Авторская колонка Квилла Фолтона, журналиста Королевского Вестника.

Я разослал письма многим громким личностям, и несколько человек почти мигом откликнулись, пригласив меня на беседы за чашечкой чая. Ну или чего покрепче, но это редкое исключение. На выходных было назначено три встречи, а одна из них прошла прямо на одном из праздников, но об этом позднее. Первый человек, к которому я отправился, был Вальдемар Лютцовский - известный среди знати Штормграда человек, лидер Союза Верных Короне. Помимо него, в комнате находились его сестра, Инга, а также Эбенезер Гольдберг, главный редактор "Штормградского наблюдателя".

Квилл Фолтон: — Во-первых, я бы хотел отметить, что данный клуб очень хорошо обустроен и приятно выглядит как внутри, так и снаружи. Клуб несколько сближает Вас с народом, как некоторые могут считать, что не может не влиять благоприятно на Вашу репутацию, сомневаться в которой и не приходится. Скажите, как давно Вы владеете этим местом?

Вальдемар Лютцовский: — Относительно недавно. Когда-то это здание ничего из себя не представляло и было неконкурентоспособным на фоне других столичных заведений. Рад, что вам понравилось.

— От себя скажу, что оно и правда радует глаз. Но раз уж Вы упомянули переезд... Как я слышал, прибыли Вы из места, что ныне зовётся Темнолесьем. Поправьте меня, если это не так, и примите извинения. Но мне хотелось бы спросить, откуда Вы родом? Я верю, что такой идейный патриот из своего же королевства, но просто хотелось бы уточнить место для читателей.

— Совершенно верно, я родом из Чернодубья, что неподалеку от Темнолесья. Вряд ли вы слышали про это место. Родные края нашего рода постигла страшная беда, потому, для того, чтобы продолжить так же эффективно управлять имеющимся у моей семьи имуществом, я и мой двор были вынуждены переехать в столицу.

— Никто не может быть застрахован от подобного рода бедствий. Но, как вижу, Вы и Ваше семейство снова предстаёте в благом свете… Прошу также простить меня за этот каламбур. К слову, семья Вас поддерживает полностью? Точнее, разделяет ли взгляды полностью? Или, может, кто-то бывает не всегда согласен с Вами? Близкие узы, как показывает практика, не всегда залог единомыслия.

— Перед вами два единственных человека в мире, в жилах которых течет кровь Лютцовских. Наши родители мертвы, а мы их единственные потомки. Все дальние родственники скоропостижно скончались, как только нашу землю постигла страшная беда. Быть может кто-то и выжил... Но пока я не получал никаких новостей на этот счет. 

Инга Лютцовская: — Очень в этом сомневаюсь. 

— Понадеемся, что всё же вы вдвоём не одни в этом мире. И раз о вашей сестре я не желаю и, тем более, не смею говорить ничего плохого, то спрошу про людей. Для начала тех, кто видит в Вас кого-то авторитетного. Того, чьи идеи смогут существенно и, что главное, благоприятно повлиять на будущее Штормграда. Какими Вы видите ваших последователей?

Вальдемар Лютцовский: — Мои последователи - это прежде всего патриоты своего королевства и верные поданные короля. Идеальным примером послужит движение «Синих рубашек», недавно провозглашенное под моей протекцией господином Гольдбергом. Который, кстати, сегодня присутствует здесь.

Эбенезер Гольдберг: — Каждым из нас движет лишь любовь к отечеству. Благодаря барону, настоящие патриоты могут объединить свои усилия и сделать свой вклад в судьбу любимого королевства.

— Как Вы считаете, в ближайшем будущем таких людей станет только больше? И каковы Ваши примерные оценки насчёт роста количества идейных последователей?

Вальдемар Лютцовский: — Многие поданные Его Величества небезразличны к ситуации, которая разворачивается сегодня на наших глазах. Чужеземцы, бунтовщики в красных масках, люди, называющие себя «реформаторами» и пользующиеся неблагоприятной обстановкой в королевстве. Все это медленно, но верно уничтожает наш Штормград изнутри. По-вашему, нормальный человек отвернется от своей родины в такой тяжелый для нее момент? Разумеется, нет. Поэтому, число наших последователей стремительно растет.

 — В этом и заключается смысл патриотизма - в любви к родине и готовности оказать ей помощь в трудное время. Но вот... Так называемые "реформаторы" - неужели это действительно зло для королевства? Я сейчас спрашиваю не о тех бандитах, что скрывают лица за масками. Я говорю о тех, кто считает, что Штормграду нужна... Встряска? Нет. Скажем... Изменения? Пускай и самые небольшие. У таких людей могут быть весьма разумные идеи как по внешней, так и по внутренней политике.

— Так называемые «реформаторы» - это гниль. Они отравляют наше королевство, а их идеи словно болезнь распространяются за счет постоянно прибывающих беженцев, которым нынешний порядок совершенно не выгоден. Но мы ведь стараемся не для чужеземцев, не правда ли? Наше королевство строилось, восстанавливалось и развивалось на принципах наших предков. Столь кардинальные решения, предлагаемые нашими оппонентами, погрузят Штормград в хаос. 

— Достаточно громкие заявления, что только говорит о Вашей уверенности и искренности мотивов, позвольте отметить. Хотелось бы напомнить, что пару десятков лет назад мы, штормградцы, и сами были беженцами на север. Вам не кажется, что пришла пора ответить лордеронцам той же монетой? Не исключаю и того варианта, что не всем приезжим это по вкусу, и они сами не согласны с местными законами, со сложившейся судьбой и... Короче говоря, исключаем тех, кто встал не на ту тропу. Надели маски, если изволите.

Инга Лютцовская: — Далеко не все бежали на север, господин Фолтон.

Вальдемар Лютцовский: — У меня свой взгляд на то, что происходит в Лордероне. Эти беженцы всего лишь трусы, которые отказались взять оружие в руки и защищать родные края, как истинные лордеронцы. Все мы слышали о маршале Гаритосе, который объединил вокруг себя людей и отважно сражался за будущее страны. Мы так же слышали и про Алый Орден, ставший серьезной силой на севере. И я вижу, они вовсе не спешат бежать к нам и наводить свои порядки.

Инга Лютцовская: — Орден не так давно сумел договориться об открытии целого посольства в столице. Неужели они попытаются рекрутировать наших людей для битв на севере...?

— Даже так…? Хорошо. Если Вы не против, поставим вопрос ребром. Вы против иноземцев, это понятно. Но Вы хотите, э-э-э... Ужесточить контроль над ними или вовсе не желаете видеть в королевстве?

Вальдемар Лютцовский: — Иноземцы всего лишь должны следовать здешним порядкам и традициям. Они тут гости, потому им следует принять наш образ жизни, культуру и следовать законам которые был написаны нашими предками. Если они, конечно, хотят и дальше жить в Штормграде...

— Могу ли я... Как и наши читатели считать, что люди, которые находятся не в Штормграде, заботят Вас в меньшей степени...? Не подумайте, что я считаю это чем-то плохим. Оно таковым и не является, это... Простая подводка к следующему вопросу.

—  Прежде всего меня волнуют верноподданные Его Величества, люди чей родиной является Штормград. Остальное - второстепенно. 

— Слышали ли Вы про события за морем? Интересно Ваше мнение насчёт Терамора.

— Произошедшее в Тераморе - самое отвратительное, что я слышал за последнее время. Дочь, предавшая родного отца ради кучки зеленокожих дикарей.

— Не Вам мне лишний раз напоминать о том, что семья - это самое главное. Говоря о леди Праудмур, вспоминается и то, что она обучалась магии. А как Вы считаете, способна ли волшба помочь Штормграду и даже… укрепить его? Стоит ли давать познать простому народу, на что она способна? Я имею в виду торговлю свитками, артефактами... Быть может, даже алхимическими зельями.

— Только дурак станет отрицать, что волшебство не принесет пользу нашему королевству. Определенно, за магией в каком-то смысле будущее человечества. Но, у этой монеты есть обратная сторона... Эгоистичные колдуны используют свои способности в личных целях, а их цели далеко не всегда благонадежны. Все мы знаем о магах отступниках и о том, к чему их деятельность привела в Лордероне. Поэтому, маги и их деятельность должна быть под строгим надзором властей.

— Это хорошая и подкреплённая фактами точка зрения. О магах-отступниках знаем не понаслышке. Ну и, наверное, последнее... Есть ли у Вас какое-то обращение к читателям? Может быть, поучительный совет? Или призыв взяться за ум? Что угодно.

— Уважаемым читателям хочу передать следующее... Будьте бдительны и сохраняйте верность Королю. Наша организация всегда готова принять Вас в свои ряды и проспонсировать деятельность тех, кому небезразлична судьба их отечества. 

На следующий день я отправился к маркизу Владу Хёнигвайну, чтобы задать подобный перечень вопросов и ему. Вообще, мною было принято решение на этой неделе составить определённый список вопросов для, так скажем, поверхностного ознакомления с личностями. Отдельные беседы планируются проводиться в менее шаблонном варианте.

Меня встретил смотрящий за домом член семьи, Тадеуш Хёнигвайн, что также присутствовал рядом. Беседа проводилась на балконе, где открывался чудесный вид на земли маркиза.

Квилл Фолтон: — Сразу хотелось бы отметить состояние ваших земель и полей - такого результата можно добиться лишь приличным и упорным трудом. Скажите, как долго это имение находится под знамёнами дома Хёнигвайнов?

Тадеуш Хёнигвайн: — Пожалуй, на это я смогу ответить. Поместье у нас больше ста лет, когда оно точно перешло в наше владение, никто уже и не вспомнит. Нужно посмотреть в архивах.

— Некоторые дома не стоят на одном месте и десятка лет, а тут аж век насчитывается. Впечатляюще. Если вспоминать Первую Войну, когда королевство было буквально разрушено... Я, конечно, практически не сомневаюсь, но всё-таки - задело ли это и Ваши земли? И, если да, то как быстро Вы оправились после такого удара?

— Эти земли были разорены. Орки разграбили то, что смогли, а что не смогли, просто сожгли. И я не уверен, что все грабители были орками. Впрочем, после окончания Второй войны мы начали восстанавливать нашу слободу, отстраивать дома и пасеки.

— К слову о пасеках. Это ведь ваша основная гордость, основной заработок и, не побоюсь сказать, главная особенность. Кому пришло в голову заниматься пчеловодством?

Влад Хёнигвайн: — Пчеловодство, как и иные области сельского хозяйства, всегда входили в сферу деятельности нашего рода. Однако по-настоящему серьёзно за него взялся мой предок - Густав Хёнигвайн. Результатом чего и стало создание нашей чудесной медовухи.

— Не слышал ни разу, чтобы о Вашей медовухе отзывались нелестно. Говорят, у Вас есть особый секрет по его приготовлению, но я даже не рассчитываю его узнать. Вместо этого хотелось бы спросить, не боитесь ли Вы конкуренции в этом деле?

— Боятся конкуренции представители мелкой буржуазии и купечества. К этим слоям населения мы не относимся. Понятия так называемой экономики, мистер Фолтон, нас не волнуют. Мы всего лишь занимаемся тем, чем занимались наши предки. Сохраняем славные традиции коренного штормградского дворянства. Конкуренция, спрос, предложение, рынок и средства производства на сохранение традиции никак не влияют.

— Идейные Вы. А что насчёт Ваших работников? Какими Вы их видите?

— Я не могу ответить на вопрос, какими мы видим наших работников. Наша задача - не смотреть на работников, задача смотреть на работников лежит на плечах их начальства. Мы же не их начальство, мы - их владельцы. И нас волнуют только продукты их деятельности. Мы предоставляем им землю в обмен на личный труд. Не более того.

— А что насчёт тех слухов, когда некоторые люди... Скажем прямо - бесследно исчезали? Не выдерживали условий и сбегали? Иные причины в голову не лезут, но даже и в этой я сомневаюсь. Здесь… поистине прекрасно.

— Не все люди готовы к систематическому труду. Некоторые люди, работающие на земле, оставляют её, как только обогащаются в достаточной степени, чтобы, например, переехать в город. Так называемые бесследные исчезновения - это, на наш взгляд, всего лишь обычные переезды в город крестьян, у которых для этого достаточно средств. Но недостаточно сознательности, чтобы сообщить о своём уходе и честно заплатить отступное. Наши земли достаточно плодородны, поэтому люди копят средства быстрее. И уезжают чаще, как следствие.

— И вы совершенно не против того, что у Вас поднимают какое-никакое состояние, а после - переезжают?

— Мы и крестьяне - представители двух разных миров. И мы не вмешиваемся в чужой мир до тех пор, пока события, в нём происходящие, не начинают угрожать Короне и благосостоянию нашего мира. Нет ничего вредного в том, что некоторые крестьяне обогащаются, а потом переезжают. Всегда найдётся масса желающих занять их места.

— Неплохая точка зрения. Ваше Сиятельство, хотелось бы услышать Ваше мнение о беженцах из Лордерона. И-и-и... Если бы житель севера попросился к Вам в крестьянство, приняли бы Вы его? Вернее, даже не "попросился", а… просто "пришёл".

— Для нас, мистер Фолтон, сословие куда важнее подданства. Лордеронский крестьян и штормградский крестьянин ничем не отличаются. Однако так называемые беженцы могут быть не знакомы с традициями наших земель. В свою очередь, штормградское крестьянство не знакомо с крестьянством, например, лордеронским. Проживание совершенно незнакомых людей в пределах одной территории, не имеющей внутренних границ, приводит недоверие, а недоверие - к конфликтам. Поэтому люди, прибывающие из Лордерона, должны доказать нам и нашим крестьянам, что заслуживают доверия, чтобы исключить возможность конфликтов. Поэтому, мистер Фолтон, мы выступаем за создание для всех беженцев приютов, где за ними в течение определённого срока будет осуществляться строгое наблюдение. И по истечении этого срока они будут вольны себе выбрать место для проживания на территории Королевства. Поэтому крестьянина, который просто так взял и прибыл с севера, я бы не принял. Однако я принял его, если бы он в течение, скажем, года находился под наблюдением моих инспекторов. Или же инспекторов Короны.

— Это хорошее предложение, хочется отметить. Организация места для беженцев и строгий контроль для предотвращения конфликтов. Но ладно с Лордероном - Вы слышали вести с Запада, Ваше Сиятельство? Мне и нашим читателям будет интересно Ваше мнение о Тераморе и последних событиях. Если Вы, конечно, в курсе.

— Признаться, обстановка в других землях меня волнует мало. Не думаю, что смогу вам сказать что-то интересное по этому вопросу.

— Этот ответ тоже приемлем. Вернёмся тогда к нашему любимому королевству. И коснёмся темы угроз ему. Как Вы можете знать, сейчас Штормград переживает не лучшее время. Во многом этому способствуют так называемые среди народа "Красные маски". Кто это, по-вашему - простые бандиты или жертвы властей, несогласные с мнением Короны?

— Чем отличается не согласный с мнением Короны от бандита, мистер Фолтон?

— Бандитом называется преступивший черту человек, если интересно моё мнение. Нарушивший закон. А вот оппозиция вполне имеет место быть. Она может в рамках закона и приличия предлагать своё мнение и даже ратовать за какие-то поправки.

— Монархия устроена таким образом, мистер Фолтон, что есть только одно законное мнение - мнение монарха. С монархом спорить не может никто. И законы, установленные монаршей волей, не могут оспариваться. Хоть речами, хоть оружием. Это одно и то же.

Тадеуш Хёнигвайн: — Позвольте, о каких поправках вы говорите и при чем здесь бандиты?

— Поправки… В законах, я бы сказал. Я могу ошибаться, но при Короне существуют советы, внутри которых обсуждаются все насущные дела. Если, допустим, существует закон о запрете на продажу... Скажем, наркотических веществ. Запрет на свободную и открытую продажу. Да вообще любую. И есть группа лиц, что выступают против этого закона. С одной стороны, это несогласные с нынешним состоянием. Можно ли это считать, как синоним "несогласные с Короной"? В какой-то степени. При этом, они выступают цивилизованно и их весьма и весьма сложно назвать бандитами. Хотя, надо признать, пример вышел про вещества не совсем удачный, ведь это всё равно бандитизм. Но мою мысль, я надеюсь, Вы уловили.

Влад Хёнигвайн: — При всем уважении к моим братьям по сословию, придерживающимся иного мнения, предложение отменить запрет, установленный волей монарха, основан на отрицании этой воли. Отрицание воли монарха лежит в основе любого преступления. Есть, мистер Фолтон, законы, которые были введены. Введены они были по воле монарха. И отменены они могут быть тоже волей монарха. Мы никак не можем и не должны влиять на эту волю, мы можем лишь проводить её. Поэтому ни я, ни мои родственники, никогда не высказываются о уже действующих законах. Мы говорим лишь о законах, которые было бы неплохо ввести. Мы можем предложить монарху ввести запрет, но мы не можем предложить монарху отменить запрет, который он своей волей установил. Поскольку это - прямое отрицание воли монарха, её корректировка.

Тадеуш Хёнигвайн: — Господин Фолтон, если кто-то торгует чем-то запрещенным, то он преступник, а не несогласный.

Влад Хёнигвайн: — Впрочем, когда речь идёт о мнении монарха, это одно и то же.

— Я не говорил, что предлагают те, кто уже торгует. Это очень развёрнутый и подробный ответ, Ваше Сиятельство. Даже дальнейшие дискуссии лично у меня не имеются в перспективе по этому вопросу - вы объясняетесь очень доступно и недвусмысленно. Но раз Вы упомянули законы, которые было бы неплохо ввести... Не поделитесь своими мыслями, чего не хватает королевству в этом плане?

— Как я уже говорил, нам необходимо принудительное размещение всех прибывших беженцев в приютах под пристальным наблюдением и строгим контролем. Думаю, где-то на год. Этого срока будет достаточно. Мы по собственной инициативе начали заниматься подобным. Мы предложили денежную помощь приюту одной торговой компании. Взамен они обязаны предоставлять нам списки всех прибывших и допускать наших инспекторов к осмотру вещей, прибывших в их присутствии. Одних лишь наших действий, конечно, достаточно не будет. Здесь не обойтись без прямого вмешательства Короны.

Это первое. Перейдём ко второму.

Я заметил, мистер Фолтон, что славные традиции штормградского дворянства постепенно подтачиваются слишком легкомысленным отношением представителей сословия к своей миссии. Люди дворянского происхождения считают возможным заниматься чем-то, кроме службы Короне и ухода за своими землями. Это их выбор, однако этот выбор вредит нашим традициям. Поэтому я убеждён, что представителям дворянства следует запретить лично заниматься торговлей. Обслуживать посетителей трактиров, например. К моему удивлению, такое время от времени встречается. Раньше было достаточно лишь правил хорошего тона. Сейчас ситуация, видимо, изменилась. 

— Будет интересно узнать мнение подобных дворян на этот счёт. Мне кажется, выйдет вполне неплохое столкновение мнений. При этом я не говорю, что кто-то строго прав, а кто-то - нет. Ваше мнение звучит очень убедительно. Вы предстали как человек, что держится своих принципов и старых традиций, это похвально.

— Я бы не сказал, что сохранение старых традиций - это что-то похвальное. Это не похвальное, это должное. И не имеет никакого значения то, как относятся к подобному какие-то люди.

— Позвольте поправиться - похвальна ваша непоколебимость в этом вопросе.

— Перейдём к третьему моему предложению, полагаю. Речь пойдёт об особенностях положения лордеронского дворянства. С одной стороны, они относятся к нашему сословию. И воспитывались в рамках соответствующей традиции. Однако в настоящий момент соответствующие привилегии представителям дворян-беженцев не предоставляются. Было бы неплохо ввести закон, признающий возможность наделения иноземных дворян землёй и штормградским титулом после заключения брака с представителем коренного штормградского дворянства. Такое решение позволит избежать несправедливого принижения наших братьев по сословию и, с другой стороны, позволит избежать недоверия к вновь созданным благородным домам. При этом брак с представителем коренного дворянства должен быть необходимым условием получения дворянского титула в Штормграде. Список законов, которые я мог бы предложить, очень велик. Поэтому закончу на этих трёх, их я считаю наиболее существенными.

— Этих трёх вполне достаточно, я премного благодарен Вам за то, что поделились этим. Замечательно. А что Вы думаете по поводу скрытых конфликтов среди знати? Задаётесь ли вопросом, может ли прямо в данный момент плестись заговор против Короны? Мы сейчас не показываем ни на кого пальцем, лишь предположения - такое всё-таки возможно и насколько реальна угроза?

— Лично я ни о каких заговорах, мистер Фолтон, не слышал. И никаких доказательств существования этих заговоров не видел. Равно как и не слышал о явных конфликтах среди знати. И было бы огромным неуважением полагать, что кто-то из дворян Штормграда может замышлять что-то против монарха. Это нонсенс. Впрочем, такое может иногда случаться. Но, как только это случится, мы об этом узнаем. Пока мы об этом не знаем, не нужно выдумывать каких-то заговоров и конфликтов.

— Вопрос был лишь о том, как работает воображение. Я приношу извинения, если Вы посчитали, что я действительно указываю на кого-то или по мнимым фактам сочиняю небывалые теории.

— Нет, я лишь сказал, что в некоторых вопросах применение воображения неуместно и сопряжено с огромным неуважением.

— Это достаточно справедливо. Ну и в заключение, пожалуй, Ваше Сиятельство, хотелось бы поинтересоваться - есть ли у Вас, что сказать нашим читателям? Быть может, дать какой-то совет? Или мудрую мысль? Обращение или призыв? Что угодно.

— Призывать и давать советы неограниченному числу людей - это не моя задача. Моя задача - служить Короне и заботиться о своих землях. Можете считать это мудрой мыслью.

Сразу после этого я направился к владениям семьи дяди Сэбба, где как раз в разгаре был Праздник Немытого Козла. После недолгих поисков и расспросов я всё же нашёл главу семьи. Мы немного прошлись по ярмарке, меня любезно угостили ягодным напитком, приготовленным домом Рэдклав, а после мы с Себастианом заняли хорошие места для просмотра рыцарского турнира. В процессе разговора к нам не раз подходили его сыновья, которых он торопился представить. Само мероприятие прошло громко и весело, хоть лично я не вижу для себя интереса в подобных поединках, как тот, что мы наблюдали.

Себастиан Аиен: — У моей семьи, а родом мы из Стромгарда, была легенда о Немытом Козле, что постоянно, падлюка, жрал наши огороды. И как мои предки его не отстреливали – ничего и не менялось! Из года в год он возвращался вновь. И тогда мой пра-пра-прадядюшка придумал хитрый трюк, он заманил его на холм лучшими овощами со своего огорода и обрушил на него сеть! Ну а после, дабы его дух никогда не вернулся на наши огороды, сжёг скотину! С тех пор Немытый Козёл больше не беспокоит владения моей семьи, ну и мы чтим традицию, предавать чучело козла огню, дабы не подпускать злого духа.

Квилл Фолтон: — Праздник богатого урожая.

— Ну, можно и так сказать! Мы же не местные, ну я и мои сыновья. Все приёмные, ибо дети мои все передохли родные, ну кроме дочурки, последняя осталась. А новых иметь не могу. Оттого и живу большой семьёй. Вон мои детины сидят, хо-хо!

— А что насчёт таверны, что стоит посреди Златоземья? Что можешь про неё рассказать?

— Признаться, не прогадали с ней, когда покупали. Благодаря этому заведению, мы смогли многих трудоустроить, дать крышу над головой и щедрую плату. Да и сами сразу имели точку сбыта нашей скотины и урожая. Благодаря этой корчме мы и организовали этот праздник. Ибо денег у нас было немного по приезду, всё в обрез. Да и сейчас мы не шибко богаты, но по волнам идём резво, хо-хо! И, когда кому-то нужна помощь, особенно простолюдинам, мы всегда рады помочь.

— Знаешь, подобная близость с народом только поднимает в глазах. Показываешь, что такой же, как и все остальные из простых ребят. Это не может не радовать.

— Это правда, мы стараемся найти тех, кто мыслит также, быть простыми и нужными обществу. Без всяких шелков и кружевных финтифлюшек. Да и я уже старый совсем стал, помниться, когда-то воевал, всегда мечтал о своём маленьком кусочке земли, ферме, хозяйстве… И вот мечта сбылась! Надеюсь, что и сдохну здесь, хоть я и не родился тут, но уже смело могу назвать это место своим домом. Ведь здесь живёт моя семья.

— Могу поздравить с исполнением мечты. Но вот смотрю я – расположился неплохо, земли хорошие, таверна… Это большое имение. Мне кажется, ты и не планируешь огораживать свои земли никаким забором. Ведь такое – не только защита от набегов бандитов, но и словно поворот спиной к народу. Или я не прав?

— Забор? Ну, междоусобиц, вроде, не намечается, хо-хо! Да и тут королевская армия есть. Забор нужен животным, чтоб не разбежались, а нам-то зачем? У нас тут охотничьи угодья есть, забор только препятствовать будет. Да и у нас хватает мужей, которые стоят в карауле и приглядывают за самыми важными местами, такими, как колодец, дабы недруги его не отравили.

— Вот говоря, кстати, о междоусобицах… Слышал про, так называемых, «Красных масок»? Что думаешь на их счёт – обиженные властью или простые головорезы?

— Ну, их можно по-разному назвать. Знаешь, некоторые и меня разбойником кличут, хо-хо! Они такие же люди, как и мы, которые возвели временную проблему в огромную проблему. Совершенно верно, то, что им принадлежит, по праву должно принадлежать им, и что их былые заслуги нельзя забывать. Но методы красных масок не приведут ни к чему хорошему. Быть может, это и глупо, но я верю, что всё наладится, а мужики образумятся, сложив оружие и взяв в руки орудие труда.

— Весьма оптимистичные мысли. Хочется ещё немного узнать мнения про простой народ – он ведь почти везде одинаков. При этом, некоторые могут считать, что северянам в Штормграде не место. Другие могут полагать, что за ним нужен строгий контроль. А ты вот что думаешь?

— Им нужна хорошая работа. Такая, чтобы принесла пользу казне их нового дома, я говорю про Штормград. И чтобы позволила им кормить семьи и чувствовать себя также, как и местные. К сожалению, огромному сожалению, некоторые не смогли спокойно перенести ужасы того кошмара, что случился на севере, эх… Они тронулись головой, котелок взгрелся. Несут чушь всякую, творят невемо что… Вот таким и правда нужна помощь отдельного характера с контролем. Вот поэтому я и стараюсь трудоустроить всех, кто в этом нуждается. А на ферме места много, не говоря о корчме и наёмнической организации.

— Если бы тебе представился шанс добавить что-то в список законов, что бы ты внёс?

— Чтобы что-то добавлять, нужно сначала понять все проблемы Короны, и о таком мне говорить рано, ведь я человек приезжий. Сначала нужно прикинуть к носу, чтоб понять, что к чему. Чего хотят работяги, а чего от них ждут дворяне. Но вот изменить некоторые, я бы с радостью! Вот, например, о запрете азартных игр! Ну что за глупости! Ну кому они мешают? Знаете, какое удовольствие после целого дня работы на стройке сесть с мужиками у речки и раскинуть кости на пару монет? Хо-хо! Иль вот перегоняешь ты скот со своим сынишкой, да охранник с вами. И тут тебе скрутило живот, чего делать? Надо бежать. А тем двоим что? Именно, перекинуться в картишки, а для интереса монетку поставить. Ведь в этом скрывается целая культура, и её нужно понимать. Ведь по прибытию в постоялый двор тот, кто победил, всё равно угостит кружкой эля, и потраченная монета вернётся. Для кого-то это – глупость, а для таких простых ребят, как мы, это – приключение. Это уже не говоря о том, что и на вшивость напарника можно проверить, хо-хо!

— Кстати, о вшивости. В своих-то ребятах не сомневаешься? Не считая сыновей, разумеется.

— О-о-о, какой интересный вопрос. Чтобы искать вшей у своих людей, нужно иметь врагов. А мы мужики простые, нам сражаться не за что и не с кем. Война закончилась там, на Севере. Но в нашей семье есть чёткое разделение. Есть работники, а есть близкие члены семьи. И, разумеется, семейное дело ведут вторые, как и промышляют всей организационной работой. А работников мы в эту рутину стараемся не пускать, каждый делает, что должно, и не лезет, куда не нужно. Но это не отрицает того, что даже простой сын сапожника, которого мы видим в первый раз, но который будет усердно работать на благо семьи – станет одним из нас.

Иными словами, мы уважаем тех, кто готов к трудовой обороне и усердной работе на благо семьи. И для каждого, кто целиком отдаст себя идее, мы станем новой семьёй. Будь то беженец иль бедный дворянин. Нас мало заботит прошлое.

— Это… интересная точка зрения. Правда. Ну хорошо, о своих и соседях мы поговорили. А что насчёт вестей с другого материка? Слышал про последние события в Тераморе?

— Ох уж эти кровные детишки! Хо-хо! Жуткое дело, я видел орков во Второй войне, не самые желанные соперники в смертельной схватке, но и с ними можно найти общий язык. Возможно, девчонка Праудмур в чём-то и права, но вопрос смешения разных культур – не два пальца положить. Но, хочу заметить, в некоторых местах нашего прекрасного мира, и те, и другие расы имеют даже не просто дружественные отношения, а идейные. Вопрос сложный, который требует более тщательного разбора.

— Последний вопрос. Что бы ты передал нашим читателям? Привет кому-нибудь? Или какую-нибудь мудрость скажешь?

— Мужи и жёны, берегите свои семьи и помните – лишь совместный труд приведёт нас к светлому будущему! И если Вы – тот, кто ищет себе место, где вас будут уважать как равного, то семья дядюшки Сэбба поможет всем тем, кто готов работать.

Вторая половина бесед, а также краткая сводка прошедших и предстоящих событий выйдет 31 числа, дополнительным тиражом. Перед всеми читателями "Королевского вестника" мы приносим извинения за подобные задержки в печати и тиражировании материала.

Powered by Froala Editor