Пламенный привет из долины Прожор.

      А эта басенка, дорогой читатель, была уже давным давно. Ещё даже до тех времён, когда дружина пошла гнать орков с раскопок Вельгара. В эти дни наши славные наёмники только обосновывались на холмистой местности Углебородых. Но, как говорится, хороший рассказ время только красит. Разве нет?

      Дело было в долине Прожор, которая, к сожалению, после набега восставших машин с высоты Крутилкинса крайне сильно пострадала. Тан Камнебрюх вместе с дружинниками вызвались помочь отстроить поселение обратно. Само собой, не из каких-то альтруистических побуждений: данный посёлок планировалось организовать под форт, что стал бы буферной зоной между основной базой дружины и выселками клана Драконьей Пасти. Прямое соседство с орками не сильно радовало вояк, так что надо было готовиться к чему угодно.

       В один прекрасный летний день собрался отряд дружинников, который намеревался пройтись по разрушенной деревне и оценить ущерб и масштаб работ. По пути они, как ни странно, встретили аж целый отряд людских солдат из Первого Легиона. Те, как оказалось, направлялись на разведку в некий Альков Умиротворения. Немного поговорив, побухтев и поворчав, что люди ходят по дворфийским военным объектам, дружинники разошлись с людьми кто куда и наконец добрались до долины, где их встретил староста Доброкамень.

      Он пустил дружинников в поселение без задней мысли, так как нечасто чужаки вызываются помогать отстроить деревню обратно. Те же решили взять из разрушенных хат себе немного благодарности за помощь в виде всего, что находили полезного среди руин. Их акт мародёрства был прерван внезапной находкой Грэгги и Балендера, которые обнаружили вход в погреб в одном из зданий. Решив, что внизу могут быть всякие драгоценности или хотя бы бочки с отличнейшим пивом, они спустились. Беглый обзор ничего не дал, но за неким ничуть не подозрительным книжным шкафом чувствовался сквозняк. Было решено его свалить в сторону. Это действие, само собой, открыло потайной ход. Пора было звать остальных, так как подобные проходы обычно сулили спрятанные сокровища.

      Но вот первое препятствие - опускная решётка. Но вот выход - нажатые в правильном порядке руны. Заметку о них нашёл внимательный Грэгги.

      Группа вошла в просторное помещение, которое было просто до жути похоже на катакомбы, где собирались какие-нибудь жуткие культисты или ещё какие отступнические элементы: повсюду эта злодейская паутина, черепа, скелеты, крамольные свитки. В центре всего этого - дверь с магическим барьером, перед которой полукругом были выложены магические сферы.

      Дружинники решили, что раз были применены такие меры безопасности, то за дверью точно спрятаны сокровища.

     Ох и сколько же манипуляций было совершено, чтобы снять барьер. Приключенцы пытались и перевести надписи на калимаге, которыми были испещрены свитки, и поколдовать над сферами, и запитать их Светом. Эдрик даже призывал духов, дабы узнать у них тайну закрытой двери. Дважды. Само собой, все эти попытки были неудачны. 

      Группа спорила, переругивалась, ставила под сомнение всю эту затею с открыванием двери. Однако, как ни странно, самым действенным способом снять барьер оказался самый простой - уничтожить сферы. Магические стрелы и выстрелы из пищалей быстро сделали своё дело и с каждой разбитой сферой барьер заметно слабел до тех пор, пока полностью не исчез. Дружинники предвкушали скорое обогащение и уже были готовы познать тайну мрачных катакомб.

      Пока не услышали громкое:

"СВО-БО-О-О-ОДА-А-А!!!"

       Тут-то дело и запахло жареным.

      Как оказалось, дверь защищала не от взломщиков, а от обитателей. Как только магический барьер спал, наружу вырвался огромный элементаль Пламегон вместе со своим потомством. Их появление было настолько эффектным, что всё вокруг тут же обдавалось огнём. Вполне разумным решением для нашей группы было бежать прочь из катакомб.

      Они неслись, словно ураган, из подземелья, которому грозило скорое уничтожение освобождённой неистовой пламенной силой. Опускная решётка была... Опущена. И совместными силами Эмелии и Трафольгара на неё был наложен ледяной барьер.

       Было неясно, как долго продержится преграда, поэтому надо было поскорее решать этот вопрос. На грохот прибежал староста Доброкамень, которому Грэгги без задней мысли наплёл про гоблинских саботажников, которые освободили элементалей. Тот в свою очередь поругался на злосчастных зеленокожих и заодно рассказал, что данных элементалей запер в своих катакомбах местный маг-черножелезник Саланар, который перенаправлял их силу на разжигание кузнечного горна. Чтобы, само собой, местный кузнец мог работать с более требовательными материалами, чем медь и железо. Предстояло найти этого мага и вместе с ним избавиться от случайно освобождённого элементаля.

       Прошло несколько дней. Дело пока никуда не шло, а тан Коган успел договориться с предводителем магов в Гавани Менетилов Финеасом Коррино о небольшом сотрудничестве. На помощь дружине был послан маг-элементалист Кавар. Саланар же, как ни странно, в итоге сам объявился и уже успел составить некое подобие плана: он, Кавар, Эмелия и Трафольгар запитают сдерживающую ловушку вокруг кузни, из которой элементаль вырвется на свободу как только Саланар снимет барьер с горна, который, к счастью, приключенцы ещё не успели тронуть. Как только Пламегон вырвется наружу и попадёт в своеобразный капкан, остальным придётся ослабить стихию, пока в итоге от неё ничего не останется, кроме воспоминаний. Звучит, вроде бы, просто.

       Первые два пункта были выполнены без особых проблем, однако бой с тварью был тяжёлый. Хотя какие битвы давались дружинникам легко? Они всегда сталкивались с круто сваренными противниками, и Пламегон не был исключением. Он метал огненные шары, звал себе подмогу и колотил землю, отчего на многие мили вокруг шла огненная волна. К счастью, часть всего этого сдержали наложенные на дружинников барьеры, иначе они бы за пять минут стали лишь тленными головешками. Визгли в это время по большей части утопал в видениях, где к нему приходила некая огненная девушка. В скором времени она явилась самолично и занималась в основном тем, что смущала наших приключенцев своими неоднозначными речами. Некоторых они даже затронули до глубины души, но они, к счастью, переболели спустя два-три дня. Представилась она как Алекс.

       Бой продолжался. Бойцы ближнего боя дрались... В ближнем бою. Вороны же, в основном, стояли поотдаль и шпиговали гиганта пулями. Белдрин же решил тратить на убийство элементаля свои казавшиеся бесконечными метательные ножи. В конечном итоге тварь была ослаблена, но она решила вытащить свой последний козырь: самоубиственный огненный взрыв. Под который попали Балендер, Грэгги и Ангарад, которые решили от него толково не прятаться. Однако дело было сделано. От самой деревни практически ничего не осталось, лишь выжженная земля. Но это дело поправимое.

       После битвы был долгий спор между дворфами о владении оставшимися после элементалей сердечниками. Были и крики, и ругань, и угрозы, и даже драки. В итоге, конечно, все с горем пополам помирились и поделили полученные стихийные средоточия. От Ангарад староста Доброкамень узнал, что гоблины были не при чём и что во всём виноваты именно дружинники. Тот, само собой, наймитов по полной отчитал и облил ушатом грязи за такую вопиющую безответственность. Так что пришлось перепостройку деревни ускорять...

        Ныне же там построена фортификация, где располагается вербовочный пункт. Большой сердечник Пламегона теперь используется в родовой кузне Углеборода. Потому что что может пойти не так при использовании стихий в своих корыстных целях...

        Магу Кавару за помощь была выдана бочка пива.