Прошло два дня после заварушки с троллями, и сейчас, казалось бы, самое время написать: "Жизнь стала налаживаться". Но, увы, это был бы не Бесов Перевал, будь все так просто. Пока все были поглощены работой и неотложными делами, а именно уборкой заваленных ошметками трупов помещений, мелким ремонтом станции, а также расстановкой уцелевшей мебели, заблаговременно спрятанной в подвале, никто даже и не думал о маячившей впереди проблеме: есть было нечего.

Запасы провизии, оставленные заместителем Персивальдом, как и те крохи, что отряд принес с собой, из небольшой кучки обратились в горсть так быстро, что никто и глазом моргнуть не успел. С боеприпасами, топливом и медикаментами все обстояло еще плачевней, а сопутствующий персонал станции, что должен был помочь отряду в делах насущных, лежал под двумя метрами промерзшей землицы. Не удивительно, что настроения внутри укрепления царили мрачные и подавленные.

Беда, как известно, не приходит одна. Многие были готовы поклясться: во тьме ночной на станции что-то творится. То шаги слышны, то шорохи, то вообще бормочет кто-то, а откуда звук идет — не ясно, стоит сорваться и проверить — никого. Да и не спалось как-то, ведь мало кого покидало чувство, будто некто постоянно стоит за спиной или нависает над лежанкой, но и тут, проверишь — опять никого. Порой мелькающие же в неположенных местах маслянистые тени были списаны на усталость и мушки перед глазами.

Снаружи "Бесова Перевала" все было так же не радужно. Кровища во время сечи с ледяными троллями хлестала во все стороны, так что слет волков со всей округи был лишь вопросом времени. Уже во время уборки члены отряда не досчитались нескольких тел, но даже когда от мертвых дикарей не осталось ни следа, мохнатые бестии и не думали уходить, все норовя вернуться за добавкой: завывали они где-то совсем рядом, да и у самой станции все было истоптано огромными лапами.

И вот, сегодня утром за окном опять бушевала метель, из станции дальше отхожего места выйти было затруднительно, и надо было срочно решать, что делать дальше. Посему усталый, голодный и не выспавшийся капитан Брадвар и собрал всех на первом этаже станции, чтобы объявить повестку дня. Рядом с капитаном уже стоял Персивальд и что-то усердно записывал на здоровенном свитке пергамента. Лысая баба с вмятиной в черепе -единственный уцелевший прежний обитатель станции, кроме Персивальда — лежала в углу и мычала, пуская слюни.

Брадвар:
— И эт все, что ль? — буркнул Брадвар, посмотрев на "собравшихся" в лице одной Анны, и, откашлявшись, крикнул. — А ну, живо все сюды! Рвать вашу мать, кому сказано: собрание!

Аннабель выглядела потрепанной и неаккуратной, словом, как и всегда. По её стабильно холодной, не выражающей никаких эмоций физиономии тоже нельзя было прочитать ничего конкретного. Единственное что, физиономию эту все еще украшала здоровенная прищепка на носу, которой гномка защищала себя от царившего на станции аромата во время уборки.

Брадвар:
— Перси, блядь, сходи и посмотри, где они там застряли! — нетерпеливо проворчал капитан, постукивая костяшками пальцев по столу. — Рвать их мать, как на обед собираться — так за минуту прибегают, а как капитан зовет — а хер ему!

Аннабель поерзала на подогнанном к собранию стуле, проверяя его на прочность. Он, конечно, угрожающе хрустел и скрипел, но разваливаться наотрез отказывался. Что сказать, дворфийская мебель.

Персивальд:
— Сейчас схожу, товарищ капитан, — устало зевнув отозвался заместитель и, оторвавшись от писанины, потопал наверх.

Аннабель:
— Надеюсь, старшой, у тебя для нас хорошие новости, — Аннабель дернула головой на проплывшего мимо заместителя коменданта и тяжело вздохнула.

Брадвар:
— Анька, если были б хорошие новости, у меня бы рожа была повеселее, — горько усмехнулся капитан. — Но не все так херово, как казалось по началу: еще ж не померли, понимаешь.

Аннабель:
— Я, к сожалению, не могу оценить твою рожу, — пожала плечами гномка. И правда, она же слепая.

Тем временем, на втором этаже…

Сайриэль:
— Хьяр, — со своего места обратилась квельдорейка к чародею из отряда, — У тебя не осталось обезболивающего?

Чествуд:
— А?.. что?... — Чествуд помотал головой и, кажется, очнулся.

Сайриэль:
— Голова, — отозвалась остроухая, прикоснувшись двумя пальцами ко лбу, — Ломит так, что мочи терпеть нет.

Чествуд:
— От головы... от головы. Сейчас поищу, Сай, потерпи пару минут.

Сайриэль:
Сумки самой квельдорейки были опустошены чуть более, чем полностью. Сухой паек, собранный в лагере, закончился, а медикаментов почти не осталось. Часть лекарств ушла раненым, часть была потрачена на лечение собственных ранений.

Чествуд какое-то время рыскал в запасе склянок, пока что-то да не нашлось. Чествуд аккуратно выудил склянку из коробки, после чего маг направился к эльфийке и отдал ей медикамент.

Сайриэль:
— Благодарю, — выдохнула синеглазая и приняла склянку, в знак благодарности кивнув мужчине в капюшоне. Затем тут же опустила ее и запила водой из кружке, стоявшей на столе.

Персивальд:
— Кхе-кхе, — прокашлялся Персивальд, как только, наконец, нашел эльфийку и мага в глуби станции. — Капитан Брадвар ждет вас на первом этаже, на общем собрании.

Чествуд:
— Принято к исполнению, Персивальд.

Сайриэль снова кивнула, свыкнувшись с жутко горьким привкусом во рту после принятого лекарства и поднялась с места, направляясь на первый этаж.

Персивальд:
Перси с чувством выполненного долга потопал обратно.

И снова внизу…

Чествуд облокотился на спинку стула да кивнул Бради.

Сайриэль молча приблизилась к столу, остановившись за спиной у гномки, и вопросительно глянула на капитана.

Брадвар:
— О, явились, не запылились! — Брадвар выдавил из себя подобие улыбки. — Ну что, други, все, понимаешь, теперь собрались? — Брадвар устало окинул взглядом боевых товарищей, которых все равно было маловато, и, прикрыв рот рукой, смачно зевнул. — Ну, как, задору-то поубавилось? Поздравляю, курва ваша мать, с трудоднями!

Сайриэль:
— После того удара по затылку, капитан, его и вовсе не осталось, — отозвалась лучница, скрестив руки на груди. Боль-то по-прежнему давала о себе знать, да порой так, что ночами было не уснуть. И наверняка некоторые из отряда замечали эльфийскую фигуру, бродящую по станции среди ночи.

Аннабель:
— Ты как хоть, остроухая, легче стало или все так же плохо?

Брадвар:
— Да уж, помню, знатно тебя приложили, Сай, — покачал головой капитан. — Лучше-то не стало за эти дни?

Сайриэль:
— Разве что теперь могу ходить и в глазах не темнеет, — ответила она обоим соратникам. — Между тем, если бы не лекарства нашего чародея, я бы уже давно вздернулась. Временами боль такая, что хочется проклянуть все на свете.

Аннабель:
— Для того его и держим.

Чествуд почесал переносицу, пока не спеша влезать в разговор.

Брадвар:
— Н-да, с медикаментами-то у нас, право, херово, — согласился Брадвар. — Хьяр, у тебя, понимаешь, твоей бодяги еще сколько осталось? Другого-то у нас, понимаешь, ни хера нет.

Сайриэль перевела взгляд на Чествуда, ожидая ответа.

Чествуд:
— Как вы выразились, бодяги, Брадвар, хватит нам от силы на... хм... хр-гнх... дней пять в лучшем случае. Тут мало чего растёт пригодного, а на древесных корках долго не протянем. Но, есть предложение, которое всех заставит усомниться в моей разумности.

Сайриэль:
— Разве есть альтернативы? — усмехнулась квельдорейка, продолжая смотреть на мага.

Брадвар:
— Ну, дык, давай, предлагай, а там уж посмотрим, сдюжим сбор нужного аль нет.

Чествуд судя по выражению лица, имел в себе какой-то внутренний конфликт. Вся группа была нужна для выживания, но поверят ли ему?

Аннабель пока решила молча послушать. В медикаментах, травах и прочей дребедени она понимала не очень много.

Чествуд:
— Ай, драть это всё коромыслом. В одном из трудов, посредством которых я изучал алхимию и зельеварение на определенном уровне... имелась заметочка, заметочка, подтвержденная как минимум одним десятком Кирин-Торских боевых магов, что выше меня в чине и так далее. Как бы это помягче сказать... тролли... их кровь является очень мощным катализатором вкупе с сребролистом и мироцветом, которых я могу трансмутацией наплодить великое множество. Но опять же... кровь троллей. Я точно знаю, что Квел`дорай не примут её в себя ни в каком объеме, — Чествуд развёл руками. — Вы сами видели, как эти сукины дети регенерируют.

Аннабель:
— Звучит слишком сложно.

Брадвар:
— Эт ты че, предлагаешь нам кровушку троллью, понимаешь, хлебать? — изогнул бровь Брадвар, понявший из речи мага от силы две трети.

Аннабель:
— Может попроще? А то пока это звучит как... ну вот, как капитан сказал, — кивнула гномка на того.

Сайриэль:
— Мерзость какая, — высказала свою точку зрения Сайриэль и, поморщившись от отвращения, плюнула на каменный пол станции.

Брадвар:
Капитан недобро зыркнул на образовавшийся на полу станции харчок, как раз вспоминая, как он давеча этот пол вместе с Перси драил.

Аннабель:
— Э! — услышала плевок эльфийки и недвусмысленно развернула к ней голову.

Чествуд:
— Сложного ничего нет. Нужно только добывать её в нужных количествах, чистить, доводить до кондиции посредством нагревания и потом, с помощью инструментов, что я тут нашёл, использовать в зельеварении. К сожалению, лучшего решения пока предложить не могу. Флора здесь очень бедна по понятно какой причине, — Чествуд, судя по манере речи, мало спал и вообще выглядел конкретно "подбитым".

Аннабель:
— Ох, — со вздохом Анна вернула голову в первоначальное состояние. — Все равно слишком сложно, маг. Это хоть полезно, надеюсь?..

Сайриэль:
— Недолго стать ритуалистами, подобно этим тролльским шаманам, ага, — отведя взгляд в сторону, Сай попыталась проигнорировать недовольство товарищей. Сейчас ее явно другое заботило — а именно план Хьяра по использованию крови дикарей.

По всей видимости, следопыт еще не знала, что ушиб на затылке был "заштопан" именно при помощи крови одного из троллей. Впрочем, меньше знаешь — крепче спишь.

Брадвар:
— Зельеваренье, говоришь? — варенье капитан любил, так что и слово ему пришлось по нраву. — Вот честно: мне поебать, хоть из говна своих снадобий намеси, лишь бы они раны затягивали да нас на ноги подымали. Вот только одно "но": какого хера ты про это не сказал до того, как мы трупы тролльи не посжигали к херам?

Чествуд:
— Наши условия — экстремальны. На обычных припасах с учётом активной стадии военного конфликта, погодными условиями, с бесовщиной под нашей рукой, ордами троллей и, возможно, другими угрозами, которые о себе пока ничего не дали знать... наши опции не так богаты, — маг приостановил поток сознания и посмотрел на капитана. — И не стоит переживать, капитан... я собрал крови в достаточном количестве, на три следующие недели. Главное, чтобы никто не трогал кеги возле моего рабочего места.

Брадвар внимательно слушал мага и согласно кивал головой, всеми силами делая вид, что хоть что-то понял.

Чествуд:
— И да, я хочу отметить то что мне самому такое не нравится. Но мы по уши в дерьме, а вёсел нам никто не даст, — Чествуд тихо вздохнул.

Аннабель:
— Ну, насчет весел... еще не все потеряно. Наши друзья с пограничного пункта все еще могут заехать на огонек. Если им повезет. В противном случае — в список задач нужно внести еще и поиск каравана.

Брадвар:
— Ну, с этим разобрались, коль нам твое колдунство поможет — даю добро, — констатировал капитан, и как раз кое-что вспомнил, услышав слова гномки. — Но, кур-р-р-ва мать, надо ж было так обделаться и весь груз погрузить на телеги того мудака-бригадира... хотя один хер мы бы на своем горбу эт дело сюды не доперли. К слову, Перси, — капитан повернулся к своему заместителю. — От второго отряда вестей так и нет?

Персивальд:
— Никак нет, товарищ капитан, вестей нет, — отрапортовал Перси, не отрываясь от бумаг.

Чествуд:
— Я, наверное, пока попробую всё-таки утилизировать запах... всеми правдами и неправдами, — Чествуд смотрел по сторонам да думал.

Аннабель:
— Уж попробуй, — живо поддержала Анна. Прищепка её явно мало устраивала.

Сайриэль:
— Раз уж мы заговорили о "дерьме", почтенные, мне бы хотелось кое-что прояснить. Капитан, — взгляд голубых очей эльфийки медленно обратился к Бради. — Что насчет связи с основным военным лагерем? Не можем же мы здесь вечно находиться в изоляции.

Аннабель:
— К слову, остроухая права. Без хоть сколь-нибудь стабильного сообщения мы тут не протянем, будь хоть четырежды Мурадином.

Брадвар:
— Что до связи... — капитан вздохнул и глянул на эльфийку. — Да ни хера со связью: вестей, как Перси сказал, нет. Наш отход взад, как вы помните, тролли, сука, завалили, а куды бригадир топал — тот путь еще не разведан. Так что кукуем, понимаешь, пока что так, а как метель стихнет — надо на разведку идти.

Сайриэль:
— Надеюсь, так и поступим, если снова чего не случится.

Аннабель:
— Метель, значит, — гномка прислушалась к завываниям за стенами форта и кивнула самой себе. — Значит, пока есть время, пора покончить со всеми делами на станции. Двинутая уже пришла в себя? Говорит что-нибудь связное?

Брадвар:
— Бабища-то та? — Брадвар неуверенно закашлялся и посмотрел себе за спину: зрелище пускающей слюни женщины его ох как нервировало. — Бабцу мы, боюсь, слегка, того, понимаешь... перестарались, короче.

Аннабель:
— Плохо. Придется самим разбираться, что здесь произошло. И желательно поскорее. Пока не повторили судьбу, так сказать.

Чествуд:
— Если шансов на то, что она очухается, нет... может, подарить ей милость и дать умереть нормально?

Сайриэль:
— С Хьяром все ясно, капитан. А что до остальных? Приказы будут? — поинтересовалась остроухая.

Аннабель своим молчанием поддержала вопрос эльфийки. Не терпелось заняться делом, да и были идеи, каким.

Брадвар:
— Не хотел я эту тему поднимать... — капитан тяжело вздохнул и еще раз посмотрел на переехавшую в овощной отдел бабу. — Но прав Чествуд, короче: она — лишний рот, да и лежать в таком виде... Короче, что вы-то думаете, други: кончаем ее?

Сайриэль:
— Сомневаюсь, что безумной много надо, но вы здесь старший, Бради. Прикажете казнить — исполним вашу волю. А если нет — значит нет.

Аннабель:
— Пусть чародей мирно усыпит, да и хватит с неё. Либо сначала разберемся, что случилось, а там и решим. Может, для неё еще не все потеряно. И чародей сможет что-то сделать.

Брадвар:
— В общем, пару дней еще обождем, а там — как Анька сказала — коль не очухается... Хьяр, организуешь, что надо?

Чествуд извлёк из кармашка здоровского вида кусок угля, после чего принялся рисовать большую руну вокруг себя. После того как рисунки сложились, Хьяр принялся бубнить заклинание, логическим результатом которого явилось призвание магического фамильяра, выглядевшего как обычный огненный элементаль, но таковым он, разумеется не являлся.

«Мастер Чествуд... должно быть, вы перестали лениться и стали прибираться самостоятельно?» — буднично поинтересовался фамильяр, осмысленно таращась на всё вокруг.

— А... что? Усыпить или изучить её травму? — отозвался чародей. — Если в мозге торчат куски её черепа, то шансы ближе к нулю... сами понимаете.

Аннабель:
— Я слышала, жрецы лечат и не такие раны, а тут, возможно, кроме травмы замешана еще и дурная магия, — Аннабель не была уверена. Утомленность плохо сказывалась на остроте её чувств, а магическое чутье никогда не было среди них самым однозначным.

Чествуд:
— Увы, старина, увы, — Чествуд грустно увернулся верному компаньону. Пожалуйста, приведи место в порядок и избавься от этого запаха. На первом этаже ты найдешь мою лабораторию, возьми все потребные реагенты... но сребролист и мироцвет не трогай, хорошо?

Фамильяр покивал своему хозяину и поплыл по лестнице за необходимыми материалами.

Брадвар:
— Лады, бабца — вопрос не первостепенный, понимаешь. Дык вот, чего собрались-то… — еще разок зевнув, продолжил капитан. — Проблем у каждого своих, вижу, много, но есть одна общая. Вы, думаю, заметили: жрать нам скоро, понимаешь, станет нечего, и надо с этим че-т делать. Груз наш остался, курва его мать, с тем мудаком-Бригадиром и его шоблой, но коль они до сих пор не заявились, можно считать их сгинувшими к херам, — дворф хотел было сплюнуть, но свежевымытый пол пачкать не хотелось. — Поисковую экспедицию надобно снарядить… но не сейчас, а потом, когда буран стихнет, а пока…

Речь капитана прервал пронзительный вой волков откуда-то снаружи. Судя по всему, звери были неподалеку.

Брадвар:
— Вот, бля, че пока! Волки, бесы их под хвост дери! — выругался Брадвар и опять чуть было не сплюнул. — Эта срань мохнатая нас скоро за жопы в собственной станции кусать начнет, коль за них не возьмемся, так вот: надо снарядить отряд да истребить гнид, но не так, как вы, бля, любите, с сжиганием к хуям и взрывами, а чтоб шкуры и мясо остались в, понимаешь, пригодном для употребления виде. На первое время их жрать придется.

Аннабель:
— Волки, значит... Ну что ж, это я могу оформить.

Чествуд:
— Если тут водятся медведи, то нам пригодится их печень. У неё нормальный вкус и если правильно сготовить, то проблем с полезными вещестами в нашей крови возникнуть не должно, — Чествуд покивал Бради. Никаких взрывов и обращений в пепел.

Брадвар:
— За медведями, чую, надобно вниз по склону топать: тута я их еще не видел, а тама, внизу — целый лесище, — кивнул магу капитан. — Но коль и эти гады сюды припрут — и их на харчи пустим.

Сайриэль:
— Полагаю, с волками легче будет, только вот вряд ли наш чародей сможет помочь нам. В конце концов, с ваших же слов, работа должна быть ювелирная, а опаленные шкуры никому не нужны.

Аннабель:
— У чародея своих дел полно. Пусть пока занимается ими, а живность за стеной нам оставит.

Чествуд покивал словам Сай и Анны и о чем-то перешептывался с фамильяром. Его компаньон сокрушенно задрал руки вверх и продолжил свою осмысленную борьбу с запахами и прочими неприятностями станции.
— Никогда не думал, что Этхир будет прибираться где-то еще. Занятно вышло…

Сайриэль:
— Смею предположить, пора собираться?

Аннабель чувствовала магическое вмешательство в порядок станции, но пока от прищепки избавляться не спешила.

Брадвар:
— Ну а холи, кто ж мог подумать, что в такой дырени посреди, мать его, нихера окажется? — капитан развел руками и посмотрел на эльфийку. — Можете, рвать вашу мать, начинать готовиться, выходим через пару часов, а пока — все свободны, — с этими словами капитан Брадвар встал из-за стола и глянул на своего заместителя. — Перси, че ты там строчишь-то?

Персивальд:
— Протокол заседания, товарищ капитан, — быстро отрапортовал Перси, не отрываясь от пергамента. — В документах должен быть порядок.

Брадвар:
— Во делать нечего, — усмехнулся Брадвар. — Лады, чем бы дитя не тешилось, лишь бы не вешалось, мож еще пригодится, когда начнут, понимаешь, заявлять, мол: «А я, понимаешь, не слышал такого!».

Аннабель:
— Скажете, когда тут станет возможно дышать.

Чествуд и сам, кажется, увлёкся решением задачки по устранению вонищи. Фамильяр мага трепетно относился к тому поручению, что ему было даровано. Медленно и верно, Этхир использовал всё что ему было даровано хозяином, тайной магией и парой реагентов из лаборатории Хьяра. Спустя какое-то время вонища и в правду стала спадать.

Сайриэль:
— Все ясно, — твердо кивнула квельдорейка и, развернувшись на низком каблуке сапога, направилась наверх за своим обмундированием.

Поднявшись на второй этаж станции, Сайриэль приблизилась к столу, на котором были разложены куски доспеха следопыта. Кажется, днем ранее она старалась его отремонтировать после сражения. Поднимая со стола свое обмундирование, светловолосая эльфийка начала надевать его на себя.

Брадвар:
— Ох-х-х-х, твою-то мать... — протянул Брадвар и, поднявшись со стула, принюхался. Запах его не удовлетворил. — Кур-р-р-рва мать, что же они такое жрали, что тут воняет так до сих пор?

Аннабель:
— И все-таки здесь что-то не так, — Аннабель была уже при всем необходимом, потому привстала и заскочила на спинку стула. — Не могу разобрать. Как будто мы тут не одни.

Брадвар:
— Согласен, Анька, согласен... чем-то не тем попахивает... и я сейчас не о говне, курва его мать, — согласно кивнул капитан и протер глаза: опять, кажется, какая-то тень промелькнула? Да ну, показалось... — Надо Телбруса снарядить, чтоб хоть помахал руками, помолился там, водой святой побрызгал... только этот хер моржовый ныкается где-то.

Чествуд:
— Вообще, не берусь ничего утверждать по поводу этого места... но у местечка есть аура.

Аннабель:
— Вообще, чародей, это твоя работа — с аурами разбираться. Как выкроится свободная минутка, то обязательно осмотрись. А то, даже если мы с Бради чувствуем, что что-то не так, то тебе это разобрать вообще как два пальца.

Чествуд:
— Не факт... я с таким никогда ранее не сталкивался, к сожалению. Но к вечеру нарисую пару защитных знаков. Если к утру они сгорят — значит, дело швах.

Аннабель:
— Если к ночи ничего не прояснится, то придется самой этим заняться. Не могу спать, когда в округе какая-то муть беснуется.

Чествуд:
— Этим заниматься придется всем, я смею заметить. И… такой еще вопрос. А вам тут как, сильно холодно, други?

Брадвар:
— Не одно, блядь, так другое... — выругался капитан и вздохнул. — Давай, Чествуд, колдуй свои знаки, мож хоть че поможет. Я, твою-то мать, даже не удивлен теперь, что в эту срань никто тащиться не хотел: ток нас, дураков, нашли.

Чествуд:
— Мне стоит озаботиться прогревом и обогревом станции? Костров может и не хватить.

Сайриэль:
— Разве мы могли ослушаться приказа, капитан Бради? — дернула бровями спутившаяся со второго этажа и удачно так втиснувшаяся в разговор квельдорейка.

Чествуд:
— П-проклятье… — Чествуд вдруг моргнул и уставился на выход.

Аннабель:
— Ничего, капитан, приведем это место еще в нормальное состояние.

Брадвар:
— Коль можешь обогреть станцию — валяй, — кивнул дворф магу и повернулся к Сай. — Твоя правда, приказ он, мать его, есть приказ.

Сайриэль:
— Так или иначе, как мы уже отметили по пути сюда, не все здесь от хорошей жизни, правда?

Чествуд:
Хьяр с фамильяром передвигались по этажам и продолжали заниматься ликвидацией вонищи. В скором времени группе и в правду становилось легче дышать.
— Анна, попробуй снять прищепку! — крикнул чародей откуда-то сверху. —Кажется, воняет уже не так сильно.

Брадвар:
Бради хоть был и не Анной, но тоже вдохнул полной грудью. Блевануть сразу же не захотелось. А жизнь-то налаживается!

Аннабель послушно освободила нос от заточения и вдохнула обновленный воздух форта.
— Мнэ... — поморщилась Анна, как в первый раз, когда пересекала порог станции, но после добавила. — Уже... получше.

Брадвар:
— Молодца, Хьяр! — довольный капитан поднял большой палец вверх. — А коль с обогревом сдюжишь — вообще зашибись станет, а то от дыма кострищ ужо башка болит, мочи нет.

Сайриэль, кажется, все эти дни даже и не замечала запах вони. По крайней мере, старалась не замечать. Головная боль, от которой она так страдала по сравнению с этой мелочью даже рядом не стояла.

Чествуд принялся с помощью жезла рисовать в воздухе защитные знаки и распределять те вокруг себя. В итоге те украсили стены и моргнули темно-фиолетовым пламенем, прежде чем оказаться в стенках станции навсегда.

Аннабель:
— Еще чуток и будет идеально. Как раз пока сходим за волчатиной.

Чествуд:
— Притащите мне местных травушек, я попробую поколдовать еще над запахом. По факту, я всю свою мяту для чая уже извёл на первый этап очистки воздуха... да. Но ничего, по мяте скучать не принято.

Брадвар:
— Ну, хоть с чем-то разобрались... Теперьича, да, волки, мать их. Пойду хоть бронь нацеплю да ружжо заряжу, а то не хочу, чтоб за жопу-то да прихватили... — с этими словами капитан потопал наверх, к своей лежанке.

Аннабель:
— Идешь с нами, эльфийка? — обратилась Анна к Сай, как только капитан удалился.

Сайриэль:
— Разумеется, — кивнула Анне да после глянула на выход.

Чествуд активно спорил с фамильяром на предмет изведения его запасов драгоценной мяты. Но консенсусом и не пахло, ибо слуге мага было дано вполне конкретное указание, которое включало в себя лишь одно правило — не трогать мироцвет и сребролист. Иными словами — Хьяр сам дурак.

Аннабель спрыгнула со стула и перехватила ружье. Ювелирная работа — это было точно не про неё. Но против ружья не попрешь, а попадать точно в цель гномка умела даже без глаз.

Чествуд:
— Прогрев... прогрев... уф-ф-ф. Если выберусь отсюда, открою свою таверну. И никаких шлюх.

Аннабель:
— Держись позади, в таком случае, — добавила гномка эльфийке. — Нам нужен твой меткий глаз, а не разодранная в хлам глотка.

Сайриэль:
— Полагаешь, без самого ходового товара твоя таверна будет приносить тебе доход? — усмехнулась эльфийка, а после снова кивнула Анне, видимо, временами забывая, что мелочь-то слепая.

Чествуд:
— Я буду брать готовкой и антуражем, — Чествуд кивнул самому себе да захохотал.

Сайриэль следила взглядом за чародеем, мягко улыбаясь его шутке.

Чествуд:
— Зря ты думаешь что я шучу, квел`дорайка. Мне и в правду хотелось заняться чем-то таким потом, когда стану никому не нужным.

Сайриэль:
— Я не думаю, что ты шутишь, чародей. Просто делаю выводы по увиденному, и не более.

Брадвар:
— Так, пока не забыл... — капитан как раз спустился вниз, уже при полном обмундировании и с новеньким начищенным ружьем. — Перси, мать твою, попрячь к херам всю взрывчатку, и никому, кроме меня, не говори куды заныкаешь. Особенно, мать его, Крипсу.

Персивальд:
— Будет сделано, товарищ капитан, — зевнул в ответ Перси, уже успевший задремать над своей писаниной.

Аннабель:
— Да, горняк с взрывами явно перебарщивает.

Чествуд:
— Мне одному кажется, что запах пороха будоражит неокрепший ум нашего анжинера? Эффект похож на курево из болотных трав... или, по крайней мере, смежно, — Чествуд поманил за собой указательным пальцем фамильяра и они сообща принялись думать и сочинять схему обогрева станции.

Брадвар:
— За Крипсом, мать его, следить надо: глаз да глаз, понимаешь, — недовольно пробурчал Брадвар. — Не нравятся мне его выкрутасы... как бы не учудил чего. Скажу вот че, но эт ток между нами: коль начнет опять херню какую творить, что общему делу, понимаешь, угрожает, то вырубайте его к херам и в подвал, пока не оклемается.

Чествуд пожал плечами, пока продолжал водить за собой фамильяра и продолжал тому доносить свои мысли. Этхир отмалчивался и буравил взглядом стенки.

Сайриэль:
— Инженер хоть и не в себе, но надо признать, с элементалем он быстро расправился.

Аннабель:
— Да ладно тебе, Бради. А в Западном Крае считал его самым нормальным, угу.

Брадвар:
— Горы, видать, ему в башню ударили. С элементалем сдюжил — эт да, но по пути он чуть нас не угробил к херам.

Чествуд:
— Как говорил мой отец, сия ситуация была на кромке топора.

Аннабель:
— Ну взрывает немного. Проведем, как это остроухая говорила, дисциплинарную беседу.

Сайриэль:
— В крайнем случае — наказание, — пожала плечами ушастая, теперь глядя уже не на мага, а на выход. — Словом, когда выдвигаемся, Бради?

Аннабель:
— Ладно, гарнизон, хорош трепаться. Ружье на изготовку и вперед, истреблять первостепенную угрозу.

Сайриэль никогда не носила при себе ружья. В ее руках был верный лук, а за спиной добрый десяток оставшихся в колчане стрел. Впрочем, если они застрянут здесь, придется отложить лук и начать осваивать огнестрел.

Брадвар:
— Ну, коль все готовы... — капитан окинул взглядом всех собравшихся и остановился на маге. — Ты как, Чествуд, че решил? С нами идешь, аль тут останешься колдунствовать со своими склянками?

Чествуд:
— Я тут останусь, капитан. Станция нуждается в порядке и... сокращении объема вонищи. Плюс защитные знаки за меня никто не нарисует, даже мой фамильяр, — Чествуд почесал подбородок и указательным пальцем ткнул в бабу, что явно к норме не вернётся.

Брадвар:
— Лады, — кивнул дворф, — втроем сдюжим, не пальцем деланные, понимаешь.

Сайриэль:
— Волки — не тролли. Расправились с варварми, поладим и со зверьем, будьте уверены, Бради.

Чествуд:
— Её-то что, усыплять?.. — чародей указал на бабу с вмятиной в черепе, лыбившуюся в углу.

Брадвар:
— Коль в два дня не очнется — кончай.

Аннабель:
— Сошлись на том, что сначала разберемся в причинах сумасшествия. А там и поглядим. Может она еще не безнадежна. Вам лишь бы завалить кого-нибудь.

Брадвар:
— Жизнь, мать его, такая, — невесело усмехнулся Брадвар. — Лады, хорош языками чесать, пора в путь-дорогу.

Аннабель:
— Все, надоели. Жрать хочется, а от этих завываний голова болит. Как будто тут и без того раздражителей мало.

Чествуд:
— Мне всё-таки кажется, что кто-то двинул её тупым предметом по голове. Вмятину на её черепе ведь все видели, да?..

Брадвар:
— Дак, мы ей и вдали по черепушке, — по дороге к выходу бросил капитан.

Аннабель:
— Ей двинули по голове раза три так точно.

Чествул:
— Удар поставлен конечно, спорить не буду... ять, — Чествуд моргнул. Кажется, он всё это время думал, что ударил её кто-то другой.

Аннабель:
— Если выдержала столько, то еще оклемается. Если увидишь жреца, то скажи, чтоб делом занялся, не то я ему тоже по голове тупым предметом заряжу.

Чествуд:
— А где этот хрен святейший?

Аннабель:
— Где-то наверху отвисает.

Сайриэль:
— Жрец-то наш сам бывает не в себе, как мне показалось, — надевая капюшон на голову, бросила смешок следопыт.

Брадвар:
— Перси, ты за главного! — крикнул Брадвар, уже почти на пороге. — Смотри, не проеби станцию, пока нас нет!

Заместитель коменданта только печально вздохнул: перспектива оставаться в полупустой холодной станции да с такими-то соседями его не прельщала.

Чествуд:
— Перси, пока я не погрузился в рисование защитных знаков и всего прочего, тебе от меня что-то надо?

Персивальд:
— Нет, пока что ничего, — в очередной раз устало зевнул заместитель и вернулся к своим бумагам. — Только прошу проследить, чтобы никто на станцию не зашел... не наш.

Чествуд:
— С этим-то я в состоянии справиться... надеюсь.