Страх.

Страх — естественное состояние для человека, кем бы он ни был: грозным солдатом на службе Гилнеаса, авантюрным наемником, простым рабочим или морским волком. Он свойственен даже тем, кто имеет за плечами немалый опыт. В особенности — Грегори Маккензи. 

Чего может бояться морской волк, прошедший немало сражений на суше и на море, человек, в столь короткие сроки поднявшийся с сержанта до шерифа? Корабля, уносимого в пучину щупальцами кракена? Смерти, грозящей наведаться в Темную гавань и забрать в свои объятия еще одного человека, совершившего на своем жизненном пути достаточно ошибок? Вида умирающего ребенка, в котором мать, тесно прижав к груди, тщетно старается разжечь огонь жизни? 

Все гораздо прозаичней. 

В тот день Темная гавань не обрадовала своих обывателей хоть каким-либо намеком на ясную погоду. Люди засиживались дома, крепко закрыв двери на замки и затворы, обсуждали насущные проблемы и занимались рутинной работой. Не обделенным остался и Грегори Маккензи. Вереница писем, просьб и прочих бумаг на столе ежечасно дополнялась новыми документами, подносимыми секретарем. Шериф с машинальной точностью подписывал одни  бумаги и отбрасывал другие, расхаживал по ставке в ожидании конца рабочего дня, задумчиво поглядывал на гавань с высоты ее ворот. 

Все продолжалось ровно до того момента, как в ставку вошел черноволосый мужчина лет тридцати. Тот факт, что в руках его находился очередной пожелтевший от времени документ, нагонял тоску и злость. Тем не менее, гость в самом скором времени развеял все сомнения относительно цели своего визита: как оказалось, он прикрылся этим документом, чтобы пройти к шерифу, на деле же его привели совершенно иные обстоятельства. Посетитель рассказал Грегори о том, что его хороший приятель и друг, Виллиан Клиффорд, нашел кое-что, касающееся Саманты Бостон — возлюбленной шерифа. Недолго думая, шериф согласился пройти вместе с ним. То ли из-за заинтересованности, то ли из-за угнетенного состояния. 

Местом назначения стал небольших размеров дом в самой отдаленной части Темной гавани, одиноко стоящий над озером. Дом, успевший заиметь дурную славу после инцидента с Куинном Уиллсоном. Но «Добровольца» здесь не было, и Грегори Маккензи по собственной дурости попал в ловушку. 

Хаарон Свен — именно так звали сопровождающего — на протяжении пяти минут стучал по подгнившей двери, словно пытаясь пробудить от вечного сна владельцев всеми забытого дома. Грегори не сразу заметил вышедшего из-за угла человека в коричневой маске, человека, с коим ему не довелось познакомиться. А зря. 

Все произошло быстро. Даже слишком быстро. Шериф рефлекторно потянулся за верным наганом, уже направил его в висок недоброжелателя, но потерял бдительность и не среагировал на подскочившего к нему Хаарона. Свен резким движением руки вонзил шприц в руку Маккензи, и тот выронил пистолет, а сразу после — свою тушку. Блики сменялись галлюцинациями, галлюцинации — целым морем искр.  

Не минуло и семи секунд, а Грегори Маккензи уже лежал на кровати. Молодой. Двадцатипятилетний. Заблеванный и заплеванный. 

Сон унес его во времена морей и портов, времена кораблей и морских боев, времена рома и предательских убийств. Времена, никогда не существовавшие и не способные существовать в принципе. Но сон был явью, Маккензи же — его заложником. 

Общая картина выстроилась не сразу. Шериф, а точнее капитан корабля «Владыка Зимар», бороздил просторы Великого моря уже не первую неделю вместе с огромной добычей, перешедшей к новому владельцу после налета на торговое судно. Ветра несли их в Вольную гавань — пристанище пиратов, рома и пьяных потасовок. Второй дом. 

Да, пиратская жизнь вернулась во всей своей красе, однако Маккензи не мог ей дорожить. Он не знал, что в долгосрочной перспективе ему придется променять будни в капитанской каюте на долгие дни в ставке стражи.  

Затем сон исказился. Но это было желанное искажение. 

Произошло то, чего не могло произойти и что никогда не произошло бы в действительности: в каюту вошла Саманта Бостон. Капитан, ничего не подозревая, поднялся, и вместе они присоединились к первому помощнику Рикону и квартирмейстеру Джейму Стэнфорду. Игра в кости грозила затянуться и повлечь за собой перепалку. Грозила, если бы не одна важная перемена. 

Погода, доселе ясная, явила свой истинный лик. Тучи окутали небо, палящее солнце скрылось за облаками. Полил мелкий дождик, через мгновение перерастая в беспощадный ливень. 

Начался шторм. Предвестник «Кровавого Оскала». 

Грегори Маккензи не мог знать историю о Фердинанде Крайзе, капитане, коего никогда не существовало и не могло существовать в принципе. Однако он знал. В самых мелких подробностях: в погоне за вечной жизнью капитан вырезал на лицах всей своей семьи кровавую улыбку и поднес их в жертву морю. Его желание исполнилось, но какой ценой? Отныне «Кровавый Оскал» и его команда бессмысленно плутает по морям, нападая на заблудшие корабли и торговые судна, забирая людей и дополняя их лица широкой окровавленной улыбкой. Плоть давно слезла с их костей. 

Не теряя времени, капитан Маккензи отдает безумный приказ — готовиться к битве. Еще никому не выпадала оказия отправить «Кровавый Оскол» на самое дно, и все же команда «Владыки Зимара» решила попытать удачу. 

Взаимные залпы продолжались недолго. Корабль неживых и немертвых шел на абордаж; первые проклятые моряки с небывалым рвением перелетали на «Владыку» с помощью канатов. Битву открыла стычка гоблина и двух скелетов с ржавыми клинками. Живым из этой схватки не вышел никто. 

Только сейчас Грегори Маккензи ощутил ментальное воздействие магии на свой разум. Голос, вызывающий сильную головную боль, эхом раздавался в мозге. Капитан держался из всех сил, словом поддерживая попавших под раздачу моряков. Кому-то казалось, что с него начинает слезать кожа, другим мерещились скелеты. 

Пока Джейм Стэнфорд прикрывал капитана выстрелами из ружья, тот подхватил Рикона и перепрыгнул на вражеский корабль в надежде обезглавить мага, словно находились они не в гуще сражения, а в сказке, где победителем всегда выходит смельчак. Но это была не сказка. Даже не сон. Вернее — не сон для Грегори Маккензи. 

В реальности все обстояло иначе: разлетавшиеся кости собирались вновь, один из скелетов ранил Маккензи. Оставляя прислужников мага на Риконе с двумя шпагами, Грегори бежит прямо к штурвалу, возле коего его уже поджидал виновник торжества и внушительных размеров боцман.  

Грегори понимал, что был, в сущности, набором костей. Набором, которым можно манипулировать, с которым можно играться, которого можно собирать и разбирать. Именно поэтому, когда до мага его разделяли жалких пять шагов, он отлетел на другую сторону корабля и сильно ударился о доски. Боль охватила все тело. 

Саманта Бостон, ее несуществующий аналог, обороняла «Владыку Зимара». К сожалению, предвидеть появление бочек с порохом она не могла. Три из них рванули, распространяя по кораблю обжигающие языки пламени. Матросы запаниковали, начали прыгать за борт. Джейм Стэнфорд пустил в мага пулю, но тут же убедился, что смысл в этом действии отсутствовал: пуля, повинуясь чужой воле, повернулась и прошла сквозь череп квартирмейстера. 

Какое-то время Маккензи не видел Бостон. Маг воспользовался этим, создав иллюзию подле скелета, сжимающего ей глотку своими цепкими костлявыми фалангами. Грегори Маккензи, зашипев от кипящей в нем ярости, с новыми силами ринулся в бой. 

Иллюзия развеялась, стоило показаться настоящей Саманте. В бой с Маккензи вступил боцман. Непродолжительная схватка окончилась поражением капитана, прижатого к борту. Жестом руки маг поднял его саблю и поднес ее к лбу капитана. Ему предстояло умереть, глядя на страшную смерть Бостон в огне. 

В чем Маккензи отказать никак нельзя, так это в силе воли. Он мог смотреть на тонущий корабль, но на погибающую возлюбленную — никогда. Движением головы он вогнал острие сабли себе в лоб. Смерть настигла его внезапно, и Саманта, уже перепрыгнувшая на «Кровавый Оскал», ничего не могла поделать. Не сумев выбраться из смертельной хватки боцмана, она полетела в пучину моря вместе с тяжелой грудой костей. А Маккензи… труп Маккензи улетел, подталкиваемый силой мага, на многие десятки километров от места сражения. 

Не минуло и семи секунд, а Грегори Маккензи уже лежал на незнакомом береге. Молодой. Двадцатипятилетний. С тупой болью на месте раны. 

Он был жив. Жив в несуществующей действительности. И это казалось ему, по меньшей мере, странным. 

Очнулись они — рядом находилась Саманта — на заброшенном острове. В центре острова величественно возвышалась башня из темного камня, чей шпиль скрывался за тучей, плавающей в далекой выси.  

Медлить Маккензи не хотел. Сделав из палки копье, в одних подштанниках и сырой рубахе, он двинулся вглубь острова в сопровождении Саманты. Они наткнулись на лагерь троллей, держащих в клетках исхудавших людей.  

Наивно полагая, что за ними не ведется точно такая же слежка, какую они вели за троллями, возлюбленные не заметили появившегося из кустов тролля. Несколько ударов по голове — и те уже обнимали сырую землю. 

Дальнейшие события Маккензи помнил слишком смутно. Тролли долгое время волокли их по земле наверх, к башне. Его бросили у самого входа, а Бостон потащили дальше. 

Теперь все походило на сказку. Таинственный рыцарь должен был спасти принцессу из заточения, утопив обитателей башни в крови. Грегори еще не подозревал, что вскоре он сам будет походить на измученную, рыдающую принцессу. 

Путь до вершины был немалым. Набравшись терпения, с одним копьем и решимостью, Маккензи двинулся дальше. Копье он потерял не сразу, а вот решимость выветривалась все сильнее с каждым шагом. Потаенные страхи выходили наружу, и первым стал паук. Благо, капитан прошел слишком многое, чтобы бросать все на половине пути. Бой с пауком был на удивление непродолжительным: Маккензи вонзил в него копье, и он попятился назад. Даже сейчас человек, не бывший шерифом, попал впросак, оставшись без оружия. 

Пройдя через мурлоков и гнолла, который, к слову, подрезал ему икру до самых сухожилий, Грегори попал в большой зал. Здесь его ждал давний противник, мастерский актер и просто нехороший скелет — маг с цепью в руках. На конце цепи сидела Саманта Бостон. 

«И что же ты сделаешь, капитан Маккензи в подштанниках? Я буду измываться над тобой. До конца времен. Не потому, что ты чем-то меня задел. Потому что мне это нравится.» 

Терпя боль в ноге, Грегори медленно шел до той секунды, пока тело его не взлетело и не напоролось на шип, пробивший грудь. Капитан не успел даже вздохнуть. 

Спустя час, два, три, четыре, день, или же всего семь секунд, Грегори упал. С шипом в груди. Эта боль прекрасно разбавляла ноющую ногу и, по-хорошему, должна была отнять жизнь. Но не отняла. 

Маккензи беспомощно полз. 

«Вот твое естество, Грегори Маккензи. Ползать перед великими мира сего.» 

«Ты?.. ох… ты не сильный. Сильные не занимаются такой мелочью, как я… почему я? За что? Лицо… смазливое?» 

«Напротив, слишком уродливое… чего не скажешь про твою подружку. Не представляю, как она будет ублажать команду проклятых пиратов, но мы что-нибудь придумаем. Правда, дорогая?» 

«Я… горю… весь горю...» 

«Да, Грегори, ты горишь!» 

Маг исполнил просьбу капитана. Перед ним материализовался черный дракон, существо, нагоняющее ужас в сердца многих храбрецов. Создание, коему нет и не может быть равных. Божество, перед которым Маккензи выглядел неумело собранным набором костей. Дракон сжег его дотла, оставляя лишь горстку пепла. 

Саманта Бостон заревела. 

Час, два, три, день… или семь секунд? Неважно. Сейчас это неважно. Важно то, что через неопределенный промежуток времени пепел по воле мага начал собираться в единое целое. Обугленный, проткнутый шипом, с раненой ногой, Грегори Маккензи лежал на каменной кладке. Жалкий. Оставленный всеми, кроме Бостон. 

«Ты же смельчак, Грегори Маккензи! Ты же не трус!» 

Капитан испытал весь спектр ощущений. В его череп влетала пуля, он видел, как одним движением руки маг отправляет Саманту Бостон в последний полет, разламывая ей позвоночник о железный поручень. Он летел вниз, превращаясь в нелепую лепешку. Выпил зелье, разорвавшее его на мелкие частицы. 

Год, два, три… семь секунд. Время казалось главным врагом, ведь его нельзя было опознать. Бесформенная масса собралась вновь, теперь напоминая тело здорового человека. В руках Маккензи появилось копье. 

Но он не атаковал. Просто лег. 

«Дерись, бесполезный кусок мяса!» 

«Нет! Я уже лег» 

Маг силой заставил Грегори подняться. Он не пытался разорвать его, не хотел причинить боль. Он давил на гордость, старался сломать изнутри. 

И не смог. 

Грегори оказался прав: такой силы просто-напросто не существует. Закрыв глаза, он представил перед собой все лучшие мгновения своей жизни, проведенные на корабле, вместе с Самантой и морем. Исчез скелет, исчезла эта башня, исчезла Саманта Бостон. Все лучшее в шерифе — ведь Грегори Маккензи не был никаким капитаном — высвободилось, отгоняя страх, негативные эмоции, боль, страдания.  

Сон закончился. Проснулся Маккензи в своем доме спустя десять часов, которые показались ему семью секундами. Возможно, его обнаружили стражники. Так или иначе, сейчас он находился рядом с Самантой Бостон. Некоторое время перед лицом маячил незнакомый человек, «Странник вечной ночи». Затем ушел и он, и его внушение, ведь только оно, поддерживаемое наркотиком, порождало такие кошмары. 

Заблеванный, заплеванный, обессиленный. Тупая боль резкими вспышками отзывалась по всему телу, но муки остались позади. Их место заняли уверенность в себе, ощущение, что магия — всего лишь одна из сил.  

Ведь больше всего Маккензи боялся именно магии. Страх усилился после посещения Хейлвудской трясины в составе отряда смельчаков. Тогда-то, слыша голоса в голове, видя всевозможные иллюзии, он и осознал, с чем столкнулся. 

На него давили. И он выдержал. 

Отныне страх перед магией и неведомым будет не таким сильным.  

Шериф одержал пусть и незначительную, но победу. 

Галерея

Отдельная благодарность - Jack Vorfale (помощь с подбором локаций, помощь с окружением)