Дилан
Показать тебе фокус?
В воздухе стояла затхлая сырость. Тусклый свет горящих факелов расползался по холодным стенам, а из-за стальных прутьев то и дело тянулись татуированные руки, доносились жалобные стоны, хриплый смех или чья-то скверная ругань. Стоило ли ожидать чего-то иного от городских каземат? В самом освещенном углу, за пустым скрипучим столом устроился хмурый усатый стражник, то и дело отрывающий злобный взгляд от бумаг, чтобы посмотреть на Него.
Он стоял точно напротив, будучи полной противоположностью своего надзирателя. Сверкая белоснежной улыбкой, гордо задрав подбородок и опустив хитро прищуренные голубые глаза на усача, будто хозяин положения. Мужчина был одет в пестрых цветов шелковый камзол с чересчур длинными и широкими рукавами. Светлая рубаха, украшенная жабо, была заправлена в еще более светлые, белоснежные брюки, а каблук высоких начищенных сапог нетерпеливо постукивал по полу. То и дело руки, на которых были надеты некогда чистые, а сейчас порванные и испачканные в крови перчатки, касались и придирчиво поправляли вычурную широкополую шляпу с пышным пером, венчавшую белокурую голову.
Усач гневно гаркнул и стукнул ладонью по столу, командуя выворачивать карманы, стол заходил ходуном, жалобно скрипнув под могучей ладонью, а пижон, крайне тяжело вздохнув, любезно подчинился. Сначала на все еще трясущемся столе оказалась жалкая горсть монет прямиком из брюк, как бы скромно намекающая, что взятки не будет, а следом за ней - клочок салфетки с адресом дома и следом алой помады, заставляющий тяжело вздохнуть уже стража порядка, который стал медленно подниматься из-за стола, чтобы запихнуть неудачливого драчуна в камеру. Но... Вдруг...
На повидавший слишком многое стол прямиком из широкого рукава выпала серебряная ложка. Стражник присвистнул, усаживаясь назад... За ней на столе оказался целый набор недорогих столовых приборов, куда более дорогие кольца, ожерелья, цепочки и даже такая мелочь, как заколки для волос. Повеселевший усач довольно потер ладони, но вскоре поднял непонимающий серый взгляд к человеку напротив. На столе начали появляться многочисленные женские платки и даже белье самых разных размеров, фасонов и потрепанности, а вместе с ним - рыболовная леска?.. Все это перестало удивлять ровно тогда, когда на поверхности стола оказался вычурно украшенный нож необычной формы. Стражник знал, что это за нож. Знал тех, кто носит такие ножи. Знал и то, что уже через пару часов он больше никогда не увидит эту наглую морду перед собой, а его кошелек заметно прибавит в весе. Надзиратель расплылся в довольной улыбке, закинул ноги на заваленный вещами стол, а стоило появиться в руках пижона новенькой зажигалке, попросил закурить. И получил отказ.
Powered by Froala Editor
На улицы города уже давно пришла ночь, стояла тишина. В маленьком уютном доме где-то на окраине царил приятный глазу полумрак. У входной двери, рядом с аккуратно стоящей парой сапог чересчур большого размера, валялся пестрый камзол, на столе была брошена светлая рубаха, чуть дальше, прямо с люстры, свисала чья-то блузка, а знакомая вычурная шляпа прикрывала портрет простой и счастливой супружеской пары. На просторной кровати, прикрывшись мятым одеялом, лежали двое.
Она тяжело, устало, но блаженно вздыхала, уложив голову на его размеренно, спокойно поднимающуюся грудь. Влюбленно, не отводя счастливых глаз, смотрела на него и с нежностью, игриво, проводила пальцами по щеке, а иногда дотрагивалась до нее губами и прижималась к мужскому телу, шепча что-то благодарное. Он же скучающе пялился в потолок потухшими голубыми глазами, считал кольца на досках и изредка нервно вздыхал, поглядывая на раздражающую его новую знакомую, видимо, желая поскорее сбросить опутавшие его руки, и нехотя бормоча дежурный ответ на любую ее похвалу и благодарность.
Она с замиранием сердца вспоминала все те прекрасные, чарующие слова, услышанные от него всего за один вечер. И с грустью понимала, что за все годы не услышала ни одного из этих слов от собственного мужа. Вспоминала, как они гуляли меж деревьев и прятались от надоедливых прохожих в тесном переулке, вспоминала и те невероятные фокусы, когда из широкого рукава вдруг появлялся цветок, а на ее щеке оставался теплый след его губ. Он же пытался вспомнить хоть что-то из сказанного, в надежде случайно не повториться, понимал, что пора бы придумать и пару новых трюков, потому как старые наскучили, а еще жалел, что потратил на нее целых два вечера, хотя мог бы управиться и за один.
Вскоре он быстро и даже спешно скинул ее руки с себя и принялся деловито расхаживать по дому, собирая собственные вещи и столь же поспешно одеваясь, будто находился сейчас один и беспокоился о внезапно возникших делах. Она озадаченно поглядела на него, он хлебнул из чьей-то любимой кружки. Она встала следом и попыталась силой вернуть его в кровать, он вывернулся и молниеносно влетел в родные белоснежные брюки, тут же застегивая пуговицу. Она начала возмущаться, бранить его и называть козлом, псом и прочей живностью, а он уже заправлял рубаху и застегивал камзол, ласково поправляя ее. Она начала плакать, размазывая тушь, а он сочувствующе пожал плечами, застегивая расшитый камзол на шее. Он подхватил любимую пеструю шляпу, открывая хмурое усатое лицо на портрете, и уже собирался выйти. Она обреченно села за стол, попросила лишь закурить на прощание. И получила отказ.
Powered by Froala Editor
Он увидел ее хрупкую фигуру издалека, бесшумно подкрался сзади и еще некоторое время с искренней, счастливой улыбкой наблюдал, как она беспокойно перекатывает самокрутку в тонких губах. Раздался знакомый щелчок зажигалки, и слабый огонек возник из-за ее спины. В воздух стал подниматься травянистый дым. Она радостно оглянулась.
"Ты вернулся, мио кара..."
Powered by Froala Editor
Комментарии к данному материалу отключены автором
