Предыдущая часть...

В чёрных глазах ворона, ты видишь... зелёную фигуру, в шкурах и мехах. Она идёт. Шагает. Снега. Мрачные стены Грешита. Сцены жуткой кончины и чудовищных смертей, сопровождающиеся видениями боли и мук... Тишина. Ворон. Один. Летает. Ищет. Среди криков и прочих слов ты слышишь…

Оружейный техник говорит: Кыш. Это моя мортира.

Как говорится, даже в самый смутный час остается место юмору. И пусть вокруг снег, смерть и тьма, пусть таинственные вороны каркают беду, герои Грешита оставались крепки и непоколебимы, еще не представляя, что их ждет впереди. Впрочем, план наступления в тот день был прост: захватить один из прилегающих к площади возле Церкви кварталов, очистить его от остатков нежити и злобных духов и по возможности обезопасить позиции от атак зловредных колдунов, имеющих дурную склонность к полетам. По сообщениями разведки серьезных противников там быть было не должно. Ох уж эта разведка.

Площадь встретила отряд разбитой брусчаткой. Прахом. Останками чародейки Базильд... ан-нет, их не было. Как и того злосчастного скелета. Сколько могут гореть останки? Вечно. Помимо всего прочего, из-за влажности - поднялась еле видная зыбь. Ни магия, ни Свет не могли разогнать эту серую хмарь, что легла на потрескавшиеся камни. Тьма - жила в этих местах...

И вот за поворотом – искомая цель. Узкие улицы пристенных кварталов. Мерзкий аромат бьет по всем чувствами, даже тех, кто, казалось, совершенно не чувствителен к тонким материям и силам.

Скверна. Налитые жуткой силой руны - горели и словно жгли глаза этим светом. Посреди матово-зелёного света виднелись стенающие и обрамлённые им фигуры. Призрачные. Обращённые к отряду. Духи медленно приближались. Без какой-то особенной цели, но кажется, что-то они всё же могли что-то показать героям. Вперед вышел один из орков, видимо, латник. Топоробоец. Он указал призрачной рукой на налитую скверной руну. Хрипя, схватился за горло и упало на колено… Предупреждение. Печальная судьба. Жуткий урок. Предавшим заветы Предков и Стихии - нет возврата и нет покоя. Они обречены.

Юная Делара и таинственная чародейка Синдиката отправились изучать мрачные руны, захватив с собой Хитклиффа, когда поняли, что призрачные орки относительно безопасны. Битва с темной печатью была не из легких. Лишь совместными усилиями чародеев и паладинов удалось расправиться с противной Свету магией. И даже орки, что сродни не тянулись к Свету, ощутили присутствие Силы, что сразила пленившую их скверну. Призрачный шаман на радостях даже исполнил примитивные дикарский танец победы. С бубном. Призрачным бубном. Устоять против силы искусства не смогли даже суровые ветераны орочьих войн и пошли на переговоры. Один, как говорится, бес, призраков ни пули, ни мечи не брали. Переговоры на высшем уровне удалось сохранить для истории.

Алекс внимательно смотрит на орка, глядит тому прямо в глаза безотрывно.

Коррино говорит: [орочий] Привет тебе, мудрец!

Коррино прочистил горло, чтобы гортанные звуки выходили лучше.

Видение орка говорит: Как это? Ты говоришь на нашем... языке? - отозвался на том, орк. - Вы... слепцы... Почему вы ... не помогли нам с проклятьем....

Лающе-гортанный язык орка был словно - чужеродным клацаньем для тех, кто его не знали.

Коррино говорит: [орочий]: Я мало-мало... Учиться на войне. Мы - умные человеки. Мы уметь сражаться... э-э-э... колдовство. Мы не те. Умные. Мы.

Симраэль говорит: - Проклятье? Что ты имеешь в виду...

Видение орка говорит: - Это - проклятье. Ловушка. Мы были преданы и хотим уйти в мире. Здесь остался тот, кто предал нас.

Делара говорит: Кто-нибудь знает, о чем они говорят? Мне кажется, что он на меня смотрит.

Эльмарила говорит: Он смотрит на всех.

Видение орка говорит: - Я - К'тохар Волосатая Нога...

Коррино говорит: [орочий] Я Фи-не-ас, колдун человеков. Скажи, К'Хотар, ты - мудрец? Ша...ман?

Эльмарила смотрит на Коррино, после чего вздыхает.

Видение орка говорит: Да. Я тот - кто гуляет с Ветром и шепчет Земле. Вижу и помню, колдун. Берегись. Сейчас, он придёт...

Коррино говорит: Сейчас что-то придет, - обрадовал остальных Финеас.

Алекс говорит: Как ни странно, все мертвые орки, которых я видела в Альтераке, неплохо так шпарят на всеобщем. Быть может, не стоило заводить разговор на его родном языке?

Коррино говорит: [орочий] Красный бежит быстрее, я говорить орочий как самка люторога.

Хорриган  говорит: - А я говорил что следует руны заранее нарушить. - Закрыл глаза и глянул на людей. - Готовимся к бою.

Орк окружил своих небольшим речитативом из звуков трещотки и бубна. Окружает. Видимо — это вид ритуала. Между тем, на площади послышались странные движения…

Кто-то шагал. Водя мечом по брусчатке... Черный Рыцарь Грешита. Барон проклятого города. Местный лорд наконец решил проявить гостеприимство и поприветствовать гостей. Впрочем, его приветственная речь была далека от дружелюбия.

«Черви… Думаете, жалкий бормотун спасёт ваши души? Вы надоели мне... Хозяин. Смотри на то - как их будет ждать та же участь, что и тех, кто... Шёл прежде!»

Нечеловечески высокая фигура, будто сотканная из осязаемых темных теней, застыла в проеме узкого прохода мрачным памятником жестокости и кузнечного искусства местных мастеров. Он бросил вызов пришедшим справиться с Тьмой – и оказался неодолим. Несмотря на свои габариты, черное пятно двигалось с потрясающей грацией и изяществом могущества, каждый его взмах оборачивался ударами Тьмы и черного пламени, Свет и магия разбивались о его закаленную броню. Один за одним герои бросали ему вызов, пытаясь сразиться в благородном поединке – более других преуспел неистовый Эйвин, в своем желании личного единоборства обогнавший даже рыцарей-паладинов, но и ему не удалось до конца сразить противника.  Хаос узкого пространства, гигантский меч и несобранность отряда не позволяла эффективно сражаться с порождением Мрака.

Наконец, сигнальным рогом Фрэнк Хорриган вызвал огонь на себя, обрушив ярость гномьих мортир на темную сущность. Там где не справились меч и магия, верх смогла взять технология. Смущенный, видимо, вспышками и огнем, рыцарь отступил, оставляя за собой раненных и искалеченных врагов. Ни слова о прошлом, ни призывы в настоящем не смогли пробить брешь в пролкятом сердце. Черный рыцарь остался глух к призывам, что уже не раз выручали героев. Казалось, он окончательно отрекся от своей жизни, обратившись в слепое орудие чудовищной, чужеродной воли.

Он может быть не был самой Тьмой, но был ее возлюбленным чемпионом, защитником зла, походя обнажившим колоссальную силу. Он ушел в тот день, но даже самый далекий от дел героических пехотинец Орлика понимал – пока он жив, про очищение города можно забыть.

Продолжение следует...