Даже самому ожесточённому бою приходит конец. И эта осада Лайтгарда не станет исключением, что было ясно ещё днями ранее. Когда большая часть города была возвращена под контроль, когда баррикады разбирались, а орудия были полностью готовы к применению, тогда и настал момент финальной схватки, что поставит точку этой битве. Благодаря усилиям паладинов многие из раненых солдат вновь в строю, а тела, что так сильно доставляли хлопот старшине Алому Грифону, были убраны и преданы огню у шахты, которую ранее союзники отбили у обезумевших кобольдов. Старшина, что едва пришел в себя, выслушал информацию об актуальном положении взвода, чтобы понимать ситуацию вокруг себя и грамотно руководить бойцами. Но делать ему этого вновь не пришлось, ведь сержант Мур всегда готов пойти на любую, пусть и опасную, миссию, правда? Пока в церкви шли приготовления к скорой стычке на склоне, пока паладины мило беседовали, отдыхая, раздался выстрел из мортиры, а за ним и крики со звуками начавшегося нападения. Кто-то вновь ошибся с временем, кто-то снова начал штурм раньше, но взводу нужно было решительно действовать, не смотря на то, как резко атака стала куда более опасной для пехоты.
  Озир Рейвенхорн собрал паладинов, старшийна Алый Грифон распоряжался передвижениями сил Лордерона и Лайтгарда, потому уже через мгновение войска были выстроены в два ряда у подножья склона, наблюдая перед собой группу солдат, начавшую атаку раньше положенного срока. Также некоторые из бойцов могли приметить стрелков и мортиру, кажется, последнюю мортиру Синдиката, что тоже доставляли много проблем для авангарда. Тем не менее, нужно было принимать решение, коим являлась передача командования наступлением в руки сержанта. Пока старшина возился с мортирами, авангард начал наступление на защитников склона, где уже во всю шло сражение.

  Сопротивление было ничтожным. Остатки синдикатовцев были в разбитом состоянии, снаряжение оставляло желать лучшего, а самая крупная часть их войска была на вершине склона, где на них началось контр-наступление со стороны стражи, казармы которой в течении нескольких дней жалкие маски пытались взять штурмом. Но мы все уже убедились в том, что местную стражу не берёт ни огонь, ни сталь, ни даже бездна. После того, как авангард расправился с защитниками Синдиката, оставшийся последним маг метнул огненный шар в боезапас стоявшей на склоне мортиры, которую по неизвестным причинам не взорвал к бесовой матери старшина Рейнхард и орудийный расчёт Лордерона. Так или иначе, потрёпанный взрывом авангард кое-как возобновил строй и продолжил своё шествие.
  Заметив наступление союзников, стража Лайтгарда начала сражаться ещё яростнее, нанося удар за ударом по войскам масок. Кстати, о бездне: вместе с Синдикатом наверху сражались и порождения боли и хаоса — пустоходы. Они нанесли множество ранений силам союзников, нанесут ещё больше. Сомкнув щиты, авангард поднимался наверх. Подоспевший Дессельхольф, в сопровождении двух наёмников, припёр солдатам ящики со взрывчаткой, которую мгновенно попытался использовать вольный меч Эдмунд. Скажем, попытка его не увенчалась успехом: ветер подул в другую сторону, да и рука его была не так тверда, а потому шашка отскочила от почтового ящика, что стоял прямо перед ним, едва не задев авангард. Пока Бёрк летел от взрывной волны, бойцы могли наблюдать и положительную сторону этой попытки: двое из Синдиката были уничтожены. Когда Дессельхольф перенял инициативу стрелка в свои руки, он совершил выстрел в наруч пустохода. Никто не знает, о чём он думал, но выстрел был столь слабым и, похоже, раздражающим, что пустоход мигом помчался к авангарду.

  Не без помощи удачи и самого Света, пустоход был повержен. Множественные рубящие удары по наручам сделали своё дело — заставили его мерцать, а после исчезнуть с концами. Авангард начал наступление на последних защитников склона. Никакие пустоходы, маски, маги и прочая дрянь не могли забрать у них уверенности в победе. Каждый отчётливо слышал удары клинками по щиту, что подбадривали и внушали уверенность в сердца солдат и даже паладинов. Выстрела из мортиры ожидать, очевидно, не стоило. Кто-то уже начал подумывать, что старшину украли пустоходы, этот кто-то — сержант Мур. Мыслью он своей не поделился, но всё же.
  Поднявшись на склон, солдаты под поддержкой паладинов принялись добивать масок, что уже не были похожи на захватчиков и в целом — войско. Они стояли твёрдо, этого не отнять, но стальной натиск, что был поддержан Светом и молитвами не мог быть сдержан даже лучшими из крыс Синдиката. Битва за вершину закончилась так же быстро, как и началась. От защитников поместья магов не осталось и пустого места, они были взяты в окружение, загнаны в угол, а после разбиты и втоптаны в снег. Думать о том, что наступающее войско союзников — бездушные машины для убийства не стоит, ведь втоптаны в снег эти тела были кое-чем другим.

  Толпа солдат, что стояла прямо перед вратами к поместью магов, а раньше Сноуфолл, была превосходной мишенью для рывка... Огромного кабана, на котором сидел дворф с двумя мечами, что были такими же огненно-рыжими, как и его, стоит отметить, великолепная борода?! Да, Синдикат был отчаянным и безумным, врата вылетели из петель, а вслед за своим «командиром» из двора поместья посыпали командиры Синдиката. Кого-то из союзников откинуло вратами, чьи-то латы были пробиты множественными клыками гигантского кабана, кто-то пол под тяжестью осознания безвыходности ситуации, ведь это место очень сильно давило на психику. Завязался новый бой, последний бой за Лайтгард.
  Множество рубящих и колющих ударов осыпало командиров Синдиката со всех сторон. Были ли у них шансы? Да ни единого. Пожалуй, напали они лишь для того, чтобы не отдать поместье так просто. Может, сыграла гордость, может, преданность идеям... Ах, да, кабан. Кабану было плевать на удары, он свирепел с каждым полученным, он лягался и бил клыками, а его защита в виде брони не позволяла наносить существенный урон. Рядовых Ильсдер, Девсилию, паладинов, а также Веккер и Мура знатно потрепали его атаки. Но стойкость солдат, что вызвана бесконечными молитвами паладинов, не давала последним командирам масок времени на отдых между ударами и атаками. Один за другим они падали на снег, после чего по ним топтался грузный кабан с его не менее грузным наездником.
  Когда до заключения этого боя оставались считанные удары, наездник пробормотал что-то про Сноухолл, а шипящие объекты неизвестного происхождения, что он сжимал в руках, с грохотом рванули, превращая кабана и дворфа в ошмётки мяса. Весь авангард был покрыт кровью и останками их некогда живого и опасного оппонента, но их это заботило мало. Взрыв разбросал солдат по сторонам. Кого-то метнуло в забор, кого-то в сугроб, а кто-то и вовсе не успел подняться после сокрушительных ударов, получив новый от взрывной волны. Когда некоторые из солдат молились и устало пялились в небо, по сторонам, на поместье... Зуб даю, произошло самое страшное из событий. Сверху послышался пробивающий на дрожь звук, что означал выстрел из артиллерийских орудий. Крик старшего сержанта Руззо только усугубил ситуацию. Каждый, кто стоял на вершине склона взятого кровью и потом, был уверен — это конец. Кто-то продумывал последние слова, кто-то едва успел осознать ситуацию, а кто-то слышал уже привычно безумный смех старшины за спинами. 

 
  Итогом этой схватки стал лазарет. Кто-то был в роли лекаря, кто-то в роли умирающего пациента. Доложив о полной зачистке Лайтгарда и полученных ранениях с потерями, каждый солдат получил чёткий и понятный приказ, значение которого никто даже не посмел переспрашивать — возвращение в Лордерон. Стоит ли упоминать о лишениях, через которые прошел взвод, об отсутствии поддержки и медикаментов, о психическом состоянии солдат? Думаю, совершенно очевидно, что возвращение даже в такое место как Андорал было радостной новостью для любого из присутствующих. Говорят, в ближайшую неделю будет заметным резкое увеличение историй об осаде Лайтгарда, а также в край опьяневших пехотинцев. Или всё это лишь догадки? Покажет время и чёрные списки таверн!