Трепыхание турнирных штандартов будоражило огонь в сердцах многих отважных смельчаков, кои решили блеснуть в лучах аристократии и народного обожания. Представшее моему взору ристалище было не самым внушительным. Оно было… Простым? Верно. Именно так бы я описал то, что предстало моему взору в Бернхольме; редкие шатры, видавшие лучшие дни стяги дворянских домов. Чего ещё ждать от столь сурового края? Явно не столичных изысков. Мы были разными не только в политических взглядах. Мы различались во всём.

Раздались первые завывания труб. Я не видел сшибки. Лишь слышал треск копий, беспокойное ржание лошадей и выкрики публики. Сражались любимчики. Так я подумал, когда шествовал сквозь суетящихся зрителей. Они обступали меня. Их лица сквозили презрением, обожанием, уважением. Смешанная палитра эмоций по-разному окрашивали лица тех, кто хоть как-то выказывал своё отношение к рыцарю из Арати. Из Империи.

Моё любопытство удовлетворилось, когда я застал пеший поединок между Раудом и каким-то вычурным пижоном, которого звали Рыцарем Летней Розы. Или как-то иначе? Я не стал заострять внимание. Это ещё одно прозвище, которое грянет в лету спустя считанные дни опосля празднества. В тот день я видел одно из немногих спокойных выступлений Олренца. Интересное зрелище. В такие моменты поневоле задаюсь вопросом его сущности. Кто именно является Раудом из Олрена? Тот мясник, которого не просто так прозвали таковым прозвищем. Или тот отягчённый суровой жизнью парень, который изо всех сил сдерживал себя на ристалище?

Дальше пошла официальная часть турнира. Публика получила свой хлеб и зрелища. Первым выступал представитель Торговой Компании. Забавное зрелище. Никогда бы не подумал, что коммерсанты изъявят желание выступать на рыцарском турнире. Его вроде бы звали Рикбор. Безызвестное имя. И вновь выступал в соперниках тот неудачник, который проиграл Рауду. Только в этот раз он был каким-то иным. Словно бы его хребет надломился. Мне было интересно ровно до той поры, пока они не начали показывать насмехательский уровень навыков в спарринге.  Рикбор вроде бы вышел победителем. Жаль. Я ведь даже не помню, как он показал себя в седле.

Следующим выступил напыщенный индюк. Вран, как он называет себя. Зелёный Рыцарь. Калека, который стоически поддерживает образ нерушимой твердыни. Человека крепкой воли и серьёзных амбиций. Я ожидал большего от человека с таким самомнением. В седле он держался ощутимо хуже. Он и тот Вепрь, Этельрен Тарейн, с грохотом сшиблись и повалились наземь. Они даже не успели скрестить клинки, а уже едва держались на ногах. Соперник Эмеральда подавал куда большие надежды на победу. И так оно и случилось бы. Но явно что-то пошло не так. Словно кто-то извне решил помочь своему покровителю. Я стал разочаровываться. Не только в поединщиках, но и во всём этом месте. Никто не был способен на честную игру. Благородство и высокая мораль, которые вкладывал Император Торадин в своё детище, сейчас попирались всеми известными способами.

Мне в соперники поставили юнца. Ещё большего нежели чем я. И столь же неотёсанного. Если в седле он держался неплохо, то в пешем бою он показал себя отвратительно. Я мог бы трижды его убить, но кем бы я тогда прослыл? Я только что захватил сердца почти всего ристалища. И я не стану подвергать свою репутацию таким рискам. Мальчик был поучительно избит. И, думается мне, он извлечёт из этого дельный урок.

Следом шли поединки за поединком. Я не упомню всех имен, как и не упомню скольких из них выносили на носилках с ристалища. Но так мы подошли к полуфиналу.

Рикбор и Фиц-Хэмон. Второй мне известен. Мне говорили, что если я скрещу с ним турнирные копья, то метить стоит ему в чрево. Эта детина… Мне кажется, что в этом турнире стороны решили выставить на поле самых страшных своих зверей, которыми те обладали. Он не оставил живого места на торгаше. Ему хватило лишь поразить его копьём и оставить насаженным его, как шашлычок. Многие в тот момент извергли содержимое своих желудков наземь. А многие стали ощутимо богаче. Хотел бы я быть его соперником? У меня этот вопрос вызывает смешанные чувства. Но с уверенностью я скажу, что этот ублюдок стал первым, кто свалился бы с седла. И я сделал бы всё, чтобы оросить его кровью ристалище.

Мне же достался Томас Волхарт. Родственник Аларика, моего нанимателя. Бывшего нанимателя. Я послал своих людей, чтобы известить эту клятую чету о моём прекращении службы. Этот зверь насмехался надо мной. Над всеми, кто наблюдал за нами. Он был слишком уверенным в себе. И это меня жутко злило. Как и то, что принцесса едва одарила меня своим благословением. Мне сделали одолжение из уст Малата Азарии. Наши сшибки были одними из самых зрелищных. Я показал, что Грэйты не так просты, как многие могут думать. Этот червь выпал из седла прежде, чем я успел выйти на третий круг. Он был поражён моими навыками. Но я тщетно полагал, что смогу держать паритет ещё долгое время. В рукопашном бою этот зверь жесток и опасен. Он орудовал булавой так легко, словно та вовсе ничего не весила. У меня был единственный шанс победить его. В меня верили… Я их подвёл. Я не успел заметить, как оголовье этого орудия врезалось мне в брюхо. Я думал, что в тот момент познал истинную боль и страдания. Что был готов вот-вот расстаться с этим миром и встретиться с своими предками. Меня спасло чудо, спас нагрудник, который тщательно изготовили по моей просьбе. И спасли мои люди и друзья.

Дальше я ничего не упомню. Могу судить исключительно из слухов. Говорят, что разверзлась настоящая словесная перепалка между Перенольдами и Арати. Призывы к независимости. Всё то, чего я так старательно пытался не допустить, когда сам взывал к единству. Их крики вспышками отзывались в моём больном разуме.

Было место поединку двух политических сторон. Юный Перенольд самолично отстаивал интересы своей семьи. Или скорее его собственные? А на место блюстителя имперских порядков встал Белый Рыцарь. Хотя народные массы заявляют об обратном. Что все как один слышали его признание о том, что он хранит верность народу Альтерака. Аратор просчитался в выборе защитника. Или старался показать, что даже так держит в ежовых рукавицах ситуацию?

Эмеральд проиграл Валгриму. Валгрим, точно… Придётся вновь переписывать дневник, тратя столь драгоценную бумагу на это имя. Он сражался с сэром Фабианом на первом круге турнира. Поединок блаженных верующих. Это одно из самых благородных сражений за весь тот день. Это вызвало у меня уважением к ним обоим. Следом тому предстала возможность скрестить клинки с Фиц-Хэмоном. Мои люди говорили, что Валгрим показал себя как нельзя лучше. Что почти смог одолеть этого демона во плоти. Почти. В таких сражениях нет место полумерам. Если сражаться, то на полную. Если убивать… То с крепкой уверенностью.

Таков был турнир. Надеюсь, что когда кто-то будет читать о нём через призму моих мыслей, то сможет верно понять его ход. История ещё не единожды перекроит события тех дней, исказив их смысл донельзя.

Powered by Froala Editor