает меня до костей, кажется, я выходил из этой каюты неделю назад? Я влеку остатки своего жалкого существования и даже не знаю, где нахожусь. Я умру в неведении. Или не умру? Этот шёпот… Я избран? Для чего? Я пытаюсь с ним разговаривать, но это не приносит плодов. Кажется, выглядывая в окно каюты я вижу какие-то щупальца, что это? Какой-то кракен присосался к МОЕМУ кораблю? Пусть так, отсюда я не выйду. Не сегодня. Мясо практически сгнило, но его хватит ещё на пару дней.

LXVIII.
Полнейшее безумие, страх и отчаяние, окончательное сумасшествие и кромешная тьма окутали меня тогдашней ночью. Не помню, как я закрыл глаза, но голос извне, предшествовавший этому, разглагольствовал без умолку. Я всё же собирался выйти из каюты. Собрал все вещи, даже сложил рюкзак, спрятав в него остатки моей жалкой провизии. Отыскал свой мушкет и шпагу, собирался наконец отпереть дверь, но громогласный вскрик, который разразился в моей голове, повалил меня на пол. Я наконец смог различить все звуки и сложить из них слово. «Shat’mag», оно преследовало меня ещё тогда, когда шёпот, доносящийся из невиданных миров, только начинал сеять семена порчи слабоумия и безумства в моей голове. Я сомкнул очи лишь на мгновение, и снова оказался под толщей воды глубоко в водах океана. Панорама древнего, как сам мир, города, повергла меня в одновременный ужас и восхищение. Меня пробрала дрожь, слишком уж не по себе становилось при виде монструозной архитектуры какой-то древней цивилизации. Множественные храмы украшали широкие улицы, которые были вымощены доселе неизвестными для меня материалами. Всю эту гротескную картину покрывала толща воды, город находился на морском дне. Его построили подводные обитатели? Или раньше он стоял на земле? В следующее мгновение я перенёсся к одному из огромнейших зданий. Самые высокие замки семи королевств и рядом не стояли с масштабами этих сооружений. Нехотя, как будто не по своей воле, я прошёл в огромный проём и продвигался вглубь по помещению. Неосознанно я устремился в какое-то отверстие, находящееся посреди огромного зала, и опускался всё ниже по лестнице. Шёпот не умолкал, напротив, он был чётким как никогда ранее. Впереди засиял свет, зловещий и тусклый, и вскоре я очутился в колоссальной подземной комнате. Предо мной раскинулась панорама грандиозного внутреннего мира: массивные стены, украшенные уродливыми изображениями гротескных существ, покрытые поганой порослью, длинный коридор, в конце которого умирал сам свет, и пронизывающий насквозь поток ветра, который пытался отбросить меня назад и сбить с ног. Шёпот доносился с конца коридора, и вся моя сущность хотела устремиться туда, но ноги отказывались слушаться. Я стоял как вкопанный, вглядываясь в кромешный мрак, царящий на другом конце коридора. Мне стало дурно, я задыхался, представляя ужасы, которые могли ждать меня там. И, обернувшись, я содрогнулся. Позади меня ждала точно такая же картина, как и впереди. Нескончаемый коридор, выхода из которого не было, окружал меня со всех сторон. Но более этого в ужас меня ввергли два существа, которые медленно приближались ко мне издали. По началу они напоминали мне людей, но по росту они превосходили оных в два раза.  По мере сближения с ними я смог разглядеть руки существ: одна из них превосходила размером другую в несколько десятков раз, а вторая представляла собой продолговатое щупальце, которое извивалось подобно конечностям кракена. Они направлялись ко мне, и я разглядел их огромные, вселяющие ужас и вызывающие озноб по всему телу глаза. Лиц я не разглядел, казалось, их вообще не было. Вдруг, стены помещения окутали щупальца намного больше этих, они, казалось бы, извиваются вокруг меня. От увиденного кошмара я рухнул наземь без сознания. Казалось, тогда я погиб. Очнулся тихой ночью на песчаном побережье океана. Я не мог молвить ни слова, лишь молча поднялся и проследовал в глубь неведомого для меня леса. Позже я узнал, что нахожусь в пределах королевства Штормград, один из охотников обнаружил меня, свернувшегося калачиком под деревом, и отнёс к ближайшей ферме, где меня накормили и привели в маломальский порядок. Я сбежал той же ночью, ни сказав ни слова своим возможным спасителям. Благо, все вещи остались при мне. Не заворачивая в населённые пункты, я двигался через лесные массивы восточных королевств в сторону Лордерона. Шёпот не исчез из моей головы, но он заметно ослаб. Он усиливался при моём приближении к океану, и я быстро понял это, решив двинуть вглубь материка. Навыки охотника не раз пригодились мне и спасали от голодной смерти. В итоге я осел в лесах восточного Лордерона. Потребовалось время, чтобы осмыслить всё произошедшее. Где корабль? Что с командой? Я единственный, кто выжил? Куда мне идти? И, самое главное, ЧТО Я ВИДЕЛ? В своём рюкзаке я обнаружил чудовищный амулет, невиданный ранее. Он лежал на самом дне моего рюкзака и тихо ожидал своего обнаружения. Он был выполнен, видимо, из костей морских обитателей. Они приняли форму головы осьминога с множеством глаз и довольно длинными, но немногочисленными щупальцами. Подвеска была сделана из какой-то рыбацкой лески, неизвестной мне ранее. Ужасный амулет подпитывал и без того нездоровую фантазию моей поражённой безумием головы, и я принял решение выбросить его. Каково же было моё удивление, когда я обнаружил этот же амулет в своём рюкзаке на следующее утро? Все попытки избавиться от него были тщетными, и я, уже привыкнув к его устрашающему виду, решил оставить сие творение при себе. Я обустроил себе небольшой лагерь в лесной чаще, кажется, здесь довольно тихо, а шёпот тревожит меня реже обычного.

Последующие записи довольно редки, и в основном описывают быт и изучение навязчивого шёпота в голове автора. Становиться ясным, что он научился различать между собой некоторые фразы, и даже записывал их. Но перелистывая страницы вы видите лишь перечёркнутые фразы, которые невозможно прочесть.

…

LXXV.
Lilth qi mah’shar fhn oorql N’zoth, gaz skshgn. Ywaq ma phgwa’cul hnakf, ywaq puul skshgn: on’ma yeh’glu zuq. Sk’magg yawifk hoq, sk’shgn eqnizz hoq, gaz skshgn. Al’ksh syq iir awan? Lilth sythn aqev… aqev… aqev…

LXXIX.
 Сегодня в мои владения попал отряд пехотинцев, в табардах королевства Лордерон. По началу они хотели убить меня, подумав, что я какой-то колдун, но после того, как я заговорил к ним, они передумали. Я накормил их своей хвалёной похлёбкой из волчатины с медвежатиной и поведал о своей жизни в лесу. Они же, в свою очередь, рассказали мне, что мир уже семь лет окутывает война с неведомо откуда пришедшими тварями. Описав увиденных в своих кошмарах монстров, они приняли меня за сумасшедшего и развеяли мои опасения. Солдаты поведали мне о неких зелёных и могучих существах, именуемых орками, которые опустошали земли королевств. Я понял, что слишком долго просидел вдали от цивилизации. Распрощавшись с заблудшими воинами, я начал обдумывать дальнейший план действий.

Дальнейшие записи повествуют о подготовке и путешествии по ближайшим населённым пунктам. Почерк автора так и не оправился после перенесённых испытаний, промежуточные короткие записи на непонятном для вас языке, некоторые из которых были перечёркнуты, вселяли нотки ужаса и опасений в ваше сердце. Спешно мелькая глазами по последующим записям, вы смутно представляете маршрут мужчины, а последняя, короткая и, кажется, недописанная строка повествует вам о прибытии в поселение, в котором Вы сейчас находитесь. Перевернув страницу, вы обнаруживаете что дальнейших записей в дневнике нет. Вам хочется тихо закрыть книжицу и уложить её на место, но грубая, высокая фигура вырывает её из ваших рук. В лице подошедшего мужчины вы с трудом узнаёте того, кто был изображён на портрете на первых страницах дневника. Черты его лица кардинально изменились: некогда рыжие волосы покрыла лёгкая седина, под всё такими же проницательными зелёными глазами образовались огромные мешки, свидетельствующие о регулярном недосыпании. Мужчина всё так же был облачён в своё зелёное пальто, но теперь его покрывали множественные потёртости и латки. Больше всего вас привлёк медальон, висящий на его шее. Вы узнаете ранее описанный в дневнике таинственный амулет, от которого владелец никак не мог избавиться. Он что-то вам говорит. Грубый, хриплый бас режет ваши уши, но вы стоите без движения, пытаясь осмыслить ранее прочитанное. В итоге мужчина отталкивает вас в сторону, хватает свой рюкзак и спешно покидает таверну. Кто знает, куда он отправиться теперь и чем будет заниматься?