«Семь Пьяных Рыцарей».

История о животах и ртах

Прошло уже несколько томительных, вязких дней после Покрова. Кто-то, отпраздновав его бурно и весело, только приходил в себя. Кто-то просто поддался всеобщей дрёме. Нужна была встряска. Как самой Мари, так и таверне вообще. Несколько вечеров она провела в кабинете, закинув ноги на стол, да потягивая горячее вино — и размышляя, что бы такого провернуть. На пару с Гальфридом выступить на сцене? Что-то не то. На подготовку и репетиции требовалось слишком много сил и времени — всё же знакомы они не так давно. Да и слышала она его игру лишь пару раз. Что же, что же ещё?.. Идея пришла, как всегда, неожиданно. Кутаясь в пальто, Мари возвращалась в таверну с причала, неся несколько крупных свёртков со свежей рыбой для супа. Вот она прошла северные ворота города. Небольшие дома. Конюшня. Мари остановилась как вкопанная, вглядевшись в очертания таверны — сад вокруг, соломенная крыша. На ум сразу приходила старая крестьянская забава, рассчитанная на самые крепкие желудки и самые быстрые челюсти. Времени зря она терять не стала. На вопрос к Робби, сумеет ли он приготовить огромную гору рыбных котлеток — тот лишь усмехнулся. Конечно, сумеет. И не с таким справлялись. А вот идея с элем, переполненным перцем — уже его собственная идея. Мари оставалось только согласиться, да пустить по городу слух.

Полчаса до начала. Столы составлены в центре, из кухни несёт великолепным запахом рыбных котлеток. В таверне жарко натоплено. А вход перекрывает стойка. Каждый вошедший платит по две серебряных монеты. Одна идёт в мешочек для победителя, вторая — таверне. По подсчётам Мари, они едва-едва перекрывали расходы — да остаток должен был пойти на надбавку Робби за то, что он с самого рассвета занимался, помимо обычных блюд, и этими несчастными котлетами. Народу было критически мало. Зато под руку удачно попался Гальфрид Щебетарь. Сладкий голосочек — то, что нужно для зазывания всех проспавших и пропустивших такие новости на улице. В общем, был он отослан прочь. И не зря. Вернулся Гальфрид не один, а с целой толпой народу, да вновь отправился дальше зазывать. Кажется, Мари не зря держит его в таверне…

Остались считанные минуты. Мари спешно заносит последних желающих поучаствовать в списки, а последние деньги — в мешочек. Вернее, в два. И вот… торжественный миг. Не такой торжественный, как объявление победителя, но тоже неплохой. Пока Уолдер развлекал народ за стойкой, Гальфрид — шатался туда-сюда по таверне, а Леске наверняка всё ещё бегал в поисках алхимика, способного вернуть ему усы, Мари с Листи принялись таскать с кухни горшки, полные мелких рыбных шариков-котлеток. Горячие, но не так, чтобы обжечься, политые жидким грибным соусом — чтобы не были слишком сухими. Шесть горшков влезло на столы так, чтобы участники не мешали друг другу. Шесть горшков, в каждом — по тридцать котлеток. Шесть ложек рядом с ними. Хотя Мари сильно сомневалась, что кто-то, кроме эльфов, будет ими пользоваться. Листи с Гальфридом встали на подиум, чуть повыше — чтобы было удобнее наблюдать за участниками. Мари — с другой стороны. Вот из кармашка платья она выудила часы, позаимствованные у Бобби. Вот — уже первые участники на исходной позиции. Глаза горят.

— Раз… Два!.. Три! Поехали! — крикнула Мари, пристально уставившись на часы.

Время ограничено. Как и количество котлеток. Но она си-ильно сомневалась, что кто-то успеет управиться с ними раньше, чем секундная стрелка продвинется на нужную отметку. Ложки действительно не слишком пригодились. Кто-то пытался ими воспользоваться, но руками вышло удобнее. Участники шумно двигали челюстями, давились, пачкались, но ели, стремясь запихнуть в себя максимальное количество котлеток. Сама Мари ставила на дворфов — кто же, как не они должен победить? Но загадывать было пока рано. В таверне было на удивление тихо. Только нервно перешёптывались, да переговаривались немногочисленные зрители. И вот… Время прошло.

— Ложки на стол, два шага назад! — прокричала Мари, поднимая взгляд от часов на участников.

Те, тяжело дыша, отошли, вытирая рукавами и руками испачканные рты. Уставшие, но явно довольные — судя по взглядам. Но расслабляться было рано. Быстро Мари на пару с Листи провели подсчёты, да сменили старые горшки на новые, наполненные свежей тридцаткой рыбных котлеток. Оставались ещё трое участников. Снова те же слова, те же действия — и вот все трое стоят вокруг стола, глядя только на свою цель на ближайшие минуты — рыбные котлетки. Снова отсчёт — и на «три» все шесть рук разом тянутся к посуде. Столько часов подготовки — и всё исчезает в считанные мгновения. Что же… Такова незавидная участь любого повара.

— Ложки на стол, два шага назад! — вновь раздалось в таверне.

И эти участники отошли, да тут же разбрелись по помещению, отдыхать от только что пережитого, да ожидать результатов. Впрочем, Мари не собиралась никого томить. Всё было записано на отдельные листочек и… она пришла к довольно удивительным результатам. Единственное, пожалуй, что могло выбить её из колеи… А вот и оно. Леске. С невероятно длинной бородой и не менее длинной шевелюрой. Мари не сразу узнала того дворфа, что не так давно решил поработать у неё, да уже успел всем полюбиться. Впрочем… Никаких сомнений — это он. Но медлить было некогда.

— Итак… Внимание! Объявляю победителя! И победителем становится… Самым главным врагом рыбных котлеток… Самым великим поедателем… Самым крепким животом… И верно, хватит уже! А победителем со счётом двадцать три рыбных котлетки из тридцати становится Энтома Василиса Дзета!

Посетители и участники реагировали самым различным образом. Кто-то аплодировал и кричал во всё горло, поздравляя… да, эльфийку. В соревновании по поеданию рыбных котлеток победила эльфийка, обойдя не только людей, но и дворфов — вот уж невероятное дело. Кто-то возмущался происходящим, не веря судьям. Кто-то — возмущался вообще всем, что творилось в таверне. Но… Мари сложно пронять бессмысленными жалобами. На все возмущения и на всё нытьё она лишь пожимала плечами. А впереди её и всю таверну «Семь Пьяных Рыцарей» ждало гораздо более серьёзное испытание — и все мысли Мари были заняты именно им.

С самого утра на кухню было невозможно зайти. Эль, перец и Робби — вот что царило на ней. И Мари подозревала, что все блюда сегодня будут покрыты чёрным и красным огненным порошком… 

Вечер подкрался незаметно. Она и оглянуться не успела, как пришла пора сдвигать столы, да готовиться к началу соревнований. На этот раз ей повезло — Уолдер явился вовремя. Хотя… Ни Гальфрида, ни Листи. Только Леске за стойкой уже болтал на своём с одним из дворфов, что вчера участвовал в соревновании — и, кажется, собирался повторить это сегодня. На этот раз Мари не пришлось самой таскать мебель туда-обратно. С этим отлично справились и те несчастные работники, что были в таверне. Впрочем, народу нынче было заметно меньше, как и работы у каждого из них, соответственно. Дело оставалось за малым — послать Уолдера по городу кричать о начала соревнования, да самой заняться записью посетителей. 

Список участников не дотягивал до вчерашнего, но Мари уже утешила себя мыслью, что с пьяными справляться сложнее, чем с сытыми — и приготовилась начинать. Среди участников — и Леске, что так загадочно улыбался в свою подстриженную бороду, говоря о том, сколько же там эля останется, что невозможно было не дать ему выходной.  На этот раз участников оказалось всего-то трое. Да несколько зрителей. Впрочем, ждать опаздывающих Мари не собиралась — и уже было приготовилась давать сигнал к старту, как дверь отворилась — и в таверну вошла с серьёзным видом уже знакомая по вчерашнему соревнованию белобрысая гномка. Участники, что уже стояли на исходной, чуть носами в эль не клюнули — да вовремя остановились. Мари подставила Гельде табурет, да…

— Раз… Два! Три! Начали!

И… действительно нечто началось. Не сразу сообразившие, что не так с элем, мужчина, два дворфа и гномка вливали в себя кружку за кружкой — так и дёргались кадыки, да бороды. Шумно вздыхая, хватались они за новые кружки. Капли эля проливались на их одежды и стол. А лица — наливались краской. Глаза у всех лезли на лоб, но они стойко держались, не прерывая элепоглощение ни на одно мгновение. Тикала стрелка часов, Мари внимательно следила за тем, чтобы никто не мухлевал.

— Закончили! Кружки на стол, два шага назад! — прокричала наконец Хольте собравшимся вокруг стола, захлопывая крышку часов.

Серноу, кашляя от проперчёного эля, отшатнулся от стола, едва не падая на колени. Его заметно шатало. Гельда отбросила пустую кружку на стол, да плюхнулась на свой табурет — из-за стола было и не разглядеть, как она там. Но, судя по всему, получше некоторых. А вот дворфы… Несколько мгновений постояв на месте, да в задумчивости дёргая себя за бороду, Леске наконец выпучил глаза и, заорав дурниной что-то про воду, сломя голову побежал на кухню. Бальд, чуть затормозив, ринулся следом, едва не сметя Мари, которая пыталась сквозь смех подсчитать выпитое и не выпитое. Уолдер, кажется, даже без её напоминания притащил несколько бутылей воды — для Серноу и Гельды, не последовавших за дворфами на кухню. Кстати о кухне… О, что там творилось, пока Мари вычисляла победителя.

Неизвестно, как и почему, но Бобби Холланд всегда любил омаров. Не тех, что приготовлены — но живых. И Робби, прекрасно зная об этом, однажды подарил своему братцу Уилла — огромного, красивого, блестящего ручного омара. Ну, насколько ручного? Он не пытался выпрыгнуть и сожрать твои глаза, когда ты кормил его. Впрочем, совать пальцы и прочие части тела в клешни всё ещё не рекомендовалось. И обитал этот прекрасный омар на кухне, в большой бадье с водой. С чистой, прохладной водой, что нынче так сильно манила Леске… Не задумываясь, дворф занырнул прямо головой в эту бадью. За что поплатился. Взбешённый таким поведением Уилл, конечно, тут же схватил Леске клешнёй за нос. Здесь и Уолдер подоспел. И Бальд. Крики разносились на всю таверну. Один только Уилл стойко боролся за свои честь и достоинство, цапая окруживших его врагов то за пальцы, то за носы — и явно желая поскорее отделаться от них, да вернуться в свою прекрасную бадью. Ждать было некогда, Мари обнаружила победителя и следовало поскорее со всем этим закончить, да начать убираться. А пока — собрав те пустые кружки, что уместились на один поднос, она аккуратно понесла их вниз. Где увидела жуткую картину. Робби, закатив красные от перца глаза, чихал и стоял в сторонке, устало глядя на происходящее. Бальд, судорожно вопя что-то про чудовищ, осторожно держал на вытянутой руке агрессивно клацающего клешнями в воздухе омара. Уолдер размахивал руками, предлагая положить Уилла обратно в его бадью. А Леске — лежал на полу, крайне выразительно матерясь на родном языке — и сомнений не было, что там одна нецензурная брань! — да ощупывая покрасневший нос.

Впрочем, вскоре все четверо поднялись из кухни в общий зал. Уилл — вернулся в бадью, а Робби — к уборке. Пришло время объявить победителя. Здесь не было ничего удивительного, как в прошлый раз, за исключением того, что Бальда обошли и Серноу, и… гномка Гельда. Тянуть на этот раз Мари не стала.

— А победителем сегодня у нас оказался… Леске! — подняв руки над головой, она захлопала в ладоши.

Аплодисменты раздались со всех сторон, уставшие участники и смеющиеся зрители хлопали дворфу — и, кажется, даже никто не был в обиде, как в прошлый раз. А Леске, держа у носа окровавленный платок, да поминутно проклиная кракена-Уилла, кажется, не понимал, что происходит. И вот — все смотрят на него, поздравляют, Бальд хлопает его по плечу. В его руках оказывается мешочек с выигранным серебром, а он, выронив платок, стоит, недоумевая, да оглядывается вокруг. Однако не прошло и десяти минут — как он вновь начала улыбаться, да отсыпать всем вокруг шуточки. Чаще всего — про варёных омаров, не обращая внимания на едкие и не предвещающие ничего хорошего взгляды Бобби.

Кажется, как-то так и закончились два вечера, в течение которых в таверне «Семь Пьяных Рыцарей», обычно тихом и спокойном месте, царили шум и хаос. Хотя… нет, случилось в тот вечер ещё кое-что, достойное внимания. Леске, уже, кажется, забывший о перцах и омарах, увидел лютню. И не забыл о том, что не так давно хотел опробовать свои силы в игре на сём инструменте. Несмотря на все возражения Мари, он решительно двинулся к стулу. И… в итоге просто уселся на него, да затянул песню — пусть иногда слова путались, да не везде была рифма, но звучало на удивление связно и даже чуть-чуть мелодично. На тот момент в зале таверны остались только Уолдер с Мари, да мужчина, что второй день пил за стойкой, не особо обращая внимания на происходящее — и только теперь он внимательно слушал дворфа.

Возрадуйтесь, братья по шахте!

Машите, машите со мной!

Кирку хватай, да громче пой!

Пой, пой, пой со мной!

Всё ниже и ниже под землю идём…

Кто ж знает, чаго мы под ней там найдём?!

Алмазы, рубины, топазы, хуязы —

Чаго ток не скрыто в глубинах горы!

Я рождён под землёй, я вскормлен камнями,

Я вырос во тьме, под твердью горы!

Железная кожа моя, кость — из стали!

Копайте, други, копайте, братя!

В этом наша свобода!

Копайте и пойте, братья, со мной!

Копайте глубже, копайте усердней!

Вглубь, вглубь, вглубь горы!

Докопайся туда, куда никогда

Не заглянет солнце!

Найти там топаз шо с троггов кулак!

А потом наполни стакан медовухи

И выпей, выпей, выпей его!

Забей пузище до отвалу, харчей до усмерти сожри!

Ведь мы — дворфы, летать нам не надо,

Нам дай только кирку с бочонком браги!

Также принимали участие: Бальд Летобород, Листи Валерия Гвида, Дэн Броуди, Анжелика Монтеро, Джордж.