Дорогая моя сердобольная матушка, пишу тебе в добром здравии и приподнятом расположении духа!
Ныне мы стоим вратами у того самого горного перешейка, что отделяет прекрасное цивилизованное Красногорье от диких и варварских Пылающих степей.
Погода здесь очень тёплая и безоблачная, а даже если и случится холодная ночка, то всегда можно погреть ноги над лавовой рекой. К счастью, наш старший сержант очень ревностно заботится о том, чтобы мы не простудились, так что мы днём и ночью ходим в тёплом поддоспешнике и табарде.
Кормят пока не очень хорошо, потому что предыдущий повар умер от несчастного случая с залпом стрел и упавшей на голову дубиной во время готовки, а новый только учится кулинарии. Я слышал, что для готовки ему выдали самые лучшие из имеющихся доспехов, а вкупе с его природной осторожностью он должен прожить гораздо дольше, если не будет пускать орков на кухню.
Можешь поздравить меня с первым настоящим боем за плечами — мы удержали позицию перед натиском орков и даже сожгли брошенную ими катапульту, а я в процессе изнурительного поединка один на один, лицом к лицу убил одного из этих чудовищ. А перед этим я имел долгую и увлекательную беседу с миленькой белокурой арбалетчицей, пока мы обстреливали наступающих дикарей. Правда, не видел её после боя, но среди трупов её тоже не примечал, так что наверняка с нею всё хорошо.
Немного жаль, что погибла целая половина лагеря и какой-то местный лейтенант, но боевой дух среди выживших приподнятый, а артиллеристы обсуждают приготовление крупного орочьего волка размером с хорошую кобылку. У меня пока не особо разыгрывается аппетит из-за запаха и привкуса железа во рту, а из внутренностей лейтенанта бьёт и того более сильный запашок непереваренной кукурузовой каши. Но надеюсь, что мы уберём всех почивших до того, как взойдёт солнце, а ветерок будет дуть посвежее.
А ещё один из соратников подарил мне свои латы в почти идеальном состоянии. Жаль, что я не знаю его имени, но уверен, что он был очень хорошим человеком, оставившим после себя немного добра, света и хорошо отполированных доспехов в этом мире.
Твой любящий сын,
Энио де Коска Франческо Демельян
Powered by Froala Editor
ВОЙДИТЕ НА САЙТ, чтобы оставлять комментарии.
Комментарии пользователей
Тестовый комментарий
Вновь здравствуй, милая матушка!
Пишу я тебе ныне с дивного холма с видом на прекраснейший пейзаж с умиротворяющими чадящими дымом и снопами искр вулканами, немного подгорелыми, но всё ещё высокими и стройными деревцами, и свежим суховейным ветерком, который радует моё обоняние новыми необычными запахами, непохожими на пепел и разложение.
Не далее как намедни мы отбили его в ходе блестящей операции у дворфов. Знаю, ты удивишься: «Зачем на войне с орками, варгами, ограми и прочими «–ми» мы схватились ещё и с дворфами, которые с одной стороны хорошо с ними рифмуются, а с другой — не едят человеческих младенцев, ухаживают за бородой и не разрушают людские города?» Но можешь не сомневаться: наши командиры не какие-нибудь остолопы, и каждое их решение является совершенно взвешенным и осмотрительным. Более того, они нередко устраивают голосования даже среди рядового состава о том, какие шаги армия предпримет далее. Это невиданный прогресс для нашего общества. Надеюсь только, что это не разовьётся до регулярных выборов короля нашего славного Штормграда — ведь я так люблю и уважаю его, и безмерно счастлив условиям, которые он предоставляет его солдатам!
Но вернёмся к операции, дорогая le maman. Благодаря твоему любимому сыну, а также его сноровке и верёвке, нам удалось подняться по холму даже выше самих сидевших в своей заставе дворфов, тщательнейшим образом осмотреться ещё до боя — и неожиданно ударить им в тыл ещё до того, как они заподозрили что-либо. Хотя немного заподозрить неладное они всё-таки успели, потому что к тому времени стреляли по нашим латникам из пушки с картечью. Я сначала не обрадовался, когда наш интендант мсье Уорред отобрал у меня на операцию латы и отправил со стрелками в старой кольчуге, но очень скоро его простил, а несколько позже и вовсе был ему благодарен по вышеописанным причинам.
Правда, аркебузы у дворфов немногим хуже их пушек, и они могут пробивать из них каменную кладку толщиной с нашу печь, так что мне немного досталось в процессе. Но волноваться совершенно не о чем, я уже иду на поправку.
На привале мы сдружились с Гэрри и развели в воде дворфийского спирта. Он (спирт) вызывал у меня опасения даже в разбавленном виде, но пока что я жив, не ослеп, и могу без затруднений писать эти строки. А капрал Флагштог (я подзабыл его фамилию, но звучала она как-то так, на лордеронский манер) сразу на ночь глядя увлечённо сооружал временное жильё в здешних руинах. Он даже нашёл где-то вывеску таверны, или даже разрисовал её сам — надеюсь, очень скоро её достроят и откроют, и мы будем каждый вечер пировать в ней молочными поросятами под пинту хорошего эля.
Твой сноровистый сын,
Энио де Коска Франческо Демельян
Милая моя матушка!
Сегодня мы освобождали наших соратников из цепких лап троллей. Это такие большие длиннорукие создания с клыками и ирокезами, которые очень любят колдовать, метаться топорами и дважды тыкать в людей копьями. К сожалению, меня тоже дважды тыкнули копьём. К счастью, не насмерть (в этом случае я бы не написал тебе).
Стараниями капитана и расчёта баллисты мы сразили их вождя, проводившего свои нечестивые ритуалы, сводящиеся в основном к поочерёдному убийству выводимых из пещеры пленников и исцелении соплеменников посреди боя. Жаль, что они догадались развязать себя только в этот момент, потому что их помощь нам бы очень не помешала, особенно, если бы не было баллисты. А если бы не было нашего темнокожего здоровяка, у нас убили бы очередного капитана.
В своих ратных делах я выработал философскую концепцию, в соответствии с которой в сержанты либо нарочно отбирают, либо сами эти лычки превращают обычных людей в самых что ни на есть гениев тактической мысли, отважнейших бойцов и просто лучших из лучших. Взять вот недавно повышенного сержанта Кимболла. Он половину боя вдохновлял и мудро направлял нас фразами «Крепись» и «Навались» из-за своего пня внизу. А когда капитан приказал добраться до предводителя этих троллей, он даже поднялся к нам на холм — но вскоре скрылся по другую его сторону.
Ну а авторитет нашего несменного старшего сержанта и вовсе не поддаётся описанию. Его приказ, дословно цитирую, нам, слугам Штормграда, сражаться за свою свободу, помимо того, что оказался очень информативным и резко изменил тактическую обстановку, подал мне хорошую пищу для размышлений. Что есть слуга, как не синоним невольника, существа подчинённого и несвободного? И что есть свобода, как не жизнь по своему желанию и разумению, вне чьей-либо чужой воли? Побуждал ли он нас таким образом на дезертирство? Свет, этот человек либо безумец, либо настоящий гений, способный завуалированно произносить такие вещи в присутствие офицеров!
К своему стыду признаюсь, что я не смог по достоинству выказать своё уважение к непревзойдённым качествам и поступкам наших сержантов, поэтому какое-то время, если не вмешается выживший вопреки их подвигам капитан, я скорее всего побуду на гауптвахте. Но там можно будет если не отлежаться, то хотя бы отсидеться и восстановиться от ран. Ведь в отсутствие даже банальнейших санитаров и лазарета я бы просто продолжал таскать мешки и забивать частокол во славу Его Величества.
Твой дважды тыкнутый сын,
Энио де Коска Франческо Демельян