Эта страница в потёртом дневнике написана сравнительно недавно. Почерк достаточно неровный, рука писателя явно дрожала при написании строк.

...Прошло несколько дней после той проклятой вылазки. Я, кажется, иду на поправку, и даже могу встать без сторонней помощи без особых усилий. Голос всё ещё еле слышен, как только восстановлю его - сорву снова прямо в ухо строю этих кретинов.
Теперь по порядку. Из Граунберга пришло очередное письмо с приказом о проверке пещеры, в которой закрепилась часть войск. В приложении было так же распоряжение о помощи в строительных работах. Помню весь строй этих болванов, две трети из которых были ещё зелёными рекрутами... На удивление - построение прошло достаточно быстро, и мы двинулись в путь.


По пути мы наткнулись на старых знакомых. Одного чародея, которого я чуть не убил в допроске в том месяце, и его дружков. Умники составили нам компанию.


При подходе к пещере мне стало дурно. Напоминало первые недели после мясорубки под Сноуфоллом, когда меня начали посещать трупы дядьки да бойцов. Подойдя к пещере я приметил двух дозорных, что рискнули своей задницей, и уснули на посту, не приметив взвода солдат и старшего по званию. По крайней мере так думал я. Приблизившись к кретинам я заметил, что морды под шлемами синие. Кретины просто замёрзли насмерть на посту. Если бы я знал, что будет дальше - ноги бы моей не было в той проклятой пещере. Первым галлюцинации схватили Шая, пацан чуть ли не клялся, что один из мёртвых с ним разговаривал. Однако, приказ есть приказ. Пришлось переться внутрь под защитой щитов и чародеев.


Клянусь Светом, это место проклято. На пути нам попалось несколько мёртвых патрулей, таких же замёрзших насмерть. Но клянусь, мать твою, они разговаривали! И я знаю, что дело не в моей голове! Этих кретинов я знать не знал, да и лекарство с утра выпил. Самое весёлое началось в тот момент, когда мы вошли в основной зал. Что то начало говорить в наших головах. Эта... Это... Не знаю, что за тварь там поселилась, но оно обещало всем отомстить, крича что то о смерти своего папаши.


Признаться, я смутно помню как мы оттуда ушли. Голоса в голове преследовали до самого выхода. Кажется, я вынес из этого дерьма нашего чародея, а один из моих идиотов в панике подстрелил наёмника что попёрся с нами из арбалета. Пришёл в себя уже в казарме, не чувствуя ног и без возможности говорить. Сильно обморозил ноги, да голос сорвал, как оказалось. Взвод вывел без потерь личного состава. В голове осталась лишь одна мысль. Оно помнит.