Ванази
Пытаясь обыграть Лоа, сам рискуешь быть переигранным, мон.
"Пути Лоа нам неизвестны, и каждый наш шаг может оказаться лишь их шуткой"
Незрячие белесые глаза тролля озарят любого вопросившего к нему. И хоть Ванази никогда не искал силы, или могущества, он оказался наделенным ими. Воля и бесстрашие пронизывают каждый его окутывающим ледяными свечением взгляд. Когда-то он мог похвастаться густой звериной гривой, что часто была зачесана в виде ирокеза. Некогда его можно было бы назвать сильным, когда всего несколько лет назад его бугристые руки наливались паутинками мышц, когда он взмахивал тесаком, рубя головы пришельцев. Но те времена давно канули в лету, и лишь ожог на груди напоминал о событиях тех межплеменных войн Амани. Визуально, Ванази стал тенью себя прежнего, сменив силу физическую силу на духовную. Его гнилая натура ныне вылезла наружу, отображая его душу, мешая скрывать свою сущность. Некогда густые волосы выпали, а те немногие колтуны, что еще торчали из скальпа, выцвели и походили на пяди "бородатого мха". Массивные, длинные клыки-бивни, которыми по величайшей случайности его наградили Лоа, сточились, истончились, а левый и вовсе обломился во время тренировок в посмертии. Левая щека была изъедена паразитами и болезнями, открывая каждому, способного видеть, пожелтевшие зубы, и часть челюстной кости с черепом. Кожа стала бледной, с болезненным зеленоватым оттенок утопленника, чья туша несколько недель провела в тине. Но не одним лицом кончаются его уродства - часть ребер с правой стороны выступают, болезненно натягивая истонченную кожу. Стопа левой ноги иссушилась, представляя из себя кость обтянутой кожей. На спине и руках то и дело нарываются массивные волдыри, что поблескивают в свете солнца истекающими соками гноя. Но тролль кажется не замечает всего этого. Не испытывает боли, не чувствует дискомфорта. Он не ощущает, как его легкие,
наполненные влагой, превращают его голос в собачий лай. Он не замечает, как вместе с кашлем из его рта стекает лимфа. Он не замечает, как из-под натянутой гноем, словно цветки амброзии в саду, кожей выливаются соки болезней. Он замечает лишь то, что паршивый старик Самди Лоа более никогда не сможет забрать его. И от этого его черное сердце наливается нечестивым благоговением, радуясь, что он обыграл саму смерть. Но времена идут, радость постепенно сходит на нет, а тяжелые и хмурые мысли все сильнее наполняют черепную коробку тролля. В руках он уже держал не тесак родного племени, а оскверненный меч, с чужими для него рунами. Облегченные щитки из костей и дерева сменились тяжелыми латами, цвета вороньего крыла. Лицо его теперь все чаще закрывает грязная, рванная тряпка, скрывающая его уродства. Но от кого он скрывается? От служителей Света? Сородичей Плети? Или он пытается скрыть собственное лицо, что мельком отражается в луже, вместе с россыпью сверкающих звезд ночного неба? Он и сам не заметил того, как променял служение одному Лоа смерти другому, более ревностному, злому и... темному. Но тролль не станет ничего менять. Это все было благословением, каждый недуг, что чумой съедала его тело, каждая секунда, проведенная в тренировках с мечом. Все это делает его сильнее, и могущественнее. И да познают скорбь те, кто не смог оценить дары Короля Мертвых по достоинству!
"Отмеченные Бароном Самди служат темному Лоа даже после смерти... но не всегда"
Ведомый лишь чувством собственной выгоды, Ванази не остановится не перед чем, чтобы достичь своей цели. Так справедливо бы звучало в его адрес, ежели он еще ходил среди живых, почитая прежних богов. Но ныне же, он лишь орудие его воли. Там, где раньше его вело неблагоразумие и пылкое желание, появились собранность и холодный расчет. Возможно, тролль до сих пор верит, что все метаморфозы в его жизни, и теле, произошли лишь благодаря его действиям в прошлом. Он всячески будет отвергать истину, что его путь был предрешен еще с момента становления. Однако именно эта решительность в собственную индивидуальность, взращенные на принципиальности и гордости, помогли ему преодолеть множественные испытания. Он никогда не станет пресмыкаться, ни перед богами, ни перед командующими. Однако, он всегда будет слушать их, и исполнять приказы данные ему свыше. Он обязательно доведет начатое до конца, чего бы ему это не стоило, пусть хоть на это уйдет множество лет. Тот, кто уже потерял счет своим годам вряд ли будет беспокоится о такой незначительной вещи как время.
Он очень упертый представитель своего народа, и после смерти - когда его вера в себя стала подпитываться шепотом Владыки Мертвых - это качество лишь усилилось. Он является перфекционистом, возводя некоторые вещи в абсолют. Это одна из причин, по которым он встал на служение Культу Проклятых, и помог им, отдав свое племя на растерзание темным господам. И пусть сделка с Тьмой обошлась ему слишком дорого, но он еще до конца не осознает что его Воля принадлежит только его повелителям.
Но пускай трудолюбие и упорство не обманет сородичей из Плети, ибо именно оно способно затмить главный недостаток тролля. Он, даже после смерти, больше всего боится пасть в небытие, ибо верит, что тогда он точно попадет в руки разгневанного Лоа. Он будет всячески отвергать какое либо отношение к нему, даже если его спросят сородичи по клану. А на все вопросы, для чего-же он отдал все свое племя под нож, станет уклончиво отвечать, славя Нер'Зула. Но есть и те, кто знает о страхах тролля. И эти величественные силы способны с легкостью манипулировать им. Но с другой стороны.. разве смерть способна забрать своего истинного вестника, и великого предателя своей крови?
Powered by Froala Editor
Он открыл глаза.
Вначале была боль. Сильная, что затмевает взор. Казалось, что миллион огней сейчас смотрели на него. Вскоре зрение полностью вернется, и он осознает что смотрел на звездное небо, к которому, словно руки, тянулись языки пламени. Это была деревня. Не его. Его племя - Зыблющего Древа - совершила отчаянное нападение на соседей. Он не знал их имени. Или же просто не помнил. Он почувствует, как нечто влажное и липкое стекает по его голове. Это что, кровь? Впрочем, то было уже неважно. Он закроет глаза, погружая себя прямиком в лапы смерти, содрогаясь от внезапно нахлынувшего на него холода, и крика Уршулы, что звала его. Голос ее доносился откуда-то извне, откуда-то за пределами его сознания, такой далекий и приятный. 
Взгляд сотен глаз, столь ненавидящих и иступленных, окружили его. Высокий, сильный и величественный тролль стоял один во тьме. Он был тут абсолютно один, лишенный каких либо знаков отличия, кроме татуировки на его груди, в виде символа Папы Легбы. Его глаза пробегут во мраке, в попытке уловить хоть кого-то из смотрящих на него, но стоит ему хотя бы попытаться сконцентрировать свое внимание, как голова неистово начнет раскалываться, вызывая сильнейший импульс боли. Он отвлекался. Он не мог собраться. "Хватит! - взмолится он, крича в пустоту, - Зачем ты мучаешь меня, о Легба?! За что! Я делал подношения! Завоевывал, и отдавал во славу тебя! Но ты, добрейший из Лоа, нем был ко мне милостив все время! И даже сейчас?! Ты молчишь!"
Но ответом ему были лишь смешки неизвестных. Он мучался, кричал, изнывая от головной боли. Он чувствовал, как тени захватывали его, касались своими противными руками, заставляя дрожать и молится. Да, да, он именно молился. "Шанго, Дамбала, Лакоу.. - но духи не отвечали ему, - Лагоун...". Тишина изредко разрывалась криком душ, надсмехаясь над ним. Над ним, глупым троллем. Мольба его продолжалась неистово, сдираемая болью в груди. Он задыхался, чувствовал, как жизнь окончательно покидала его. И тогда он произнес это имя: "Бвонсамди".
Имя Лоа погребений застыло в воздухе. Настала тишина. Боль никуда не ушла, но разум успокоился. Тени перестали терзать его, отодвинули свои цепкие щупальца. И тогда он осознал, что натворил. Он услышал голос.. нет, не услышал. Он ПОЧУВСТВОВАЛ его. Так почувствовал, как при жизни он осязал дуновение ветра, или жар огня. Он проникался эмоциями, что будто проходили сквозь. С ним связались. Ему предлагали сделку. Его жизнь, в обмен на вечное служение в посмертии. "Да! Да! - закричал тролль в пустоту - Я не должен умирать! Моя жизнь... жизнь моей семьи! Амора! Я не могу позволить, чтобы племя погибло! Я отдам свою душу тебе! Душу любого! Но молю, не дай мне сгинуть сейчас!"
Тишина вновь повисла над троллем, окутывая его пропитывая маслом. Вскоре, боль стала отступать, стали отходить прочь и сомнения. И только радость наполняла его грудь. Та яркая радость, от которой хотелось танцевать и прыгать. Он будет жить. И еще очень долго. "Спасибо. О, величайший Бвонсамди, я благодарю тебя! Я, джан племени Зыблющего Древа, благодарю тебя! Хвала тебе! Хвал..." . Но слова его оборвались в очередном спазме. Грудь защемило от боли. Сильное жжение, словно выжигание пламенем заставило тролля упасть на колени. Боль, полностью обуяла его, и он вновь провалился в небытие, под удивленный шепот неизвестных во тьме.
- Ты живой, - послышался радостный женский голос. В нем читалась грубость варвара, усталость и величайшая радость, - Ты живой!
Действительно, так оно и было. И сейчас Ванази смог понять это. Он был.. здесь. Не в темном углу злобного Лоа, не в окружении ненавистных глаз. А тут. Дома. В этом мире. На Азероте. Она посмотрит в лицо зовущей ее. Это была молодая троллиха Амани. Ее кривой нос, с горбинкой, узкие губы и длинные, выбритые по бокам волосы. Каждая деталь ее тела, взгляда, жеста - все это заставило вновь вспомнить для чего Ванази еще был жив. Он, джан племени! Главный, среди воинов и защитников. "Уршула..." - скажет он, и тотчас почувствует, как трехпалые руки поднимут его с места, помогая отряхнуться.
Чуть позже, в племени Зыблющего Древа...
Он сидел перед костром, в своем доме, созданным из шкур зверей, костей и дерева. Он внимательно смотрел на угли, словно ожидал увидеть в них ответ. Их племя стало набирать силы, и прошедший рейд на соседей только укрепили их позиции на севере Королевств. Теперь они могут начать высказывать свои 
права на территорию, а там, кто знает, может и до места подле трона Зул'амана будет места. Но это все были только мысли. Гораздо сильнее его волновало то, почему он еще был тут. Страшное видение, которое пришло ему во время битвы, никак не уходило из его головы. Уршула - его жена, ожидавшая ребенка - спала рядом, на шкурах зверей. Он повернулся к ней,словно бы хотел убедиться, что и с ней, и ребенком все в порядке.
Он громко выдохнет, касаясь своей груди. Там, где была татуировка Легбы, сейчас красовался большущий шрам. Он солгал своей зулфри, что это была рана полученная в бою. Это было похоже на парвду, учитывая что лесные тролли уже не могли так легко регенерировать, как из кузены из Гурубаши. Особенно, если речь заходит об огне. Интересно, кто он теперь? Служитель Бвонсамди? Или он остался все так-же верен Легбе? А может, это и не имело никакого смысла, раз Лоа скорости ему не ответила? Может, стоило отдаться полностью Лоа захоронениям? Нет. Он быстро отогнал эти мысли, зная что просто так не расторгнуть этот союз. С этими мыслями, он примет свою судьбу, и продолжит служить своему племени. Но сейчас ему нужно было возвращаться в теплую кровать, к жене. Но только теплота семейных шкур более не приносила ему внутреннего покоя. "Что-то будет..." - подумает про себя. "Обязательно".
"Бвонсамди, не забивай меня..." - тихо разносилось в его голове литания. Пройдет несколько месяцев с тех пор, как его племя отобьет себе новое место под солнцем. Всего несколько месяцев спокойной жизни, и несколько месяцев с момента его первой смерти. Но странное предчувствие, что пробудило Ванази этой ночью, заставило его вспомнить о данном обещании своенравному и гнусному Лоа Смерти. Черная птица залетела в амора, пробудив своими крыльями тролля. Он слышал постукивание его клюва, увидел ее горящие мрачным светом глаза, почуя
л могильную вонь и холод. Сегодня днем обязательно что-то произойдет, и он хорошо это чувствовал. Знал, осязал. Было ли это намеком от темного Лоа, или же его собственное "шестое" чувство? Он не знал наверняка. Но знал, что нужно вновь готовится к битве.
Оно за око. Кровь за кровь. Таков негласный девиз племен троллей амани. И события развернулись столь же стремительно, сколь и разрушающе. Вначале были сообщения от охотников племени, что к югу был замечен враг. А после и сам он оскалил свой лик. Ванази находился на посту, возле частоколов, и видел все от первого лица. Им не было числа - полчища хумми, что были подвержены ужасной болезнью. Слоившиеся гноем и переваливающиеся абоминации. Существа, которым не было имени, ступали по земле, разнося смрад смерти и энтропии. Сердце вновь сковал ужас, как тогда, пару месяцев назад, но сейчас тролль мог что-то сделать. Он мог либо сбежать, либо принять бой, поведя молодых воинов на убой. Ноги его вначале повели в сторону от баррикад, разум кричал "Уноси ноги!", но один лучик света заставил его остановится. Уршула и дитя, что еще не вдохнуло воздух этого мира. Нет. Тролль обязан сражаться, и до самого конца, ибо такова его судьба. Сжав в руках тесак, Ванази вскинул его над баррикадами. Он был защитником племени. Офицером, если вам так будет угоднее. И клич его отозвался громогласным эхом остальных воинов племени. Они примут бой, даже если каждый из них падет. Каждый, но не Ванази... ибо Ванази не мог умереть. Он не имел права. М едва эта мысль закралась в его голове, как над головой промелькнули два черных крыла птицы.
Но внезапно...
Мертвецы расступились Они дали путь закованному в темную броню человеку. Черты его лица навеки скрыли забрало шлема, и лишь через линию прорезей для глаз, тролль мог разглядеть пылающие ледяным безмятежностью глаза. Он медленно, словно бы растягивая последние момент, упиваясь отчаяньем и болью, что источал Ванази. Латная рукавица мягко легла на эфес клинка, медленно вынимая тот из ножен. Это был знак! Это был момент! Ванази ринулся вперед, обнажая тесак. Из пасти его вырвется боевой крик, заглушая источающую какофонию боли пожарищ, что еще несколько часов назад было его племенем. Удар! Тесак прошел мимо. Ванази едва не упал на землю, вслед за своим оружием. Он собирался перехватить рукоять клинка, дабы сделать повторный выпад, но в следующую секунду что-то обжигающе холодное коснулось низа его живота. Его органы, казалось, покрывались льдом, заставляя кашлять и содрогаться. Он опустит взгляд вниз, смотря на темную сталь, покрытую странными рунами. Лишь часть клинка... лишь часть клинка он видел, ибо остальное скрывалось где-то в глубине его тела.
Его затрясло. Гнев, обида, ярость, безпомощность и горечь - все это захлестнуло его в один момент. Физический холод скорой смерти переливался с холодом души. И он, не в силах более стоять на ногах, упадет на землю. Он закашляется, но не сможет выдавить из себя не грамма крови, словно бы та замерзла в его венах. Он опрокинет голову в сторону, смотря на свой дом. Именно свой дом. Где-то там, на последних секундах сознания, он услышит детский плач. И крик, что бы сопоставим с ударом клинка рыцаря. Холодный вопль ужаса, что оборвался в одну секунду, стоило ему провалиться в небытие. Но, на другой стороне, его никто не встретил. Лишь мрак и беспамятство. Пока...
"Он почти готов, мой господин" - произнесет незнакомый, гнусавый голос во мраке.
Powered by Froala Editor
"Асфиксия"
"Духовная порча"
- Каждый удар его клинка пронизан болью десятков душ, коих он сумел собрать. Каждый удар он слышит шепот в голове, который напоминает ему о его предательстве. И с каждым ударом его скорбь и ярость пропитывает клинок, раня душу врага некромагией.
"Руническая магия"
- Ванази представитель молодого поколения рыцарей смерти. Вероятно, один из первых. Кто-то может сказать, что он - слабейший из представителей своей цеха, но на это лишь многозначительно промолчит. И хоть ему подвластна силы рун, он, как воспитанник нечестивости, предпочитает взывать к энтропии и смерти.
"Власть нечестивости"
- Владеющий нечестивой властью рыцарь смерти способен наделять свои удары магией разложения и энтропии. Власть, что теплется в руках тролля, способна поднимать мертвецов, ведя за собой орды нежити. Однако, тролль не спешит прибегать к последнему, предпочитая делать грязную работу лично.
Powered by Froala Editor
ВОЙДИТЕ НА САЙТ, чтобы оставлять комментарии.
Комментарии пользователей
Пока вот так.
Возможно, в ближайшем (хах) будущем допишу третью главу, в ходе которой Ванази пройдет обучение, а так-же будут даны некоторые ответы "почему / зачем / и что дальше". Ну и по оформлению от меня: SkUlLs FoR tHe SkUlL tHrOnE!1!!!