СЛОВО ВЕРНОЙ СЛУГИ 

Об исполненной воле Владыки 

ДАРБИ АЛЕССАНДРА

Я даже тогда не понимала, что нельзя верить Аскелю. Он дал задел, согласовал со мной план, кем будем мы – чтобы просто не присутствовать, хоть для приличия. Ведь все-таки тот гном-колдун верил ему и хотел бы с Аскелем обсудить дар, который никогда не получит. Можно было продолжить искушать его… 

Аскеля не было – только я объединилась с Овидом и Тенедрой, у которых тоже были приглашения на званый ужин чернокнижников. Совпадение, лишенное согласованности, как оказалось. В склепе, где заняли каждую комнату Пакт погибели, думали, как поступить. Мариса опиралась на опыт всяких шабашей – и поэтому предложила поднести какие-нибудь подарки. Было решено – Овид подарит шпионский шар, Тенедра – мое одеяние, которое спасало меня от альтеракских морозов. А я за своим даром должна была идти в нижний трюм Ласточки – там была темница с долей иссушенных безвольных рабов. Такого взяла и гоняла тростью с малыми разрядами молнии. Звали его просто Слив, а раньше имел имя Уильям. 

Из корабля мы мгновенно переместились в квартал магической гильдии, и были вынуждены быстро искать адрес. Неужели в Стоунгарде кто-то пользуется адресом? И даже указанная улица не в честь чумы бессмертия или саранчовой рощи. Вполне бы подошло каждой в Стоунгарде – я все еще вижу кукол, медленно ждущих своей смерти. Кто-то считает, что надо их нести как дар – но подумайте, могут ли рабами без учений быть буквальные дворняги в человеческой шкуре? 

Вести раба вместе с Тенедрой и Овидом было утомляющей мелочью. Особенно трактир нужно было искать, хотя они кое-как нашли по особым приметам. Несмотря на это, внутри было также ветхо и неубрано. Однако все же стояли люди самых скверных и таинственных знаний. 

Дворецким был противный бес, который ради игры служил каждому пришедшему колдуну. А хозяин – это какой-то маньяк, аратийский. Зовут его Вран Гримдаркус, по кличке Коршун. Самый черный колдун, который так пыжился быть мрачным, полным скелетом в шкафу черным темным колдуном, которых бы носил Азерот. А известен стал только как повар-катастрофа. Но об этом будет написано позже. 

Хозяин принимал подарки, и разные: кольцо павшего священника Лордерона, пленный баронский сын, жезлы направления для ритуала скверны, даже огненного духа – от лица самого приспешника Помазанника. Все было невероятно, но мы хоть пришли не с пустыми руками. А раба Овид хотел и сохранить – надо только тому Слифу шепнуть, что он кричал, чтобы вернуться к Рейдерам. Быстро сняв намордник с того, я продемонстрировала его черному колдуну. Он принял, конечно. Как и одеяние, как и шпионящий шар. 

Последними увидели группу во главе какого-то Петера фон Гланца, манерного светловолого мужчины с красных одеяних. Того самого, которого увидел Овид и получил приглашение на званый ужин. Он так лестно отзывался о своем мрачном лорде Гримдаркусе, что странно. Будь он приближенным, то наверняка бы поглотил такой же черной жижи, что и он. Зачем ему быть коммивояжером? 

Магический разлом долго маячил перед глазами колдунов у очага. Всем нам тогда казалось, что это был провал в Круговерть, но глаз черного колдуна убедил в обратном. Ибо это портал в место, где предстояло быть званому ужину. И все ушли туда. 

Застолье поначалу даже подвохов не имело. Только говорило об обстановке, которое позволяло нам расслабиться… на первые минуты. Класть сыр, фрукты, в дополнение к неплохо пожаренному мясу на косточке. Всех бы вроде устраивало. И каждый мог раскрыть свою личину. 

Хозяин назвал свое имя Гримдаркус, хотя многие знали друг друга, и с прошлого ужина. Но были еще назнакомые лица, и они охотно сказали, кто они. Один был гном с девятью пальцами на руках Физли, второй Кларц из терриконов Гилнеаса, колдунья Веласко, ставление Тодтвейра Бран, и даже самая настоящая колдунья Кейрислин – Илли Пылающее Сердце. Даже агент Фьерики, чтобы понять важность. 

Каждый этап в званом ужине было испытанием. Поначалу Гримдаркус ожидал от нас, что съедим его изысканную аратийскую кухню, которую можно себе представить – филе тролльского мяса. Второй был жестче, и заставило меня решить брыкаться на месте. Но пока только сделать вид, что уже осушила напиток. Был повод почему – ведь Гримдаркус ни много, не мало, а решил, что пусть все попробуют сияющую красную жгучую брагу… от последователя Помазанника Юблиса. И под овации истинному хозяину пира, каждый… выпил? Овид точно выпил. Его так жгло, внутри, что хотелось на улицу попасть. Я бы лично боялась проявления манипулятивных чар Гобелена, или чего-то еще. 

Мне нравится подкол этого Юблиса. Стоило только эльфийке сказать про Хозяина костров, как тот отрезал, что он истинный хозяин. Конечно, не каждый же может носить одеяния, буквально из огня. 

И наконец, повар-катастрофа Коршун Гримдаркус явил из разлома СЫРОЕ мясо! Меня господин Рамси за злокачественную еду беженцам Даларана называла глупым сэндвичем, а вот это должно быть шедевром черного колдуна мрака, тьмы и смуглой кожи падающего Третола. И это мясо настолько СЫРОЕ, что даже волосы не удалили. И так всем подавал. Я не выдержала, и стала просто на столе приплясывать и петь песенку-страшилку про злобных поваров и рвотное меню. 

Но наконец, этому пиру безумия не суждено было достичь зенита. Не знаю насчет личных мыслей Петера фон Гланца, но кажется, даже он не хотел такого дурдома, и сразу вызвал облаву из красных стромгардских агентов. 

Не успела сказать гоп, как один из таких меня пырнул, затем и Тенедру. Ее рана вообще была настолько болезненной. Помню, что пыталась одного агента повязать, как языка, но попытки кончились безуспешно. Ведь что Овид, что Тенедра не выдержали испытания огнем от последователя Помазанника и хороших клинков стромгардцев. Я свалила с окровавленной Тенедрой обратно в разлом, опоздав за остальными… Хотя, некоторые так быстро исчезли, что не очень следовали за Гримдаркусом – были у них свои транслокационные техники возвращения.

 Тенедра истекала кровью. И я на крыльце оставила ее с кровью на ране, обращенной в твердую кору, лежать рядом. А я пока связывалась с госпожой Уортекс, чтобы вызвала мне помощь – открыла разлом, чтобы я быстро свалила вон. Риск, кажется, был, и связан непосредственно с королевскими лазутчиками. Чего они делали в Стоунгарде, я не сильно знала. 

Магической гильдии пришлось оказывать подлинную первую помощь до отправки Тенедры в лазарет. Бригильда Уортекс выглядела обеспокоенной. Так взволнована, что готова сдаться Альянсу. Абсурд – опустить флаги, просто, потому что Альянс. И это даже не Альянс, ни даже паладины – просто стромгардцы, которые в Стоунгарде тоже не как свои. А потом пришел Овид… 

Бросили его. И вместо смерти было спасение от, казалось, колдуна, способного манипулировать кем-либо, под угрозой лишения жизни. Агент Дунстана Тодтвейра подумал, что так легко оставит на Овиде метки. И на данный момент, мы видели, как тело обожжено такими, и одежда потерялу былую синеву. Было над кем еще работать, и кому… 

Пакт погибели. Каждый именитый колдун из него показывал себя не с лучшей стороны, я бы сказала – каждый был либо имбецилом, либо сукой… кроме господина Вокириуса. Они знали секреты Аматье, и могли их использовать в снятии меток. Может, они также поступят с заклеймленными Гобеленом, или как своих последователей звал Исвизар. Но не об этом отчет… 

У госпожи Уортекс проснулось осознание, что можно пустить в расход жителей медленной погибели, чтобы совершать ритуалы. На радость Арквенлейну, который был лузер, с самого начала пути как кольценосца. Все были рады, верно. И особенно тому, что нужна была только одна жертва – чтобы приняла метки от Овида и возбудилась со случившейся опасностью взрыва. Мне было грязно в крови… но все-таки, поступок Пакта погибели стоил требуемой задачи сохранить ценного ученика Абраскесса любой ценой. Они получили упоминание в отчете – и Мариса, и Йорхлейд, и Арквенлейн, и главный куратор Каэльдон Юйвиллан, бывший Виспион.

Powered by Froala Editor