С тех пор как наши приключенцы покинули Странбрад, Культ Пяти Сортов себя никак не проявлял. Сидел в тени, так сказать. Весть о том, что какие-то там дворфы вознамерились вернуть то, что принадлежит им по праву, наверняка уже дошла до главы культа, брата Дурина, однако, как говорится, "работа продолжалась в штатном режиме". И было это ровно до тех пор, пока приключенцы не пересекли ворота Гавани Менетилов в поисках Толстокожего Юнгина.

      Бардин Хмуробров предполагал, что его верный товарищ сейчас судился с фермером Уристом Макдворфом из-за той злополучной яблони на их меже. Юнгин заявлял, что все яблоки принадлежат ему, так как, собственно, именно он и посадил то деревце. Его соперник упирался и оспаривал данный довод, так как плоды уже падали на его землю, а значит принадлежали ему. Мировой судья во время всего процесса лишь закрывал лицо рукой и молчал. Неизвестно, сколько уже продолжались споры. Часы, дни, месяцы. Но Бардин Хмуробров не преминул их наглым образом прервать, ибо были дела куда важнее, чем яблоки. Судья вздохнул с облегчением, хоть и остался, наверняка, глухим из-за бесконечного дворфийского мата.

      Новость о том, что культ возродился и снова что-то замышляет, встревожила Толстокожего Юнгина, и он сразу же согласился помочь нашим приключенцам отбить обратно украденный хмель и пресечь заодно что бы там ни было. Однако сначала стоило обсудить дальнейшие планы удара по КПС. В то время, когда Бардин и Юнгин обговаривали всякие штуки, группа была предоставлена сама себе. Они решили, что раз товарищ найден, то и уезжать скоро пора будет, а посему начали искать свою караванщицу Хильму, которая по приезде в Гавань Менетилов сразу пошла на рынок за припасами.

      Поиски, надо сказать, сначала не шибко задались. Наша группа пошла в трактир, ибо если ты ищешь дворфа или дворфийку, то это первое (если не единственное) место, которое стоит прошерстить. Там они Хильму не увидели, но наткнулись на верную дружину Толстокожего Юнгина, которая активно буянила и пугала местных. "Если кого и надо спрашивать о чём-либо, так это группу пьяных амбалов, что громит кабак." - так подумала наша группа и подошла к балагурам. Само собой, просто спросить, однако с первых секунд стало понятно, что разговор будет не из приятных.

      Сначала пьяницы всячески отнекивались от нашей группы, потом принялись угрожать, а затем пошли на обмен. Что им надо было взамен ответов на вопросы было понятно из грязных намёков одного из дружинников, который недвузначно глядел на Ангарад. Конечно же он в итоге получил отказ в лице Бьёрндура и начал, откровенно говоря, быковать на последнего. Драка почти началась, прямо почти-почти, пока не вмешалась Медная Цепь, которая схватила обидчика и облила целым ушатом угроз, оскорблений и отборного дворфийского мата. Дружинники остались в шоке. Бьёрндур в шоке. Дагран в шоке. Остальные постояльцы трактира в шоке. Сама Ангарад, наверняка, от своего же поступка тоже осталась в шоке.

       Не захотев более иметь дела с этой вдруг поджавшей хвосты шайкой, приключенцы подошли к какому-то старику и задали тот же самый вопрос о местонахождении Хильмы. Тот ответил, что видел некоторое время назад какую-то дворфийку, идущую с неким бородачом в переулок между мясницкой лавкой и алхимической мастерской. Не особо мешкая, наши приключенцы побежали к тому самому месту и обнаружили только двух дворфов в странных одеяниях. Оба они были не шибко похожи на Хильму, однако культисты в них узнавались. Итогом этой встречи оказался очередной дворфийский кавардак, кончившийся призывом стражи.

      Поклонники Ат'ан Хмелдыря заявляли, что просто сюда шли, а наши приключенцы решили их ограбить. Но это дело быстро замяли, так как культисты только ПОДУМАЛИ, что их хотели ограбить, и убежала без дальнейших претензий. Наша группа осталась раздосадованной таким крайне идиотским поворотом событий. В своем огорчении они даже не обратили внимания, как один гном рядом с ними чуть не запустил свою машину судного дня и не взорвал всю Гавань к чертям. Этим эффектным поступком гном себя представил и не преминул присоединиться к группе.

      Наших приключенцев всё равно чуть не повязали, так как считали, что именно они недавно избили на том самом месте какую-то дворфийку. В этот момент нашу группу обуял неподдельный ужас. Все плохие мысли подтвердил прибежавший к дворфам Бардин, который позвал всех в лазарет.

      Там на одной из коек лежало искалеченное и изуродованное тело еле живой Хильмы. Туловище обмотано бинтами, как и лицо, а на ноги наложены шины. Бардин так же отметил, что повозка наших приключенцев была сожжена культистами. Зверь наконец показал зубы.

      Само собой, это нашу группу не сломало. Только разозлило. Сильно разозлило. По венам каждого приключенца заструилась дикая ярость. Теперь уже расправа с культистами - дело принципа. Они решили немедленно выступать в Лок Модан, однако Бардин посоветовал попридержать коней. Солнце уже садилось, а в темноту по болотам не проедешься. Решено было переночевать в трактире, а с первыми лучами солнца выступать к поместью Толстокожего Юнгина.

      На следующее утро наша группа прибыла к хижине Юнгина, что находилась рядом с заставой главного тракта в Болотине. Сначала приключенцы лишь бесцельно слонялись вокруг, пока их к себе не позвал Бардин. Он начал было излагать план дальнейших действий, пока с заставы Юнгина не прибежал горпех, получивший послание вороном. Дело пахло жареным, ибо одна повозка с прошлой заставы дала дёру как только её начали обыскивать. Судя по всему, либо контрабандисты, либо чего хуже... Он отметил, что бороды успели углядеть какие-то мешки и бочонки.

      Тогда Бьёрндур взъерепенился. Затяжные поиски заставляли его видеть в каждом мешке украденный хмель, так что он тут же вызвался помочь перехватить этот подозрительный караван. Остальные приключенцы тоже согласились на это дело и вместе с Бардином пошли на заставу.

      Прошёл час. Прошёл второй. Проехала за это время только одна повозка, на которой только какой-то старичок вёз инструменты в какую-то деревеньку. Затем приехала другая, которой управляла какая-то старушка, сказавшая, что везёт капусту. Нашей группе она показалась крайне подозрительной, и те решили тщательно осмотреть её повозку. Бьёрндур открыл бочку и увидел там... Квашеную капусту. Гоггедан решил найти украденный хмель на дне бочки с квашеной капустой и просунул туда руку. В итоге он нащупал ещё больше квашеной капусты. Старушка же чуть не упала в обморок от такого изуверства над её квашеной капустой.

      Тем временем горпехи остановили ещё одну повозку, которой управлял некто Эркин Толстосум. По его заверению, в самой повозке были лишь припасы и оружие для Дун Альгаза, но Бардин решил в этом окончательно убедиться. Как только он полез на повозку - сразу же получил в челюсть прикладом от одного из сопровождавших караван ружейников. Возница сразу же замахал вожжами и его бараны тут же устремились вперёд.

      Попались! Вот они!

      А нет, не попались. Они же уехали. Бардин начал быстро думать, пока наша группа безуспешно попыталась напрыгнуть на уезжающую телегу. Итогом размышлений Хмуроброва стало воровство повозки у бедной бабули и скорая погоня. До этого разведчик успел ещё кинуть пару каких-то ящиков.

      Так и началась погоня на двух запряжённых баранами телегах с перестрелками и квашеной капустой.

      В ящиках же лежали арбалеты, болты и метательные топорики. Этим наша группа и воспользовалась, чтобы вывести из строя всех этих немного мешавших культистов-ружейников. Гонки были достаточно напряжёнными, дорогу постоянно что-то или кто-то загораживали. То это были ящики, которые повозки, конечно, легко под собой смяли. То это был идущий по своим делам Угни Захлебун, который оказался не сбит только дворфийским чудом. То это была группа орочьих батраков, несущая поленья и чуть не оказавшаяся жертвами бараньих копыт и деревянных колёс. То это было поваленное дерево, которое на пять секунд сделало повозки летающими. То это было крутой поворот, в который Бардину не шибко получилось вписаться и одна из бочек квашеной капусты улетела куда-то очень далеко и безвозвратно. Другая же бочка была расстреляна ружейниками, и с тех пор наша группа пахнет далеко не свежестью дун-морогских гор. В отместку наша группа зарядила болтом под одному их мешку, который вдруг обматерил этот промах.

      Один за другим культисты падали от арбалетных болтов и кубарем катились по грязному тракту, матеря всё, что существует на нашей бренной планете. Нашей группе досталось не шибко много, только бедолага Гоггедан слёг в итоге на грязную от квашеной капусты телегу от пары ран. Экрин Толстосум не сразу заметил, что на своей повозке остался совсем один, но сдаваться не намеревался. Ровно до того момента, как наткнулся на камень, что сломал ему оглобли и одно из колёс. Дальше его бараны уже ускакали сами по себе, а бедолага остался наедине с нашей натерпевшейся группой.

      Допрос со стороны нашей группы он не выдержал и упал со страху в обморок. Бьёрндур плюнул на это дело и полез обыскивать повозку Эркина. Сначала его внимания привлёк тот матерящийся мешок с торчащим арбалетным болтом. Внутри, к всеобщему сильному удивлению, обнаружился подстреленный в пятую точку Гурник Находкин.

      Он, конечно, был крайне рад снова увидеть приключенцев, но вот Бардина нет. Только чудом он в итоге не оказался в кандалах, так как сразу начал с нашей группой всячески сотрудничать. Он рассказал всё, что знал о культе, где ранее состоял, а также то, как оказался связанным в телеге поклонников Ат'ан Хмелдыря. Они-то его нашли по чистой, но очень удобной, случайности, забрали и его на суд, и Черпак Пивогона заодно, нужный позарез.

      В других мешках приключенцы нашли ритуальные одеяния Культа Пяти Сортов и какие-то странные кубки. Бардин решил, что это может сильно пригодиться, и всё было в итоге погружено в капустную повозку и отвезено к поместью Толстокожего Юнгина.

      Ангарад при этом выгрузила из телеги последнюю бочку квашеной капусты. Её нашёл Угни Захлебун и был этому крайне рад.

      В ивенте также участвовал Гоггедан.