История угасающего клана, писанная кровью и болью последнего выжившего

[…] Дальше мы сделали небольшую передышку и осмотрелись. Подход к башне полукругом охраняли чучела из костей, рогов и шкур. Они чем-то напоминали алтарь убитого мною свартопоклонца Овцекрада. Дюк зашипел змеей и показал себе за спину – старый пройдоха почуял за нами слежку. Только двое знали, куда я иду. Один из них – Альтеракский Волк, тот, кто стал вождем благодаря моему Костеглоду. Второй же – Продавец Секретов, и на его ищейку я и поставил. Как мудро заметил старик: «Тот, кто секреты продет, за звонкую монету выдаст и твой». 

Я двинул вперед, проверяя снег под ногами. Ловушки в таких местах не были чем-то редким. Уши заглушило громкое шипение, затем в глаза ударил горячий пар. Я не успел протереть глаза, как услышал скрежет по металлу. На меня бросился огромный силуэт. На волоске от смерти Костеглод парировал удар трехметрового меча. Отпрыгнув, я разглядел нападавшего. 

Это был великан ростом с двух взрослых мужчин, закованный в железо с головы до пят. Я велел Моррину бить по ногам, дабы укоротить рост вражины и ударил его по голени. Всё было напрасно. Под доспехом не оказалось никого живого. Не зря Дюк в начале схватки воскликнул, что это колдовство. У меня не было времени как следует поразмыслить – гигант сделал широкий выпад, однако наткнулся на меч в руках старого воя. Я оглядел стража башни в поисках уязвимых мест. Единственным местом, где сияла жизнь, показался шлем, из тьмы которого на меня из загробного мира смотрели два синих глаза. 

Призрак в доспехах оказался столь же могуч на деле, как и на вид. Сколь опытен бы не был Моррин, сколь силен не был бы я, мы неизбежно отступали. Мы были живыми и уставали. Духи не ведают усталости. В пылу боя у меня появилась одна идея. Я велел Дюку оттягиваться назад, к полукругу встретивших нас пугал, и когда я оказался достаточно близок, я прибегнул к ворожбе на костях. Чучела, набитые рогами и останками животных, рассыпались по моей воле на десятки фрагментов. Те взмыли в воздух, затем стрелой влетели в сочленения меж латами привидения. Здоровяк выронил клеймору и припал на колено, не в силах пошевелиться. Тогда я крикнул Моррину – «Голова!». Змееглазый всё понял, в прыжке отделив шлем призрака от остального доспеха. Голова покатилась по снегу. Потусторонний свет в её глазах померк. 

Проход в башню был свободен. Мы шли друг за другом, меряя каждый шаг в ожидании старых ловушек. Но всё, что уготовали нам зодчие – это стальные шипы, припрятанные в стене. Лишь слепец их не заметил бы. Наконец я увидел свет. Запахло свечами, освещавшими круглое здание, заставленное стеллажами с книгами, оккультными предметами, старой мебелью. Пол был устлан шкурами диких животных, на них же и стоял седовласый старец, погруженный в чтение гримуара. 

Незнакомец обрадовался, что наконец нашелся кто-то, способный одолеть его стража и войти внутрь башни. Он сказал, что ждет всякого, кто хочет задать вопрос. Но ответит он лишь достойному. Меня он счел таковым. Я представился и объяснил ему, что ищу Драконий Резец и иные утерянные секреты клана Кноглер. Дюк добавил, что так называется инструмент, которым владели герои древности, те самые, что помогли Перенольдам и другим племенам сразить дракона Игерона. Тогда я впервые узнал, как зовут хозяина драконих костей, чей дух до сих пор витает над своими останками. 

Старец признал во мне Кноглера, назвав меня королем без короны. Изгнанным. Тенью Альтерака. И задал ответный вопрос, поинтересовавшись о судьбе последнего Кноглера, которого он знал. Я поведал ему о том, как окончил свой жизненный путь мой дед, Ирлик Кноглер, не утаивая правду. Тогда седовласый представился, назвавшись Судебником. Он заявил, что некогда был другом горцев и решал возникшие меж племенами противоречия, однако те времена уже давно позади, и ныне он представлен самому себе, познавая тайны мира в этой старой башне. 

Судебник поведал мне, что в тот день, когда мои предки сразили Игерона, избранным из их числа явилось видение. Они видели себя и свой триумф над людьми, закованными в железо и сталь. Видели свой путь к власти и победе над неприятелем с помощью самобытного оружия, которое не использовал больше никто. Кости. Со временем им удалось овладеть этими секретами. Судебник предположил, что сама темная аура, витающая над полем битвы с ящером, помогла им прийти к затее попытаться добыть его кости. И тогда первый мастер, соорудивший инструмент для этого ремесла, и взял главенство над остальными младшими кланами. Звали его Кноглер. А дети его, внуки и правнуки – стали Кноглерами. 

Старик отошел от своего гримуара и прошел к стеллажам, рассказывая историю. Я улучил момент и из любопытства заглянул на страницы этой книги. Увиденное взбудоражило меня не меньше рассказа о корнях моего клана. В книге значился ритуал, испещренный древними рунами. Там был показан человек, призывающий на свою сторону племя алчных тварей – гноллов. Ко мне снизошло озарение. Тем колдуном, что подчинил гноллов и наслал их шайки на Серебрянку и остальные селения Альтерака, был никто иной, как Судебник. Стоило мне оторвать взгляд от гримуара, чародей обернулся. Мне трудно в этом себе признаться, но его взгляд словно приморозил меня к полу. Вспоминая об этом сейчас, я понимаю, что он мог бы с легкостью разорвать меня на части одним лишь щелчком пальцев. 

Догадался ли он о том, что я узнал, неизвестно, но он продолжил наш старый разговор как ни в чем не бывало. Судебник вручил мне в подарок древнее полотно, где были зарисованы подробные инструкции о том, как использовать Драконий Резец в ремесле на костях. Душа моя возрадовалась, но колдун добавил ложку дегтя в бочку с медом. Драконий резец из поколения в поколение передавался главе клана Кноглер, однако еще задолго до моего рождения, в пору юности моего деда Ирлика, завистливые родичи напали на тогдашнего вождя, отца дедушки, и убили его, но перед смертью тот предугадал такое развитие событий и передал полотно с секретами Драконьего Резца своему сыну. Ирлик доверил эти секреты Судебнику, попросив Судебника отдать полотно кому-то из его рода, когда настанет время. И оно настало. 

Он продолжил свой рассказ. Подлые предатели, выкравшие Драконий Резец, не знали, как с ним работать и раскололи его надвое, проклятые идиоты. Одна часть инструмента была захоронена в склепе моего прадеда, а вторая хранилась у деда Ирлика. Я был слишком юн, когда хоронил дедушку, потому мог и не заметить среди его костяных доспехов припрятанный фрагмент древнего артефакта. Я осведомился у Судебника, где же мне найти склеп прадеда, и он ответил, что он был разрушен еще давным-давно, когда Перенольды неожиданно пошли войной на Кноглеров. Захоронения могли остаться целы – и если это так – то находились они в окрестностях заброшенного рудника неподалеку от Первого Замка. Все эти годы до рабства на Лесопилке, прямо у меня под носом! 

Ворожей признался, что до меня он говорил с Продавцом Секретов, Шико, и тот интересовался могилой моего деда Ирлика. И тогда меня озарило. Всё это время этот прохиндей искал Драконий Резец. Когда я встретил его в лагере неподалеку от башни, Лейф жаловался, что проиграл Шико несколько секретов. Он мог знать, где находится могила моего деда. И наверняка рассказал это купцу тайн. Я собрался и выдвинулся в Архерн так быстро, как только мог. Дюк знал короткий путь через горы. 

Архерн был практически пуст – все собрались возле тотемов праздновать первенца Лейфа. По заснеженным улицам сновали редкие полупьяные горцы. Мне было тепло и приятно вернуться в место, ставшее мне домом в детстве, но я не мог сполна насладиться ностальгией. Не было времени даже зайти к своему другу, вождю Ригу или к его брату и ближайшему советнику, Юке. Я спешил к могиле Ирлика, которого я захоронил на заднем дворе нашего дома. 

Мое сердце упало. Прихвостни Шико осквернили могилу моего деда, раскопали её, разбросали его памятны вещи и кости по сторонам, как ненужный мусор. Снег вокруг разоренного захоронения устилали пятна крови и россыпь стрел. Тот, кто поиздевался над памятью Ирлика, был ранен кем-то из постовых и не мог уйти далеко. Но я не бросился в погоню, сломя голову. Я увидел его. Впервые за долгое время. И в последний раз. 

Он стоял, опершись на лопату. Из его отсутствующей нижней челюсти свисал язык. Он шевелился, складываясь в печальные слова: 

«Не короны. Не наследия. Не подарка от моего отца. Я старался привести наш род к процветанию. Считал себя избранным. Тем, кто починит инструмент и возродит нас из пепла. Приведет нас к тому, чего мы достойны. Власти. Могуществу. Тому, что было отнято у нас. На нас повесили клеймо позора. Неудачников. Преданных. Мы были друзьями Альтераку. Мы были союзниками Альтераку. Мы должны были стать… Должны были стать королями». 

Я поклялся деду, что найду тех, кто посрамил его могилу. Что я продолжу его дело. В своих последних словах он сказал, что наш клан погубило отсутствие верности. Что я должен быть верен себе и своим принципам. Ирлик побуждал, чтобы я не стал Перенольдом, получившим корону путем обмана. Велел завоевать корону силой оружия. Заставить предателей заплатить. Дух заверил, что во мне есть дар, которого не было ни у него, ни у моего отца. Что во мне есть стержень, и что я есть воля Кноглеров. 

Мы распрощались. И вновь увидимся уже в царстве покойных воинов, в Баулгарде. Я взял себя в руки и отправился к постовому неподалеку. Я узнал его – он ходил под моей рукой в походы на Сломанный Клык. Вой рассказал, что заметил крадущегося чужака среди гор и подстрелил его. Тот упал с высоты в Мертвые Топи и наверняка сгинул. Стражник вывел нас по секретной тропе вниз. 

Гиблое место эти Мертвые Топи. Я бывал здесь четыре или пять зим назад – я, Юке, Риг и остальные искали ключ к разгадке Альтеритового Проклятия, сражаясь с бестиями, порождениями магии. Кое-что здесь изменилось – Мертвые Топи превратились в кладбище для воинов. То тут, то там я видел развешенных на деревьях красношкурых, кое-где валялись переломанные, сброшенные с высоты, тела. Риг заметал следы своей тихой войны против империи. 

Тишину разорвало карканье ворона. Моррин тут же схватился за тесак, я же велел ему успокоиться. Птица была необычной – куда больше своих сородичей. Черные глаза-бусинки смотрели с искрой некого знания. Ворон подлетел ко мне поближе и сосредоточил взгляд на голове Овцекрада, висевшей на моем поясе. Я понял, что падальщик хочет обглодать с черепа то, что ещё не успело сгнить. Я предположил, что эта птица – это посланник одного из духов, чтимых моим народов и предложил сделку. Голова взамен на помощь в поисках лазутчика Шико. Пернатый спикировал на меня и полоснул меня по щеке острым когтем. В момент боли я понял, что произошло. Этот ворон – сам Сварт, Бог Смерти, пирующий на останках араторцев на Мертвых Топях. Я заключил с ним сделку и возврата не было. 

Мы углубились в болото. Меж деревьями в темноте сновали неупокоенные души, но они не приближались к нам, словно ворон отпугивал их своим присутствием. Пока мы шли, то перекинулись словцом с Моррином. Я заметил, что старик говорит куда осмысленнее, чем раньше. Он перестал шипеть, как змея, и в его глазах я не видел того безумия, что при первой нашей встрече. Чем дальше мы были от драконьих костей – тем слабее драконий дух на него влиял. Он приходил в себя и это не могло меня не порадовать. 

За очередным поворотом мы вышли из-под тени деревьев и наткнулись на мурлоков, облепивших вонючую лужу. Рыбоголовые выглядели больными, слепыми и безумными. Сварт не мог или не хотел отпугнуть их, посему по совету Моррина я соорудил примитивный факел. Свет от огня отпугивал людоедов и заставлял их расступаться под нашим шагом. Ворон-проводник вывел нас к изъеденному мурлоками человека Загадочника. Я подсветил тело факелом, Моррин же запустил руки в его карманы и отыскал рукоять Драконьего Резца. Мне показалось, что на секунду он засомневался, отдавать ли его мне, но всё же он принял верное решение и тем спас свою жизнь. Мы стали думать, что нам делать дальше. Вторая половина древнего инструмента была захоронена с моим прадедом в землях Первого Замка. Идти туда сейчас, без подготовки и сотни верных воинов за спиной мне показалось самоубийством. Сейчас на моем троне восседал предатель Иргар Костеглод. Мною было решено повременить с этим и лучше обдумать, как поступить. 

Сварт спорхнул на меня, сорвав голову Овцекрада с моего пояса. И тогда я понял, зачем она ему – ведь это же останки его верного последователя, продавшего душу темному богу взамен на силу. Я решил схитрить, предложив ворону мясо с костей разведчика за то, что он выведет нас с болот мимо снующих повсюду призраков и прочей болотной дряни. Опасная затея – хитрить с богом. Однако он согласился на это не совсем честное соглашение и вывел нас тайными тропами прочь в Мертвых Топей. Я был истощен, как телом, так и духом, потому мы разбили лагерь в лесу, скромно отужинали солониной и заночевали с Дюком. Ночью мы сменяли друг друга каждые два часа – один сторожил, второй спал. Наутро предстояло решить, куда нам держать путь. Но то уже другая история. 

Powered by Froala Editor