Несколько дней прошло с момента неожиданного возвращения дворфийской армии и уцелевших исследователей из «СТИК» в Хелгринов Очаг. Несколько очень тяжёлых, выматывающих дней. Слишком много раненых, слишком мало рук, чтобы ухаживать за ними. Приходилось работать буквально на износ, почти без сна и перерывов. Очаг понёс огромные потери и теперь здесь было откровенно пусто. Никто не праздновал, не до того было. Гарка, как единственная устоявшая на ногах, выхаживала своих друзей, бегая за едой и водой, меняя повязки и поддерживая тепло в доме. Зелёная от усталости, она всё равно продолжала трудиться, не покладая рук, иногда засыпая прямо посреди разговоров. Но она старалась. И её старания были вознаграждены. Все пострадавшие, кого она переместила из сокровищницы, выжили. 

Усталость, боль и слёзы на четыре дня стали постоянными спутниками отряда. Хуже всего было Грабси Честноторгу. Его правую руку до локтя и правую ногу до колена пришлось ампутировать, чтобы спасти несчастного гоблина, и теперь он мучился не только от боли, но и от осознания своего положения. Несмотря на то, что он стойко переносил смену бинтов, а его раны очень хорошо заживали, благодаря припаркам и мазям местных знахарей, он иногда заходился в беззвучных рыданиях. Но никто и никогда не высмеивал его за это. Наоборот, его укрыли всей доступной заботой. 

Бартоломью потихоньку приходил в себя, то и дело теряясь в своих спутанных мыслях. Сибилла уже была в состоянии медленно ходить сама. А Бастефар не ворчал. Последнее было самым невероятным. Дракон был повержен. Камни разрушены. Победа. Можно было бы собираться домой уже. Но оставалась пара очень важных дел. Например, дообследовать сокровищницу. Во время сражения с Бальдиром, Гарка видела какой-то неприметный тоннель. Ещё один зал? Ещё сокровища? Ещё злодеи, которых надо остановить? Стоило это выяснить. 

Бастефар согласился с этой мыслью. Да и Грабса стоило подбодрить, показав ему горы золота, которые теперь официально принадлежали ему. Или почти ему. В любом случае, на хлеб с маслом и личного раба точно хватит. Сибилла и Барт желанием куда-то идти не горели. С другой стороны, сидеть в пропахшем кровью и травами домишке тоже не хотелось. Да и их мнения никто не спрашивал, на самом деле, Хмелеброд сегодня был на удивление суровым командиром. 

В сокровищницу попали телепортом, воспользовавшись артефактом Бастефара. Бездна понемногу отступала и рассеивалась и колдовать становилось всё легче и проще, но перенапрягать истощённых магов не хотелось. Загадочный тоннель оказался на редкость скучным и пустым. И длинным. Очень длинным. Он вёл всё выше и выше, пролёт за пролётом, пока в конце его не оказались старые деревянные ворота. А за ними, неожиданно для всех, оказалась уже знакомая металлическая дверь. И рычаг для её открытия. 

Стоило дёрнуть за него, как древний механизм заскрипел и заработал, поднимая ворота. В лица исследователям ударил поток свежего воздуха и солнечный свет. Выход был наконец найден. И, оказывается, сокровища всё это время были так близко. Правда, если бы «СТИК» сунулся к дракону сразу, не разрушая камни и не решая попутных проблем, дело бы закончилось очень плохо. Но, надо признать, гораздо быстрее. Полюбовавшись поверхностью, по которой все успели соскучиться, Бастефар повёл свой отряд обратно. Гарка хотела ещё посетить карьер, в котором был заперт порабощённый Тьмой элементаль. Ей было важно и нужно знать, уцелел ли он, свободен ли он. 

Элементаль стоял без движения. В его гигантской поднятой к потолку руке было какое-то растение, которое с такого расстояния нельзя было разглядеть. Кажется, он наконец нашёл то, что так долго искал, и, выполнив свою задачу, уснул. В нём больше не было ни арканы, ни Бездны. Просто камень, в недрах которого дремал уставший за пять веков дух. Оставалась ещё пара небольших дел, которые Гарка очень хотела закончить перед отбытием. Но решать эти задачи надо было в Очаге.

По прибытию «домой» с прогулки, вся группа, кроме Флаппер, отправилась валяться и отдыхать. Сама же волшебница направилась к Аранри, что ныне была за главную. Доложившись ей, рассказав об увиденном, он невзначай спросила, не передавал ли ей чего покойный Мургир, неожиданно для всех пожертвовавший собой ради спасения Бута в битве с Бальдиром. Передавал. Шляпу. Оказывается, ничего смертельного тогда всё же не произошло. И кому именно принадлежала красная шляпа все сразу поняли. Просто решили не говорить, чтобы не испортить подозрениями отношения с прибывшими исследователями. Гарке позволили спуститься в тайный лаз в доме тана, взяв с неё строгое обещание ничего не трогать. Особенно некую вещь. Какую именно - не уточнили. Аранри справедливо решила, что гномка всё сама поймёт, как увидит.

Подземный тоннель привёл Хлопушку в заставленный ящиками с припасами дом. На одном из них она и впрямь обнаружила свою шляпу. Но важнее всего было другое. Загадочным предметом оказался камень. Состоящий из множества мелких. Парящий над землёй. И не излучающий ни капли магии. Но при этом наполненный какой-то непонятной энергией. Честно следуя наказу дворфийки ничего не трогать, Гарка пулей помчалась обратно. Оказывается, этот загадочный камень принесла в Очаг прошлая экспедиция. И когда они отправлялись в поход, здесь было тепло. Но к моменту, как они вернулись, стало холодно. Очень холодно. Сложив два и два, Хлопушка решила, что причина погодных аномалий как-то связана с этим мистическим кристаллом. Тем более, что та экспедиция рассказывала, что принесла камень из какой-то странной «машины», найденной где-то возле рынков. 

Бастефар был против. Ему не хотелось в очередной раз напрягать всех. Он хотел отдохнуть. Выспаться. Выпить эля. Чего угодно, но не идти неизвестно куда ради... Ради того, чтобы помочь своим сородичам. Ради того, чтобы он мог гордиться этой кампанией. Ради того, чтобы он, сидя вечером у камина, мог с чистой совестью сказать «Да, я помог Дун Драгдин всем, чем только мог. Мы решили все их беды». Видимо, эти аргументы всё же смогли убедить Хмелеброда. Но он потребовал у Гарки, чтобы взамен она звала его не просто Бастефар, а командир Бастефар. Пришлось соглашаться. Уже успевшим начать активный отдых в виде отлеживания боков Сибилле, Грабси и Бартоломью, тоже. Потому что так сказал Командир Бастефар.

Что именно делал этот парящий камень так понять и не удалось. Трогать его также никто не решился. Вместо этого, его укрыли барьером, дали магический поводок Гарке и, выбив запертую дверь склада, потащили его к торговому кварталу. Выяснилось две вещи. Первая - двери склада выходили на первый обнаруженный исследователями городской квартал, где произошла первая крупная стычка с тенями. И здесь было больше всего льда и снега. Из-за близости кристалла, наверное. Вторая - Командир Бастефар догадывался, о какой машине шла речь. Той, что находилась неподалёку от племени кобольдов, увлечённо добывающих мифрил. 

Кобольды, как оказалось, исследователей помнили. По крайней мере их главный. По крайней мере Бартоломью. Маг подарил кобольдам при прошлой встрече один из своих свитков. Бывший вождь воспользовался им не по назначению. Возможно, он даже успел оценить преимущества мягкой бумаги перед жёсткими листьями подземных трав. Но свитки огненных чар такое обращение, как оказалось, не любят. Нынешний вождь был очень признателен за устранение конкурента, причём такое оригинальное, а потому без проблем пропустил отряд дальше. 

«Машиной» оказался больших размеров каменный круг, лежащий на земле. Неподалёку от него находилось три огромные каменные плиты, покрытые письменами на настолько древнем языке, что в нём не угадывалось вообще ничего знакомого. Командир Бастефар предположил, что камень стоит установить в центр этого круга. И... Сделать что-то? Наверное?

Делать ничего не пришлось. Стоило водрузить камень над небольшим углублением в центре «машины», да снять барьер, как из кристалла вниз ударил тонкий луч белого света. Заиграла необычная мелодия, похожая чем-то на звук работающего генератора. Затем от камня по тоннелям пронеслась вспышка и стало чуть прохладнее. А после кристалл принялся мерцать и яркий столп света упёрся в потолочный свод. На этом мелодия сменилась на размеренный тихий гул. Не зная, как работает это древнее устройство, группа решила проведать Хелгринов Очаг, надеясь, что не испортила всё и не устроила случайно маленький апокалипсис. Перед открытием портала, впрочем, Бартоломью сумел убедить местных кобольдов, что кристалл нельзя трогать ни при каких обстоятельствах и что он даёт блестяшки. И что его надо охранять. А местным дворфам вежливо объяснять, что это и зачем.

Обошлось. Даже наоборот. Температура заметно поднялась. В бывшем шахтёрском городке стало сильно теплее, да так, что буквально началась весна - снег таял, ручейки воды радостно журчали вокруг, огромные сосульки на потолке постепенно исчезали. Жизнь налаживалась. И Жизнь, как завещал Шелесс, всегда побеждает Тьму. Он всё же оказался прав. И его сады теперь точно уцелеют и расцветут. Как и он сам возродится в оставленном Хигмиваром и Гаркой ростке.

Все дела были сделаны. Несколько дней передышки и можно отправляться домой. 

Но перед этим, Гарка подготовит Аранри, никогда не видевшей поверхности, прощальный подарок. Рисунок зелёных полей и лесов, синего неба и яркого солнца. И радуги. Ради радуги точно стоит хотя бы разок выглянуть наружу из-под сводов тьмы. Как бы ни была сильна любовь к родной крепости Дун Драгдин.

Конец.