```Поднявшись еще выше, бойцы заприметили останки чьего-то лагеря: потухший костер, груды мусора, останки еды. Пройдя еще с четверть часа по извилистым тропкам средь деревьев, отбиваясь при этом от бродячей нежити, крестоносцы услышали звуки скорого боя.

И узрели они невероятное: прямо тут, в горах, группа других Алых накидок вступила в бой с мертвецами! Все это выглядело слишком подозрительно. Группа Кантоса вошла в тыл группе крестоносцев-найденышей, после чего начался этап переговоров. Сперва Бароуз проверил, является ли паладин, руководящий группой, паладином, - как оказалось, да. Потом паладин проверил Светом Кантоса и его свиту, убедившись в их чистоте.

Затем начались обсуждения. Харнвия сразу признала в седовласом, коренастом и высоком мужчине Филана Олькерхайма: одного из офицеров Длани Тира. Но только что он делал здесь, близ Долины Ужаса и святого источника - его ведь не было с отрядом графа Папизи?

В свою очередь, сэр Филан высказал свое удивление тем, что, оказывается, кроме его отряда из Длани Тира были посланы и другие, и он был еще более удивлен, когда узнал от Кантоса, что по пути Зигфриду Праведному встречались еще подобные.

Так или иначе, окончательные разбирательства решили отложить на потом - как оказалось, сэр Филан тоже желал пробраться к источнику, чтобы основать там лагерь и набраться сил. Решено было пройти к нему вместе.

Спустя еще полчаса ходьбы чумная земля и оскверненные деревья внезапно сменились абсолютно здоровой, ярко-зеленой рощей. Земля там пахла черноземом, росли кусты роз и ежевики, на деревьях свисали сочные яблоки и груши со сливами, там пели птицы и сновали белки. Осколок старого Лордерона посреди зачумленных бесплодных земель смерти и разложения.

Здесь повсюду ощущалась Жизнь. Это бодрило солдат. Чем ближе они подходили к источнику, тем теплее становилось им на душе. Они улыбались и веселились.```

```И вот показался источник - большой бассейн-колодец, над которым росло увесистое, красивое ветвящееся древо, поросшее мхом и лозой. Один из людей сэра Филана осмелился умыться чистейшей приятной водой и даже выпить ее - и тут же царапины с его лица исчезли, словно их никогда и не было.

Это была идиллия.

Пока не прозвучал голос.

Голос властный, потусторонний, почти женский, высокий. Звучал он отовсюду и заклинал он: что нет злу места на святой земле, и что нет ненависти пристанища близ благодатных вод. Голос говорил и заверял, что зло не достойно присутствовать рядом с колодцем и должно немедленно уйти.

Среди крестоносцев начались роптания. Инквизитор Бароуз и Кантос подумали, что, очевидно, среди окружающих есть еретики! Святое место не могло отказать праведникам.

Только Кантос обнажил меч, как голос стал громче. На глазах всех из сияющей воды источника поднялась ангелоподобная фигура. От нее исходил Свет и Жизнь, и многие едва не припали ниц, созерцая настоящего ангела. И Филан, и Мэри, жрица в его подчинении, и сам Бароуз точно убедились в том, что создание было благим.

Но его речи... Оно говорило, что жестокость и тьма должны уйти прочь. Затем оно сказало, что уйти нужно всем. Ангел обвинил Алый Орден в злодеяниях, упомянув те преступления, что совершал и сэр Филан, убивая собственных подчиненных-нелюдей годы назад, и сам Бароуз, введенный во искушению проклятием и зарезавший своих соратников, и многие другие. Ангел сказал, что невинных среди крестоносцев на этой земле нет и что Алый Орден есть средоточие зла. Он ощутил след раскаяния лишь в нескольких душах, представших в этом саду жизни, и сказал, что, если могут еще искупить свою вину, то могут они вернуться назад, когда исправятся, но для остальных путь закрыт.

Инквизитор не понял или не захотел понимать слова существа. Он расценил это так: Свет отделит праведников от еретиков, но руку Его нужно направить. Нужно устроить очищение, истребив недостаточно верующих, чтобы ангел смилостивился!```

```И тогда светлое создание указало рукой на Бароуза. Луч Света озарил окрестности. Бароуз закричал. Не пострадало его тело, но душа была обожжена Карой Небес. Он рухнул, корчась в агонии и потеряв сознание.

Харнвия скомандовала Бобу и Гейле уходить. Первый не слушал, крича и обвиняя ангела, вторая была в ступоре. Остальные находились в похожей фрустрации. Даже сэр Филан просто не понимал, как реагировать. Его могли обманывать глаза, но собственные чувства?... Как создание Света могло обрушить гнев Света же на того, кому Свет откликается? Обвинить Алый Орден во клятвопреступлении?

Лишь суровый крик Кантоса об отступлении заставил всех одуматься. Он сказал, что нужно уходить - и Алый Орден отступил. Из шести подчиненных сэра Филана, только Малкольм, недавно посвященный в сан рыцаря, что как раз выпил воды из источника, остался подле каменных стен колодца, рыдая. Другие последовали за Кантосом. Через полтора часа уставшие и измотанные орденцы вернулись к лагерю.

Там сэру Зигфриду подробно разъяснил всю ситуацию Кантос. Это слышали все - и Шатильнор, и Ирелия, и Эрлад, и даже Самаил. Паладин не стал проверять прибывших, заявив, что чувствуется, будто они были в святом месте. И хотя Кантос заявил, что, стало быть, источник заражен, Зигфрид отрицательно покачал головой: он произнес, что иллюзия Плети могла быть столь сильна, что обманула даже Инквизитора и паладина, явившись в облике лагеря. Конечно же, истинно светлое создание никогда бы не обвинило Орден в грехах.```

Powered by Froala Editor