Син'дорай вновь собрались, чтобы оказать помощь своему соратнику. Кейдан видя состояние своей сестры после каждой помощи рыцарям, отказался отпустить девушку одну. Договорившись с Аринором, странник отправился в сознание Сигмарила вместе с остальными. Течение воспоминаний в этот раз было спокойным, настолько, что несло компанию подобно перу на ветру. В таком состоянии зацепиться за какое-то из воспоминаний было даже тяжлее, пока Эллейн не услышала рёв сродни зверю. Их затянуло в некое пространство, темницу, в коей заточили воплощение гнева Сигмарила. Сущность боролась с осколками порчи, разрывая скорбь и отчаяние, закипая от бушующей ярости.Изначально союзники сочли воплощение врагом, пока то не заговорило с ними. То, что воплощение видело геров, указывало на то, что сущность не была воспоминанием, а ещё одним осколком порчи, действующим на стороне владельца души и в тоже время, ему во вред. Поскольку зацепиться за воспоминание не получалось, Аринор воспользовался сущностью, разрубив её кандалы. Тварь вместо того, чтобы сокрушить вторженцев, открыла червоточину и бросилась вперёд, связывая с собой всех окружающих. Гнев Сигмарила привёл соратников на базарную площадь Луносвета, воплощение пересказывало события тех дней, попутно ведя геров по следу порчи.Выйдя на путь Старейшин, Аринор узрел ожившего Син'Рамара. Отец семейства Разящих Клинков был разодран и обращён в безмозглую нежить, изувечив некогда гордый лик старого мужчины. Искажённый образ не давал Сигмарилу покоя и был пропитан порчей, видя его даже само воплощение гнева завыло от скорби. Попытавшись очистить и избавить Сигмарила от всплывающего в глазах образа, Аринор невольно возвал к грузу вины, что терзал его друга.Осколки порчи давили на чувство вины каждого из группы, пока в один момент, воспоминания Сигмарила и Кейдана не наслоились на друг друга и перед странником не возник его восставший отец. Мёртвый странник обвинял сына в том, что когда он нужен был больше всего - его не было рядом. Обвинял в смерти матери, в состоянии Эллейн. Давил на неспособность Кейдана их защитить, продолжая нещадно бить словом как ножом.Аринору приходилось сдерживать гнев Сигмарила от расправы над тенями, дабы его воплощение не набиралось сил. Пока Эйлинн пыталась справиться с образом отца Кейдана, остальные боролись с грузом вины, застилающим думы каждого. Порождение порчи обвиняло Сигмарила в неком убийстве, Каэльтис в том, что она была причиной гибели своих мужей, Эйлинн в неспособности оправдать надежды родителей. Каждое слово было подобно удару и было нацелено изгнать вторженцев из воспоминания. В один момент, Аринору не удалось удержать воплощение гнева и сущность сорвалась вперёд, разрывая осколок порчи и почти полностью поглощая, если бы не Реал, который сжёг её остатки быстрее. Сильно уязвлённая чувством вины сущность гнева открыла червоточину в следующее воспоминание, слова порчи толкнули её на следующее место.Воплощение привело их в Аметистовую Крепость, в день, когда люди Отмара Гаритоса предали син'дорай заточению. В тот роковой день голод съел многих син'дорай, в то числе и Эйлерин. Попытка Сигмарила оттянуть её увядание от манаголода привела к тому, что она обратилась в презренную. Мужчине пришлось задушить девушку собственными руками. Увиденное, заставило даже внутренний гнев рухнуть без сил. Невыносимое мгновение, навсегда сломавшее душу Разящего Клинка. Когда клетка была отворена нагами, син'дорай последовали за сущностью. В следующее воспоминание.Рыцари Крови и Блеклые Искры оказались на ледянных пустошах Нордсколла, в день когда силы Иллидана Ярости Бури бросили вызов Королю-Личу. Они застали момент отступления, когда атака на Ледяную Корону провалилась. Отступающие силы син'дорай раздирались нежитью, забирая ещё больше жизней. В тот роковой день Сиаран, Тиардамат и Леарнас сложили свои головы под гнётом Плети. Воспоминание было сокрушено отчаянием, полчища мертвецов обращались в теней, осколки порчи и пожирали память, наполняя чужие души отчаянием. Эйлинн заставшая тот день своими глазами, преклонила колено, дрогнув перед отчаянием. Аринор и Реал бросились вперёд, отбивая этот отрывок памяти из лап отчаяния. Им удалось развеять тьму, сокрушив крупное порождение смерти. Поражение воплощения отчаяния привело к тому, что эфемерная реальность сна треснула, разрушая земную твердь под ногами героев. Они оказались на вершине бастионов Адского Пламени, перед их глазами лежала груда тел, лица потерянных и убитых роковыми днями его жизни. Глубочайшая тьма смотрела на них, подавив гнев на месте. Вот он, последный рывок к исцелению души Сигмарила, преодолевшие и пережившие вновь свои невзгоды войны бросились в схватку, непоколебимо выстаивая попытки порчи задеть их внутренние раны.Рыцари наносили тени удар за ударом, пока Кейдан и Эллейн поддерживали их молитвой и стрелой. Когда Аринору удалось прорваться к твари вплотную, он узрел  торчащий из груды костей клинок, коим некогда воспользовался Сигмарил, самоотверженно брося вызов Агравейну. За тот поступок он лишился руки, осквернив её порчей. Теперь же, корень зла проросший так глубоко в душу, был уничтожен и развеян по ветру, а с ним и тень, нависшая над Сигмарилом. 

Powered by Froala Editor