Лэйвин Монфор-Альбер

Предыстория

Дневники моряка

Предисловие 

Записывая свои впечатления, мои желания, идеи, я не особенно считаюсь с тем, как будут судить меня мои современники, понимая, что моя судьба жестокая и движется к первородному хаосу, слепо веря в утопическое будущее. И пишу это не для того, чтобы входить с моими бравыми читателями и будущими знакомыми в полемику. Я нахожу необходимым правдиво записать все, что касается моей деятельности за период с Второй Войны до нынешних политических бурь в Тераморе, что стал мне вторым домом, тихой гаванью среди тучных топей. Лично не чувствую ни охоты, ни способности создавать интересные мемуары, но события, центром которых мне пришлось быть за этот период времени, сложность только что пережитой мною политической обстановки заставляют меня записать то, что не изгладилось из моей памяти. Я последний из бравого дома Монфор-Альбер, что исчезли за Темным Порталом, и я должен оставить наследие для возможно живых моих родичей, для будущих потомков, для учеников, это чтиво, я надеюсь, станет важной лептой в истории моего утраченного рода.

Прежде чем начать пересказ всего мною пережитого в эти скрупулёзно-хаотические дни, когда весь старый порядок смяла волна "эволюции общества", я не могу не остановиться на одном факте, который меня сильно поражал и которому я до сих пор не могу дать точного определения – существование Терамора. Существование колонии, созданной беженцами всех народностей, даже огромный исход эльфийского народа из Кель'Таласа, формировал уже в первые дни моей жизни в крепости понимание, что всё сводится к новой проблематике, которая нависнет и начнёт смуту – мягкость правления леди Праудмур. Теперь же я не хочу быть пророком, но не вижу, каким образом можно добиться в этой стране давно всеми желанного правового порядка кроме как, сильной и жёсткой длани правосудия, что разорвёт путы лжесвободы, за которым кроются интриги и борьба торговых конгломератов, что нынче, любят назваться "семьями-основателями".

Моя детская жизнь

Первым делом, с чего сталкиваются читатели в биографических книгах: рождение и жизнь та лёгкая, детская и славная. Так как, эти листы бумаги, что я переписываю уже который раз, являются моим потоком мысли и переосмыслением жизни, я попытаюсь не зацикливаться на прошлом, кроме важных моментов жизни.

Народился я в Южнобережье, 17 лет до открытия Тёмного Портала. Мой отец, Истан Монфор-Альбер, происходил из зажиточных штормградских дворян, живущих на южных окраинах Элвинского Леса, мы были фронтиром близ империи троллей, что кличут себя "Гуррубаши". Наш род славился военной историей, верностью династии Риннов, чем и заслужил право рыцарства и дворянства, во времена "Войны Гноллов". В тот же час, жизнь на границах с джунглями, кишащими кровожадными синемордыми чудищами, не давало и возможности мирно жить нашея обителю, из-за чего, вскоре, мой отец с матерью и переехали в Лордерон, там где я родился.

В то время, когда я появился на свет, он был старшим лейтенантом и служил в армии Лордерона в провинции Хиллсбрад. Мать моя, Гвейн Ирмилинг, также уроженка южных окраин Элвинского Леса, была дочерью капеллана Церкви. Моё раннее детство протекло в Мельнице Тарен, где я проводил время в оживленных играх и ожесточенных сражениях с крестьянской детворой, доставляя немало огорчений своей матери, не успевавшей сшивать мою вечно изорванную одежду. Когда мне минуло 8 лет, меня отдали школу под эгидой Церкви, а затем, когда я усвоил начала грамоты и письма, отвезли в столицу Лордерон, в подготовительное училище для будущих офицеров армии, такого желал мой отец, считавший, что традиции семьи должны жить даже в самых далёких землях.

Тогда мне было близко 10-ти лет, когда меня с другими чадами богатых крестьян, дворян, отправили в столицу, для обучения военному делу, куда я поступил казеннокоштным воспитанником, то есть жил безвыходно, на полном казенном иждивении. Тогда же, я обдумал, что не желаю полностью пойти по-стопам отца, семьи и традиций: море ещё с детских путешествий в Южнобережье, манило меня своей таинственностью, желанием изучения и новых приключений. Я смог уговорить отца, чтобы меня признали в семье моряком и дать волю перейти в военно-морское дело, изучать эту сложную науку, не столь развитую в Лордероне.

Учебные годы были счастливой порой моей жизни; науки мне давались легко, со своими однокашниками жил я дружно, проказы наши были разнообразны и веселы, — вообще жилось хорошо и годы летели быстро. Минуя несколько лет, я наконец-то встретил вновь море и двинулся в первое моё морское путешествие, плавая вместе с лордеронской миссией в: Кул-Тирас, Штормград, даже Гилнеас, что нынче замурован в собственном консерватизме.

Добрые деньки будущего моряка закончились для меня со смертью отца. Мать моя умерла уже при моём обучении в столице, я не сильно горевал, она была болезненным человеком, каждый раз, мне казалось, для неё последний. Мой цинизм в этом вопросе омрачил меня в очах моего отца, но... Как мог поступить военный? А вскоре и вот, отец мой родной, сгинул, как многие молвляли, от несчастного случая, хотя, я в это не верил, в его среде было множество интриг и заговоров. Иронично, что пытаясь спасти свою семью от троллей, он попал в ловушку людских манипуляций.

Уже будучи в последних классах училища, я переехал в Штормград по просьбе моего дядюшки Райнарда, не желавшего оставить сына своего брата в одиночестве. Семейных уз к неизвестному дядьку я не чувствовал, но повидать леса королевства Азерот и увидеть магическую башню Каражан, меня выводили в маниакальное любопытство. В Штормградском морском училище, я продолжил свой путь моряка, в отличии от лордеронского обучения, здесь качество было получше. Я сдружился со своим курсантом, сыном одного богатого ростовщика и смотрителя зданий корпусов, и стал по праздникам ходить в отпуск в их семью. Учился я или очень хорошо, или весьма плохо — середины не было; все зависело от того, чем в данное время была занята моя голова. Я обладал чрезвычайной живостью воображения, и, если увлекался какой-нибудь идеей или интересной книжкой, учение шло к черту. Я и мои соратники досуги проводили в саду корпуса, куда приходили барышни, большей частью дочери наших воспитателей и педагогов, за которыми мы усиленно ухаживали. Первые сладкие речи из уст своих, начал я молвлять именно в тех садах, хотя это были вырванные из контекста цитаты персонажей из романов и приключенческих книжек, которые прочитывал я день за днём.

Благодаря моему почившему отцу, семейным традициям, вспоминаниях о матери, старых друзьях на Мельнице Тарен и столице Лордерона, несмотря на свою уже службу в Штормграде, я постоянно занимался историей лордеронской, всегда страстно любил этот край не только как страну с зелёными лугами, прекрасными лесами, с чудным климатом, но и со славным военным прошлым. Живя любовью к Лордерону, никто не мог удерживать меня, и уже закончив учение офицера в военно-морском спектре, двинулся назад в Южнобережье.

Первая и Вторая война

Продолжая читать книги в Южнобережье и как молодой моряк, совершая малые экспедиции в другие королевства вместе с торговыми судами Лордерона, я жил да не тужил. Тогда же, в моём мыслении прошла борьба двух "Я" – мнений насчёт будущего. Заинтересованность в истории Лордерона и иных королевств, показала мне стагнацию общества, её движение в пустоту, живя лишь гедонистическими ценностями, забывая свои корни, живущие в каждом из нас – кровь аратийцев. В последние дни перед войной, я впутыватся в разные дискуссии будущего Лордерона, считая, что живя старым – мы оттягиваем пустотное неизбежное, то есть, удерживаем механизм развала общества.

Но кто молвляет, что развал общества это плохо? С пепелища появляется чаща, не так ли? Судьба всех народов, цивилизаций, в смерти и возрождении, и лишь она даёт нам право продолжать дрейфовать айсбергом среди морской глади, именуемой первородным хаосом бытия.

Моя политическая демагогия закончилась также быстро, как и началась. Первое орочье нашествие на людское королевство я не узрел, лишь прочитывал письма моих родственников из юга, что рассказывали про зеленокожих дикарей, живущих на болотах. Я был лишь мальчишкой, смеясь с таких историй, считая, что это одна большая глупость, не бывало же огромных зелёных чучел.

Но мой напыщенный и горделивый тон сменился с падением Штормграда, когда я, как и многие другие лордеронцы, признали угрозу орочьего племени.

Это событие я могу назвать кульминацией моей жизни, именуемое созданием Альянса Лордерона. Многие мои друзья видели в сие событиях первородный ужас, их животные инстинкты говорили им бежать, пока есть возможность. Я же, живущий идеями лучшего, любовью к родине и патриотизмом, стал с первых добровольцев, вступив в офицеры Объединённого флота Альянса, что командовался на тот момент Кул-Тирасом. Моя персона как одного из старших офицеров флота среди одних кул-тирасцев, смутился последних, однако, я смог доказать свою эффективность, возглавляя галеру в бухте Барадина и уничтожив несколько корветов ордынцев. Замечу, что корветами их было сложно назвать, слухи, что их строили огромные чудища-каннибалы даже меня доводили до мурашек.

Всю войну я служил во флоте, занимаясь патрулем рядом с бухтой Барадина. Тогда я чувствовал настоящие эмоциональные "качели", связанные с тяжестью понимая происходящего, мой пыл как бойца иссякал, чувство проигрыша лишь усиливалось. Моя гордость не позволяла прямо это говорить даже самому себе, каждый раз я пытался нарваться на корабли ордынцев, маневрируя в ничейных водах.

Битва близ острова Зул'Дар, под командованием Даэлина Праудмура являлась для меня самой тяжелой, но и громогласной для всей морской кампании Альянса. До сих пор, у меня чувство гордости, что я побывал в этом сражении, бок о бок с великими капитанами и адмиралами. Каждый патриот Альянса должен помнить, как лорд Праудмур маневрируя в водах, сделал несколько залпов пушек и уничтожил большую часть флота орков, что был столь неловок, столь громоздок. Вторая Война показала превосходство Альянса в море, благодаря неопытной традиции орков в море, даже корабли, как писал ранее, строили им огромные чудища, что даже не могли связать толком слово. Но не мог я сказать, что война на суше была такой же лёгкой.

Вторым сражением, что теперь я запомню на века, было близ Серебряного Бора, вновь армада Альянса объединилась, чтобы не дать восстановленному флоту Орды двинутся к берегам Тирисфаля. Всем капитанам своих кораблей разъяснили важность этой битвы, события накалялись, судьба Альянса была на волоске, а проигрыш в море и движение орочьей армады к центру союза – Лордерону, может значит будущее поражение.

Большая часть флота и я сам, тогда придерживались тактики сковывания противника через собственное присутствие. Это было из-за понимания возможных больших потерь флота Альянса в случае стычки с орочьей флотилией, а стояние "деревянной стеной" в море, убирало возможность оркам отплыть или обойти, так как, мы готовы были к активным действиям и начать бой при необходимости. Несколько часов "стояния" ужасно сказались на мои нервы, я никак не мог предугадать события этой битвы, понимая, что в этот раз даже орки в сей момент жертвуют многим. К началу полуночи, мы увидели двигающиеся огоньки на горизонте, в свете Луны, тогда лишь началось столкновение двух колоссов.

Зул'Дар никак не мог сравнится с этим сражением, мощный кулак Орды двинулся на нас, никто не ожидал улучшения боевой мощи ордынских кораблей. Вскоре я узнал, что в этом виноваты гоблины, что впрочем, было неудивительно. Но даже так, мы сдерживали корабли противника, используя нашу маневренность и ширину морского сражения, обвивая ордынские корабли и даже начиная абордажи. Мой корабль попал одним из первых в цепкие лапы сражения, орки начало его брать штурмом, а я, вместе со своими верными матросами, начал отбиваться как мог.

Нечеловеческая сила орков до сих пор будет сниться в моих кошмарах, как они разрывали людей, как они (автор устал и допишет когда нибудь позже)

Третья Война и Великий Исход

Хилсбрадская кампания

Терамор - мой край родной

Powered by Froala Editor