Эларея из дома Тлеющей Сирени

Портрет

— Мои родители считали, что происхождение эльфа не может влиять на его магический потенциал. Мол, за счёт индивидуального подхода удастся раскрыть талант любого, даже если в его роду не было ни одного мага. Такое мнение в корне отличалось от сформировавшегося на тот момент мнения большинства магистров и магократов; несмотря на историю становления людских волшебников и Даларана, эльфы из того совета утверждали, что существо без «наследства колодца» никогда не станет могущественным чародеем. 

До того, как наступил конец, Сирень пылала пламенем.  Оно не утихало несмотря на все невзгоды, периодически настигавшие род в течение веков. В его числе были эльфы с самых вершин и самых низов; некоторые становились героями народа, а некоторых  изгоняли за сомнительные исследования. Но они никогда не переставали творить. 

— Вот только я никогда не поверю в то, что магистры когда-либо были так глупы. Вероятнее всего, они просто не хотели допускать к тайным знаниям «недостойных» существ, в верности короне которых сомневались. 

Самым ярким расцветом дома Пылающей Сирени было время за сто шестьдесят лет до открытия Тёмного Портала. Союз двух непревзойдённых колдунов, построивших одно из самых известных винных производств, задавших новую веху в эльфийской моде и вместе полностью переработавших систему образования академии Фалтриена, обещал навсегда остаться в анналах истории. У них был сложный, но очень оригинальный подход к обучению молодых эльфийских магов, который признали и утвердили магистры, но жестко критиковали магократы. Они преподавали, игнорируя происхождение сородичей и выбирая индивидуальный подход каждому; растрачивали силы отдельно на каждого ученика и особенно на свою дочь.

— Поэтому мои родители никому не нравились. Некоторые даже ненавидели их. Но им было плевать, пока они были друг у друга. Они прошли через войны с троллями и магистрами, написали множество книг и трактатов вместе, но погибли, как только разминулись. 

 Эларея росла разбалованной, капризной и очень злобной. Опасные, взрывные эмоции препятствовали порядку, требующемуся для витиеватых чар тайной магии. Она давила их в себе путём жестких ограничений, жестоких наказаний и самоистязаний. Воспитала из себя не просто искусную волшебницу, а непревзойдённую эльфийскую чародейку. Было время, когда её красотой восхищались меньше, чем мастерством. Эльфы и люди из числа лучших магов приезжали в академию познакомиться не с молодой и жизнерадостной девушкой, а работами её и её родителей. Она привыкла к этому; полюбила внимание не только к красивым глазам, но и к знаниям. Но с приходом войны всё, что было раньше, утратило смысл. Все знания были утеряны, а тонкая структура обучения в академии, постепенно вымощенная Пылающей Сиренью  годами, рухнула. Особенным ударом стало сожжение родовой библиотеки, в которой хранились писания не только со всех Восточных Королевств, но и рукописные работы многих членов семьи, которые так и не были переданы в массы.

Она осталась совсем одна. Чувство пустоты в самом центре груди поедало изнутри, словно гниль, зародившаяся прямо в сердце. Эларея чувствовала себя погибающим цветком, который чах над могилами, которые было невозможно возвести над землей. Все изменилось с возвращением нового верховного магистра. Жизненная сила других существ, оборачивающаяся тлетворной, хаотичной энергией в руках эльфов, высвободила из последней наследницы древнего рода эмоции, которые она так долго и упорно подавляла себе. Сирень погасла и начала тлеть.

Powered by Froala Editor