Спустившись в лабораторию, Келлена застала Кантрира роющимся в ящиках с инструментами и магическими приспособлениями. Дева негромко откашлялась, привлекая внимание, и чародей обернулся, тут же приветливой улыбкой встречая деву.

— Дорогая Кузина! Я рад вновь видеть тебя. — Мужчина тонко улыбнулся, приближаясь. — ты решила просто проведать меня... или же по какому-то делу?

Келлена поведала о том, что в недавнем времени ей попалась странная субстанция, что имела какие-то весьма опасные свойства. Чародейке, что помимо иллюзий плотно работала с трансмутацией, периодически приходилось буквально ощупывать и всесторонне изучать всевозможные вещества и объекты, а потому подобные случаи действительно встречались, причём не так уж и редко: при попытке осмотреть новую находку, она едва не пострадала от токсина, который мог попасть на кожу. Обычные же её тонкие перчатки не могли предоставить должную защиту, и именно за этим Келлена навестила кузена. Тот, будучи весьма сведущим в ткацком деле и даже являясь владельцем модного в Луносвете ателье, помимо этого имел ряд иных, весьма выдающихся талантов, и среди них присутствовал развитый дар зачарования с упором на начертание.

Усадив Келлену на стол (стул, к сожалению, был занят целой башней из ящиков и ящичков), Кантрир взял катушку с толстой нитью, на которой виднелась цветная «отсечка» мер длины, аккуратно обхватил пальцами запястье девы, принимаясь делать замеры. Завершив процедуру, он старательно записал всё, что смог выяснить, на листочке пергамента так кстати лежащим подле острым кусочком мела.

Заверив Келлену в том, что новые перчатки мало того, что будут защищать её руки от негативных воздействий всевозможных субстанций, так ещё окажутся невесомыми и нежными на ощупь, чародей начал подготовку.

Увы, но  наиглавнейшего для зачарования реагента, а именно — чародейской пыли, у него в этот момент попросту не оказалось. Вернее она присутствовала, но в столь малых количествах, что этого явно не хватило бы на полноценную работу.

За чародейской пылью удалось собрать целый отряд — изначально отдав распоряжение одному из своих учеников, Талланару, собираться, он и представить не мог, что Аэлетра и Милар изъявят желание отправиться вместе с ним и развеяться, а также помочь. К слову, основополагающий реагент было решено не покупать, а «добывать» по весьма занимательному ряду причин.

У Кантрира имелся один знакомый, которому чародей то и дело, в память о давней дружбе, суживал средства на азартные игры и... и уже длительный срок не видел хоть какой-то отдачи, а заученные слова благодарности ничуть не трогали его сердце. Пожалуй, в ином случае можно было назвать грабежом и разбоем то, чем он предлагал заняться своим спутникам, но поскольку ситуация оказалась одновременно и простой и сложной, то... Верно — никто не будет заявлять в стражу, значит ничего и не было. Тарались, — а именно так звали «друга» Кантрира, — в самом деле лишь просил не лишать его последних средств и имущества.

Впрочем, аристократ и не думал лишать его всего. Во всяком случае здесь и сейчас. Во дворе Таралиса парил в воздухе огромный кристалл, представляющий из себя овеществлённую энергию, соткавшуюся посредством хитроумных чар, что собирали свободные потоки Арканы воедино и заставляли преобразовываться в твёрдую структуру. Поскольку процесс создания чародейской пыли в наивысшей степени был похож на это явление, выбор пал именно на этот огромный кристалл.

Распоряжения Кантрира были просты:  он посредством аккуратных манипуляций будет лишать верхней части покрова величественный объект, Аэлетра и Талланар займутся сбором пыльцы и кристалликов, а Милар присмотрит со стороны, дабы не случилось непредвиденных событий и, что главное, резвящиеся совсем рядом маназмеи не помешают процессу. В конце концов, эти волшебные создания могли и взбеситься, ощутив поблизости серьёзные возмущения в потоках Арканы.

Кантрир слабо светящимся мелком с каллиграфической точностью начертал рунический круг под кристаллом, а после отошёл, медленно поднимая согнутые в локтях руки вверх. С уст его полилась дивная песнь творимого заклинания, и именно сейчас стало понятно, почему он то и дело именует своих учеников «Певчими Чар». Каждый слог, каждое слово, каждый станс пропитанной волшебной силой рулады даровал осознание, сколь сильно влюблён магистр в сам процесс практики магии. И вот от кристалла послышался едва уловимый, на грани слышимости, звон, а затем... Он едва заметно завибрировал, роняя со своей поверхности крупные кристаллики, что скалывались с самых верхних слоёв парящего объекта. Насыщенность арканной энергией в окружающем пространстве была велика, а посему остальные маги узрели невооружёнными глазами потянувшиеся от кристалла нити Силы.

Сразу четыре нити-канала словно по команде ринулись в разные стороны! Один из них врезался в парящий неподалёку вращающийся стеллаж и, разметав хранящиеся там книги, сформировалось полуразумное энергетическое существо, образованное свободно выплеснутой в пространство Арканой. Пока Аэ и Тал поспешно занимались сбором пыльцы, не позволяя ей распасться или повредить окружению, а также старались развернуть вспять неуёмные потоки энергии, Милар ринулся в бой, желая оградить товарищей и не позволить нарушить весь процесс. В самом деле, ещё неизвестно, что случится, если всё резко оборвать.

Не до конца сформированная сущность была весьма быстро развеяна, а сам чародей даже подпитался немного, попросту вытянув часть энергии из создания. Что же касается вызванного им  фамильяра, то тот, оказавшись в эпицентре рукотворного буйства Арканы, внезапно раздался ввысь и вширь, набираясь сил и представляя собой настоящего гиганта.

Как ни старались Аэлетра и Талланар унять расходящиеся подобно сети паука нити энергий, но всё же  ещё почти полудюжина созданий явили себя этому миру, пусть и обретя малые размеры. Этим двоим, что ассистировали Кантриру, пришлось попотеть, уворачиваясь от ударов и не прекращая своего действа, но Изериал быстро пришёл на помощь. Фамильяр же и вовсе смог схватить одного из своих «диких родственников» и, сдавив в огромных лапах, заставил лопнуть с весьма забавным звуком.

Вскоре весь процесс постепенно был завершён. Поверхность площадки равномерно усеивала слабо светящаяся пыльца с песчинками и кристаллами, тут и там проглядывали глубокие фиолетовые или тёмно-синие оттенки. Изрядно заполнив заведомо прихваченную тару (называя вещи своими именами: набив два огромных мешка и рюкзак!) чародеи, воспользовавшись ещё не до конца успокоившимся магическим фоном, отворили прямой портал в поместье, подпитав оный от окружения.

Вышедший из своего дома Таралис явственно осознал, что период дружбы с Кантриром, с которым они более века назад бок о бок сидели на скамьях учеников в Академии Фалтриена, окончен.