Сквозь сумрак ночи, стремглав мчался тролль с кроваво-алой гривой на голове, сидящий на кожаном седле, подбадривая своего ящера ударами пяток об торс в стремительный галоп. Лапы ящера юрко и ловко прыгали по песку и гальке широкого тракта, что вел прямиком в Оргриммар. В след всаднику и его питомцу рассеивался смог пыли и песка, покуда большая скорость раптора, что сравнима с дуновением смерча, поднимала в воздух спящие порошины. Тролль был прижат грудью и головой к шеи своего борзого, усиливая аэродинамику и следовательно скорость. Эта чета проносилась мимо засохших кустов, былинок травы и глаженых ветром придорожных камней, сокращая расстояние к назначенной цели — дом и по совместительству кузни Окрига.


Так как для тролля тот самый Окриг давний товарищ и друг, то не мог безразлично отнестись к той вести, которая до него дошла через уста завсегдатаев в близких к его дому корчмах. Выпивохи и пилигримы в один вечер, в который посчастливилось троллю зайти в местную таверну, обсуждали недавний обвал в шахте в окраине Ордынского города, что повлек за собой несколько побитых шахтеров и ранее упомянутого Окрига. Говорили пьянчуги о ужасных ушибах и описывали поломанные кости работяг, которые в тот день, что есть мочи отковыривали кирками твердь с зернышками полезных руд, не подозревая о несчастье, что буквально рухнет им на голову. Уловив среди побитых имя его друга, в сердце проник трепет и переживание. Тролль приготовив несколько флаконов лечебного моджо и саквояж медицинских принадлежностей, ринулся в путь, в надежде оказать посильную помощь зеленокожему своим мастерством в Вуду.

Тот самый тролль, о котором сейчас повествуется, слыл как Вакамай, и увидев знакомый отсвет факелов и жаровень, смекнул, что рядом с тем самым домом, где поживает и трудится орк. Также, ему помог уяснить это не в первый раз виденный фасад жилища и огромный флигель кузни, поодаль основы здания. Снизив темп бега своего ездового животного на рысь, приблизился к торцу, где располагался вход. Ловко спрыгнув с седла, еле как ухватил узды, покуда его ящер не располагал терпимым характером, а наоборот, был ретивым, да наглым стервецом. Привязав уздечку к жерди деревянного заборчика, пробранился под нос, проклиная тот день, когда решился приобрести у деловитого тролля этого беса, под шкурой раптора. Контрапунктом, поправив штанину и лямки торбы, уверенным шагом вступил в порог, украдкой глядя на готовые изделия в стойках вдоль стен. При первом же виде этих филигранно выполненных мечей, копий и прочих орудий убиения, стало ясно, что работал над ними мастер своего ремесла. Вакамай. шагая далее, уловил своим телом теплый воздух, что исходил из нагретого очага, а также запах угля и металла, а ушами, треск огня и лязг доспехов, висящие на стендах, по которым прокатился ласкающий ветер ночи.

Выйдя к центру мастерской, где рождалась закаленная сталь, Вакамай провел слево направо взглядом ища признаки прибывания на данный момент мастака-кузнеца. Поймав зеньками лишь металлическую жесть на наковальне, да слитки около горна, что выплевывал из себя искры прогоревшего дерева, тролль безотчетно пожал плечами. Думая, что кто-то все еще может быть наверху, так как там теснился второй этаж, придерживаемый балками, то долговязый приложил кромки двух ладоней к рту и не слишком-то и громко прогорланил протяжное: "Эээ-эээй! Кто нибудь тут есть, а!?". Ответ не заставил себя долго ждать и выражен он был во что-то невнятное, что отдаленно напоминала трезвую речь. Ушастый уловил в этом знакомый голос Окрига, что изрядно наполнил свое чрево чем-то спиртным. Тролль широкой поступью преодолевал крутую лестницу, придерживаясь за поручень, держа голову повыше, дабы сразу же увидеть таившегося повыше напившегося орка. Форсировав ступеньки, приподнял кончики рта, видя перед собой постаревшего верзилу, что связал свою жизнь звону молотка и шипению закалки. Тот натирал штаны, сидя на табуретке, в компании лучшего попутчика жизни — опьянение.

Вакамай широким шагом подойдя к столу, осмотрел то, что на нем лежало, а это было: горы закуски, бочонки с грогом и еще бутыль чего-то крепкого, что должна было приправить эту ночь безудержным куражом. Орк, судя по виду, уже был между стелькой и подвыпившим оболтусом, а мина его была залита горечью утраты, с ноткой озлобления на жизнь и ее несправедливостью по отношению к его стезе. Теневой охотник разбавил атмосферу отчаянья разговором, к которому Окриг присоединился пьяной речью о гибели его ученицы Дарки, которая состояла в запрещенном культе. Тролль, сидя напротив внимательно слушал, комментируя его выпады жалостливости, предполагая о том, что та самая орчиха лукавила и не раскрывала полностью свою душу, так как использовала его доверчивость в угоду ее культистких порковителей. Орк отнекивался от подобных мыслей, так как был полностью уверен в чистоте ее сердца, что увы отравили желчью фальшивых идей, стремлений и амбиций. Огромное изобилие спиртного искушало тролля и безотчетно ушастый разгорелся хмелем, что потихоньку сводил на нет благоразумие и доброумие. Застолье и искренний разговор перерос в глупую болтовню, а это идеальный рассадник несуразных идей и одна такая просочилась в уста зеленоухого. В извилинах, напоенных алкоголем родилась дурацкая дума — залезть в крошшера и начать лесозаготовки... А одурманенный теневой охотник согласился. Как не как, он желал построить поодаль своего дома баньку и мостик через прудик, а чудо инженерии гоблинов идеальный инструмент для подобных планов.



Усевшись в кабину, Окриг, как уполномоченный пьяный маэстро управления, завел двигатель, пока долговязый рассматривал кнопки, рычаги и прочие шестеренки, да гайки в немом изумлении и неосознанным страхом, перед неминуемым прогрессом науки в области механики. Зеленый жердь потянул на себя черенки, да постукал по красным пуговкам. Мотор зарычал, а механические ноги залязгали к крещендо всеобщему хаотичному металлическому звуку. Их железный колосс потопал к вратам, пугая проходящих путников циркулярной пилой и чудовищной клешней, что в такт движения, раскрывалась словно бутон цветка. Остановившись перед рубаками, Окриг высунул башку из амбразуры и проголосил требование отпереть двери, выгораживая это целью, как распил деревьев (В угоду благосостояния Орды конечно же.) Когда пораженные воины открыли выход к багровым пескам Дуротара, эта парочка забулдыг рванулась к берегу, где по мнению тролля, найдется хорошая пальма, для его эстетического и практичного проекта.



В тесноте, да не в обиде, продолжали они свой путь к берегу, иногда рассеивая тишину шуткой или анекдотом, в результате которой, создавали унисон хохота и рокота машины. Ушастый любопытства ради дернул за рычажок, только лишь потом спрашивая о его назначении и эта опрометчивость стала увертюрой к неудержимой карусели на триста шестьдесят градусов вокруг оси. Центрифуга взбаламутила животы и головы двум приятелям и то, что они выпили дома, уже постукивала к рту, рассчитывая найти свободу в образе тошнотного фонтана. Но милостивая удача повернулась лицом, а не задом. Окриг превозмогая всю крутизну, успел вернуть рычаг на исходное положение и этот подвиг стал концом безумному аттракциону, где билетом была глупость Вакамая. Но самый сок торжества еще был впереди. Окригу в чегунку пробился отличный по его мнению помысел, а именно — проведать пучину берега, да полюбоваться рыбками. Направив своего металлического верхового к кромке берега, где уже бриз волн гладил поверхность песка, то тролль будто бы отрезвел, воскликнул: "Хей, братец, постой!". Увы, было уже поздно, так как перед куполообразным стеклом, словно в аквариуме, маячили крабы, тина и всяческая рыбешка.



Под аккомпанемент сливающийся воды с корпуса крошшера и ругань тролля, который был напуган всей фиброй своей души из-за недалекого поступка товарища-кузнеца, спецмашина двинулась дальше, но на этот раз с визитом к дереву. Воздев пилу к стволу пальмы, лохматой из-за больших листьев, начали распилку, терзая зубцами кору, а затем заболонь, прорываясь к ядру. Из появившегося рубца полетели в разные стороны щепки и капли древесного сока, что своим трерпким запахом смешался со зловонием солярки. Как только пила прошла по середину, то дерево не выдержало собственного веса и рухнуло немного правее машины, поднимая в воздух столб песка с пляжа и летящие в разные стороны листья. Удовлетворенные своей работенкой, тролль, да орк поспешили к дому Вакамая, покуда узналось, что у того на полке залежался хороший спиртной напиток троллей — падай'моджо. А также, что-то съестное, дабы заморить червячка, после полупьяного аврала.


Не найдя ничего подходящего под стоянку, кроме пруда, два товарища, открыв крышку люка, плюхнулись в воду, измазавшись в вонючем иле. Юрко отряхнувшись, дали швартовы к ватхе теневого охотника, где пуская теплый дымок, горел очаг и пару факелов. Усевшись друг на против друга, налили друг другу и продолжили свою пьяную повесть. Два зеленокожих уплыли в потоке разговоров, историй и воспоминаний, обсуждая минувшие дни, недалекое будущее, теша себя надеждами на лучшее и на товарищество в Орде среди всех рас, орочьих кланов и троллячьих племен. Но этого никто не мог увидеть и тем более услышать. Хата с провалившейся и заросшей мхом стрехой была хорошо укрыта ночным туманамом, в отдалении от Оргриммара.

Отчет написан немного утрированно, дабы придать дольку юмора в текст. :)

Powered by Froala Editor