Осторожно! Чистые и едва ли тронутые чьей-то рукою логи.

Спасибо игрокам за их игру.

Мур вопросительно поднимает бровь.

Шерман: Какой милый рюкзачок. Ты уже успел накатать на меня жалобу командованию за оскорбления, а, Мур? — Марк хмыкнул.

Мур: Я накатаю на тебя жалобу сразу после того, как капралы перестанут меня бояться и будут готовы её принять, — проговорил и быстро обернулся. — В этом рюкзаке огнестрел, наркотики, бинты и верёвка. Об остальном я не помню или лгу, что забыл. Давно не виделись!..

Шерман: Хотел было спросить, за что будет жалоба — но лучше спрошу, что за наркотики.

Мур: Арбориус красный, обезболивающее. Сколько себя помню — заливал в пострадавших. Сердито, доступно, приходы...

Шерман: М-м-м, — чуть щурясь, протянул Марк. — Продашь? А то... так много пострадавших вокруг. Эльфы, гномы, гоблины...

Мур оглядывается.

Мур: Каждый второй, кто слышит об этом проклятом флаконе, желает у меня его вымолить, выпросить, выбить, выкрасть и так далее. Этот город увяз в грехах, Август, а этому способствовать не стану.

Шерман вздохнул.

Шерман: Хочешь сказать, придётся тебя убить, чтобы попробовать хер знает что с хер знает каким эффектом?

Мур: Можешь попробовать. Всяко, я буду искренне удивлён, если ты пойдёшь на это ради флакона, который при ошибочной дозировке может прикончить тебя. Ну, содержимое его, да. Честно? Я и сам-то использую на глаз.

Шерман: Звучит слишком заманчиво, чтобы не опробовать это. Мне снова нужен тёмный переулок и отсутствие лишних глаз, лишних ушей, лишних рук, — он устало вздохнул. — Как там надо было говорить?.. А, хер с тобой, сам вспомню. Но вообще было бы неплохо, расскажи ты, сколько достаточно для смерти. Нет ничего слаще, чем словить приход, а затем принять смертельную дозу.

Мур: Начнём с того, что с шансами пятьдесят на пятьдесят ты поймаешь списочек кошмаров, которые каждый описывает по-разному. Будешь наслаждаться ими несколько часов, а если вдруг очнёшься, то испытаешь боль похлеще моей душевной боли от этого городка. Собственно, я не могу тебе сказать, но если влить в свою пасть весь флакон, то точно не прогадаешь.

Шерман: Хм-м, — губы растянулись в совершенно довольной улыбке. — Ты же понимаешь, чем больше ты рассказываешь, тем больше шансов, что я наставлю на тебя не невидимый арбалет, м? Слиш-ш-шком прекрасно звучит, чтобы упускать такой шанс. Где ты там спишь? — он хмыкнул.

Мур: Нигде не сплю, — указательными пальцами обеих рук ткнул себе под глаза, что были словно залитые кровью, а под ними красовались мешки месячной давности. — Если наставишь на меня настоящий арбалет, то отхватишь по морде и посетишь казематы, где отхватишь по морде ещё с десяток раз. Но уж будь уверен, сдохнуть я тебе не дам.

Шерман вздохнул.

Шерман: Во-первых, слышал, что сон позволяет бить сильнее. И пить дольше. И ещё много прекрасных вещей. Во-вторых, — кривая ухмылка обнажила ряд не менее кривых зубов. Марк клацнул ими и мотнул головой, чуть склонив её набок — и продолжая пристально пялиться на Мура. — Было бы неплохо после этого сдохнуть. Но мне и так нравится. Двинем в тёмный переулок, пока ты ещё не свалился от усталости? — он хохотнул, выпрямляя голову.

Мур: Сон позволяет избегать проткнутого брюха, — в него он, собственно, и ткнул, — а ещё избегать встреч с масочниками и уродцами вроде тебя. Нет, тёмный переулок сегодня обойдётся без нас, ведь делать там особо и нечего. А идею свою выбрось из головы, пока действительно не повесился где-нибудь за уголком. Хотя, дело уже твоё, а я обещаю, в свою очередь, явиться на могилку и даже проронить скупую, сука, слезу.

Шерман: Могила слишком много стоит, — он устало вздохнул. — Кажется, от стола Карциуса слишком сильно распространяется пелена уныния и скуки. Как опытный лекарь — рекомендую тебе держаться от него подальше, — он коротко хохотнул, потирая лоб. Шрамы почти стало шрамами, не доставляя особых неудобств. — Какие планы на оставшиеся часы работы, Уилмур?

Мур: У Уилмура из планов только кормить себя обезболивающим, чтобы не откинуться от, мать её, как ни странно, боли, прямо здесь. Если не хочешь могилу, то я могу пустить слезу у вазочки с твоим пеплом. Знаешь, у пепла, пожалуй, будет даже больше шансов заслужить мою любовь, — повёл челюстью. — От стола Карциуса несёт только плохим командованием и ничтожным опытом.

Шерман: Дерьмом от него несёт, не иначе, — пробормотал он, вздыхая. — Вазочки с пеплом тоже не жди. Труп будет отдан на съедение птицам и зверью. Не удивлюсь, если в состав второго войдут эльфы с гномами на плечах. Звучит неплохо, да? Надеюсь, они отравятся моей плотью и сдохнут. И какого хрена ты стоишь в кольчуге, если умудрился... что там у тебя, Уилмур? — Марк окинул его оценивающим взглядом.

Мур: Я не просто стою в кольчуге, а патрулирую и даже умудряюсь угрожать избиением, — повторно ткнул себе в живот. — Пырнули. Но под дозой отвара из трав, в бинтах, пропитанных отваром из трав, а также с рюкзаком, что хранит в себе целую тучу целебных зелий и мазей... — Мур пожал плечами. — Я в порядке, в общем.

Шерман: Тогда... Противоречишь сам себе. В общем-то, уже думал угостить тебя лучшим обезболивающим на свете, — он похлопал по полной фляге на поясе. — Как единственного рядового в этой страже, заслуживающего отпить из неё, но раз ты в порядке... — хмыкнув, он сдёрнул флягу, скрутил крышку и сделал несколько небольших глотков, довольно зажмурив глаза. Шумно выдохнув прямо в лицо Мура — пахнуло вином и острыми специями — он убрал флягу на место. — Значит, дело такое. Если будешь работать — можешь взять несчастного Бергмана с собой? Я скорчу страшную морду и буду отпугивать всех желающих пырнуть тебя в то же или иное место, а в ставке подумают, что Август взялся за ум и начал работать, — он хмыкнул.

Мур: Я противоречу самому себе во всех вопросах, кроме единственного. Я, нахрен, ненавижу это место, — осмотрелся, — этот город и его население. Пить мне надо бросать, потому что в прошлый раз это кончилось плачевно, — потянулся за самокруткой и прикурил самому себе, несколько раз чиркнув гоблинским огнивом. — А ты наслаждайся всем содержимым этой фляги сколько тебе, сука, влезет, — не менее шумно выдохнул дым в лицо Шермана. Запах был определённо не обычного табака, но вонь стояла знатная, — Если Бергман несчастный хочет, чтобы все посчитали его за полноценного стражника, то пускай становится, сука, полноценным стражником, а не цепляется к Уилмурам всяким. Пока я намерен сидеть здесь, страдать от недосыпа и депрессии и пить чай, который уже остыл. Ненавижу холодный чай и эльфов, — договорил, имея в руке лишь окурок.

Марк влюблёнными глазами глядел на Мура, не в силах удержать выползающую на лицу довольную ухмылку. — Какая прелесть. Грёбаные мурлочки, как я скучал. Да чтоб меня... Готов слушать тебя вечно, — он хмыкнул, на мгновение прервавшись и втягивая дым. У самого-то Марка давным-давно закончилось всё, что можно было курить. Он нервно отпил ещё несколько глотков совершенно остывшего — и хер с ним, в общем-то, вина. Снова хмыкнул. — Будем соблюдать последовательность. Во-первых — какого хера ты ещё здесь? Как я погляжу — некоторые даже готовы предоставить транспорт и жратву на время пути, лишь бы набрать себе работничков во всякие дерьмовые места. Во-вторых — буду наслаждаться. Не переживай. Да и... Вся наша жизнь закончится плачевно. Скорее рано, чем поздно. И это ли не прекрасно? — он снова шумно втянул ноздрями воздух, чуть щурясь. — Насчёт стражника... и говорить нечего, — он угрюмо ухмыльнулся. — Если ты думаешь, что это, — он ткнул себе в нагрудник пальцем, — способно работать — то ты так же туп, как все те, что торчат и работают здесь, да ещё не отобрали у меня значок, латы и голову. Вот, ещё одна строчка для твоей жалобы. И... только эльфы? А как же... голые гномы? Морские дворфы? Столько всего прекрасного? 

Мур: Ну, начнём, сука, по порядку, — Мур смотрел на Шермана всё теми же убитыми глазами. От бесонницы, депрессии и желания застрелиться. — Какие нахрен мурлочки? А, плевать. Можешь слушать меня вечно, на том спасибо. Благо, есть что сказать, — Мур занервничал, что было видно, да взял вторую самокрутку подряд, раскуривая и потягивая дым. Выпускать он его продолжал стабильно в морду Шерману. — Я всё ещё здесь только потому, что меня не тянет ехать хер знает куда, хер знает зачем, рисковать своей жизнью, а получать за это пять серебряных. И что бы ты там не пил, никогда мне эту дрянь более не предлагай. Переживаю я скорее от того, что мне вновь придётся тащить труп, вероятно, твой, а потом своими же руками и закапывать. Наша жизнь кончается плачевно только в том случае, если ты, сука, сам её так закончишь. А тут уж ты в абсолютном праве решать, — Мур осёкся и сделал паузу, выдохнув уже куда-то в сторону. Почесал голову и продолжил, — Я не планирую подохнуть от передозировки наркотиком, алкоголем, эльфийками и прочей дряни Андорала в какие-нибудь двадцать пять-тридцать лет, планы на жизнь и, сука, цели, всё в таком духе. Нет, ты правда обязан потребовать вернуть себе кольчугу. Я не хочу показаться излишне грубым, но ты же, мать твою, позоришь ставку своим безделием и ленью, — парень выдохнул в лицо Шерману напоследок, да затушил самокрутку о перчатку, — Я заплачу тебе двадцать серебряных, если докажешь, что я — самый тупой рядовой в ставке.

Глаза несколько слезились от дыма... или не от него. Хер разберёшь этого красноглазого урода. Да, это о Марке. Изредка он отпивал немного вина, с явным наслаждением слушая Мура. После того, как тот закончил — он несколько мгновений молчал, с тупой улыбкой пялясь на рядового, да почти не дыша. Удивительно даже. Наконец, мотнув головой, он несколько раз моргнул, словно отгонял видение. Или кошмар. Что там Мур курит в ставке? Впрочем... Кашлянув, он разлепил пасть. — Кажется, кто-то заразил тебя позитивным взглядом на жизнь. Такими темпами отучишься не только пить, но и курить, ругаться и пинать беззащитных лежащих эльфов латными сапогами в их тонкие мордашки, — Марк хмыкнул. — Впрочем, хер с тобой. Понял и принял всё сказанное, угу, — Марк повёл плечами, заткнувшись на мгновение и взглянув куда-то за плечо Мура. — Нет, даже двацать серебряков, что позволят мне хорошенько нажраться и не просыхать с неделю как минимум не стоят этого. Дай безмозглому старику Бергману порадоваться, глядя на тебя, — Шерман коротко хохотнул. — За безделие и лень — спасибо, сочту это комплиментом, угу. И... вопрос. Если тебе так херово, какого хера мы до сих пор стоим посреди ставки?

Мур: Потому что, Август, нам нехер делать на ночь глядя, — сказал, осознав и приняв всё сказанное и не сказанное Августом, — и это нихрена не намёк. А теперь, когда я пытаюсь удержать себя от неожиданного удара по твоей старой, дряхлой челюсти, старик Бергман, давай просто перестанем нести херню, стоя посреди ставки. Пожалуйста.

Шерман: Мы всегда можем переместиться в иное место, — он хмыкнул. — Да и... как я могу тебе отказать? — да, Марк снова хмыкнул. — Хотя удар по челюсти звучит соблазнительно. Лишусь всех зубов, станут уважать и предлагать места на лавочках, пока не сдох.

Мур: Если иное место представляет собой лавочку, таверну, стол капрала Каин, земля ей одеялом, кабарэ или оружейную лавку, в которую ты на кой-то бес попёрся работать, то это можешь считать отказом, — кивнул. — Не смотри на меня так, словно я эльфийка, а ты подвыпивший Коуч. Мне не по себе и хочется стрелять.

Шерман: Вообще-то, больной и потерпевший Уилмур, вокруг полно стульев, не принадлежащих Каин, да ещё и два грёбаных дивана наверху, хер знает кем хер знает зачем притащенных в ставку, где, казалось бы, всё должно быть максимально неудобным, — он вздохнул, закатив глаза. И продолжил пялиться на Мура. — Подвыпивший Коуч смотрит в пол, на котором он лежит — раз. Стрелять — стреляй. Два.

Хорвурд: Рядовой Мур и Бергман, берите с собой тренировочные мечи. Жду вас на плацу, это приказ.

Шерман: Рядовой Уилмур, — Марк не обернулся. — Получил ранение на службе, и вам следовало бы... — он оглянулся, вздыхая. Идиот. Тьфу.

Мур: Пойдём. Света ради. Лучше ходить, чем так беседовать. Даже если это меня убьёт.

Шерман: Уверен?

Мур: Да.

Шерман: Льстишь мне.

Мур: Пожалуй.

Шерман: Похвастаюсь маме, когда увижу.

Мур: Если.

Хорвурд взял один из тренировочных мечей.

Энги: О, привет!

Шерман: Ну что, Хорвурд, решил показать всем, какой ты великий капрал? — Марк хмыкнул.

Мур: Если бы вы умели читать, капрал Карциус, вы бы несомненно смогли обнаружить дело под номером пятьсот двадцать, — Мур злобно глянул тому в глаза, — которое является прямой отмазкой рядового Мура от того, что вы, СЭР, задумали.

Шерман хохотнул, с явным наслаждением пялясь то на Мура, то на капрала.

Мур: Я могу идти.

Мур смеется.

Шерман: Ну вот, Хорвурд, мы остались вдвоём, — Марк хохотнул.

Энги: Втроём.

Хорвурд: Так, ладно, рядовой Бергман, берите тренировочный меч.

Шерман: Угу... — Марк скинул арбалет на стол, там же оставил колчан с болтами. И вытащил из ножен меч. Обыкновенный. Самый нормальный меч на свете.

Энги: Тренировочный меч — это такой, — показал свой деревянный.

Шерман: На деревяшках спарингуются дети, больные и трусы. К кем вы относитесь, капрал? — язвительно протянул Марк, и не взглянув на Энги.

Хорвурд: Так, рядовой Бергман, хватит тут из себя крутого делать, берите тренировочный меч и на изготовку.

Шерман, и глазом не моргнув, чуть отошёл назад и в сторону, поудобнее перехватывая меч, да отводя праву ногу назад, для больше устойчивости. Он чуть пригнулся, без улыбки — но с усмешкой в глазах глядя на Карциуса.

Энги: Если ты думаешь его бить, я его защищу, — отложил в сторону деревянный меч и достал старый меч Иллена.

Шерман: Не бью детей, больных и гномов, — пробормотал он, вздыхая.

Хорвурд: Так, рядовой, опустите оружие, и берите тренировочный меч.

Шерман, вздохнув, убрал меч обратно в ножны и встал ровно, уставившись на Карциуса.

Мур: Бергман, ты не в четырнадцатом взводе.

Шерман моргнул несколько раз, прогоняя голоса из головы. 

Шерман: Словно со стеной разговариваю.

Хорвурд: Рядовой, берите тренировочный меч.

Шерман: Сколько раз капрал способен это повторить?

Энги: Папа говорил, что это называется инсубординацией.

Хорвурд говорит: Сколько потребуется, до карцера.

Шерман: Больше слушай пап. Я жду, — он вздохнул.

Хорвурд: Рядовой Бергман, если я не ошибаюсь вас уже лишили жалования на неделю, это на вас не как не повлияло?

Энги: Прошу прощения, но далее с неуравновешенными личностями я вести дискуссию более не могу. А вы, капрал Карциус?

Хорвурд кивает Энги.

Шерман: Капрал Карциус, если бы вы присутствовали на построениях и глядели не только в никуда, но ещё и по сторонам — вы могли заметить, что жалованье я не получаю уже больше... — он на мгновение задумался. — Месяца, — он хмыкнул. — Ещё жив, ведь, как известно, деньги — не главное в этой жизни. — Главное, Хорвурд, друзья и верный меч. Или не это. В общем-то, хер с ним.

Мур улыбается.

Энги поднял взгляд.

Энги сердечно приветствует Мура.

Хорвурд: Рядовой Бергман, даю вам последний шанс, либо берете тренировочный меч, либо мне придется вас задержать и отправить в карцер за многократное игнорирование приказов старших по званию. Или нет, пока рановато, будете драить полы в ставке.

Мур смеется.

Шерман: Стена... Вот он, самый прекрасный страж этого города! — Марк даже чуть повысил голос, торжественно вскинув брови. — Давай так, Хорвурд. Ты — дурак. Я — возможно, тоже. Да не возможно, а точно. Но даже я не собираюсь подчиняться твоим приказам, — он хохотнул. — Ну что, достаточно для недельки прохлаждения за решёткой в прекрас-сном обществе заключённых? И я даже уверен, что то общество — умнее сего капрала... Эй, — он оглянулся с ухмылкой на Энги. — Уши-то прикрыл бы.

Энги говорит: Как дитя малое, — вздыхает, глядя на Шермана.

Хорвурд: Хм...ясненько, значит, вот так вот...

Шерман: Тогда не бей меня мечом, — хмыкнул он, глядя на Энги.

Энги: Никто уже вам больнее не сделает.

Шерман: Уверен?

Мур: Карциус!

Хорвурд смотрит на Мура.

Мур: Я обязан отметить, что отказ от выполнения твоих приказов уже двух рядовых, это вполне себе серьёзная проблема!

Шерман захохотал на реплику Мура.

Мур: И точно не для самих рядовых! Ты не подумай, ты нравился мне ещё летом, но сейчас я не вижу в тебе лидера и командира, смекаешь? Вот, например, старшина Брайкли...

Хорвурд: Так, рядовой Бергман, прошу за мной.

Хорвурд: Рядовой Мур, спускайтесь на первый этаж.

Шерман: Только не в тёмный подвал, Хорвурд, я ещё не готов к такой близости! — Марк захохотал.

Хорвурд: Прошу построиться.

Шерман вздохнул, оглянувшись на Энги и подмигнув тому.

Мур: Это будет моим первым жалованием, — шепнул Шерману на ухо.

Шерман хмыкнул.

Хорвурд: Рядовые, слушайте: мне это уже крайне надоело. В нашем чудном уставе четко все написано о правилах поведения стражников. Даже если кто-то из вас уже служил в каких либо войсках и имеет опыт, это не дает вам права не выполнять приказы старших по званию. Разговорчики, рядовой Мур!

Мур: Сэр! Разрешите обратиться из строя, сэр!

Шерман присвистнул, ядовито поглядывая на Карциуса. Кажется, он не был впечатлён. Но уже неплохое начало.

Хорвурд: Запрещаю, и сэр два раза не говорят, и рядовой Бергман прекратите свистеть, а то увеличу вам срок пребывания в казематах.

Шерман свистеть не стал — незачем ему, эта речь начинала утомлять. Но продолжал, едва изогнув губы в злой усмешке, пялиться на пыжащегося Карциуса.

Хорвурд: А теперь оба повернулись и пошли в камеры, постовые, сопроводите этих двух в одиночные камеры, заберите все оружие, и принадлежности и выдайте этим двум книги с уставом стражи, пусть читают и завтра мне все от корки до корки раскажут, и ужин они свой также не получат!

Мур: Слово «сэр» вылетает из моих уст в начале и в конце обращения, сэр! Разрешите обратиться из строя, сэр!

Хорвурд: Молчать, шагом марш в казематы! Постовые!

Мур оглядывается.

Двое постовых подошли и отвели двух рядовых в казематы.

Шерман: Эй, Мур, нравится? — он хмыкнул.

Хорвурд: К стене оба.

Мур: Капрал, мать твою за ногу, Карциус. Глянь мне в глаза.

Хорвурд: Я что-то неправильно сказал? К стене рядовой Мур!

Мур: В глаза. 

Шерман: Стена, знай — ты прекрасна, — Марк откровенно хохотал, трогая стену пальцами и слушая происходящее за его спиной.

Мур: Кхм, — откашлялся.

Хорвурд: Рядовой Мур, к стене, или мне вас силой заставить?

Шерман: Ох, Карциус, вы бы поосторожнее с раненным!

Мур: Не-а, хер там. Использование постовых в роли инструмента для исполнения собственной прихоти в силу того, что вы не справляетесь с обязанностями, я сочту за злоупотребление полномочиями. А теперь вы пройдёте за мной, и мы заполним мою жалобу. Сэр.

Шерман отвернулся от стены, оперевшись на ту спиной, да уставившись на противоположную.

Мур: За мной!

Хорвурд: Рядовой Мур, быстро вернулись обратно.

Мур: Имею право жаловаться. Я не хочу тратить время на перепалки.

Хорвурд: Вам дали четкий приказ, быстро вернулись!

Мур: Приказ будет обжалован и не будет приведён в исполнение. Присаживайтесь, капрал Карциус.

Мур кратко кивнул Аджаю. — Сержант Ран.

Аджай: Рядовой приказывает капралу? И не выполняет воинское приветствие.

Мур: На моей голове нет головного убора, сэр.

Хорвурд: Сержант Ран разрешите доложить о случившемся?

Аджай: А в уставе прописано, что оно исполняется только в головном уборе? Вы вроде как из Андорала, а не откуда-то. Докладывайте.

Мур: Зависит от того, о каком уставе мы с вами говорим, сэр.

Хорвурд: Рядовой Мур и Бергман были задержаны по моему приказу, за неподчинения приказам страшего по звания, их игнонирование, а также обращение к старшим не по уставу. Забыл добавить многократно не подчинение.

Аджай: Сколько времени прошло, а характеристика капрала Баслоу до сих пор акутальна. А что до Августа... Хм... — юноша задумался, — Была жалоба на него от КСУ. А в чём, собственно, проблема?

Хорвурд: Рядовой Бергман, после того как я выдал ему десциплинарное наказание, четко сказал, что моим преказам он подчинятся не собирается, а если вы помните его уже лешили жалования на неделю. Рядовой Мур, хочет написать жалобу, и не хочет лезть в камеру.

Аджай: Прямой отказ от подчинения старшему по званию? Рядовой Мур, объяснитесь.

Мур: Никакого прямого отказа не следовало. Более того, все приказы исполнялись мною в точности и практически моментально. Капрал Карциус не справляется с вверенной ему ответственностью, что вы можете наблюдать прямо сейчас. Я чувствую себя другом ребёнка, которого словесно оскорбил, а он жалуется своей матери, — смотрел в одну точку, игнорируя похождения сержанта. — Я лично обсуждал этот вопрос с капралом Карциусом, и когда тот не нашёл достойного ответа, он был вынужден отпустить меня без жалоб и даже предупреждений. Я не стал бы сообщать, если бы многоуважаемый, даже мною, капрал не стал жаловаться сам. Это выглядит нелепо, и я продолжу отстаивать свою позицию касательно здравого и уверенного руководства.

Аджай испускает долгий, усталый вздох.

Аджай: Обоюдоострый клинок. С одной стороны, неуверенное командование и косвенные приказы, а с другой стороны — неподчинение. 

Аджай погрузился в раздумья.

Мур: Второе вытекает из первого, но никак не наоборот. 

Аджай: Пройдёмте-ка в казематы. Поговорим. 

Аджай: Рядовые Мур и Бергман, сядьте за стол. 

Шерман открыл глаза, уставившись на Рана. Вздохнув, он отлип от стены и двинулся к столу.

Мур бросил рюкзак за спинку стула.

Шерман с лязгом завалился на стул, отложив арбалет на стол. И снова прикрыл глаза, чуть улыбаясь.

Аджай: Ну и вы, капрал Карциус, посреди них встаньте. Итак, Хорвурд, почему так робок и неуверен?

Шерман: И — глуп, — тихо добавил Марк, не открывая глаз.

Хорвурд: Я пытаюсь сделать все более гуманнее, но похоже на рядовых это не работает.

Аджай: Хорвурд, ты напоминаешь мне меня. Также начинал, верил в людей, а потом убедился, что все мы не без греха, а некоторые даже животные. И такие повсюду. Они настолько близко, что даже прямо с нами.

Шерман хмыкнул. Очередной комплимент за сегодня. Приятно.

Аджай: Если что, то я про это, — кивнул на камеру с преступниками.

Шерман: Сержант Ран, а вам известно, что не первый раз капрал Карциус позволяет себе отправлять раненых, — он выделил последнее слово, — рядовых на плац? И требовать с них повторения тех же тренировок, что и с абсолютно здорового состава?

Мур жестом приказал Шерману заткнуться.

Шерман ничего не видел. Он же глаза закрыл. Только разочарованно вздохнул, осознав, что его никто не похвалил, назвав животным. Плохо старается.

Аджай: Раненых? Мур, кажется... — глянул на Уильяма Юджина, — Однако не было ни заметки в личное дело, ни официального прошения об отставке для реабилитации. Более того, я вижу рядового Мура в форме. Конечно, я не оправдываю капрала Карциуса. В следующий раз он, думаю, будет лучше следить за делами и жизнью рядовых, которыми и занимаются капралы.

Аджай: А теперь по порядку. По одному, расскажите, какие у вас претензии к капралу Карциусу.

Аджай кивнул Августу.

Шерман приоткрыл глаза, хмыкнув.

Шерман: Прекрасный капрал. Который отдаёт... а-а, — он махнул рукой. — Пусть лучше Мур расскажет, пока меня не расстреляли на месте, — Марк хмыкнул.

Аджай: Стоп. Продолжайте вы.

Шерман: Мне нужен документ, подтверждающий, что всё сказанной мной будет тут же забыто, — он хохотнул.

Аджай: Не будет ни при каких обстоятельствах. Говорите.

Шерман Значит, этот безумный ублюдок... во-первых, уже было упомянуто — решил, что ранения, позволяющие нести службу — вроде принятия посетителей, форм и прочего тому подобного — недостаточный повод для избавления от проведения тренировок. Возможно, этот безумный ублюдок жаждет нашей смерти — и кто знает, что скрывается за этим каменным лицом? Продолжим. Он не слишком понимает, что есть рабочая смена — и отправлять рядовых на тренировку в то время, когда они уже должны быть, — Марк вздохнул, — свободны — неразумно. Или вы, сержант, тоже считаете иначе? Далее. Что делает капрал, не справляясь со своими обязанностями? Будучи не в состоянии заслужить уважение рядового состава? Правильно. Он строчит жалобы — о чём я узнаю по слухам в ставке. И заставляет постовых силой вести тех, кто не подчиняется — туда, куда ему нужно. Что забавно — это единственный капрал, слушать приказы которого не желают уже... сколько рядовых? Не могу сосчитать. Кажется, все. Возможно, ему следует задуматься об этом, — Марк хмыкнул, устало потирая лоб. Было подозрение, что он ляпнул достаточно дерьма.

Аджай: Следите за своим языком, рядовой Бергман. Пусть у вас и нет уважения, но вы адресуете это к старшему по званию в присутствии ещё более старшего по званию. Вас я услышал. Рядовой Мур, вам слово.

Шерман хмыкнул, снова прикрыв глаза.

Мур: Приступим, — Мур поднялся и упёрся обеими руками в стол, глядя в глаза Аджаю. — Я обойдусь без оскорблений и острых речей. Как вам, может, известно, я — солдат. Так вышло, что решил вернуться на службу и попал в бесов Лайтгард, который так удачно, к нашему приходу, решили занять сторонники Синдиката. Я уже рассказал капралу Карциусу о том, что такое здравое командование, и привёл примеры. Я никак не наблюдаю в его лице СВОЕГО командира и человека, приказы которого я должен ставить во что-то. Но не стану противоречить себе: я всё ещё не отказался от их исполнения. Но никогда в жизни, сэр, я не стану обращаться к капралу по уставу лишь от того, что ему нацепили эти лычки. Командира не выбирают, но это — не командир.

Аджай: Вас я услышал, — кивнул блондин, вздохнув, — Можете садиться. Капрал Карциус, вы что на всё это скажете?

Мур присел, разминая плечи.

Хорвурд: В плане командования возможно рядовой Мур, будет по опытнее так как он служил в «Доминионе», но там была армия, а тут стража, и свои правила и обязанности. Что в случаи с рядовым Бергманов про его рану я слово не услышал, а также был такой случай, прямо сейчас произошел с рядовым Муром, я просто приказал бойцам явится на тренировку, но о том, что бойцы не дееспособны, я прочитал об этом только у рядового Мура, и то он просто мне кинул какуе-то записку и ушел. Возможно, да, где-то я не прав, но я не потерплю неподчинения от рядовых, которым даже самый простой приказ сложно выполнить из-за того что им не нравится командоваения, или он им не внушает уважение.

Мур: Разрешите добавить? — вопросительно глянул на Рана.

Аджай: Вас я услышал. Разрешаю.

Шерман вздохнул, очевидно, запутавшись в хитросплетении капральских снов. И продолжил с лёгкой улыбкой ожидать своего отправления в казематы. А лучше — на плаху.

Мур: Рану получил я, но никак не Бергман, — ткнул себе в брюхо. — Что полностью описано в деле. Служил я в Доминионе Лордерона, где во мне, в первую очередь, видели лидера. Это подтвердили бы многие, будь сейчас живы, — хмыкнул и глянул на Хорвурда. — Я выполнял боевую задачу, используя боевые навыки. Если бы вы явились туда сами и зачитали им нарушения, боюсь, они бы не одобрили, — умолк и вернул взор к Аджаю.

Аджай: Хорошо... У кого есть что добавить?

Мур отрицательно покачал головой.

Хорвурд: Я хотел бы добавить. Возможно рядовой Мур меня не так понял. Я сказал, что узнал, что один из рядовых недееспособен только от него, а то что рядовой Бергман тоже недееспособен, я вообще не знал, также во время тренировки он пытался со мной тренироваться на настоящих мечах, но это уже наверно «излишки». Рядовой Бергман и не говорил о собственной дееспособности, — он хмыкнул.

Аджай: Вы переутомились и уже не понимаете, капрал.

Аджай испускает долгий, усталый вздох.

Аджай: В общем, что я могу сказать.

Аджай оглянулся.

Аджай: Это пиздец, господа уважаемые.

Шерман хмыкнул.

Мур: Именно.

Аджай: Все хороши: и Август с резкими словами, и Уильям Юджин с неаккуратным обучением по опыту в армии, и Хорвурд с робостью, нерешительностью и рассеянностью. И я со своей лексикой, да.

Шерман: Бергман одобряет, — пробормотал он, чуть кивнув.

Аджай: Рядовой Бергман уже лишён своего жалования, а на Мура и так отрицательная характеристика, в общем. Карциус, лейтенант Пибоди тобой не был доволен недавно... Думаю, что если об этом станет известно, из ставке вылетят все трое. Что я предлагаю... Хорвурд, ты, как я понял, лишь кнутом их пытаешься заставить уважать себя. Попробуй пряником. Смена закончилась двадцать минут назад: все вы трое, попробуйте узнать друг друга лучше, станьте ближе, но не до секса. Можете наверху, в столовой нашего гарнизона, можете в таверну Вандергрифта пойти. Собственно, что я от вас хочу, так это решить разногласия меж собой и встать на путь взаимного исправления: каждый пусть обменяется положительным опытом друг с другом. Даже Мур, хоть и на испытательном сроке, пусть расскажет тебе, Хорвурд, каким должен быть командир. Услышь его, а не воспринимай как нотацию. И вместе с ним научите Августа не отзываться более любезно о своих сослуживцев. Ты, Хорвурд, можешь, конечно, думать, что командир в армии и в страже — вещи разные, но открою секрет: мы очень схожи. Пусть покамест это останется между нами. Вопросы?

Мур: Один.

Хорвурд: Так можно я тажке свое внесу...

Мур: Я могу увидеть собственную характеристику от, Свет его береги, Баслоу? 

Шерман вздохнул, открыв глаза и угрюмо уставившись на Рана.

Аджай: Я могу тебе рассказать о минусах твоих, не более.

Аджай улыбается.

Мур говорит: Я знаю свои минусы, не впервые уж.

Аджай: Ну на, глянь, — достал из-под плаща (как?) дело Мура. Показал тому лист с рапортом Таллера.

Мур протянул руку и взял своё дело.

Мур улыбнулся и протянул дело обратно. — Он увидел во мне плюс...

Аджай кивает Муру.

Аджай: Причём довольно хороший для стражника.

Аджай убрал дело обратно.

Аджай: Свободны. И без мордобоя.

Мур кивает.

Хорвурд: Есть.

Мур поднял рюкзак и забросил себе на плечи.

Шерман: Угу... — Марк поудобнее перевесил арбалет на плече, да оглянулся, зевнув.

Хорвурд смотрит на Мура.

Мур смотрит на Хорвурда.

Мур: Останешься здесь или примешь рекомендацию? 

Хорвурд: Так ладно, офицеры отсутствуют, давай рассказывай.

Мур: Что рассказывать, капрал Карциус? 

Хорвурд:Ой, совсем заработался, так ладно, офицеры отсутствуют, так что уйдем пораньше, пока идите передевайтесь пойдем в таверну.

Мур кивает.

Шерман вздохнул.

Шерман: Буду ждать вас там… Или не буду… Кто меня знает...

Хорвурд: Давайте сюда сядем.

Мур метнул рюкзак под стол и уселся.

Хорвурд: Кто что будет? И где все официанты...

Шерман завалился на стул, тут же сдёрнув с пояса флягу и положив её на колени. Он развалился поудобнее, вытянув ноги, да откинув голову на спинку стула. Прикрыл глаза.

Мур: Пойдём по порядку, — глянул Хорвурду в глаза. — Почему ты пижон?

Шерман хмыкнул.

Хорвурд: А почему ты так решил?

Мур: Понял.

Шерман: Только маски не хватает… Или очков.

Мур: Или цилиндра.

Шерман: Сплюнул бы, да, чую, выпрут отсюда, — Марк хмыкнул.

Хорвурд: Да, помоему нормально одет, но если вас это смущает, я могу сменить вою одежду.

Шерман: Можешь раздеться, — Марк вздохнул. — Я продам твою одежду. И куплю себе дерьмового вина.

Хорвурд: Очень остроумно, ладно так что будите все таки, эль, медовуха или чего-нибудь покрепче?

Шерман открутил крышку фляги и отпил немного, с наслаждением выдохнув. — Ви-но. За твой счёт.

Мур: Пустоту в душе убрать, если можно. А раз официантов тут нет, то я сделаю вид, что это, — достал флягу с ромом, — было куплено здесь.

Хорвурд: Ладно, что-нибудь придумаем.

Шерман вздохнул.

Мур: Мне кажется, если мы сбежим, то он точно повесится, — глянул на Шермана.

Хорвурд: Вечер добрый, дайте-ка вина, что-нибудь перекусить - и дальше сказал шепотом - и чего-нибудь чтобы закрыть пустоту в душе.

Шерман: Если он принесёт выпивку, — вполголоса ответил Марк. — То я согласен посидеть это и послушать, что он там вякает.

Хорвурд поставил все купленное.

Хорвурд: Набрал конечно всякого.

Шерман: Какая прелесть, — процедил сквозь зубы Марк, приоткрыв глаза. Закрутив флягу, он убрал ту обратно на пояс, да протянул руку к вину. Схватив бутыль, он, кажется, не собирался с ней расставаться.

Хорвурд: Так ладно, Мур, хотел у тебя спросить, что мне не хватает для идеального командира?

Шерман не без труда избавил вино от пробки — и, задержав дыхание, с горла отпил немного. Поморщился. Ничего страшного, скоро вкус станет чуть менее мерзким.

Хорвурд стал внимательно слушать Мура.

Мур: Не мямли, Карциус. Никогда. Шути, издевайся, вешай подзатыльники, в конце концов, — парень выдохнул. — Искусство харизмы, — может, в этом был какой-то намёк? — вот и всё. Ты должен вызывать уважение, а не смех. А если смех, то по собственной инициативе. Я стал капралом за то, что учил других капралов командованию, а потом стал лучше их. Развивайся, мать твою, — сделал несколько глотков рома.

Хорвурд: Хм... прислушаюсь к твоим наставлениям. Ладно, допустим если ты не хочешь ко мне обращаться по уставу то ладно, но только не в присутствии офицеров и выше стоящих, ладно?

Хорвурд взял кружку эля и чуть отхлебнул.

Мур: Без проблем, — он кивнул. 

Хорвурд: Но только не надо меня посылать почом зря, если приказ мелочный, а если какой-нибудь важный, то объяснитесь хотябы почему вы сним не согласны, или еже не хотите на тренировку то хотябы в устной или письменной форме объясните причину вашего отсутствия.

Шерман только угрюмо вздохнул, в очередной раз прикладываясь к бутылке, да с закрытыми глазами слушая сей унылый разговор.

Мур пожал плечами и глянул на Шермана. — У меня дыра в животе… Масочник. Взять-взять...

Хорвурд: Не можем, надо вызывать.

Шерман: Расслабься, Уилмур...

Мур: Мы можем предупредить о том, что не стоит носить маску. Разве не так? Так. Но мне лень вставать, а ещё я ранен.

Хорвурд: Такс, успокойтесь, смена то закончилась, не наша проблема - сказал шепотом.

Шерман: Дохлые мурлочки, с-с-сука, закройте глаза и представьте, что здесь ни одного немытого ублюдка, — процедил сквозь зубы он.

Мур: И как нести закон и порядок, если это зависит только от наличия у меня формы, — устало выдохнул. — Ладно, ладно. Какие мурлочки? О чём ты? С чем твоё вино?..

Шерман: Судя по вкусу — с гоблинской мочой, — Марк хмыкнул, вновь прикладываясь к бутылке. Запомните, овцы мои — никогда не пейте в таверне Зигфрида, если не уверены в своём умении пить дерьмо.

Мур: Думаю, я рождён с этим талантом. Алкоголь, который удавалось доставать, будучи рабом Доминиона, был тем ещё мусором. А здесь... ну, несколько лучше.

Шерман: С каких пор ты начал пить?

Хорвурд: Бергман, а ты знаешь таверну получше?

Шерман: Знаю, Хорв.

Мур: Два месяца, сразу после того, как сделал свой первый зажигательный коктейль, — выдохнул. — Оказалось, его содержимое в не подожённом состоянии можно пить.

Шерман: Надо бы... попробовать, угу, — Марк хмыкнул, прикидывая, сколько у него получится обманывать хозяина лавки, употребляя часть... веществ. И есть ли у него то, что нужно.

Хорвурд: Ясненько...так эт самое хотел спросить, как насчет на следующих выходных съездить на охоту?

Шерман: Я охочусь только на мурлочков и маленьких мальчиков, — едва слышно пробормотал Марк. Снова... да-да, снова прикладываясь к алкоголю. Он уже не морщился, отпивая это грёбаное вино.

Мур: С прошлой охоты Гейб, мой друг, вернулся без руки. Ну, точнее, вернулся с её огрызком, а я помог старому другу и отсёк её к бесовой матери. Отличная идея, — кивнул Хорвурду.

Шерман: Можно сходить и поохотиться на... хорошее вино, — продолжил бурчать себе под нос Марк.

Хорвурд: Я схожу в лавку Мортимеров у них помоему вино получше будет.

Шерман: Расслабься, Карциус.

Мур: Или завязать с идеей напиться. Хотя, выходит так, что без алкоголя дело не идёт... Ладно.

 Шерман: Уилмур... — Марк запнулся.

Мур: А?

Мур оглядывается.

Шерман: А, — выругавшись, он мотнул рукой и, открыв глаза, уставился на огонь. Отпил немного вина. Продолжил, зевая, глядеть на языки пламени. Скучнее, чем стена. Но тоже пойдёт.

Мур: Здесь просто нечего делать. Мы созданы для формы, — покосился на Бергмана, — а этот для алкоголя. Я считаю, что просиживать здесь своё свободное время не стоит, если мы решили все свои проблемы и вопросы. Кто-нибудь имеет возражения?

Хорвурд: Нет.

Шерман: Я заберу это, — схватив в придачу к почти пустой бутыли вина и жжёнку, Марк сорвался со стула. Едва не свалившись, он, шатаясь, широкими шагами двинулся на выход.