Их путь проходил по почти непроницаемо – тёмным катакомбам, тоннелям, что, возможно, были вырыты ещё до строительства монастыря в Долине Облаков. Единственные источники освещения: мрачный свет, исходящий из рун на клинках рыцарей смерти, да изредка сияющий камень на острие посоха Саххры – не – мёртвого ледяного тролля – колдуна. 

Олаф, Эрик и Балеог – три дворфа – послушника, найденные Амон’тором и Горбуном в заваленной, усеянной трупами алых шахте, старавшиеся держаться подальше от Саххры и его телохранителя Ум’ты, по дороге поведали краткую автобиографию, историю своих злоключений.  

Встать на скользкую дорожку их побудила, как ни странно, несправедливость. Мать и отец трех братьев были убиты остатками Орды уже к самому окончанию Второй войны, пока их сыновья храбро воевали с порождением зла в рядах стальгорнских бригад. Никто не защитил их родителей, когда они сражались за бравое дело. Скорее всего, травма от потери самых им близких привела троицу к безумию, ибо со слухами об эпидемии и восстающих из могил в Лордероне, Эрик, Олаф и Балеог немедленно отправились в гущу трагических для жителей северных королевств событий. Ведомые желанием воскресить мать и отца, чувством мести, они присоединились к Плети, где аколиты смогли достойно проявить себя. 

Что же по поводу троллей, то те были куда молчаливей полуросликов, а их рассказы о прошлом напоминали изречения. Всю жизнь они, судя по всему, провели в высокогорьях над Харгленом, а службу Плети начали после того, как превозносимый ими дух из горного озера велел подчиниться «Великому». Понятного из произнесенного ими мало, да и вряд ли кому – то, кроме Горбуна, проявившего интерес к сутулым синекожим, это может показаться интересным. 

А, тем временем, коридоры привели герольдов к оказавшимися распахнутыми решётчатым дверям, что освещались факельным светом. Тихо, друг за другом прошагав по нескольким чересчур узким лестничным пролетам, они дошли до массивной двери с изображенной на ней большим церковным символом, тоже оказавшейся приоткрытой, но лишь наполовину. Послышались разговоры, до их слуха донеслись человеческие голоса. Похоже, что нечестивцы добрались до монастыря.  

Оказавшись в просторных залах, стены которых увешаны гербовыми щитами, украшены фресками, стало ясно: ошибки и не может быть – они в монастыре. Отсутствие оконных рам навело на мысль, что всё они ещё где – то под землёй, на нижних уровнях. Проходы завалены ящиками и бочками. Теперь расслышать разговоры, эхом разносящиеся по окружающему пространству, не составит труда. 

Что выберут слуги Короля - Лича? Пытаться идти незаметно, как и раньше, сохраняя до последнего момента внезапность своего появления, или же с ходу учинить резню ничего не подозревающим монахам? В любом случае в их распоряжении очевидное преимущество. 

Боуэн избрал для герольдов первый вариант. Подслушав разговор монахов, узнав, что в бесчисленных, расставленных по краям коридоров бочках хранится заготовленное в больших объемах масло для сожжения убитой нежити в предстоящем наступлении на Андорал, рыцарь смерти предпочел пройти как можно дальше к выходу, как можно дольше избегать открытого столкновения до подъема к монашеским кельям. Горбун, пользуясь изъятым у Эрика ритуальным кинжалом, подкравшись к, по всей видимости, проводящему ревизию святоше, бесшумно перерезал последнему горло от края до края, подхватив падающего, находящегося в агонии праведника, а затем так же, без единого звука оттащил тело за ящики. Когда казалось, что путь дальше открыт и никого поблизости не наблюдалось, Амон’тор, переходя из одного отделенного массивной стеной коридора к другому, не заметив рыжеволосого юнца, изучавшего какие – то свитки, чуть не выдал диверсантов, поставив тем самым вторженцев в крайне затруднительное, смертельно опасное положение. 

Однако расслабившийся парень в алом табарде даже не повернулся в сторону шаркающих звуков, возможно, приняв шум за привычную перестановку кем – либо из работающих в подземном помещении монахов бочек. Нерубианец же, не решившись испытывать судьбу, метко выпустил в неподвижную цель струю паутины, которая обмотала голову и шею несчастного, не ожидавшего опасности молодого служителя Света. Боуэн, предотвращая непредвиденное, ринулся к жертве Амон’тора, покончив со страданиями юнца в этом мире, казнив его. В это же мгновение с другого конца зала послышалась речь, будто бы находящегося в истеричном припадке человека: громкая, преисполненная ругательствами, угрозами. 

«Я превращу тебя в безмозглого зомби, а затем заставлю встать передо мной на колени и промычать молитву!» - после этой фразы раздались душераздирающие, преисполненные болью крики. 

Боуэну и Джерди голос крикуна, кажется, находящегося под пытками, показался чересчур знакомым. Вся группа устремилась к источнику звука, а Горбун, продвинувшись чуть дальше остальных, вновь скрываясь за содержимым подземного склада, подло подслушивал переговоры между фанатиками из Алого Ордена. Увидели они поблизости от алых и четырех послушников и несколько поодаль от них некроманта, запертых в клетках, ожидавших исполнения в отношения них приговора. Но о легкой смерти им приходится только мечтать. Уж пятый день пошел, как их допрашивают и пытают.«Таинство близится к завершению. Завтра утром прикажете монахам собираться в поход», - c этими словами ревнителя в роскошных доспехах, больше напоминающих церемониальные одеяния, Джерди, Магда, Горбун и культист Мосли по команде Боуэна покинули укрытие, показавшись перед ошарашенными праведниками. Несколько монахов, вооруженные лишь тренировочными деревянными посохами да стальными прутами, используемые в качестве пыточных инструментов, обомлели от увиденного настолько, что раздалось несколько неприятных для слуха звуков падающих предметов – выроненного из рук потенциального оружия в борьбе с нежитью. Даже закаленные в боях воители растерялись, и эта растерянность, потеря нескольких важных секунд, стоила им жизни. Один ревнитель собрался с силами, чтобы нанести первый и последний удар. 

«Нечестивцы проникли в монастырь! Поджечь масло! Запереть двери! Пусть нижние уровни поглотят языки пламени!» - с этим отчаянным возгласом в ладонях высокопоставленного алого чародея возник пылающий огненный шар размером с человеческую голову, который, по приказу создателя, с бешеной скоростью устремился в бочки с маслом позади герольдов. Вспышка, треск, шипение. Пламя разгоралось с такой силой и так стремительно, что оно с ходу оставило свой поражающий черный след на высоком потолке. Это была единственная оказанная попытка сопротивления. Джерди и Боуэн, тут же ворвавшись в схватку, убивали одного монаха за другим, обагрив руны клинков вражеской кровью, не теряя ни секунды, пользуясь каждым мгновением для достижения скорой победы. Мосли и Горбун не спешили атаковать, но пламенные волны, беспощадно сжирающие всё вокруг, вынудили культиста и тень сдвинуться ближе к клеткам, в коих томились плененные аколиты и их предводитель, - оба занялись их освобождением. Магда ускорила погибель шокированных святош, насылая при помощи темного колдовства проклятия и мучения. Амон’тор, на некоторое время скрывшись с поля зрения остальных, нанес удар, как ему свойственно, коварно и внезапно. Свисая с паутины там, куда огонь ещё не прорвался, находясь прямо над клетками с пленниками, некроарахнид резко спустился, окутывая собирающегося сбегать ревнителя сетью, превратив того в заложника. Что до дворфов, то Эрик, Олаф и Балеог, следовавшие за госпожой Магдой, как она и велела, не растерялись и от огня cбежать смогли, чего не скажешь про пару троллей, оставшуюся далеко позади. Колдун Саххра и берсерк Ум’та оказались в центре огненной ловушки: ревущее пламя из разрывающихся бочек захлестнуло синекожих, погубив их, лишив герольдов ценных союзников. Когда Горбун украл связку ключей у ревнителя, приготовившись освобождать пленников, а Мосли только вставил в замочную скважину одной из клеток припрятанную отмычку, послышались истошные вопли. Огонь добрался до части послушников. Запертые, не имея и малейшего шанса на спасение, их раздавшиеся, разнесшиеся безумные крики не были способны отразить и малую часть той чудовищной боли, что поразила их тела. Но культист и тень смогли освободить некроманта, а также двух крайних к выходу из нижних уровней послушников. Присоединившись к Магде, Джерди и Боуэну, которые уже выломали дверь, Горбун, Мосли, три дворфа и спасенные культисты, спасаясь от пожарища, быстро поднимались по лестничным пролетам пока не дорога не привела нечестивцев на верхние уровни, куда через оконные рамы и витражи проникал тусклый солнечный свет. Сюда дым доберётся ещё не скоро, а уж огонь и то вряд ли. 

Обстоятельства складываются в пользу Плети. Монахи, не подозревающие о произошедшем внизу, занимались обыденными делами. С молельни, расположившейся в зале напротив от спуска в арсенал и, соответственно, катакомбы, доносился запах благовоний. 

Высокомерная Магда, выбрав не самый удобный момент, принялась критиковать Хааса Прокаженного, так звали предводителя освобожденных культистов, в относительно грубой форме обвинив того в некомпетентности, на что обвиняемый ответил не менее резко, а начавшаяся потасовка, скорее всего, приведет к самым тяжким для группы последствиям, но тут послышался гулкий звук шагов от латных сапог: патрулировавший коридоры алый воитель, услышав подозрительный шум, немедля отправился проверить источник шума. Но, как только солдат оказался у поворота вниз вплотную, призрачная рука молниеносно вонзила клинок латнику с алым табардом в шею. Совершив очередное подлое убийство, Горбун нежно уложил монаха на каменный пол, да напоследок провёл «кистью» по щеке павшего. Находившаяся в это время на другом конце коридора пара монахов, о чем – то беззаботно рассуждая, и не обратила внимание на пропавшего патрульного, видимо, посчитав, что тот отправился в арсенал. Их идиллия прекратилась с первыми воплями, доносящихся с молельни, послышавшимся лязгом мечей, ударяющихся о каменные монастырские стены. Сдвинуть с места оцепеневших от страха монахов помогло появление ужасного некрорахнида с окровавленными хелицерами, который на своей спинке нёс окутанного в паутину ревнителя. От увиденного они бросились в соседний зал, сломя голову, попутно напрасно взывая о помощи, ведь нерубианец, как охотничий пёс, преследующий загнанную в ловушку дичь, неизбежно настиг паникёров, и, расправившись с парой трусливых святош, не став дожидаться окончания мясорубки в молельне, рванул вперёд, сея смерть и разрушения в жилых помещениях. 

Джерди, Боуэн, Магда, Горбун и Мосли, заблокировавшие около дюжины безоружных праведников в молельне, наиболее решительным образом исполнили волю Повелителя. Рыцари смерти, нещадно вонзали в тела лезвия рунических клинков, отвечая на каждую мольбу о пощаде ещё большей жестокостью. Некромантка, тень и лазутчик Культа Проклятых, оставшись на входе, добивали тех, кому удавалось прорваться через оцепление Боуэна и Джерди. Разрезав плоть последнего выжившего, с головы до ног обагренные кровью, слуги Короля Мёртвых поспешили на подмогу к умчавшемуся вперёд Амон’тору. Добравшись до братских келий, герольды стали свидетелями выдающегося самопожертвования. Амон’тор, сражавшийся, уже добивавший двух стражей, никак не ожидал, что из – за запертой позади двери с боевым кличем, замахиваясь мечом, вырвется ещё один защитник монастыря, однако от если не погибели, то тяжелого ранения нерубианца спасли двое освобожденных аколитов из отряда Хааса Прокаженного, прикрыв тыл сражавшегося некроарахнида, сразив противника наземь, но при этом оказавшись изрубленными сами, вскоре свалившись на спину падшего алого фанатика. 

Нежить продолжала зачищать монастырь от живых. Ворвавшись в следующий стоящий на пути величественный зал, дорогу им преградили стихийно организовавшие цепь обороны, выстроившиеся в одну шеренгу алые праведники. Сомкнув щиты, боевой порядок по приказу командира медленно двинулся на герольдов. Боуэн и Джерди в попытке прорвать левый фланг, оказались чуть ли не в патовом положении, вдобавок лазутчик Мосли, метнувший кинжал в руководившего защитниками офицера, невольно вонзил лезвие в спину бывшего капитана из Первого легиона. Прорвать левую сторону шеренги не удалось. Зато разъяренный Амон’тор, набросившийся на воителей по правую сторону, создал брешь в стене щитоносцев, под напором собственного тела ликвидировав одного и разбросав остальных. Хитрый Горбун, воспользовавшись ситуацией, ловко обогнул ряд защитников и, пользуясь уже проверенным методом, в мгновение перерезал глотку одному из оборонявшихся вплоть до края надгортанника. Магда, держась на безопасном для неё расстоянии, поддерживала при помощи темного колдовства успешное наступление нерубианца. Тут же в атаку ринулись подоспевшие дворфы, как и приказала Магда. Они добили последнего, уже не способного оказывать сопротивление воителя, но в гуще сражения пал Олаф, кинувшись на врага в рукопашную. Невыносимые страдания принесла братьям его гибель.  

Когда исход баталии уже оказался предрешенным, алые, будучи в меньшинстве, все равно отказались от попытки отступить, решив драться до последней капли крови. Ледяной вихрь, призванный Боуэном, обрушил мощь вечной мерзлоты на храбрых защитников. Джерди только и оставалось, что проходиться клинком по примороженным к каменному полу, трясущимся от озноба солдатам. Бой завершился победой Плети. 
Горстка монахов и десяток воителей – вряд ли это «войско» способно остановить наступавшую на Долину Облаков орду живых мертвецов. Не задумываясь над грядущим, окрыленные первой значимой победой, явно недооценивая противника, герольды и спасенные ими распахнули массивные двери, открывавшие путь в храмовое святилище. 

Powered by Froala Editor