Неделей ранее, неуверенный, запуганный юноша, посетил ставку с целью вступления в ряды городской стражи.
Стук. Как нервный тик у человека, по ставке стражи Андорала вдруг ударили чьи-то костяшки. Выйдя из помещения, Таллер смерил взглядом невысокого парня с обманчиво юным лицом, напуганным до невозможности взором серых очей, дрожащими венами на шее и такими же дрожащими пальцами. Юнец все хотел что-то сказать, но только и делал что открывал рот, прямо как рыба. Бегая взглядом по стенам огромного здания, дрожа на месте, он наконец начал:

 — Мне х-хотелсь бы... стать страж-жником... — затрепетал Хатц.

Он хотел крыши над головой, и настоящей пищи, взамен объедкам которые ранее ему приходилось находить и доедать. За какую работу или дело не брался - у него ничего не получалось. Другие стражники недоумевали, как такого, совсем неспособного, и откровенно говоря, бесполезного юнца, могли принять в ряды синих плащей. Ведь какую работу он может делать? А потом, узнавали, что принимал его Агний, и сходились во мнений, что это обыденная жалость и стремление помочь, так присущая старшему сержанту. Несколькими днями назад, в стремлении не быть больше бесполезным, Хатц Йегер попросил помочь ему в обращении с мечом. После первого же пропущенного удара, в ходе спарринга с рядовой Ли, юноша проявил инстинкт, талант и умения, прежде неприсущие ему. По окончанию сражения, едва не покалечив Кали. С того момента Йегер заметно изменился. Осанка его выпрямилась, походка стала более увереннее. А ещё вчера, боявшийся и рта раскрыть, пугавшийся от одного только сурового взгляда, теперь открыто дерзил командирам. Правда, за последнее, ему пришлось посидеть в казематах. 

Агний хотел во всём разобраться. Нынешний Йегер оказался "настоящим". Год назад, его отец, связался с разбойниками-контрабандистами, у коих умудрился занять солидную сумму серебра. Однако, как это часто бывает в таких историях, не осилил проценты. В то время банда состояла из пяти человек. И все они заявились в их дом, где устроили самую настоящую бойню. Мать, отец, и сестра были жестоко убиты, и лишь Йегер тогда сумел сбежать.

— Нет, прошу! Не трогайте их! Вам нужен только я! — вопил старик сквозь слезы, прижимая к себе поближе дочь и женушку.
 — Я ведь предупреждал, что в случае неупла... — начал лидер шайки и хотел бы продолжить, но вот его подопечный решил нарушить диалог двух мужчин, утащив девочку куда-то в родительствую спальню.
  — Стойте! П-прошу! Нет! — отец Хатца только и мог что разбрасываться словами и пытаться налететь на усатого, но стрелок удерживал его на место дулом пистолета.

 Он вспомнил все в корне: как на его глазах застрелили мать, на пол выбросили избитое и бездыханное тело сестры, вытащили кадык отца. Он хотел убежать, но в страхе лишь стоял на месте. "Меткий" подошел к нему, хмурясь и намереваясь застрелить, но тогда еще ребенок рванул с места, роняя на землю недавно купленный батон. Он бежал куда глаза глядели, разбивая ошметки земли сапогами, разрезая воздух неимоверно быстрым бегом. Но выстрела не было.

 — Удачи, Йегер! — выкрикнул напоследок стрелок, мотнув пистолем на пальце и элегантно вздернув пышными усами.

Но, не найдя ни помощи, ни поддержки, стал вынашивать собственные планы по уничтожению той пятерки, что лишила его родни. Но, один в поле не воин. Даже близко не приблизившись к успеху, наполненный болью и агонией, Йегер сошёл с ума... Его личность, как такова, перестала существовать. И он был тем, кого в народе называют "аутсайдер". Долгие месяцы он скитался по городу, без каких либо чётких целей, ведомый лишь инстинктом выживания... Так, они и встретились.

— Позови его, Вилли, — после разговора с Хоузером, Хатц попал в казематы за дерзость. Просьба принести ему в камеру его же дневник с карандашом была удовлетворена. Черновлас обратился к стражнику под именем Вилли, близкому другу Агния, потребовав присутствия последнего прямо сейчас. Сначала, конечно, охранник тюрьмы не хотел выполнять требования заключенного, оскалившись и оповестив Хатца о том, что тот скорее получит трещину в черепе, чем старшего сержанта по ту сторону решетки. Но нет. Детина явился и предстал перед коротышкой в своем латном обмундировании и при мече, что столь ярко и открыто желал бывший мальчик-бродяга. Йегер поведал ему обо всех планах, попросту отдав ему свой дневник.

Пока Йегер проводил время в казематах, старший сержант начал расследование. Благо, Йегер имел записи обо всех своих обидчиках. На протяжение недели, Агний устанавливал точность данных, и узнавал о возросшей численности банды. Используя своё влияние, связи, а так же старый добрый значок, ему удалось достичь цели. Когда информации было собрано достаточно, было решено провести рейд на логово злодеев.

— Твоя просьба будет удовлетворена, рядовой Йегер, если...

 На первым этаже послышался крик, который говорил о том, что сейчас будет утреннее построение. Лениво встав и потянувшись, юнец накинул на себя рубаху со штанами, завязал шнурки на ступнях и просунул ремень сквозь специальные. Выйдя вниз, он встал среди кольчужников, слыша негодование в его сторону насчет одежды. Агний вошел не то чтобы вспешке, но явно в напряжении. Он осмотрел Хатца и тут же приказал ему переодеться в форму рядового, что он и сделал.

 — Вот твое оружие на сегодня. Как ты и хотел, его величество меч, — Агний протянул рядовому стальное орудие для убийств и проследил за тем, чтобы он всунул его в ножны. Йегер едва видно кивнул и сразу понял к чему идет дело. — Мы знаем примерное местоположение бандитов, и сегодня этот день станет для них последними. Марш из ставки! — скомандовал, а сам двинул на другую точку ради засады, которая по итогу не удалась.

Был собран крупный отряд, в который вошли десяток стражников, включая выпущенного для этого главного инициатора всего похода. Агний, как и обещал, вручил Йегеру меч, за место булавы, кои обыденно орудовали рядовые кольчужники. База врага находилась в катакомбах, и по имевшимся данным, в тот вечер, троя главных подозреваемых собирались ограбить поместье Вандергрифта. Агний, с небольшим отрядом, отправился устроить засаду. Остальные должны были направиться в катакомбы, и прибить врага окончательно. Основную группу возглавили лейтенант Эдриан Пибоди и новоиспеченный сержант Эмилин Уильямс. 

Контрабандисты не ждали гостей. Ведь, по факту, деятельность свою они осуществляли без осечек, и возможно, если бы не Йегер, стража до сих пор не обращала на них внимания. Но, информация Агния оказалась недействительна. Лидер группировки, Йозеф Морнштайн по кличке "Безумный Йоз" и его телохранительницы сестрички Штайн, а так же его заместитель Ванштайн "Меткий" Бритц, кои должны были сейчас быть в поместье Вандергрифта, оказались у себя "дома". В добавок, десяток головорезов-шестеренок так же сегодня были "дома".  Боя была не избежать, а посему лейтенант отдал приказ злодеям сдаться, а своих бойцов выставил в боевое построение. 

Разумеется, сдаваться никто не возжелал: обе стороны твёрдо стояли на своём. Началась битва. Пока стража подходила к маргиналам, тесня их, они успели отстреляться пару раз, но после этого открытого боя им было невозможно продолжать в том же духе. Лязг стали о сталь беспрестанно звенел вперемешку с командами и криками стражающихся. Бритц же хладнокровно наблюдал за тем, как погибают его "шестёрки", как их кличут в криминальном обществе. Но не всё так весело и радостно, ведь враг Закона подл и коварен. Почти незаметно для самих стражников, со стороны входа показались несколько преступников во главе с бугаем, имя которому — Уилл Холл. Это был явно жест судьбы: в рядах стражников, которые были вынуждены защищаться от атаки сзади, которыми руководила сержант Уильямс, был Хатц Йегер, у которого были свои счёты с главарём ударников. 

Битва продолжалась. За это время произошло многое: несмотря на то, что Хатц желал сотворить с Уиллом, он не смог ему толком ничего сделать на первых порах: он пролежал без сознания достаточно долго. Бугай даже успел бросить его в рядовых Трёхнога и Хмелебруна, гоблина и дворфа в рядах стражи. Его бы убили, беззащитного и помятого, если бы не маги стражи — Таллер Баслоу и Аджай Ран. Их чародейский дуэт, похожий на танец чародейского пламени, сжигал заживо нарушителей закона. Иного выбора не было. Также от переростка пострадала и Калида Ли: её шлем от одного удара деформировался настолько, что она не могла снять его... но что же до иного фронта, ведомого лейтенантом Пибоди? И те страдали, разумеется. Рядовой Рассел, ещё в начале резни на мечах, опрокинул котёл, думая, что там масло, а оказалось — суп, не только получил ожоги, но и словил много пуль от стрелком стороны криминала, среди которых был и Бриц, от руки которого также пострадал и рядовой Лордейн Рэсфолл.

У всякого события есть эндшпиль. Бритц остался цел ценой жизни своих товарищей, с которыми у него не было никаких связей, судя по его поведению во время битвы. Он смог скрыться, увы. Что же до гиганта Уилла? Гус Трёхног и Казмли Хмелебрун смогли сильно помять его, но этого было мало: господин Холл всё ещё мог сбежать, если бы не чародейский дуэт. Аджай Ран толкнул снизу бугая, которого мутузили низкорослые, но бравые стражники, а Таллер Баслоу использовал заклинание чародейских оков. Казалось бы, всё: Уилла в казематы, а за остальными чуть позже. Гнев и ненависть, наполнявшие Хатца Йегера, давали тому силы действовать. Они наполняли его разум, и в одно мгновение стража лишилась ценного пленника. Уилл Холл был убит пареньком, часть мести которого наконец свершилась. Разумеется, этого никто не оценил, ведь кому было дело до него и его чувств во время операции? Вместо бугая в казематы отправился Хатц.

У стражи было немного времени, чтобы отправить тяжело раненных в ставку, к Виктору Ван Склиффу, а тем, кому досталось меньше, — привести себя в порядок. Во время передышки в катакомбы спустился сам вице-мэр Крах Тул, присоединившийся к отряду. Пули были извлечены из тел, шлемы сняты, раны приморожены, зелья нуждающимся розданы... Всё это заняло примерно десять минут. После этого оставшийся отряд, в котором были лейтенант Эдриан Пибоди, сержант Эмилин Уильямс, капрал Аджай Ран, рядовой Таллер Баслоу, рядовая Сибилла Каин и рядовой Гус Трёхног, подоспевший после, направились в комнату, где сидел и потешался со своими "сестричками" Йозеф. На удивление, никто из них не сопротивлялся, и все они были спокойно и без эксцессов доставлены в казематы. Отряд, разумеется, не терял бдительность: у каждого была паранойя. И, наверняка, неспроста.