Шёл очередной день заключения Роунта Норна в мрачных стенах Бернхольмской тюрьмы. Четыре месяца за решёткой истончали волю, превращая дни в череду однообразных мучений. Однако последний месяц оказался для него куда терпимее предыдущих. Магу доставалась не просто сносная, а даже хорошая еда, редкость даже для многих стражников. Никто не пытался его унизить или покалечить, а среди поступающих в камеру вещей появлялись даже книги. Жизнь заключённого текла непривычно гладко — паразит, уютно устроившийся в недрах тюремной системы.

Но за пределами его удобной клетки дела шли куда хуже. Болезнь — зловещая, безымянная, беспощадная — косила заключённых, вынося их тела за пределы тюремных стен. Словно сама смерть поселилась в казематах. Однажды и Роунт почувствовал неладное: внезапная, жгучая жажда разлилась по телу, а к вечеру его лихорадило, и слабость свалила в беспомощность. Ни тюремные лекари, ни стражники не смогли ему помочь — ещё один узник пал жертвой неизведанной хвори.

Прошло всего несколько часов, прежде чем в сырые подземелья спустились четверо жрецов. Их светлые, мешковатые одеяния скрывали фигуры, глубокие капюшоны — лица. По этому никто бы и не узнал в них союзников мага: Пилипа, Хэмса, Тринит и Нариссы, хотя.. и Роунт не ожидал встретить именно этих людей. В полумраке они походили на призрачные тени, снующие среди каменных стен. Осмотрев бездыханное тело, они вынесли свой вердикт: чёрный маг мёртв. Среди стражников кто-то вздохнул с облегчением, а кто-то с недоброй усмешкой предположил, что Кай Хелдер, чья тень давно бродила по слухам, и был источником заразы. Один из жрецов безмолвно подтвердил это, и в глазах охранников мелькнул страх.

Им не хотелось мешать жрецам в их ритуалах, потому они покинули блок камер, оставив их наедине с мертвецом. Прошло время, но жрецы не вернулись. Более того, исчезло и тело мага. Будто и не было их вовсе. Слухи поползли, как змея по траве: одни говорили, что это бандиты, умыкнувшие труп еретика, другие же шептались, что сама Смерть пришла за чёрным магом, чтобы забрать его в свои владения.

Правда оказалась куда изощрённее. Их поглотила магическая ловушка, искусно расставленная Малатом Азарией. Четверо жрецов оказались пленниками иллюзорного пространства зеркал, где столкнулись лицом к лицу со своими страхами и воспоминаниями. Пилипа настиг Иргнар Костеглод, заклятый враг, чья жажда крови не угасла с годами. Нарисса увидела себя прежнюю — волшебницу Паллатину, какой когда-то была. Тринит вновь очутилась в своём прошлом, полном света и безмятежности, но теперь недосягаемом. Хэмс встретил свою названную дочь Эену, обвинявшую его во всех грехах. Но что увидел бы Роунт, останется тайной: мощная доза яда держала его без сознания, пока остальные сражались с иллюзией Азария и искали выход из этой колдовской темницы.

Очнулся он позднее. Лёд сковал воздух, и резкий запах крови ударил в ноздри. В голове пульсировала глухая боль, а тело, ещё подверженное действию яда, двигалось на инстинктах. Не раздумывая, он выхватил клинок у ближайшего союзника и без промедления вспорол нескольких гноллов, подступавших к нему. Вокруг, среди занесённого снегом поля боя, лежали трупы чудовищ, но тех, кто оставался в живых, было в разы больше. Орда гноллов, поджидающая момент, когда жертвы станут ещё слабее, окружила их. Надежды не было ни на победу, ни даже на выживание: маг не мог использовать заклинания, а враг превосходил их числом.

Но бойни не случилось. Из толпы чудовищ выступил высокий человек в балахоне, держащий гноллов в узде. Он знал Пилипа. Горец попытался объяснить, что они не желают ему зла, надеясь умилостивить таинственного волхва, но тот не слушал. Его губы дрогнули в безжалостной улыбке, и он дал приказ. Гноллы двинулись в атаку.

Группа, едва сдержав первый натиск, бросилась наутёк, отчаянно ища убежище. Судьба привела их к заброшенной дозорной башне, некогда охранявшей торговый тракт, а ныне — стоящей забытым каменным истуканом среди дикого края. Они взлетели по лестнице на самый верх, затаившись в темноте. Гноллы рыскали внизу, обнюхивая следы, уже почти учуяв добычу…

И тогда появился он.

Человек без знаков отличия, без символов принадлежности к какой-либо силе. Он не стал говорить. Просто, с пугающей лёгкостью, перебил часть чудовищ, а затем подошёл к входу в башню, глядя на скрывающихся внутри.

О чём была беседа, что произошло в эти минуты, знает лишь снег да ветер. Незнакомец исчез так же внезапно, как и появился. А выжившие, не теряя времени, двинулись к ближайшему населённому пункту — туда, где их ждала, передышка, пусть даже краткая.

Powered by Froala Editor