Неизвестно, сколько в состоянии обморока пребывала юная жрица, но пробуждение наконец пришло к ней, когда в вечных лесах уже светало, а она.. Лежала, лежала на земле, посреди растительности, что была сокрыта за холмами. Стопы стёрты, на них проявилось несколько кровавых мозолей. В носу же образовалась корка от засохшей крови. Об одеяниях и говорить не стоит. Она открыла глаза, опухшие от бесконечных слез и истерики, в которую вогнала себя. Попыталась прошептать чье-то имя, но поняла -  голос сорван. Случившееся ночью выпотрошило ее, вывернуло наизнанку, разбило и пережевало. Ивва хрипло откашлялась, почувствовав острую боль во всем теле. Она хотела заплакать от бессилия, но слез не было. Она хотела посмотреть на свои руки - но они отказывали двигаться, и лишь пульсирующая в темных веках кровь подавала признаки жизни юной послушницы. То, что пережила она - не пожелаешь и врагу. И все же она пыталась сейчас осознать не то, как она здесь оказалась и почему именно _здесь_, а жив ли Данденел в итоге, или же она лицезрела его последние вздохи... 

Ивва легла на спину, продолжая кашлять. Кашель чередовался с жадными отчаянными глотками воздуха. Мучения юной жрицы прекратились, вместе с тем окончилось и помутнение рассудка. В груди полегчало, хоть всё её тело и изнывал от усталости, ей было желанно идти. Идти туда, где её вера в знаки судьбы нашла своё проявленье. Жрица попыталась подняться. Руки предательски дрогнули и жрица рухнула лицом в землю. Шикнув, она предприняла вновь попытку встать, проползла пару метров и наконец, поднялась. Бездумно и неспешно она продвигалась к месту где сможет найти себе успокоенье. Покачиваясь, а после падая наземь, она совсем не владела своим телом. Лишь нескончаемая воля и желание превозмочь вели её. В какой - то момент послушница остановилась, упав на колени. Как хотелось это все остановить.  Ее озарила мысль, что ее дар - это и ее проклятие. Вера не только дарила ей правду, но и больно жгла. Всему есть своя цена.. 

Ивва повернула голову к шаткому зданию впереди. То, которое она увидела в видениях. Отправная точка всего и вся. Путь был выбран не в сторону Элуны, а в сторону своего желания. Ивва, то и дело падая, шмыгая носом, продолжила путь, пока уже совсем не ползала по лестницам, пребывая в обессиливающей агонии. Желание вновь привело к храму, вечному тусклому и безжизненному. Даже не смотря на то, что уже светлело, чернёные стены отражали слабый свет от пламня. Сердце девушки задрожало так, будто пред ней свою игру вели тысячи теней, только и ожидающих момента слабости.  В какой-то момент она легла на спину, тяжело дыша. Нужен.. перерыв. Она прикрыла глаза, сама того не зная, провалившись в обморок. Лишь Элуна скажет, сколько Ивва была без памяти, может час, два, три.. неделю, месяц, вечность.. Открыв вновь глаза, она встала на колени. Никто не искал ее. Никому не нужная маленькая девочка, брошенная судьбой, ищущая то, чего нет. Ивва лишь поняла, что раз еще светло, то ее обморок не был продолжителен. Нужно идти внутрь.. В эту шаткую конструкцию, куда раньше она никогда бы не зашла. Ей нужна была правда. От кратких переминок на коленях, помещение то и дело приходило в трепет. Причиной тому были совершенно разные вещи - случайно задетое стёклышко, камень или нечто иное. Страшно было представить то, что она скрывала за протёртым платьем.. Ивва, кажется, и не чувствовала более такие мелочи, как разрывающие кожу на пятках осколки стекла. Она вообще не чувствовала себя сейчас живой. Будто то, что от нее оставалось - это знойное желание познать истину. Узнать. Где-то наверх промелькнула тень, что заслонила собою кострище. То было будто наваждение, краткое и пугающее. Протяжный силуэт, испарившийся буквально в мгновенье. Ее разум и сердце отринуты, бешеная одержимость и неистовый зверь проснулся в маленьком теле. Та, что всегда была любопытной, была любопытной до конца, уже не взирая на последствия. Сколько с ней происходило за все это время.. Сколько она потеряла. Сколько она испытала.

Служительница Всевысшей будто что-то заметила. Очередной знак.. Знак, приказывающий пойти ей вверх по лестнице. Ивва ступала как израненный медведь, тяжелым и болезненным шагом, держась рукой за перила. Лестница наверх стала для неё вечным испытанием. Каждая ступень проходилось будто бы с десяток, когда же она, наконец, поднялась.. Пред ней предстал лагерь. Простой лагерь из тканевого навеса под которым сокрыта лежанка и уже тлеющий костёр.  Она упала на колени, в который раз раздирая ударом заживающие ткани на них. Ивва не видела лица незнакомца впереди, покуда тело ее оцепенело, стоило ей опуститься на колени. Вид у женщины был отвратителен. Волосы в траве и грязи, местами изорванная любимая вязаная накидка.. А пятки ее.. Элуна, никто не пролил тут темно-фиолетовую краску. Это кровь жрицы украшала пыльный пол. Ну а то, что было спереди.. И вовсе лучше не говорить. Жрица промолчала, она ничего не слышала.

- Я спрашиваю. Кто ты. - очищенное лезвие чуть блеснуло при свете утреннего солнца, что проник сквозь расселину в потолке. Чуть сблизившись, нависшая над ней тень пришла к молчанию. Протяжному и давящему.

- И..в.. - пыталась побороть себя послушница и выговорить свое имя, - Ив.. в.. в.. 

Данденел лицо его исказилось от омерзения и гнева. В голове роились десятки мыслей, а вторая рука - будто не своя, потянулась к перевязке конского хвоста. То было лишь мгновенье, мгновенье за которым вернулось хладное ожидание. Лезвие глефы чуть прильнуло к израненной шее. - Я не думал что вы столь упёрты. Ивва умерла, умерла как и та, за которой она последовала. Слова предателя ценее твоих, сатир. Раскрой свои грязные тени. - ещё мгновенье, ещё мгновенье он требовал хоть сколько-то на раздумья. Картина эта была ему не то, что не ясна - а вовсе сюрреалистична.

Ивва дрожащими руками похлопала себя по карману порванной накидки. Она что-то нащупала. Кусочек бумажки. Жилистые руки положили ее рядом с послушницей: "уйти от всех этих гордых помыслов и прочего. Я просто хочу быть, быть рядом и...".  

Данденел послышался металлический треск, а у горла седоволосой послушницы потеплело. Это был звук опавшей на землю глефы, то действо повторил и её  владелец. Ему даже не нужно было вникать в текст. Ужасные закорючки, что были написанными им словами - были главным доказательством.

- Ищ.. ищ.. д.. - голос дрожал, а перед глазами вновь все расплылось.

Данденел опустив руки наземь, он замер, ещё некоторое время, улавливая лишь эхо от опавшего орудия. Мысли в голове роились подобно десяткам пчёл, составляющих единую картину улья. Огрубевшие руки юноши обхватили истощённое тело, они дрожали. Причиной той дрожи была не радость  нахождения, а чувство вины, за себя, за зверя, что позволил любимой сотворить с собой подобное.

Ивва приложила последние силы, поворачивая голову. Завидев знакомое лицо, она закатила глаза и рухнула к полу уже без чувств. 

Данденел благо, тот не позволил девушке найти соприкосновенье с землёй в очередном обмороке. Ее держали изнывающие от дрожи руками, что вскоре подняли её с земли и упокоили на плотной шкуре, служившей эльфу постелью.

Данденел тенью нависнув над бессознательной жрицой, юноша лишь наблюдал, будто оцепенев. Внутри все негласно рокотало, а сердце не могло найти спокойствия, будто желая покинуть предел стесняющей его груди. Даже не смотря на абсолютную скудность прибежища, воитель, чьи волосы словно бирюза - оказывал уход. Раз за разом счищая налипшую к ободранной коже грязь и омывая многочисленные раны, а сейчас. 

Ивва в какой-то момент подала признаки жизни - дыхание стало прерывистей, а веки тяжело приоткрылись, обнажая словно потерявшие свет Богини зрачки. Жрица почувствовала его присутствие. Либо это был сон, либо реальность - иного не дано. Жрица приложила усилия, чтобы поднять на лицо юнца глаза, а рука ее слабо потянулась к его щеке, пусть и едва поднималась до его груди.  Данденел отвлёкшись на размышленья, эльф и вовсе не замечал столь нежданного пробужденья. Не замечал пока к нему не потянулась cовсем хрупкая, Данденел потускневшая как и её владелица - ладонь. Чуть пригнувшись, юноша опал на четвереньки, после вбирая уже возжелавшую упасть на каменные плиты руку. Для них обоих эта встреча была тем самым превозмоганием всего, даже погибели, о которой было так много слов.

Мозолистые кончики пальцев дотронулись до его щеки. Было видно, как тяжело дается Ивве каждое движение.. Тяжелее всего ей далась слабая улыбка, больше была похожая на мгновение подергивание уголка губ. Она что-то зашептала, медленно, с большими паузами, превозмогая свое бессилие.

- Т-ты.. жив.. - произнесла она, прикрыв глаза, - Нашла.. Д-дан.. зачем.. пошел. За мной. Просила..

Данденел сомкнув пальцы друг-друга в замок, глаза юноши закрылись, скрывая отлитые из серебра очи. Каждое усилие истощённой девушки отражалось у  него в груди острой болью, а произнесённое ей тяжкими цепями обвило сердц.  В произошедшем была лишь его вина. – Потому что не мог  оставить тебя, не мог беспокойную воительницу, чьё сердце обливалось кровью в унисон с моим. А всё.. Твоё исчезновенье, что и не было им вовсе. - хоть речь его была не прерывиста, чётка. Голос юноши дрожал, как то и делали бескровные уста.  Но я подвёл всех. Лишь стонал и прятался, в конце найдя столь давно ожидавшую меня боль. - возвратив руку жрицы на грубую шкуру, что служила постелью, тот увёл лицо в сторону. Сдерживать хоть толику эмоций он не мог, а потому и заплакал. Тихо и отречённо, как и делал то во время сна спутницы.

- Я.. я ведь вернул..лась. Я бы нашла.. тебя, - она и сама почувствовала, как слезы наполняют опухшие от усталости и страданий глаза, - Ляг.. ляг рядом.. не пл.. - она повернула голову на лежавшую правую лежащую на камне ладонь. Может, она хотела, чтобы он лег на ладонь своей щекой.

Данденел лишь отвёл похолодевшую длань к израненному телу, чей вид был подобен страшному кошмару, что так и не раскрыл худшей из своих тайн. – Молю тебя, не трать своих сил. - позволив себе чуть огладить светлую кожу, он отпрянул, вновь склоняя виноватый взгляд к земле. - Мне нужно вернуть тебя, Ивва. Вернуть туда, где твоё сердце не будет ранить дрожащая тварь, и где ты сможешь найти исцеления.

Powered by Froala Editor