Хелин «Хилсбрадская»

Портрет

Фигура в плаще, стоящая на пригорке пред обрывом во тьму когда-то жила в городе, более не отмеченном ни на одной современной карте. Её это не особо будоражило. Настоль обыденные понятия, как реальность и время потеряли для неё привычное значение.

И теперь она держала в руке трость с зияющим кристаллом на вершине, всматриваясь в грани самоцвета; в прекрасный и могущественный настолько, что она чувствовала исходящие от него энергетические волнения, щекочущие подушечки пальцев. Взирала на него с кристальной ясностью, входя в медитативный резонанс рассудка с запредельным. Понимание окружающего мира настолько обострилось, что она чуяла не только запах гниющей плоти на полях сражений неподалеку, но и аромат стали, пропитанной потом храбрых воителей; слышала не только свое замедленное дыхание, но и верещание крови, поднимающейся по артериям к её голове, а потом сбегающим к пяткам по венам.

На пике концентрации, когда отзвук биения сердца стал слышен, будто взрыв дворфийской бомбы, её сознание отделилось от тела, пролетая над пастбищем усеянным войной. Она наблюдала. Наблюдала, до чего докатился их мир, даже невзирая на все потуги первозданных спасителей, именуемых героями. Это ранило душу древнего хранителя в узких кругах известного, как Хелин из Хилсбрада, долгие годы пытавшегося сохранить мир во всем мире из тени многовекового дуба.

На заре времен она была красива; не было мужчины в Хилсбраде, не возжелавшего свататься с ней. «Ведьма», — вопили деревенщины. От былого не осталось и следа, ведь старость её настигла. Седа, морщиниста, угрюма, но всё еще теплит в глазах своих изумрудных пламя задора. Скулы обвисли, локоны посерели, губы обсохли, но осанка всё еще грациозна, а тело крепко, ведь волшебная суть поддерживает её нутро! Бархат, золото – украшения в знатном обществе не обходят её вид стороной, а коль в деревне нищих явится – так старуха старухой без примечаний, но добро всегда за собой принесет. Но руки её… гладкие и подвижные, будто им уделялось времени больше всего. А оно и верно, ведь колдуньей древней она была и есть до сих пор; руки – ключ, инструмент и грааль, без которых волшбу не сдвинуть с места. Невзирая на преклонный возраст, хороша старуха в теле, ведь никогда не сидит на месте – везде и всюду странствует, неся спасение нуждающимся. Путешественница та еще. Фигура чудна настолько, что и корсет не понадобится; плечиста и ровна! Грудей особых только вот ни в молодости, ни в старости не приобрела.

Хелин отдает предпочтения практичным одеяниям, чаще всего серо-черных оттенков с нотами лилового, ценит многослойность и дорогие материалы, дабы было комфортно. Пущая часть её облачений — боевые, или же попросту существующие для удобных странствий. Особо хитрый взгляд всегда сможет разглядеть череду замысловатых плетений чар, наложенных на ту или иную тряпку, дабы уберечь, предостеречь и защитить от возможных посягательств извне. Изумрудные украшения, также становятся неотъемлемой частью образа, подчеркивающие глаза аналогичного цвета.

Обвисшая старческая кожа, порой, играет немаловажную роль в сокрытие шрамов минувших сражений, коих предостаточно. В особенности тот шрам, или даже клеймо на спине в виде символики незамысловатой "рогатой" символики, который она получила будучи в плену; таким образом они увековечили день поражения перед врагом, день слабости, который Хелин запомнила на крайне долгий срок. Порой, она всё еще поминает это мгновение, когда видит зеленое пламя, разящее наповал запахом серы.

Людское зрение, порой, дает сбой, хоть и чары помогают поддерживать себя в тонусе, но даже при всем этом, Хелин никогда не забывает носить с собой прозрачные очки с диоптриями, дабы в случае чего прочесть мелкий текст или нечто подобное. Окуляры лишь подчеркивают прищуренный разрез глаз старухи, и нос с горбинкой, будто у бывалого горца или ведьмы с болот.

Единственное, с чем Хелин не расстается никогда — это её посох. У него нет имени, нет величайшего прошлого — это просто подарок матери, давно почившей матушки, лицо которой Хелин уже давно позабыла в угоду возраста. Посох выполнен из многовекового Кель'Таласского древа, растущего вблизи Солнечного Колодца, а вершину украшает парящий кристалл синих оттенков. Скромное орудие, несущее в себе память.

Хелин родилась в достаточно знатной семье потомственных чародеев, начинающих свой род от древнего высшего эльфа Дорелла Явления Сумрака, испытавшего любовь к людской заклинательнице Миранде. Со временем кровь изрядно перемешалась, но традиции – сохранились. Растущей прививали нормы морали, этикета по всем постулатам современности: чародей должен быть красив, грациозен, статен, добр к нуждающимся и беспощаден к врагу. Слова эти будто мантра засели в голове тогда еще юной девы. За длительную жизнь, метаморфозы поведения следовали за женщиной по пятам, ведь невозможно навсегда сохранить заполученные в молодости черты. Сегодня Хелин живет странствиями: она – вольный хранитель, приходящий к нуждающимся, когда те попросят. Она не желает лавров, денег. Для неё есть только долг и цель, которым она следует. Мученица, посвятившая свою жизнь другим, не в силах даже позаботиться о семье, завести любовь и детей. Жертва, отказавшаяся от всех благ ради помощи другим из сугубо альтруистических побуждений.

Среди обычных работяг, крестьян, деревенщин, Хелин всего-то такая же незамысловатая добродушная старушка, вечно улыбающаяся и ходящая с тростью в обносках; возле знати, она властная и интеллигентная; среди чародеев она мэтр, ученый, наставница, чьим знаниям и силе может позавидовать даже эльфский заклинатель. Всецело многогранна и адаптивна. За долгую жизнь ей приходилось притворяться иной множество раз, но каждое перевоплощение было мотивировано сугубо праведными помыслами.

Доброта присуща ей: любовь к ближним, молодым поколениям, и славным воителям мира сего. Если к странствующей старухой отнесутся с уважением — она одарит счастливчика величавой помощью, которую только сможет вложить в действо. Уж больно она стара, чтобы идти на конфликты и плеваться в каждого встречного, будто дерзкая невоспитанная девка из провинции.

Властность является побочным эффектом могущества. Обладая недюжинным мастерством, вестимо, Хелин считает себя куда могущественнее других, что проявляет в ней черты гордыни. Если обидчик проявит дерзость — он встретится с куда более сокрушительным сопротивлением, как в плане красноречия, так и физической мощи, ибо для каждого нужен свой подход. Хелин никогда не позволит кому-то помыкать ей, или возвышаться над её персоной. Если таковое и произойдет, она быстро поставит зазнавшегося на своё, искомое место.

Безумие не смогло обойти стороной старуху, чей жизненный опыт перевалил за полвека, что для человека — цифра немалая. Со временем, жажда защиты миры и слабых переросла в самую настоящую безумную зависимость от силы, которую она черпает, будто ненасытный демон. Хелин ни перед чем не остановится, чтобы достигнуть желаемого. Даже, если на кону будет стоять её собственная жизнь, и жизнь близких. Ей нужна мощь, и куда больше, чем другим, ибо лишь она одна из немногих, кто заботится о тех, кто действительно нуждается в поддержке.

Высший разум стал ключом к успеху. Лишь благодаря крайне высокому интеллекту она добавилась всего в жизни, но и он стал для неё проклятием. Порой, перфекционизм и разностороннее миропонимание вводят её в ступор, ибо попросту она перестает получать удовольствие от чего-то нового, ведь всё знакомо и до боли понятно.

Мало на Азероте осталось людей, помнящих Королевство магии Даларан во всей его красе задолго до Первой Войны. Когда власть магов была непрекословной, имея контроль над всем Хилсбрадом. Именно с тех пор, Хелин существует, изучает и прогрессирует в магической стезе. Человеческий потенциал и эльфийская кровь стали краеугольным камнем на пути к заветному могуществу, пробужденному в ней; будто бы некий эксперимент, она взращивалась во служение этому миру. В ежовых рукавицах нельзя было свершить лишние движения, и вся молодость буквально прошла в аметистовом городе, пока её не сочли готовой… готовой отправиться в свет, и больше никогда не останавливаться на пути своем.

Powered by Froala Editor