Баронет Хьюго Клэнси

Портрет

Хьюго, мальчик на побегушках.
Порой может показаться, что Хьюго – мальчик на побегушках у госпожи Эрейн Дуорт, волей-неволей безвозмездно исполняющий все её прихоти. Несмотря на то, что среди людей графа, мужа влиятельной особы, эта версия является господствующей, назвать Хью "мальчиком на побегушках" будет трудно, ведь служит он не столько ранее упомянутой госпоже, сколько виконту Родсу, наместнику графа Дуорт. Именно он и является и работодателем Клэнси, и тем, кто оплачивает всё то, то может потребоваться для выполнения предоставленной работы.

Хьюго, верный госпоже Дуорт, а также преданный виконту, наместнику графа Дуорт.
Тем не менее, его лояльность мадам Эрейн и виконту Родсу равноценно высока. Первая стала для молодого баронета единственной влиятельной живой душой, что, осознавая всю ничтожность баронета, открыто никогда им не манипулировала, а второй - стал отражением многих черт и предпочтений самого Хью, за которые его высокомерно презирают иные, слыхавшие о нём люди благородных кровей.
Немного слов о последнем: Виконт Родс - весельчак, человек, что смотрит не на наряды и манеры, а на самих людей. Как он любит говорить - "свинья в пиджаке остается свиньей", адресуя это тем высокомерным аристократам, что любят публично осудить или подколоть не приглянувшихся им персон. Вообще, несмотря на то, что в окружении графа Дуорт Родс выглядит несколько неуместным из-за своих моральных качеств, в целом, для среднестатистического представителя высшего сословия он выглядит вполне обыденно. Да, порой одежды виконта и позволяют его спутать с неблагородным мужчиной, но, тем не менее, уж точно не заставят вас увидеть в нём "чернь" в самом бедном смысле этого слова, что бы по поводу своего внешнего вида ни говорил сам наместник графа.
Однако, даже при своих доброжелательных взглядах он остается суровым прагматиком, придерживающимся оптимистичного и, разумеется, более простого подхода жизни, что и разнит его персону с персоной баронета.

Хьюго, потерявший любовь.
Выглядит Хью почти всегда весьма хмуро, походя на разочаровавшегося в мире человека своим вечно опечаленным выражением лица. Взгляд его зачастую наводит окружающих на мысли о том, что сама жизнь для Клэнси стала чем-то вроде тяжелого груза, освободиться от которого самостоятельного он не может, вот и смиренно тащит его на своем горбу. Конечно, это является правдой, так что в целом наличие серости в облике и образе баронета отрицать глупо. На это повлияли многие события, произошедшие в жизни Хьюго, самым значимым из которых можно назвать смерть любви всей жизни - Марты.
Марта - милая, добродушная и, что не менее важно, весьма простая благородная особа из достаточно престижной семьи. Трудно сказать, что она общалась с Хью. По сути своей, единственным местом их встречи являлись роскошные приёмы в поместье Дуорт, которые Марта посещала чуть ли не с ребячества. Именно на этих приёмах Клэнси и мог лицезреть сию прекрасную особу... и только. Нет-нет, дело было не в "отстраненности" баронета (ведь в те года она даже почти не развивалась), а, скорее, в его страхе облажаться именно перед Мартой, столь чистой и доброй персоной, при том, привыкшей к роскоши "...и взглядом, и ушами, и душой." Разумеется, Хью думал о том, что искренне добрая девушка никогда не станет той, что будет высокомерно воротить нос, увидев кого-то, кто не обладает внушительным состоянием, но необоснованный страх того, что произойти может всё, что угодно, доминировал над мужчиной и, пожалуй, мог бы и доминировать всю его сознательную жизнь, если бы Марта не предприняла один весьма ожидаемый шаг.
Один из приёмов у госпожи Дуорт стал для Хьюго роковым. Марта, с которой Клэнси, как ему казалось, начал сближаться, придавая слишком большое значение тем редким фразам, коими он может переброситься с дорогой сердцу дамой пару раз за вечер, в тот раз вела себя необычайно возбужденно, делясь практически с каждым тем, что в скором времени выходит замуж! Молодой баронет, как бы ему ни хотелось иного исхода, не оказался исключением и узнал о помолвке одним из последних. Доселе посещавший каждый вечер только ради Марты, влюбленный, но слабый духом дворянин впал в жуткую депрессию, на короткое время абстрагировавшись от общественной жизни в принципе, дабы попытаться найти способ справиться со всем одолевавшим его комком негативных эмоций.
Через некоторое время, осознав, что в любом из исходов видеть полюбившуюся девушку лучше, чем одиноко мечтать о ней в своей комнате, Хью возобновил посещение званных вечеров, теперь уже, правда, без былой радости возможности лицезреть столь прекрасной и чистой душой особы. В какой-то момент он даже смог смириться со своим положением, пока его жизнь не встряс ещё один не самый приятный случай.
С какого-то времени Марта перестала появляться на встречах. Сколько бы ни старался баронет разглядеть её в одной из отделившихся от общего действа группках, всё было безуспешно, что, разумеется, очень сильно волновало (тогда уже) мужчину. Однажды из одного случайного разговора ему довелось узнать, что Марту до смерти избил тот, за кого её выдали замуж. Эта неподтверждённая весть до сих пор мучительно терзает Клэнси, не позволяя ему ни смириться со смертью возлюбленной, ни обрести спокойствие, узнав  то, что она жива.

Хьюго, и почему он назван "больным".
"Проблема не в том, что я, быть может, болен чем-то, аль дурак, каких поискать... Хотя, конечно, многие бы поспорили с тем, что второе мне не присуще. - Хью ухмыльнулся, глядя в ночное небо через полу-пустую прозрачную бутыль огненной воды. - В любом случае, больным меня прозвал сам виконт, посчитав, что я слишком... "иной". В его глазах я - белая ворона, человек, что болен собственной же свободой, словно это какое-то проклятье, что моё внутреннее несогласие со сложившимися устоями - глупо, а мои фантазии о луговом мире, мире без войн, голода, всепожирающего пламени и королей - детские мечты. Я смотрю на графа и бросаюсь к нему в ноги, но я не боюсь его. Я знаю, что и он, и я человек, как и тот доходяга, что, оставшись без жилища, просит денег у каждого, кто идет по городской площади. Они милорды лишь потому, что сами вообразили себя ими, а это значит, что если я воображу их простыми людьми - так оно и будет... как бы глупо это ни звучало, кхм. Логично, конечно, но в большей степени глупо..."

Хьюго, хозяин лугов.
Иногда в окружении мадам Дуорт Клэнси называют "Хозяином лугов", пока он того не слышит. Прозвище данное было получено баронетом после одной из бесед, в которой шла речь об идеальном месте для человека, о политике, экономике и государстве. Когда другие говорили о методах контроля населения, о решении социальных конфликтов и прочих не самых интересных Хью вещах, сам баронет говорил о неких "сказочных, вечнозелёных лугах", где никого, собственно, больше и не нужно, где, в общем-то, и нет ничего, кроме умиротворения и спокойствия - ни распрей, ни забот, где он бы смог наконец отдохнуть от всего того, что окружает его вне заданий госпожи Дуорт.

Хьюго, несогласный с дезертиром.
Хьюго - весьма противоречивая личность и, что немаловажно, весьма странная. Если на публике он больше похож на обычного аристократа, а среди "своих" - на весьма простого и даже банального человека, то наедине с самим собой Клэнси и впрямь может показаться необычным, и даже неординарным человеком. То, как он мечтает о простых, никогда не сбывшихся бы вещах, вроде желания отрастить себе крылья или научиться дышать под водой, хоть и является чем-то вроде забавы, вполне осмысленно. Более того, глубоко в душе он даже верит в то, что какая-нибудь сильная магия наверняка сможет провернуть что-то такое. Тем не менее, основная его черта - любовь простой, мирской жизни - находит отражение и в его поступках, и в его досуге, и порой даже в его одежде. Именно поэтому, когда ему было приказано арестовать одного дезертира, баронет проникся к нему и, осознав, что у мальца попросту не было иного выхода (по крайней мере, по мнению самого Хью), отпустил того на все четыре стороны, затем сказав всем, окромя госпожи Дуорт и виконта, являющегося наместником графа Дуорта, что паренёк умер. Упомянутые личности же узнали чистейшую правду и, хоть и не похвалили, но, как минимум, поддержали Хьюго в этом.

Хьюго, простейший из сложных и сложнейший из простых. | Таверны, песни, пляски.
Любимый досуг Хью - попойки среди весьма простых людей, являющихся его своеобразными друзьями. Пьяные, не блещущие грацией танцы, песни, выкрикивающиеся голосами неспособных к пению существ и кружка эля раз в пол часа - вот они, три добродетели баронета Клэнси, теперь ставшие единственным его способом отдыха, методом ощущения себя в той среде, где не придется притворяться кем-то, выдерживать некий образ аль просто следовать манерам и строгим нормам поведения, делая практически всё для того, чтобы максимально расслабиться и на время почувствовать себя воистину свободным от душевных и должностных тягот.

Хьюго, желающий достичь зари. | Мечтатель.
Небо, в частности звёздное, имеет для Хью ритуальное значение. Именно с небом связаны многие его мечты, корни которых растут ещё из детских сказочных желаний "воспарить в небеси аки птица". Находясь на открытом воздухе, Клэнси не попросит ничего более, кроме как дороги, неба над головой, даже если оно всё серое и затянуто тучами, да какой-никакой травушки, растущей вдоль протоптанной дороги, а то и прямо под ногами. В такие моменты он чувствует себя простым, таким же простым, как в те редкие моменты шумных таверных попоек. Именно это и заставляет его понимать, как порой он бывает глуп перед другими и перед собой, ведь глупо избегать правды в данной ситуации - в этом весь он, в свежем, прохладном ветерке, треплящем волосы, в ярком солнце, что греет макушку, в сияющих звездах, что, словно тысячи мелких мечтателей-наблюдателей смотрят на него сверху, почему-то улыбаясь... Его дом - не комната в поместье госпожи Дуорт, не поместье отца, в котором ему впредь никогда не будут рады по неназванным баронетом причинам и уж точно не шумный город с его благами и невзгодами. Его дом - одиночество и он сам, словно само чувство того, что Клэнси принадлежит только самому себе, столь далекое от него, но столь знакомое и желанное. Он не хотел всего того, что творится вокруг, но он и не хочет менять что-то, ведь знает - каков бы ни был его выбор, он будет одинаково далек от этой свободы, а его улыбка так и останется тем, чем смогут любоваться лишь звезды, солнце и облака...