Страх.

Страх — естественное состояние для человека, кем бы он ни был: грозным солдатом на службе Гилнеаса, авантюрным наемником, простым рабочим или морским волком. Он свойственен даже тем, кто имеет за плечами немалый опыт. В особенности — Куинну Уиллсону. 

Чего может бояться человек, внутри которого таится грозный солдат, авантюрный наемник, простой рабочий и морской волк одновременно? Вероятно, что-то такое, от вида чего простой бедолага тут же теряет сознание? 

Все гораздо прозаичней. 

Прогуливаясь по улочкам Темной гавани ранним утром, Куинн Уиллсон стал свидетелем диковинного, но свойственного Гилнеасу явления: после обильного ливня, когда морской воздух гавани становится еще свежее, многие люди прятались по домам или тавернам. Этот день не выделялся на фоне иных. Единственным человеком, любящим утренние прогулки, оказался незнакомец лет сорока. Еще издалека он махал «Добровольцу» рукой, показывая тем самым, что им, двум разным людям со схожими привычками, есть о чем побеседовать. 

Разговор с незнакомцем принял неожиданный оборот. Тот предложил ему какое-то любопытное дело, пригласил в трактир, в уютное местечко. Оба выпили, обменялись любезностями и перешли к сути. Осведомившись, что Куинн верит в пиратские байки, Селиас, как он представился, рассказал ему неком приятеле, бывалом моряке, повстречавшем призрачного капитана в канун полнолуния. Моряк изрядно перепугался и еще долго не мог складывать слова в предложения. Затем Селиас повел своего нового знакомого непосредственно к жертве загадочного капитана, дабы все возможные сомнения развеялись сами собой. 

Ввязавшись в приключение, Куинн Уиллсон не мог подозревать, во что оно выльется. Мрачный дом, стоящий поодаль от Темной гавани, встретил их глухим молчанием. Через некоторое время из-за угла вышел человек, коего Уиллсон, конечно же, увидеть не ожидал, - пред ними предстал «Странник вечной ночи» с знакомыми ему склянками, содержимое которых и сейчас покрывала пелена таинственности. В то время как Куинн и атаман вели милый разговор, подкупленный актер Селиас воткнул в плечо «Добровольца» шприц. Не без помощи настойки от нервов, которую Селиас прикупил от бармена, недоброжелателям удалось притупить бдительность опытного моряка. Он вернулся к морю. К морю звезд в глазах. 

Не успели миновать семь секунд, а Куинн Уиллсон уже стоял на ногах. Молодой. Восемнадцатилетний. 

Сон казался ему явью, да и разве могло быть иначе? Рядом стоял Тэйлор Кроувер — капитан «Синего ветра» и моряк, заменивший Куинну родню. Находились они в Пиратской Бухте, полной разношерстного люда: команда «Синего ветра» сливалась с такими же наемниками, пиратами, головорезами, пришедшими сюда с одной целью — хорошо провести время и вновь вернуться к своему преступному ремеслу. Бухта выглядела неестественно. Тем не менее, молодой Уиллсон не мог осознать, что размывающаяся картина является всего лишь сном. 

Тэйлор  наказал тому, кто еще не стал «Добровольцем», оставаться на месте и ждать их возвращения. Он ничего не знал. Не мог знать, потому что был лишь частью сна. Незначительной, ничего не значащей. 

Часы летели, словно минуты. И каждый час усугублял положение, навевал подозрения. На пирсе, где стоял Уиллсон, заклубился туман, проходя по его телу морозными покалываниям. Еще мгновение — и ящики загрохотали, падая в воду. Сквозь туман Куинн увидел едва различимое лицо и ужаснулся: силуэт не имел глаз, ушей и носа, его рот перекрывал шов. Ноги сами понесли моряка прочь, к таверне. 

Вскоре обстановка разрядилась. В таверне Куинн не нашел капитана, однако встретил боцмана, послушал байку о преследующем пиратов тумане и холоде, возвещающем о приходе кракена, который посылает своих истерзанных жертв искать новые места для пиршества; поиграл в кости и даже выкрал у болтуна ожерелье в форме якоря. 

Все бы ничего, но сон, если это был он, не думал заканчиваться. Утварь в таверне задергалась, посетители стали опасливо поглядывать на друг друга и спешили покинуть заведение в ускоренном темпе. Пиратская Бухта утонула в тумане, и все утонули вместе с ней. Все, кроме боцмана и Куинна. 

Куинн проследовал в, как считал боцман, безопасное место. Правда, достоверны сведения или нет, возможности убедиться не было — боцман исчез в сгущающемся тумане.  

Молодой моряк вбежал в одну из хижин в безуспешной попытке скрыться от изуродованного призрака. Он столкнулся с капитаном Кроувером для того только, чтобы через миг увидеть его смерть. Да что там: смерти он не увидел, только падающую с характерным звуком саблю. 

Сон? Нет, молодой Куинн, ты этого не узнаешь. 

Призраки облепили дом. Один, приблизившись почти вплотную, оставил на его руке черную метку. Сопротивляться он больше не мог. И смысла в этом не было. 

Неведомо как Куинн Уиллсон оказался снаружи. Оказался и узрел: щупальца вырывались из непроглядных глубин моря и крушили Пиратскую Бухту, унося в бурлящие воды все то, что еще напоминало живых существ. 

Невозможно? Нет, молодой Куинн, ты ошибаешься. 

«Что я такое?» 

Самые худшие страхи нашли свое воплощение. Пиратские байки становились нелепой явью. Так уж вышло, что россказни старика из таверны о кракене и о призраках, его сопровождающих, имели определенную почву и не заслуживали быть осмеянными. Единственный владыка морей совершал то, чего совершить никак не мог — разрушал довольно крупный город гоблинов. В качестве забавы он унес и «Синий ветер», корабль капитана Кроувера, который, к слову говоря, барахтался, борясь с одним из щупалец. 

Куинн напоминал человека, увидевшего живого мертвеца, если этого человека испугать. То есть, крайне ошеломленно.  

«Это простая байка, Куинн! Беги к пушкам, дай ему бой!» 

Голос капитана звучал неубедительно. Простая байка грозила похоронить их под грудой обломков. 

Однако Уиллсон подчинился. Слово капитана нельзя оспаривать. 

И он дал бой. Ожесточенный, лишенный всякого смысла бой. Схватка человека с божеством длилась недолго: пусть первый и обладал двумя пушками и пятью ядрами, второй превосходил его по всем параметрам. Кракен сымитировал свою смерть, даруя врагу одну минуту отдыха и какую-никакую надежду. Тогда же к нему явился Тэйлор Кроувер. 

«Кракен никогда бы не заплыл в Бухту. Байка останется байкой». 

Байка осталась байкой. Байка явилась из самых глубин, уничтожая то, что в прошлом можно было назвать городком. Его вестники — призраки — кружили в яростном танце и утоляли жажду ненасытного кракена. 

«Слушай внимательно, Уиллсон. Ты не понял главного. У тебя будет время во время бега... уходи. Беги и не оборачивайся, держи при себе якорь. Я задержу их.
Помни: байки будут преследовать тебя до тех пор, пока ты в них веришь. Вера — то, что подпитывает их, что придает им силу и весомость.» 

Куинн побежал, слыша за спиной крики и рев. Он бежал не разбирая дороги, бежал туда, куда  его манило сновидение. В лапы гоблинов. 

Зеленокожие не протянули руку помощи. Напротив, своими дубинами они лишь усилили боль и недоумение. Им нужна была жертва, и ее появление не заставило себя ждать. 

Не успели миновать семь секунд, а Куинн Уиллсон уже стоял на ногах. Молодой. Восемнадцатилетний. Заключенный. 

Холодные стены и нелицеприятные сокамерники намекали на то, что влип он знатно и по самую шею. По словам самого разговорчивого из них, Бладвина, сидит он здесь уже три месяца, и за все это время не промолвил ни единого слова. Благо, он сумел удержать сильное удивление, хоть о хладнокровности речи быть не могло. 

Тюремная жизнь дарила Куинну Уиллсону новый опыт, который вполне мог бы пригодиться в подобных ситуациях. Но продлилось все недолго: надзиратель собрал преступников на работу, заключавшуюся в протирании полов грязными тряпками. Бессмыслица? Верно. Таковы тюремные будни. 

« Помни: байки будут преследовать тебя до тех пор, пока ты в них веришь» 

Пророческие слова капитана Тэйлора преследовали Куинна даже в тюрьме. Первоначально работа шла гладко: заключенные усердно терли пол, пели песни, шутили над надзирателями и получали ответ в виде пинка под пятую точку, досадовали на тяжелую свою жизнь. Затем — те же знамения, что и в Пиратской Бухте. Клетки закачались, туман заклубился, поднимаясь из недр земли, стражники странным образом пропали, оставляя за собой крики и длинные следы из крови. Безжизненные лица смотрели на него, чужака, ушедшего от кракена. Перешедшего дорогу морскому владыке. 

Щупальце, появившееся словно из ниоткуда, в мгновение ока утащило Бладвина в неизвестность. Куинн Уиллсон вновь остался один. 

Он не знал, что все вокруг —  сон. Искаженный сон. 

Другие щупальца обвили его, раздробили кости и вот-вот должны были разорвать. Куинн отчаянно сопротивлялся, не понимая, что в его руках находится самое действенное оружие. 

Он осознал это. Не сразу. 

Только тогда, когда щупальца разорвали его надвое, когда слова капитана Тэйлора сами всплыли перед глазами. 

Не успели миновать семь секунд, а Уиллсон уже лежал. Заблеванный, заплеванный, ослабший. Тридцатисемилетний. И уже там, в Темной гавани, «Доброволец» понял, почему безумствам не наставал конец. 

 Потому что байки приукрашивают. 

Так чего же боится человек, внутри которого таится грозный солдат, авантюрный наемник, простой рабочий и морской волк?  

Пиратские байки. И страх свой, к несчастью, преодолеть он не смог. Ведь байку нельзя разрушить грубой силой, нельзя стереть ее в порошок. В нее можно верить или не верить. Третьего не дано. 

Вскоре он все забудет. Упоминание кракенов и призраков или, не дай Свет, встреча с кем-либо из них, отзовется первобытным страхом, который взял верх. 

Не существует не ошибающихся людей. Сейчас Куинн Уиллсон потерпел поражение, но кто знает, как сложится завтра? По всей видимости, в ближайшее время "Добровольца" будут волновать мотивы "Странника". Ох, этот вездесущий атаман! 

Галерея

Отдельная благодарность: Jack Vorfale (помощь с окружением)