***

И в решающий момент, когда группа решилась шагнуть к загадочному Древу - они увидели, что из его узловатых корней торчащих хаотично, словно раскинутый то туда, то сюда - поток звёзд среди небосвода, показалась фигура. Её янтарно-красные зрачки и могучий торс усеянный грудой крепких мышц не давали сомнений о том, кто он такой, но вот бурлящий поток силы вокруг его творения и древа точно заставлял высказать вполне ощутимые сомнения в том, что называется "дружелюбием". Едва кто-то ступил на прорастающий бурным цветом лоскут травяного покрова, как вся арена наполненная не то цветами, не то порослью буквально ожила и им был брошен вызов в виде того, что посреди древесных корней у подножия показались фигуры. Нальфир завидев это мгновенно укрылся в бурьяне и листве произрастающего древесного хаоса и скомандовал нечто напоминающее команду к атаке, решив заняться этим с совершенно иной стороны, молодой командир небольшой группы прекрасно понимал с чем и кем им предстоит иметь дело и передал информацию об этом посредством мысленной связи с теми двумя кого он решил выбрать. Сам же он употребил свои способности и знания к тому, чтобы попробовать оплести собственными чарами этот жуткий лес вызванный к жизни ничем иным, как магией и силами того - кто упрятался в центре древа - Регларом Алой Чешуёй. 

От корней же медленно поднялись четыре фигуры встряхнувшие своим древним оружием. Они были облачены в тяжёлые доспехи эльфийской работы сверху прилаженные грубым и довольно хаотичным обрамлением из шипов, уступов и обвеса сделанного так, чтобы доставить находящимся рядом врагам как можно больше неприятностей. Тяжёлые наплечники и горжет усеяны шипами и плотными рёбрами для плотности и сильного давления, перчатки и ботинки оснащены выступами для увечий и ранений посредством ударов и натиска. Какой-нибудь кузнец пришёл бы в ужас от этого нагромождения странного дымчато-алого металла, говоря что ни один здоровый латник бы не выдержал такого веса и такой бездумной формы, и он был бы прав, ведь те кто носили эти доспехи были далеко не людьми. Сквозь едва заметные прорези в шлемах были видны ярко-пылающие глаза, а гербы и знаки на доспехах говорили о том, что их могли видеть ещё первые орды Амани встречавшие эльфов и людей как единый кулак ударивший в их плотный строй. Воинство некогда сколоченного "Союза" всё ещё жило и приносило разные клятвы, оказавшись в конечном итоге не просто подчинёнными высшим силам, а марионетками и куклами в руках таких же умелых и поистине зловещих сил обративших их против собственного Рода и Племени. Подняв своё оружие они обрушились на отряд как вихрь полыхающего пламени, их раны словно не имели над ними власти - а даже самый точный из выстрелов, прошедший сквозь прутья между забралом и ударивший точно в лоб, лишь покачнул фигуру рыцаря. Кровь стекающая из шлема медленно собралась снова и воин не встретил свой смертный конец, они казались зачарованными и проклятыми биться вечно, что было само по себе ужасающе. Раз за разом удары пробивающие сочленения их доспехов и пронзающие их плоть должны были давно остановить их, но вот они стоят и громко потрясают щитами и своим оружием - шагая в бой вновь и вновь. Ничто не было способно подарить им упокоения, казалось, и они по праву оказались достойными рыцарями своего командира, оттесняя и наводя сущий хаос в рядах их противника. И тут произошло то, до чего додумался кто-то из выбранных Нальфиром, история умалчивает того кто первым дошёл до этой мысли или же, кто подсказал им эту идею, но с полыхающего рубиново-алым амулета который горел на шее Алваэля и Файоны сорвался поток такого же пламени и ударил в корни древа. Сперва, пламя словно не желало прикасаться даже к ветвям, видимо сдерживаясь чем-то вроде общей природы того чем было оно вызвано к жизни и тем, что предстояло пожрать - но затем, слабо и резко вспыхнув, оно занялось и тогда словно гром грянул боевой клич и вопль означавший то, что оружие нашло свою цель. И посреди этого огненного потока из древа вынырнула та самая фигура, что некогда им привиделась на ветвях и вела до сих пор против них ту самую ужасающую ворожбу, что словно вырывалась из недр этого Ясеня и противопоставляла отряду себя, как энергию готовую пожрать их всех ради чего-то великого и задуманного. Реаглар был на вид не столь бы ужасен, если бы не откровенное безумие и ярость сквозившие в его каждой черте и облике. Громадный и возвышающийся даже над самым бы здоровым орком или человеком, он был из рода Красной Стаи - его красная и изрядно поблекшая чешуя недвусмысленно указывала на это. Мощные бочкообразные мышцы тугими канатами перекатывались вдоль его тела с четырьмя лапами и хвостом, он носил нечто вроде длинной рясы с драконьими орнаментами и держал в руках посох как две капли воды похожий на пресловутый элемент экипировки одного чародея...

***

"Этот посох не представляющий собой нечто особенное, всегда окружающим казался смехотворной подделкой истинного величия - он не был украшен резьбой и могучими письменами-пантаклями, его не носили великие чародеи чтобы передать кому-то из своих преданных учеников и он производил впечатление ветки которую отломили от дерева, чтобы дальняя дорога не была такой уж утомительной. А между тем, его носил один чародей который некогда был призван для того, чтобы свершить определённую задачу и многие могут помнить тот момент когда он решился переломить его и остатками заключённой в нём силы свести чаши весов в нейтральное положение. С тех пор тлели угли, а само творение и дар безвестных наставников кануло в лету, но на свет будет явлено ещё немало таких же чудесных и дарованных людям вещей которые могут помочь им в борьбе с тем, что зовут Тьмой."

***

... Его вид мог бы быть исполнен благородства и мудрости, ведь он был много старше и своих рыцарей, и Нальфира и всех стоявших перед ним членов отряда вместе взятых. Но вот его гримаса на змеином лице была такой, что даже не слишком отличающийся выражением лик был бешеным, а из пасти даже стекала часть жидкости вроде пены, глаза его были сплошь чёрными а от глазниц расходилась паутинка чёрных линий. Несомненно он видел мир не так, как его должно было бы видеть, иначе с чего бы тогда он поднял свой посох и издав громогласный рук, начал плести и что-то творить и те кто видел это таинство драконьих чар могли бы поразиться в том, каким образом это было сделано. Какой-нибудь чародей в годах стоявший у доски объяснил бы своим юным ученикам задачу сплетения чар несколько грубее и проще, говоря о том, что посредством пассов и пантаклей любое разумное существо проводит собственную задумку в магическую матрицу, что и служит своего рода символом упорядоченной формы "я хочу сделать так" и добавляет туда примесь в виде формы, образа и мысли - таким образом удержанная суть и служит простым понятием слова "заклинание". Реаглару же не нужно было ничего из этого, он словно обращался напрямую к чарам так, как будто они бы составляли его самую суть и продолжение его конечностей, его движения были скорее подобны льющему воду из кувшина. Он не задумывался ни о таких сложностях как пассы и вербальная компоновка, он просто двигался посредством "Образа" и сплетал это всё таким быстрым и мгновенным образом, что у даже у известных чародеев с годами опыта и тоннами подготовительных пассов разум бы повредился не столько от увиденного, сколько от самой натуральной зависти. И две противоборствующие силы сплелись в едином противостоянии. Огонь вызванный к жизни двумя избранными - на некоторое остановил циркулирующий поток жизненных сил, ведь как оказалось рыцари были сплетены воедино с тем истоком силы, что даровал им и жизнь и залечивал их раны. Но Реаглар своими силами призвал к жизни нечто большее, он буквально переломил ход боя в тот момент когда рыцари ощутили первые признаки были и оказались не столь уж монструозными, а их раны стали для них настоящей обузой. Поражённые и оказавшиеся в условиях когда численность начала превосходить качество, рыцари между тем вели себя, как настоящие пехотинцы перед лицом превосходящего врага - выставив щиты и оружие, обороняясь и защищая как и Древо, так и своего покровителя. И в решающий момент он их не подвёл, текущая и монотонно-приторная энергия Ясеня вновь наполнила их тела и они ринулись в бой с удвоенной яростью, тесня своих врагов и буквально сбивая их в кучу так, чтобы подвести под нарочный удар...

И как будто такого удара было мало, очередное Плетение увидело жизнь и среди комнаты вдруг занялась самая настоящая заря нового мира которой послужил Реаглар получивший достаточно времени, чтобы даровать этой форме сил явление. Его посох озарился дымно-тёмным поток энергии и он начал читать слова на своём наречии, каждое из которых точно мощный удар молота бил в "колокол" сотворяемой энергии. Казалось, промолви он "прекратите дышать и цвести" то увянут все растения и цветы, что могли бы быть на этом свете, но он сотворял жизнь - а не отнимал её, поэтому вдоль все арены пробились ростки и цветы, а прочные и толстые от жизненной энергии корни буквально прорывая металл и камень - оплетал и вход, и выход и произрастали в таком количестве что пространство внезапно стало довольно тесным. Воздух вокруг наполнился запахом пыльцы и пряно-дразнящим ароматом коры и листвы, вот только те кто понимал разницу между подлинным ароматом и прочими вещами - понимал, что это все равно жевать гнилые яблоки. Следом за зовом листвы и опаснейших шипов что устраивали самый настоящий хаос в рядах отряда, пришли и те кого уместнее было бы назвать "Детьми Ясеня" - неизвестно, было ли то чародейство жизнью сотворённой спонтанно, или же то взращено было чёрной волей что диктовала поступки Реаглара, но с каждым всполохом энергии Ясеня что упорно не поддавалась огню Искателя и Файоны, эти фигуры словно произрастали из корней всё более отчётливо и вот они ступили в этот мир, примерно в тот же момент что зал залил и бурлящий поток энергии чью природу можно было бы назвать арканической. Смутным образом проявились очертания дворфийки окутанной багровыми огнями которая пришла на помощь своим сотоварищам, а ударивший следом шквал волн энергии довёл сражение до очередной точки накала. Всё происходило довольно быстро и нельзя было назвать стороны побеждающими в какой-то мере, скорее это было взаимным уничтожением - ведь только каким-то дрожащим чудом и усилием со стороны Нальфира удалось наконец-то поддержать пламя что должно было покончить с порочным Ясенем и убить его собственного слугу который был далеко не так прост. Но в конечном итоге, сказалось то - что отвлекаясь на основную группу, Реаглар не учёл удара из "теней" - что был нанесён не то как последняя капля в переполненной чаше, не то как просто вовремя и в нужное место... И это послужило крахом ровно в тот момент, когда казалось бы - отряд был разметан по клочьям, ведь захваченные плотным боем с рыцарями они с трудом выдержали натиск живой энергии чар которые буквально поддерживали их и сохраняли от всяческих ранений. Лишь в короткие паузы, рыцари словно лишались этой природной защиты, а вместе с тем и лишался её Реаглар - который в одной из последних волн истратил много сил на этот рискованный зов о помощи. Множество сил было распылено, и когда остов Ясеня занялся, то драконид вытянул когтистую лапу в направлении корней и на мгновение его чёрный рассудок словно очистился от боли и давления, он понял главную истину перед тем - как сгорел окончательно в потоке пламени, что наслал на него Нальфир. Рыцари же с "детьми" - опали точно побеги лишившиеся основной силы питавшей их тела, но если с древесными порождениями было и так понятно, то вот четверо пехотинцев ещё находились в состоянии близком к обмороку или же коме. 

Ясень потух, лишившись того истока который направлял его безумную энергию и представлял теперь сухой и высушенный ствол который торчал посреди залы и стих. Больше нет ни пьянящего аромата, а сам его адепт - Реаглар упокоился внутри корней в виде растёртого праха, который был использован для того, чтобы частично "отмыть" то что было сделано, также вокруг корней было найдено и то, было основной задачей драконида поражённого чёрным проклятьем - яица Красной Стаи которые уже несли в себе семена какой-то чёрной магии. Отряд решил доверить участь покойного драконида Нальфиру который не замедлил буквально сжечь проклятое порождение собственного рода в огне. А яйца были уничтожены Стромгардцем, поскольку эльф так и не смог поднять руку на тех кто был с ним одной крови и должен был прийти на смену ему. Затем, когда всё стихло и чёрное дело было сделано, то он принялся за погребальные ритуалы прямо на месте, тратя остатки этой чудодейственной энергии на то - чтобы как-то вернуть к жизни тех, кто некогда служил вместе с ним. И удача увенчалась успехом, но лишь единожды, поскольку трое рыцарей издохли окончательно и их тела было спрятаны в корневище Древа, а вот четвёртый - даже заморгал и очень устало оглядел округу, потрясённый происходящим и едва не сошедший с ума от того - что он увидел. Но первый порыв прошёл и он поверил словам родича, а после дополнил их тем, что после небольшого привала - он отправится дальше, ведь это и было изначальной задачей.