Как и было оговорено, две жрицы встретились в самый разгар ночи, когда общество детей звёзд оживает. Пройдя по помосту, Ивва уловила на себе взгляд настоятельницы. Она улыбалась, сдерживая руки у груди. Краткая беседа между ними являла собой озвучивание десятка правил, коих необходимо придерживаться для удачного свершения ритуала, что так желала провести юная жрица. Ей требовалась покорность, концентрация и нечто иное – вещь, близкая и вызывающая трепет в душе. То было потёртое письмо, оставленное некогда близким юношей по имени Данденел. Довершив подготовления, настоятельница направилась вперёд, лишь кратким кивком намекая на то, что пора идти ей в след. Им предстояла долгая дорога средь ночи, что давала жизнь этим местам. Нет сомнений, по пути будет встречен не один повод для столь нежелательного отвлечения от сути. В пути жрица пару раз улыбалась, предаваясь радостным и приятным озарениям памяти: совместный сбор ягод, кормление дракончика, прогулки по  лесу. Она не смела поднимать головы или помыслить о чём-то ином, кроме как о связывающих их воспоминаньях. Наконец, когда стопы пары служительниц уже стёрлись от постоянных соприкосновений с землёй и плитами, они дошли. Вытоптанная дорожка привела поклонниц Элуны к величественному строению прошлых лет, что и по сей день выступает в качестве места поклонения и проведения ритуалов, хоть и не столь часто. Ей было позволено идти дальше, оставив за своей спиной Теланаэль. Бродя средь вечных сводов, она мыслила о их величии. О том, как они не дошли в эти месте вместе, ещё давно. Сердце сереброволосой сжалось от столь тягостных воспоминаний и она наконец спустилась к лестницам, к малому алтарю, где и начала ритуал. Жрица была готова. Дрожащие ладони легли на сферу, жрицу с одной стороны наполняла счастьем энергия вокруг, а с другой собственные мысли не щадили хрупкое тело, забирая все жизненные соки своей обладательницы. Жрица сосредоточилась на образе Данденела, каким она его помнила. На его улыбку, когда она сплела ему косы, она его мальчишечье смущение, когда она подарила ему невинный поцелуй в щеку. Нескольких капель целительной влаги, ранее взятой из источника вечного света,  хватило для того, чтобы натёкшая в каменный сосуд дождевая вода воссияла подобно тому, как то делает абсолютно каждый колонный свод иль расположенная у алтаря чаша. Казалось, ещё немного и юная жрица может утерять сияние собственных глаз средь всего этого разнообразия. Так и случилось. Воспоминания тесно переплетались крепкими нитями с накапливающимся потоком энергии, которое Ивва направляла в сферу. Она уже не простоначала вспоминать все связанное с юношей, ее мысли стали наваждением, жадными глотками грез. В какой-то момент она зашептала его имя, вновь и вновь, позволяя божественной силе терзать ее слабое тело. В висках билась кровь, вены на жилистых руках наполнялись лунным светом, причиняя жрице небывалую боль. В том было ее искупление, в этой боли она хотела найти истину, пожертвовать ради истины о близком ей юноше. О том, чей образ внушал жрице на будущее ее народа. Из глаз лились слезы, пронзающая колючая и режущая боль переливалась с почти экстазным ощущением. Глаза на мгновенье сомкнулись, когда же девушке, наконец удалось открыть их, она видела уже совершенно иную картину. Это был образ из прошлого, не столь далёкого, чтобы быть забытым. 

Пред ней стоял ухмыляющийся Данденел, что ещё не знал какую обиду причинит совершенно детским поступком. 

Возможно, из-за усилия познать непознаваемое, она упала в обморок - жрица едва помнила конец ритуала. Открыв глаза, она чувствовала себя невесомой, как будто она больше не владеет ногами. Спустя время один образ переменился совершенно иным, тем, что она и вовсе не могла вспомнить. Даже более - о подобном жрица даже не могла знать. 

На земле лежало обмякшее тело, руки и ноги были расставлены в стороны. А дыхание, если таковое вообще было - прерывисто и совмещалось с кровоизлиянием. 

Жрица вновь выпала из мира реальности. Если физическая боль прошла, то ментальная - лишь усилилась. Ивва увидела впереди тело - по волосам и одеяниям она поняла - худшие опасения подтверждаются.. Но.. он ведь просто ранен? Он справится? А что вокруг? Почему Фелвуд? Стоило послушнице попытаться рвануть к Данденелу, как ноги словно превратились в камень. Более она не видела ничего, не видела и не слышала. Пустота, вот то место, в которое она привела себя. 

Неизвестно, сколько в подобном состоянии пребывала юная жрица, но пробуждение наконец пришло к ней, когда в вечных лесах уже светало, а она.. Лежала  на земле, посреди густой растительности, столь привычной, но нежданно отторгающей. Ивва открыла глаза, опухшие от бесконечных слез и истерики, в которую она себя вогнала. Кажется, она была абсолютно без сил. Попыталась прошептать чье-то имя, но поняла - она сорвала голос. Случившееся ночью выпотрошило ее, вывернуло наизнанку, разбило и пережевало. Хрипло откашлявшись, почувствовав острую боль во всем теле. Она хотела заплакать от бессилия, но слез не было. Она хотела посмотреть на свои руки - но они отказывали двигаться, и лишь пульсирующая в темных веках кровь подавала признаки жизни юной послушницы. То, что пережила она - не пожелаешь и врагу. И все же она пыталась сейчас осознать не то, как она здесь оказалась и почему именно _здесь_, а жив ли Данденел в итоге,  или же она лицезрела его последние вздохи...

Powered by Froala Editor