Утро.Как удивительно прекрасно раннее летнее утро в порту,до восхода солнца,когда ещё всё в мире спит. Если, вдруг, по зову своей фантазии оказываешься на берегу в это время, то поневоле приобщаешься к этой, совершенно удивительной красоте и великолепию. Взгромоздившись на крутом откосе, сядешь над обрывом и тихо сидишь, зачарованный, подняв ворот куртки, обхватив руками колени.
Воздух ещё очень свеж и неповторимые, ни с чем не сравнимые ощущения наполняют душу до краёв какой-то особенной энергией, приятно растекающейся по всему телу.
Перед всё приближающемся восходом солнца студёный, розовеющий восток, словно в мутном,запотевшем зеркале,едва отражается сквозь дымку тумана, слоящегося в изгибе сонного моря, в еле заметном движении которого, бесшумном и полупризрачном, только и можно уловить течение времени. Во всём же остальном оно как бы остановилось и застыло.Нет ни малейшего ветерка. Тихо. Но это не та мёртвая, давящая тишина пустого, громадного здания, а несравнимо особенная тишина безмятежно спящей природы, живой и одухотворённой. Где-то вдалеке-далёко, как будто ошалев спросонок, стараясь драть горло до хрипоты,про горланили первые петухи, на кораблях тут же зазвенели колокольчики и на палубах послышались крики и топанье ботинок.
Кейнон, не спавший всю ночь, стоял в дверях и наблюдал. Он увидел флейт "Везение" и после направился к капитану судна. Как оказалось, он везёт в гавань продовольствие и одежду, и за скромную плату согласился взять на корабль отряд наёмников. После по порту начал Шататься и Зигрисмар с Ниалином, что довольно рано тоже проснулись и что-то обсуждали. Отплыть должны были к обеду, но дворфы, ночью видимо слегка тоже не спали и распивали пиво с мужиками в таверне, травя байками и историями из жизни. Но те двое здоровяка давали храпака, да и будить зачем— время есть, а впереди трудный путь. В таковм вот утомительном ожидании находились Кейнон, Зиг и Нил, что ничем не могли себя развлечь, как шататься по порту и рассматривать достопримечательности, ну а после просто завалились домой к Кейнону. Посидев немного там, парни отправились обратно в порт, где дворфы были уже на ногах, а солнце обливало яркими лучами макушки "воронов".
На корабль взошли все и ожидая команды капитана корабля отплыть,  стояли на палубе и всматривались в морские просторы. Отплыли спокойно потому что море было гладким, а ветерок дул в ту сторону, которую и нужно. Путешествие началось с тишины. Разговоры об предстоящем задании напрягали бойцов, ведь мало кто знал, что происходит на самом деле. Вот так и плыли, ведя разговоры и томясь в ожидании приезда и увидеть гавань. Ближе к ночи ветер крепчает, море чернеет. Волны, выбрасываясь на корабль, рвали и грохотали около молчаливого дерева, с гневом разбивая свои колебания о её равнодушные крепкие доски. Через разорванную занавесу туч кое-где проглядывают мерцающие звезды, и редко покажется бледная луна, осветит почерневшее, сердитое море и снова скроется. Но ветер продолжает крепчать. Грозно он носится над водными просторами, взъерошивая море. Все живое каждой клеточкой ощущает гневное клокотание моря, а сверху враждебно-суровые завывания ветра. Раскаты разъяренной воды, её удары о судно и завывания ветра в "ветках" мачты создают ощущение постоянного гула, доносящегося со всех сторон, и все это многообразие звуков сливается в одну могучую природную симфонию. Сильнейшие порывы ветра срывают с волн брызги и уносят прямо на палубу , превращая их сразу в пену. На следующий день буря достигает величайшего напряжения. Ураганный ветер успел унести все облака и тучи и теперь буйное движение стихий можно наблюдать под ясным небом. С неимоверным напором и гулом носится ветер, катятся волны, взметываются целыми горами и тут же рушатся ревущими водопадами. Над водой летает, сверкающая в солнечных лучах, морская пена, как стая белых птиц, похожих на лебедей. Сила ветра настолько большая, что не позволяет даже вдохнуть. Вдруг ветер стих. Только море, потревоженное не унимается, хмурится сурово, высоко вздымает свои бурные волны. В это осеннее время ветры преимущественно дуют в том же направлении,что и зимой. Однако их скорость гораздо меньше, и они приносят с собой прохладную ясную погоду. В это осеннее время море ласковое, доброжелательное. Ранним утром над морем широким веером раскидывается заря, безмерно щедрая на яркие цвета, на разнообразную игру красок. Море еще не проснулось, но уже радостно заулыбалось. В такие минуты, обласканное свежим утренним ветерком, море очень прекрасно. Вот ярко заструились, пронизывая терпкий, соленый воздух, первые лучи солнца. И вот, уже через несколько минут все изменилось – всё вокруг, и море, и небо стало бирюзовым. Зеркальная гладь воды озарилась в косых лучах солнца. Вокруг тихо и безмятежно. Когда солнце уже поднялось к своему зениту и находится над головой, не давая тени, поверхность моря, ровная словно лист бумаги, сияет изумрудными переливами и голубыми оттенками. После жаркого дня, вечерний бриз навевает с моря на берег прохладу. Море зыбиться, отражая в себе расплескавшийся отблеск молодой луны и якорные огни судов. Все спустя час отчётливо могли увидеть корабли в Гавани Менетилов и облегчённо выдохнули, чего уже нельзя было сказать после схода на брег. Зигу и Нилу так не понравилось это место, что говорили это прямо и бубнели на пристани об этом не умолкая. И всё же ожидая в порту заказчика, ведь именно его Кейнон собирался увидеть по-прибытии и стоял томясь от ожидания и немного уставший от путешествия на корабле. Но взору тут попалась милая особа, что  стояла и тоже кого-то искала. Взгляд. Ис.кра. Кейнон подошёл и поинтерисовавшись,  кого ищет, понял, что перед ним стоит его заказчик. Махнув рукой отряду, мужчина направился за девушкой. "Вороны" расположились в таверне в порту, а Кейнон пошёл обсуждать дела с Монклер