Эбби, Эбигейл, Мари, сколько ещё имён ты сменишь в попытках убежать? А бегство-то какое — всё по кругу, всё по кругу, вот уже и свет в башенках виден, пыль заползает в глотку, лошади, чуя отдых, идут всё более резво. И что же ты здесь забыла, Эбигейл-Мари? Не людей ли, пропавших невесть куда? Не себя ли? Да нет. Спокойствия ты ищешь, привычного и простого распорядка дня. Не такого, чтобы в поле день за днём выходить, о, не по тебе это. А такого, чтобы и пища вкусная, и вода горячая. Пёрышки твои рыжие давно поистрепались, да и слава Свету, что вообще остались — белых-то рядышком уже не осталось.

А кто же и знал, Эбигейл-Мари, что столько имён нагрянет в головушку при виде города? Столько, что аж сердце в горле застревает и дышать не даёт. Вот и мараешь ты бумагу, сидишь в таверне, выглядываешь, выспрашиваешь, отправляешь письма на странные адреса. Заглядываешься на каждый камешек, всё такое знакомое, но такое странное. Словно не только ты поменялась за эти длинные, длинные месяцы, но и город. Неуловимый мотылёк, стремящийся к огню — куда же ещё ему стремиться? А тебе пока — только ждать и бояться, бояться и ждать.

Сколько же лет, Эбигейл-Мари, не носила ты костюмов и платьев? Сколько грубых сапог истоптала? Сколько лет спину оттягивали рюкзак, щит и арбалет? Да не лет, совсем не лет, попытаешься подсчитать — а там едва пара месяцев наберётся. И чего же так непривычно в этой новой одежде? Почему же пугаешься каждый раз, как называют твоё имя? Новое имя, сама его выбрала, сама назвалась так другим. А город-то не помнит тебя. Впрочем, чему удивляться? Кого вообще способны запомнить эти каменные стены, если не кричать на каждом углу о том, что ты вернулась?.. Приходят ответы на письма.

«Здравствуйте, мисс Эбби. Я готов буду принять вас в Рэйвенхолле в любое время в течение субботы. Пожалуйста, сообщите час, в который вас стоит ожидать. С уважением, граф Чарльз Фокстрот».

«Странный у вас дом, госпожа Эбби! Впрочем, я тоже работала в борделе в своё время, пускай и простой официанткой. Кто из люда Андорала не работал в борделе? Сразу отвечу за всех — многие! (Не только те, кто все, а просто многие). (Многие из тех, что почти все, но не все). Просто многие. Я тоже надеюсь, что мы ещё пообщаемся ибо все рыжие должны держаться вместе — белки бдят и их возвращение лишь вопрос времени, спросите Джулию — она главная уполномоченная по белкам торгового города Андорала. Ловите меня под звёздами, а когда их нет — ищите меня на земле, ведь, ясное дело, все звёзды уходят в воду, а купаться я не люблю. Зато люблю летать! И дворфить. Впрочем, вам достаточно просто в должной мере сдворфиться, чтобы я сама вас нашла. Наша встреча не за горами, держите выпивку крепко, а свои волосы — ещё крепче. Жаба, жжёнка, жизнь и клин — Самогонка Аерин».

Вспоминаю, как играть в блэкджек. Воспоминания — рыбы в мутной воде. Тянешь сеть, и не знаешь, на что надеяться — попадутся нужные сразу или сидеть тебе бессонными ночами. Следом за картами, деньгами, цифрами и очерёдностью действий лезут другие мысли. О людях и вещах. О словах. Лучше бы им остаться на дне...

Людям нужны имена. Эбби Форд. Почему бы и нет?

Встретилась с господином Оулом. Не одна я эти месяцы сочла за годы. Снова вижу кошмары. Людей. Лица. Уолдер. Язер. Югерн. Гуньер. Адан. Шамиль. Осгуд. Сибилла. Первоцвет. Эфиар. Листи. Леске. Уолдер. Повторяюсь. Наверное, дело в том, как именно он ушёл?.. Внезапно. Не сказав ни слова. Впрочем, это в его духе — молчать. Вспоминаю моменты, когда могла привести время с ним, но выбирала других. А что им нужно было? Тело или деньги. Что же нужно Уолдеру? Ничего. Потому-то и не удаётся выкинуть его из головы. Нужно отвлечься. Не могу нормально спать.

Господин Рик. Заг. имя — Гук (-). Кол-во вопр.: 7. 

Госпожа Ланстринг. Заг. имя — З. Вандергрифт (+). Кол-во вопр.: 15. фарс

Госпожа Мэддисон. Заг. имя — А. Седогрив (-). Кол-во вопросов: 12. 

Господин Фокстрот. Заг. имя — Утер Светоносный (+). Кол-во вопросов: 11.

Лорри. Какое прекрасное имя — сочетание звуков «л» и «р», прокатывающихся во рту. Не сложно сообразить, что ему было нужно. Гораздо сложнее — принять это. Прекрасные миры, существующие лишь в моём воображении. Этот город не знает твоего лица, не взывает к воспоминаниям о тебе бессонными ночами. Но я — помню. Возможно, ты действительно хотел защитить меня от всего этого ужаса вокруг. Наверное, даже жалел, что вернулся в Альтерак. Уже не узнать. Я не хоронила тебя. Да и было ли вообще найдено твоё тело? Сомневаюсь. Покойся с миром, Лорри. Покойся с миром.

«У тебя молоко убежало».

30.

Сэл Блэкрич. -5 +5 +10 -15 +10 -20 +10 -20

Раун Велкин. -5 -5 +10 +10

Итого: 15.

В какой-то момент осознаёшь, что ты — лишняя. Лишняя здесь и сейчас. Лишняя с этими людьми. Лишняя вообще. Возможно, ещё пару месяцев назад это не слишком бы меня задело. А сейчас?.. Давно у меня не возникало желания уткнуться в чьё-нибудь плечо и рыдать пару часов напролёт. Как минимум. Может, дело в том, что это самое плечо можно было найти? Похоже на то. Нет, Мари, как ты вообще выжила в заснеженных долинах Альтерака, будучи такой тряпкой? Просиживаю штаны в беседке. Дождь льёт часа четыре. Холодно. Светает. Жёлтые лепестки — бутоны закрыты — прибиты к земле. Нет ничего страшнее и прекраснее роз. В особенности срезанных. Прямой синоним смерти. «Цветы для наглых, вино для сильных», — вспоминаются чьи-то строки. Откуда? Из какой жизни? Не разобрать. 

Господин Фокстрот. -1 -2 -1.5 +2 

Господин Алый Грифон. -1 +2 -2 +2 

Госпожа Леттердэй. -2 +2 -2 +1 

Итого: -3.5

Оставляю последнее письмо, собираю вещи. Дорожная пыль ещё не до конца смылась с них, сколько я не старалась. Что же ждёт впереди? Что-то хорошее, что-то плохое. Не имеет значения. Тишина и покой.

Перед ним волы, вспахивали белое поле.

Он держал белый плуг, сеял чёрные семена.

Общей кормилицей всех, кто на свете живет, повсеместно 

я называюсь, и впрямь никакие бесстыдные дети 

так не терзают сосцов материнских, как грудь мою зубом. 

Пышно я летом цвету, зимою холодною мерзну.

В мире есть дом; его голос звучит и шумит постоянно; 

те же, что в доме живут, всегда молчаливы, безгласны. 

В вечном движении дом, и жители в вечном движенье.

Нет у меня лица, но ничьё лицо мне не чуждо. 

Дивный блеск изнутри ответит упавшему свету. 

Но ничего не покажет, пока пред собой не увидит.

Четверо мчатся сестёр, похожих одна на другую, 

словно бегут вперегонки, хоть общее делают дело. 

Все они рядом бегут, но друг друга никак не догонят.

Я прихожу, к кому захочу, в различных обличьях, 

страхом томлю пустым, за которым опасности нету; 

но не увидит меня никто, коли глаз не закроет.

Ни на отца, ни на мать не похож моим я обличьем. 

Смешанной кровью живу, двух родов недостойный потомок. 

Сам я рожден, как и все, от меня же никто не родится.

Были мы прежде землей, сокрыты в подземных темнотах. 

Ныне дал нам огонь другое имя и цену. 

Мы уж теперь не земля, но за нас ты и землю получишь.