Хоузер достал свой походный табурет и разложил под седалищем.

Хоузер: Я же обещал тебе поговорить, вот и поговорим.

Сибилла: Мож под деревцом хоть... а то льет, как из ведра ржавого.

Хоузер посмотрел в небо. И пожал плечами.

Хоузер: Не стоит, мне нравится дождь. Тебе разве нет? Он ведь тут постоянно, — усмехнулся.

Сибилла: Нравится-нравится-то. Еще как... но я постою у деревца-то. Как никак я не намерена тут стоять.

Хольте, подкравшись так бесшумно, насколько было возможно — спасибо шумящему ливню за это — чуть размахнулась уже находившейся в руках деревянной дубиной и... попыталась ударить женщину по голове.

Сибилла. Ударила, да ударила это да. Подло и со спины — это как-то подло и еще раз подло. Но девушка рыжеволосая, хоть и получила по головушке своей,
 но сколько её били по ней и не сосчитать. — Холера... — только и вырвалось из её уст, боль конечно есть и хорошая. Не думая, как и всегда в таких ситуациях: разворот, удар в живот и ногой в колено. Классический заход за внезапность.

Хольте вскрикнула, сгибаясь напополам и хватаясь за живот. Дубина, совсем недавно найденная в доме, полетел в мокрую траву. Впрочем, Хольте всё ещё отлично соображала — и ни решётка, ни смерть в этой грязи её как перспективы не интересовали. Резко выгнувшись, Мари, оттолкнувшись от мокрой травы, устремилась головой куда-то в живот соперницы. Впрочем, дождь сыграл с ней злую шутку.

Сибилла отпрыгнула в сторону... или проще говоря — увернулась от своей соперницы. — Хворь-хворь... — бубнела под нос она, но, отвлекшись на секунду, она глянула на сержанта. Который похоже сидел и просто наблюдал... — Так... — покачала своей головкой, пытаясь прийти в чувство еще от прошлой боли. Стражница, а может уже и нет в данном случае, выхватила меч свой с пояса закрепленный. — Коль пока мы тут друга не поубивали, то... прошу, пока могу... прекратить это же, — хмуро и сухо проговорила она обоим, готовая уже и пролить кровушку.

Хольте, наконец сумевшая обрести равновесие на мокрой траве, мотнула головой, пристально глядя на женщину и медленно, осторожно подбираясь к собственной упавшей дубине, чьё мокрое дерево темнело на фоне ещё зелёной листвы.

Сибилла: Ну... так... что... поговорим-то? Иль как? — переглянулась на «собеседников» своих, явно с прямым вопросом к ним.

Хоузер: Эх... Каин, зачем ты всё портишь?

Хольте, наконец дотянувшись пальцами до дерева, подхватила его и отошла на пару небольших шагов, продолжая упорно молчать, хмуриться и глядеть на рыжеволосую.

Сибилла: Чего?!

Хоузер: Чего-чего...

Сибилла: Я вниз не хочу... нет-нет, если об этом... нет-нет-нет, — твердила, отходя назад.

Хоузер: А кто говорит, что ты пойдёшь вниз?

Хольте, поудобнее перехватив дубину, осталась стоять на месте.

Хоузер: Ты мне нужна тут, в страже.

Сибилла: Никто... но... но... это, — показала на рыжую рукой своей. — Меня... - сразу добавила девушка. — Не серчай, но правда больно...

Хоузер: Ну если бы твоя черепушка не была такой закалённой от моих дубинок, быть может сразу бы отрубилась и всё было ораздо проще. Скажи, Каин, ты готова пойти со мной?

Хольте быстро и нервно оглянулась на виднеющийся белый камень дороги — и вновь перевела взгляд на женщину, краем глаза следя за Осгудом и явно проклиная про себя всё... и вся.

Сибилла: Смотря куда-то... но не вниз точно... нет-нет-нет, — замотала сильно головой по сторонам, выкинув меч на землю.

Хоузер: На кой лях мне этот низ? Будь моя воля, уже не было бы там ни кого. Но, увы, капитан не даёт добро. Так что. Пойдёшь со мной?

Сибилла: Тогда... я не понимаю же... но это не связанно с мраком нижнем да?

Хоузер: Мы лишь пойдём поговорить.

Сибилла: Вот... после этого я и попала... туда, — вздохнула она тяжко, упав на колени свои. — Используют... — пробубнила под нос тихо.

Хоузер: Если бы я хотел тебя использовать, ты бы уже сидела на этом дне и добывала информацию.

Хольте, уже чуть расслабившись, но всё ещё не выпуская дубины из рук, в полном недоумении переводила взгляд с крепкоголовой на Осгуда — и обратно.

Сибилла: Ну... можно было и не бить же... только нож к горлу и всё-всё, — гнула своё она, недовольная своей головной болью. Убери дубинку-то, проку от неё никакой, — грустно выдавила улыбку свою.

Хольте, выдавив из себя подобие улыбки — чуть отразившейся в тёмных глазах — распахнула плащ и заткнула свою палку (нужно было гвоздей приделать, пока было время!) за пояс. После чего чуть запахнула плащ, так, чтобы в любой момент было удобно вновь выхватить деревяшку.

Хоузер: Расчёт был на другое, Каин, но всё как всегда пошло не по плану. И я повторю снова, в последний раз. Ты пойдёшь со мной?

Сибилла: Пойду-пойду же, только дайте слово, что я не попаду вниз из-за этого. Вот.

Хоузер: Ну в катакомбы я тебя не отправлю сейчас, это уж точно.

Сибилла: И не отправите... только дохлую меня же. Вот такие дела. И... и... что дальше теперь?

Хоузер: А дальше Динси возьмёт тебя под руку и мы вместе пойдём домой. Правда, Динси? — посмотрел на Хольте.

Хольте, словно приглашая, чуть оттопырила правый локоть.

Сибилла поднялась, явно принимая жест приглашения. Но не забыла и поднять упавший вниз меч свой.

Хоузер медленно поднялся, свернул свой походный табурет и убрал его в поясную сумку.

Хоузер: Ну же, смелее.

Хольте чуть напряглась, следя за тем, куда же направится острый клинок — и, поведя плечами, поманила женщину свободной рукой, натягивая на лицо маску лёгкой улыбки.

Сибилла подошла к ней, медленной походкой. Подойдя, она смотрела прямо в глаза её.

Хольте, равнодушно скользнув взглядом по лицу девы, схватила её под правый локоть — и обернулась к Осгуду.

Хоузер: Ну всё, идём домой.

Хольте. Прислушавшись, Каин могла услышать брань — словечки, скорее присущие морякам и портовым шлюхам.

Сибилла усмехнулась от крепких словечек попутчицы.

Хоузер достал ключ из поясной сумки и открыл дверь.

Хоузер: А теперь в подвал, — кивнул Сибилле на люк.

Хольте отпустила женщину и, развернувшись, закрыла дверь на ключ, до этого висевший на поясе. И, на всякий случай толкнув дверь — закрыто, — Мари первой пошла вниз.

Хоузер, кряхтя, спускается вниз.

Хоузер: Ну что, Каин, куда хочешь присесть? — улыбнулся.

Хольте бесцеремонно подошла к деве и, убрав волосы, взглянула на чуть разбитый висок.

Сибилла: Я у стеночки постою-то. Прям спиной же, — не ушло внимание её об предметов в углу лежащим. — Эм... ну... бывало и хуже... — промямлила она в ответ на действие девушки.

Хольте, медленно кивнув, отошла на шаг назад, осторожно убрав волос обратно — примерно так, как он лежал.

Хоузер: Хотя зачем я даю тебе выбор. Каин, сдай оружие Динси и иди в дальний угол.

Сибилла: Ну... держи же... — отстегнула и кинула в руки девушки меч свой.

Хольте с перепугу даже поймала его. И оставила в собственных руках.

Хоузер: А теперь иди на лежанку.

Сибилла: Кхм... кхм... кхм...

Хоузер: Динси, сковывай ей руку и мы спокойно поговорим. Каин, лучше не сопротивляйся.

Сибилла: Эй-эй-эй. Может, без этого-то?

Хоузер: С этим.

Хольте, опустившись на колено, подняла с пола металлический обод на цепи — снова металлической — и, свободной рукой схватив Каин за руку, дёрнула её, призывая подойти чуть ближе.

Сибилла не отрегировала, продолжая пилить и прожигать сержанта взглядом.

Хоузер: Каин. Не чуди.

Сибилла: Не чуди, не чуди, — повторила с язвинкой она, так и прожигала его своим взглядом. — Снова и снова... — повернулась резко к девушке, протягивая руки к ней. — Прошу...

Хольте грубо застегнула металлический обод на правой запястье — туго, останется след. Раздался громкий щелчок. Цепь короткая, стоять приходится наклонившись. Или сидеть на заботливо подложенной циновке. Мари встала, отряхнув колени и хмуро глядя на проделанную работу.

Хоузер достал из поясной сумки два пергамента, а после подошёл к столу и положил их на край.

Хоузер: Динси, бери листы и начинай.

Сибилла фыркнула, поддергивая рукой своей невольной. Плюхнулась она вниз, так и продолжая смотреть взглядом не очень хорошим.

Хольте, подойдя к столу, взяла бумаги — и несколько минут взглядывалась в них. Одна бровь чуть поползла вверх — от удивления. Впрочем, спустя пару минут она кивнула — сама себе — и рухнула на стул, тут же закинув ногу на ногу. Хольте поправила ткань на лице, чтобы та не заползала в рот — и, глядя на листы, начала спрашивать.

Хольте: Итак... Джотон? Кто это?

Сибилла:  Маг, — кротко ответила на вопрос.

Хольте: Откуда?

Сибилла пожала своими плечиками.

Хольте: Откуда тебя знает?

Сибилла: Дело есть-то, вот пусть сержант его и посмотрит.

Хольте бросила короткий взгляд на Осгуда, и, пожав плечами, вернулась к листам. — Зачем ты ему?

Сибилла снова пожала плечами.

Хольте: Вы не разговаривали? 

Сибилла: Нет-нет, он просто ушел, — звякнула цепью своей. — Можно было и без этого!

Хольте проигнорировала замечание Каин. — Крэйг Дишоп? Что знаешь о нём?

Сибилла: Кто-кто? Да имп знает, кто это же.

Хольте: Танрабахс?

Сибилла: Без маски было и понятней... — кисло улыбнулась. 

Хольте: Что? — Мари подняла взгляд на Каин.

Сибилла:  Что-что, на лице-то. Без него приятней вести беседу же.

Хоузер: Нет, Динси останется при маске.

Хольте шумно выдохнула, покосившись на Хоузера. — А ты не хочешь выйти, а? — Мари усмехнулась. — Вот разговор-то пойдёт. 

Хоузер усмехнулся. — Не переусердствуй, — и поднялся наверх.

Сибилла: Ну... давай, — смотрит на девушку.

Губы Хольте расплылись в недоброй улыбке — глаза заблестели в неверных отблесках пламени. — Танрабахс?

Сибилла: Не знаю кто это, только слышала, что знает Бритца. Вот и всё, — спокойно ответила ей.

Хольте, пробежавшись глазами по бумагам, кивнула и, отложив их на стол — вместе с мечом и дубиной — взяла небольшую баночку и чистую тряпицу, которую тут же смочила в тёплой воде, явно давненько стоявшей в подвале. Мари опустилась на колени рядом с девой и, осторожно отодвинув волосы, принялась стирать немногочисленные проступившие от удара капли крови. Каин могла почувствовать горячее дыхание у своего уха, Мари продолжила ласковым, приторным голосом. — Ковиц?

Сибилла:  Не слышала я про таких-то, — безэмоциально ей ответила зачем-то шепотом, только вздрагивала от прикосновений.

Хольте: Джульетта Саильгарден?

Сибилла:  Ну... знаю, но... — звякнула снова цепью, намекая на что-то.

Хольте, дождавшись, пока кровь перестанет выступать на поверхности кожи, сухим концом тряпицы вытерла висок и, открыв баночку — Каин могла почувствовать свежий запах трав — двумя пальцами зачерпнула немного и принялась втирать в висок. По коже сразу же прошёлся холодок. Немного покалывало. Никакой магии, впрочем. Не будь на Мари маски, она бы уже касалась уха Каин губами — но нет, та лишь ощущала горячее дыхание. Рядом с холодным виском. — Говори, — на улыбке прошептала Хольте, продолжая медленно втирать мазь.

Сибилла: Приближенная Бритца, коварная тварь с улыбкой «милой», — закрыла свои глазки от приятных ощущений. — Хорошо подвешен язык, владеет магией какой-то, и... и... главшпик, иль как их называют там... ну... этих... следящих... вот.

Хольте: М-м... — Мари чуть кивнула, продолжая медленно кружить пальцами по виску и размазывая и без того отлично впитывающуюся мазь. — Осталось немного. Соловей?

Сибилла: Ох... да... м-м-м? — ей было хорошо, очень хорошо. — Соловей? Ну он... также идет... как... человек довереный Стрелка-то.... Вот.

Хольте: Слышала его имя? — продолжала шептать Мари. 

Сибилла:  Нет... — шёпот в ответ.

Хольте: Угу... Жаль, жаль, — Мари провела чистой рукой по волосам женщины, поправляя их и приглаживая выбившиеся пряди. — Бритц?

Сибилла:  Бритц... это... ну... главарь... банды своей... — через раз выговаривала она. 

Хольте: Стрелок? 

Сибилла: Его так называют там.

Хольте: Кого «его»?

Сибилла: Бритца-Бритца.

Хольте: Страшно было? — в голосе Мари проскользнуло сочувствие. Она убрала пальцы с виска, другой рукой пригладив волосы так, чтобы они те испачкались в мази — насколько это возможно. 

Сибилла: Очень-очень... каждую минуту... прямо ужас... - опустила она головку вниз, рассматривая пол.

Хольте крепко закрутила крышку баночки и вытерла ладонь о почти высохшую тряпицу. — Ничего, ничего, всё теперь в прошлом. Не бойся, красавица, — Мари, хохотнув, снова нежно провела рукой по волосам Каин и, поднявшись, отставила баночку на стол. Взяв в руки бумаги, она обернулась к сидящей женщине. — Скоро вернусь, — подмигнув, Хольте плавной походкой двинулась к лестнице.

Хоузер встал с кресла и подошёл к камину. Достал из поясной сумки небольшой мешочек и склянку. Поставил всё это на полку у камина.

Хоузер: Ну как так-то... — пробурчал в усы. 

Хоузер вытащил цветы из вазы и перелил содержимое в горшок на полке камина. Взял горшок и поставил его в камин. Заслышав спустя некоторое время бурление жидкости — подошёл к камину и вытащил горшок из него, ставя его на стол. Взял с полки мешочек и склянку, а после начал прицениваться.

Хоузер: Хм... А вот про дозировки она смолчала... Ну да ладно.

Хоузер высыпал половину содержимого в мешочке в горшок, а следом и всё содержимое склянки. Он оглядываться в поисках ложки, и — о, чудо! — здоровенная ложка висела прям у камина. Сняв ложку с петли - принялся помешивать «вкусный» чай.

Хоузер: Говори, — сказал, завидев девушку.

Хольте шлёпнула на середину стола бумаги и сдёрнула повязку, уже намокшую от дыхания. При виде Осгуда всё веселье сошло с лица.

Хольте: Не буду, — Мари подошла к кровати и, взяв свою записную книжку, уселась на кровать. Карандаш нашёлся тут же. Мари развернула книгу где-то на середине и принялась мелким почерком быстро выводить то немногое, чего удалось добиться.

Хоузер с прищуром посмотрел на Хольте, а после взял кружку со стола, выплеснул содержимое на пол и налил в кружку «вкусный» чай из горшка. И, взяв кружку — направился вниз.

Хоузер: Ну что, как побеседовали? — разглядывал Каин.

Сибилла: Лучше, чем с вами-то, — отвернулась от него.

Хоузер: Я не сомневался. У меня есть ещё пара вопросов. И ты мне на них ответишь. Что ты знаешь про Шамиля, который Крыс?

Сибилла: Только, что он извращенец, еще поискать надо-то, — замолчала, задумавшись.

Хоузер: Как он выглядит?

Сибилла пожала плечами.

Хоузер: Ну как же так? Он всё время строил из себя пижона?

Сибилла: Я его не видела, только слышала о нём. И что меня могли к нему отдать, вот и все. +

Хоузер: Хорошо, — сделав некоторую паузу, продолжил... — Кто твой король, капрал Сибилла Каин?

Сибилла:  Король? В душе не таю, зачем этот вопрос.

Хоузер: Отвечай на вопрос! — ударил латным кулаком по тем же латным наголенникам.

Сибилла: Королева Свобода, вот кто! — с издёвкой был ответ.

Хоузер поднялся со стула, снял правую рукавицу и подошёл к Сибилле, а после отвесил ей увесистый подзатыльник. — Последняя попытка, Каин.

Сибилла схватилась за ушиб больной. Дубинкой её огрели, так еще и подзатыльник дали. — Ну... Менетил его... иль как его там... 

Хоузер удовлетворённо кивнул. Подошёл к столу и поставил на край кружку с «вкусным» чаем, а после направился наверх.

Хольте закончила в считанные минуты. Разговаривали дольше. Вырвав листы — бумага пахла мазью — Мари вернула дневник и карандаш на место — и, зло уставившись на пол, гневно швырнула листы на стол — туда же, где находились те, что дал ей Осгуд. Едва удерживая трясущиеся от гнева руки, она схватила тряпицу, валявшуюся в груде садовых инструментов — и, вернувшись к пролитому холодному чаю, рухнула на колени, больно ударившись о пол — и принялась вытирать лужу, пока та не растеклась и не затопила весь грёбаный Андорал... Впрочем, нет. Мари сдержала слёзы. Скорее хотелось огреть Осгуда чем-то вроде... огромной каменной плиты. И, наконец, удовлетворённая проделанной работой, она отбросила тряпку на место и завалилась в кресло, глядя на выход из подвала и пытаясь разобрать едва-едва слышные оттуда голоса. Впрочем — бесполезно.

Хольте принюхалась к вареву в котле. Запах был вроде знаком... а вроде и нет. Слишком много запахов она встречала, Нахмурившись, Мари отошла от стола и, сев на кровать, принялась медленно расчёсывать уже высохшие волосы инкрустированной камнями металлической расчёской.

Хоузер: Мария, ещё вопросы к нашей гостье имеются?

Хольте, не отрываясь от своего занятия, хмуро уставилась на Осгуда. Как жаль, что он там не помер от... старости, например. В ответ на вопрос она с безразличным видом пожала плечами.

Хоузер: Тогда пойди и влей в неё чай, который стоит на краю стола. Я подожду тут.

Хольте: Что это за дерьмо? — откладывая расчёску на кровать, Мари поднялась и двинулась к люку, не спуская с Осгуда глаз.

Хоузер: Чай, целебный. Только сама не пей. У нас ещё будет разговор с тобой.

Хольте, качнув головой, натянула маску обратно и полезла вниз, напоследок махнув рукой на стол. — Читай.

Хоузер дотянулся до листов и принялся читать их.

Хольте: Ну... — Мари, поморщившись, взяла со стола кружку и опустилась рядом с Каин на колени. Напиток пах мерзко. — Пей, лекарства всегда так пахнут, — неуверенно протянула она, крепко держа чашу обеими руками за дно.

Сибилла: Не все они так пахнут-то... если конечно это не от пьянства-то, — поглядела на неё, изучающе.

Хольте: Пей, не тяни мурлока за хвост. Если трав для отдушки не добавлять, то все, уж поверь, — Мари попыталась натянуть на лицо прежнее веселье. Вышло не очень хорошо. Всунув кружку в руки женщине, она погладила её по спине.

Сибилла: А если честно, что там? — хоть и лицо и было скрыто, но глаза нет.

Хольте шумно втянула ноздрями воздух.

Хольте: Я пила что-то подобное, когда пальцы ломала. Ничего серьёзного. Помогает тому, сему... — Мари повела плечами, кивая и улыбаясь.

Сибилла: Угу-угу, — посмотрела на девушку, потом на кружку. Не решаясь пить.

Хольте всё же выжала из себя подобие улыбки. Правая рука продолжала гладить Каин по спине, медленно и осторожно. Левой она вновь поправила её волосы, хотя, казалось, поправлять нечего.

Хольте: Ничего плохого не случится, обещаю.

Сибилла: Хотелось видеть лицо, кто обещает это, — выдавила улыбку грустную.

Хольте: Ещё успеется, — Мари на этот раз действительно улыбнулась. В голосе раздалась нотка грусти.

Сибилла: Ну... коль так, то развейте прах мой в землях северных-то, — с усмешкой молвила она, принюхавшись к кружке. — И правда мерзко ой как-то...

Хольте: Рано умирать, — вяло хохотнула Мари. — Пей, до дна. Да чем быстрее — тем лучше, тут явно нечего вкушать.

Сибилла: Не хочу я вниз, — зачем-то сказала она, отпив из кружки этой.

Хольте: И не попадёшь, — кивнула Мари, продолжая водить рукой по спине женщины.

Кружку Сибилла и выпила всю, чудом не выплюнув всё на пол. Вкус был еще хуже, чем запах.

Хольте взяла опустевшую кружку и отставила её в сторону, не поднимаясь и с некоторой тревогой глядя на Каин.

Сибилла посмотрела на девушку, после выпитого. — Ди... н... си... — только и успела сказать она, как взгляд её помутнелся, сама она чувствовала хорошую усталость, как будто неделю не спала. Стражница наклонилась в бок, где сидела особа рыжая, да и упала на нее.

Хольте охнула, приняв на себя тяжесть тела — и, прислушавшись к размеренному дыханию, сама тяжело вздохнула. С немалым трудом Мари переместила отключившуюся Каин на циновку. Хольте огляделась — и, сняв с пояса небольшой ключ, расстегнула металл на запястье женщины. Там действительно остались следы. Впрочем, ничего — пройдут. Мари стянула с женщины сапоги и сняла пальто, аккуратно сложив рядом с циновкой. Спина начинала побаливать от приложенных усилий — тело было больше похоже на труп, хоть и дышало. После Мари накрыла Каин одеялом, заведя под него и цепь с расстёгнутым ободом. Только тогда Мари поднялась, оглядывая проделанное. Хольте сгребла со стола дубину, меч и лежавший там и ранее кинжал и, едва удерживая всё это добро, поднялась наверх.

Хоузер: Ну наконец-то.

Хольте сбросила оружие у стены, стянула маску и обернулась к Осгуду. Щурясь, она прошла и села на ящик, поставив локти на колени и пристально глядя на тёмное, непривычно тёмное для этих мест, лицо.

Хоузер: Ну что, она выпила чай?

Хольте: И не только. Отличный чай. Такой бы клиентам в борделях.

Хоузер: Это наш медик постарался.

Хольте буркнула в ответ нечто нечленораздельное.

Хоузер: Ну и что, как тебе первое задание? Не сложно ведь?

Хольте, уже набрав воздуха, чтобы что-то сказать, судя по взгляду — ничего цензурного, только шумно выпустила его через ноздри.

Хоузер медленно поднялся с кресла и подошёл к Хольте со спины.

Хольте заметно напряглась, пытаясь краем глаза уследить за действиями Осгуда — и не поворачивая головы.

Хоузер положул руки на плечи и начал медленно массировать их.

Хоузер: Ну давай же, скажи мне что-нибудь, Мария.

Впрочем, мышцы — камень. От напряжения. Кости и камень зажатых мышц. Мари не шевелилась и, поджав губы, пялилась невидящим взглядом в стену напротив.

Хоузер: Что ты чувствуешь? — медленно произнёс, склоняясь к левому уху Марии.

О, Мари отлично знала это чувство — туго скручивающийся внутри комок страха, точно сжимающий внутренности в стальной кулак. Хотелось исчезнуть. Хольте едва дышала. Кружилась голова. Казалось, с чего бы? Что-то жуткое было в этом голосе. В этой ситуации. Мари не шевельнулась и не издала ни звука, лишь сильнее — хотя, казалось, сильнее некуда — непроизвольно напряглось тело. Да. Определённо, с Осгудом было не сладить, как с теми пьяными до состояния полной неадекватности торгашами, моряками и прочим сбродом.

Хоузер, не услышав ответа, сжал плечи Хольте сильнее прежнего, а после отпустил и направился к горшочку со «вкусным» чаем. Он взял горшок и вылил содержимое в металлический стакан возле Хольте.

Хоузер: Пей, — равнодушно произнёс.

Хольте: Ч-что? — с трудом разлепив пересохшие губы, почти шёпотом произнесла Мари, всё так же не в силах отвести взгляд от стены.

Хоузер взял стакан в руку и поднёс его на уровень груди Хольте.

Хоузер: Пей, я сказал.

Хольте тупо уставилась на стакан. Руки, сложенные на коленях, заметно дрожали — и Мари пыталась зацепить пальцами за штаны, надеясь хоть таким образом их успокоить.

Хоузер встал на одно колено, держа стакан всё на том же уровне.

Хоузер: Пей, — медленно произнёс.

Хольте едва заметно отпрянула, всё так же не шевелясь и огромными — от испуга — глазами глядя на... нет, вернее — сквозь Осгуда.

Хоузер взял стакан в левую руку на которой всё ещё была латная рукавица, а правой провёл ладонью тыльной стороной провёл по щеке Хольте.

Хоузер: Это не отрава, выпей, — спокойным голосом произнёс.

Хольте трясущейся рукой приняла стакан. Жидкость заплескалась в тёмном металле, чуть поблескивая от неверного света свечей. Едва удерживая стакан и с испугом глядя на Осгуда, Мари поднесла холодный металл к горячим губам, не решаясь сделать глоток.

Хоузер помог Хольте сделать первый «шаг» и чуть наклонил стакан уже свободной левой рукой.

Хольте с трудом сглотнула омерзительную жидкость — казалось, та застревала на языке, на рецепторах, намереваясь дать прочувствовать все оттенки восхитительного вкуса. Хольте медленно и как-то... безжизненно осушила стакан. Закружилась голова. Впрочем, не только закружилась. Мари сначала перестала чувствовать тело — а после и вовсе потеряла сознание, повалившись с ящика куда-то набок. Ей казалось, что прошли долгие минуты — но едва ли прошло мгновение. Стакан вылетел из руки, разбрызгав остатки пойла.

Хоузер не дал упасть Хольте с ящика. Подхватил её правой рукой под шею, а после развернул её так, чтобы взять на руки — и понёс в сторону кровати. Откинув одеяло, положил обмякшее тело девушки в постель. Снял сапоги с Хольте и, поставив их у кровати, накрыл девушку одеялом. После чего спустился вниз.

Хоузер: Ну етить вашу за ногу.

Хоузер, откинув одеяло, взял сапоги Сибиллы и начал натягивать их на голые ноги девушки. Взял пальто, закинул его на одно плечо, а после и капрала — на другое. Хоузер посмотрел на лестницу.

Хоузер: Будет проблемно... — пробубнил в усы.

Хоузер начал медленно подниматься по лестнице с капралом на плече.

Сибилла что-то бормотала во сне. Ругательство вылетали тихо и слова, как «нет-нет».

Хоузер с трудом, но всё же вылез из подвала с Сибиллой.

Хоузер: Ах да... — оставил на столе десять монеток. И, достав ключ из поясной сумки — закрыл дверь и убрал ключ на место, медленно уходя из дома с капралом на плече.