Вальдемар и как шутка перестала быть шуткой

Несколько дней после сражения Мортенсен провалялся в постели на ферме. Провалялся бы и дольше — никто его не гнал, и даже кормили бесплатно, — но перешёптывания за спиной и косые взгляды доведут любого. Даже Вальдемара. На его вопросы никто не отвечал. Во всяком случае, прямо. А он сам… А он сам мало что помнил. Вообще события в голове перемешались в такую кашу, что не разгребёшь. Он отправился в город, в таверну, надеясь встретить там тех, кто, кажется, был с ним на задании.

— Ну и денёк, — зевнул Вальдемар, отряхиваясь от капель дождя и потягиваясь. Где-то в процессе он скривился, словно от боли, и задумчиво потёр шею сзади, словно передумав так резко шевелиться. Осоловело оглянулся. — Э-э-э, не густо, — сказал он сам себе, впрочем, тут же направившись к Имлериху. — Эт, слышь, — встал он рядом, глядя на противоположную стену.

Имлерих обернулся, провожая Мортенсена взглядом, пока тот подходил ближе.

— Определенно, — кивнул Имлерих, внимая.

— Мне там какую-то муть набрехали, — Вальдемар осторожно потрогал собственный затылок, кажется, задумавшись.

— Касательно чего? — спросил мужчина, шагая вперёд и словно приглашая куда-то.

— Да хер его разберёт... — продолжил стоять Вальдемар, ощупывая затылок. — Эт мы что, так нажрались, перебив гоблинов и растения? — наконец выдал он.

— Ты правда ничего не помнишь? На каком моменте твоя память дала сбой? — Имлерих повернулся на месте, сложив руки на груди да чуть улыбнулся.

— Как минимум мы не натворили ничего страшного, — хмыкнул Вальдемар, скрестив руки на груди и уставившись на Имлериха, — иначе бы меня не кормили и не поили столько... — он попытался посчитать на пальцах. Пожал плечами. — Помню, что мы ехали в этот ваш. Этот, ну... Огу... Хуогу...

— На ферму дома Дорн. Честно говоря, я и сам не могу упомнить ее названия, — он хмыкнул. — Что еще помнишь?

Мортенсен переступил с ноги на ногу, опять скривившись. Подумал.

— Смотри, ботинки новые, — ткнул себе на ноги.

— Всё таки решил себе взять? Неплохого качества... кажется, — он пристально пригляделся к ботинкам, пытаясь их оценить. — Давно было пора. Босым ходить не дело.

— Только я не помню, откуда они, — потерев переносицу, Мортенсен плюхнулся на ступеньки, поджав под себя ноги. Скривился. Уставился на Имлериха как-то непривычно тоскливо.

— В гуще боя я и не разглядел, как тебе по затылку угодило, — Имлерих вздохнул. — Что наши говорят?

— Где Приам? — проигнорировав вопрос, Вальдемар несколько настороженно поджал губы, не отводя взгляда.

— Приам... — повторил имя Имлерих, уводя взгляд в сторону. — Там, где алые цветы пробивают каменную кладку. Он погиб... я не люблю про это говорить, прости... — он поджал губы.

— Ч-чего? — запнувшись, выдал Мортенсен. Немного помедлил, вскочил. Пошатнулся. Шагнул к Имлериху, схватил того за одежду на груди. Зло уставился ему в глаза, поджал губы. Держался то ли чтобы самому не упасть, то ли грозясь поднять мужчину. — Это не смешная шутка, — процедил он.

— Это не шутка, — Имлерих легко коснулся руки Мортенсена, совсем слегка надавив. — Приам — мёртв. Бой был сложный, врагов оказалось слишком много. Его проткнули, и мы не смогли остановить кровотечение.

— Да вы достали, — процедил Вальдемар, определённо не понимая намёка. Чуть дёрнул руками, ещё приближаясь к Имлериху и глядя на того немного сверху вниз. — Ну, шутник, что ещё расскажешь? Может, про гоблинов, которые вдруг научились ходить ровным строем, а? Или ещё какую небылицу? Достали, вашу ж налево! Что, смешно, да? — распалялся всё больше Вальдемар, впрочем, теперь почти не шевелясь.

— Не кричи... здесь много народу, — Имлерих осмотрел лики завсегдатаев, что уже начали пялиться на них двоих. — Пойдем. Если ты хочешь«правду», поговорим об этом в комнате, — он все еще держал собственную ладонь поверх запястья Мортенсена.

— Пош-ш-шли, — процедил Вальдемар. Ещё немного постоял, фыркая, словно разъярённый бык. Отпустил руки, пошатнувшись. Был вынужден снова схватиться за руку Имлериха. Зло уставился на него, разжав ладонь и скрестив руки на груди.

— Тогда ступай за мной, — тот только качнул головой, а затем спокойным шагом направился наверх.

Имлерих зашуршал в кармане в поисках ключей, и в скором времени те провернулись в замочной скважине. Моранси открыл двери, проходя внутрь комнаты.

Мортенсен привалился к косяку, ногой захлопнув за собой дверь. Уставился на Имлериха.

— Что тебе наплели Дарэл и остальные? Я до сих пор не могу уловить, что именно они рассказали, чтобы понять, где они сказали правду, а где — ложь.

— Я его не видел, — коротко ответил Вальдемар.

— «Его» — это Дарэла? Ладно... я расскажу тебе все.

Мортенсен не шелохнулся.

— Заказ, который мы взяли, вел к лесам близ фермы Дорн. Там гоблины обосновали целое поселение… — прервавшись, Имлерих указал ладонью по правую сторону от себя, где в нише находился пустой, грубо сколоченный стол, и пара стульев. — Присядем, нечего стоять, — не дожидаясь Вальдемара, он снял с плеч рюкзак, осторожно поставил тот рядом со стулом, на который тут же уселся сам.

Мортенсен нехотя оторвался от косяка и приземлился задницей на край стола, пялясь куда-то в стену перед ним с угрюмым выражением на лице.

— Гоблины вели себя странно, — продолжил Моранси. — Они были послушны, молчаливо двигались ровными строями, это правда. Всему виной было существо, майндлок. Церковь давно исследует их появление, они полагают, что его влияние, затрагивающее разум, оставляет неизгладимый след, который невозможно вывести даже после гибели существа. Гоблины были одурманены его влиянием. Они слушались его команд, и ты стал таким же одурманенным. Из-за мнения Церкви для нас стало слишком опасно рассказывать о том, что мы видели. Всех нас убьют, если узнают. Вдруг влияние восстановится через какое-то время? Если ты начнешь трепаться среди людей, и они впадут в панику.

Мортенсен пару раз вздрогнул, прислушиваясь к словам. Зябко поёжился, обхватил себя за плечи. Молчал, пялясь в стену. Хотел было что-то сказать, да только клацнул челюстями.

— Нам удалось тебя выключить, чудовище было побеждено, я спрятал все улики. Церковь ни в коем случае не должна узнать, иначе всем нам конец. Я уже предупредил об этом Франко и тебя, осталось только рассказать Дарэлу. Если он начнет трепаться... нам не убежать, не скрыться от корпусов Демонов.

— Почему? — только и спросил Вальдемар, не шевельнувшись.

— Почему? В каком смысле? Почему они нас убьют или почему нам не убежать? Почему умер Приам?

— Почему всё?! — развернувшись, Вальдемар шлёпнул ладонями по столу. Зашатался. Всхлипнул. Опять зло уставился на Имлериха.

— Я предупреждал Дарэла, что существо, сидящее там, куда сильнее обычных гоблинов. Ты ушел слишком глубоко, Кайлина побежала за тобой, чтобы помочь... ты наткнулся на него первым. Она сказала теле бежать, но ты обернулся, и попал в его сети. Она пыталась вытащить тебя, а ты — перегрызть ей глотку. Ты ранил Франко, и он не смог идти сам. Нам пришлось сражаться, чтобы вытащить вас обоих, — Моранси ненадолго умолк. Закончил едва слышно. — Приам умер за это.

— Бред, — процедил Вальдемар, шагая вперёд — левой рукой он придерживался за стол, — и хлёстко ударил ладонью по щеке Моранси.

Имлерих было хотел вскинуть руку, чтобы не дать Мортенсену исполнить желаемое, но не успел. Удар хлестко прошелся по его щеке, оставляя красный след. Моранси медленно поднялся.

— Это правда, и если ты не в силах ее принять, убирайся, — он указал в сторону двери пальцем.

Мортенсен пялился на Имлериха, тяжело дыша и периодически шмыгая носом. Покрасневший и встрёпанный. Сжимал и разжимал кулак, продолжая держаться за стол и явно не в силах выбрать, что же в итоге сделать. В возникшей тишине было слышно, как он скрипит зубами, как похрустывают суставы, как позвякивает металл на его шее.

— Нас ждут тяжёлые дни, Вальдемар, и будь в них действительно Великим, как всем говорил, — Моранси опустил взгляд. — Смерть Приама ударила по каждому из нас. Нам еще предстоит доделать оставленное им дело.

— Я, — Вальдемар чуть ли не дышал в лицо Имлериху, цедя сквозь зубы. — Тебя. Прикончу, — и, развернувшись — едва не завалился на пол — рванул в двери, беззвучно — как ему казалось — всхлипывая.