Альрен Сумрачный Обет

Предыстория

Когда-то, ещё задолго до Плети, существовал род, чьё имя не упоминали при дворе, но чьими руками поддерживались самые хрупкие из арканных структур Кель’Таласа.
Сумрачные Обеты стояли там, где другие не задерживались: у источников нестабильной энергии, на стыках потоков, в зонах, где магия становилась опаснее клинков.
Их долг был прост — удерживать.

Альрен родился в семье тех, кто служил не славе, а устойчивости. Его отец был хранителем рунических линий, мать — оператором защитных контуров. Дом их стоял у самого основания Луносветского купола — тихий, холодный, без пышности.

Когда мальчику исполнилось сорок, он впервые ощутил, как «звенит воздух» — так арканисты называли перегруз контура. Тогда он ещё не знал, что этот звон станет для него звуком жизни.

Он учился в академии Фалтриена, где постигал школы ограждения и чаротворства.
В аудиториях, наполненных молодыми гениями, Альрен выглядел чужим — слишком упрямым, слишком методичным, слишком тихим. Он не стремился творить новое, он изучал, как удержать уже созданное.
Именно за это его и запомнили наставники. Один из них, седой магистр Тиер’валь, написал в отзыве:

“Редко встретишь ученика, для которого стабильность важнее силы. Это качество... опасное и бесценное одновременно.”

Именно по его рекомендации Альрена вызвали в Орден.

Орден Разрушителей чар не был местом громких слов. Там не учили побеждать, там учили не проигрывать магии.
Каждый чаролом приносил клятву молчания — не буквальную, но внутреннюю: не разглашать способы, не спорить, не искать славы.
Альрен принял это без колебаний. Он и раньше говорил мало.

Первое время его задачи были простыми — стабилизация, контроль, подавление. Позже — участие в купольных операциях.
Когда случилась Плеть, он был в командировке, на периметре магической линии в окрестностях Луносвета.
К моменту его возвращения город уже горел.
От родового дома остался лишь изумрудный осколок — застывшая капля маны в месте, где рухнула защита.

Теперь этот осколок висит у него на поясе. Он не артефакт. Просто память.
Иногда, когда Альрен задерживается взглядом на пламени факела, можно заметить, как зелёный кристалл отражает тот же оттенок — ровный, не мерцающий.
Так горит не Скверна, а сдержанная магия — та, что не хочет разрушать, но вынуждена.

В Луносвете Альрена знают немногие. Он не бывает на советах магистров, не посещает пиры.
Для офицеров он — молчаливый солдат, для юных учеников — угроза в форме наставника.
Он приходит туда, где течёт нестабильная энергия, и уходит, когда всё снова ровно.
Никаких слов, никаких объяснений — только порядок, оставленный после.

Иногда говорят, что чароломы не чувствуют.
Но, наблюдая за тем, как Альрен медленно проводит ладонью по рунной линии перед активацией, можно заподозрить обратное — будто для него магия жива, и её нужно не ломать, а уговорить замолчать.

“Мы не создаём. Мы удерживаем.
Пока кто-то ещё удерживает форму — мир не распадётся”

Powered by Froala Editor