Новое утро наступило. Алая Десница снова была вместе, диверсанты успели закончить свои дела. Луций, Генрих, Сифер, Корас и Нинтаэль с Джонатаном Деусом уже снова встретили друг друга у входа в чертоги. Они встретили Рэйчел, с новым от нее заданием. Хотя она сказала, что надо пытаться одну попытку повторить с успехом, задание было другого характера - пойти в Норфолк, без знаков отличия, и допросить местных, на наличие активного сопротивления порядку Стромгарда и рода Троллебоев. Корас брезгливо называл это Шныри-Курьеры, а Генрих хотел поймать сообщников бабы в Мордбурге. Но тем не менее, задание было ясно, и отклоняться от курса агентам не стоит. И инициатива упрямых членов Алой Десницы смогла повернуть события вспять - стромгардцы, вместо прибытия в Норфолк с заданием, пошли по следам человеческого существа. Луций пошел раньше, с предупреждением своих, и Генрих с Корасом уже видели, как он обезвреживает ходившего по лесу человека - это была женщина, при явных знаках отличиях, что выдавало мятежного горца. Генрих был в восторге. И этот восторг он разделял с тем, кого называл с грубости Гилнеасцем. Двое были морально готовы, и они разделяли свои цели - оруженосец из Гранд-Хемлета вырубил пойманную женщину. Только дикий волк мог задержать движение диверсантов обратно на базу - зверь уже грыз отбившегося от своих Кораса. Братья и сэр Джонатан Дэус спасали его от беды. Но Джон Корас все-таки встал, с окровавленными ранами, и добил своего четырехлапого обидчика.
Язык с гангреной - плохо. Что бы это не значило из уст оруженосца, с остатками мышления крестьянина, и схожих манер. Но это было его мотивацией нести на плечах пленную женщину, со связанными руками, убивавшими стромгардцев. У нее еще был самострел, как инструмент создания вдов на дальних дистанциях; к сожалению, его оставили. Буря снова стала мешать диверсантам добраться до базы. Был сильный ветер, и они встали у дерева, в надежде на укрытие. Инициативный Генрих срубал хворост и кору, но у сэра Джонатана Деуса это лучше получалось. И кроме того, у того был пылающий клинок. Было достаточно средств, чтобы приготовить костер. Руки бойцов счищали снег с почвы и клали древесину, и с силой клинка Деуса костер был готов, а Сифер потом должен своей магией поддерживать огонь. Когда Генрих получал воду на косте, из пустого шлема со снегом внутри, пробудилась пленница. Стромгардцы видели, как она пыталась играть в простую женщину-охотницу, с красивой легендой про отбытие из родного очага, чтобы собрать хворост. Генрих пил из шлема воду, и давал пленнице. Он воспринимал заботу о пленнице близко. Но затем он без задержек обличил в обмане, напомнив про отличительные знаки альтеракского мятежа. Женщина переменила свое настроение. И когда начал безуспешно срубать с дерево самые неподатливые коры, она свободными ногами испортила костер и пыталась бежать. Удачей была ситуация, что ее не могли поймать в сильную бурю, со слепящим снегопадом. Но Деус испортил ее план погибать в глуши зря.
Мятежнице не приходило иной мысли, как кричать и оскорблять своих похитителей, сразу опознав стромгардцев. Пришлось не только связывать ноги ее поясом, но также подшлемником заткнуть рот. Она уже была как дичь, прижатая к костру самым заботливым из диверсантов. Но огонь скоро погаснет. Сифер уже не мог дальше держать его своей магией... но буря была благосклонна, и стихла. Становилось темно. Только Луций все видел. Все уже устали, а оруженосец еле как перебирал ноги, с пленницей на своей ноше. Счастье, что стража была той же, что вчера - как услышала "Привет... Красному Призрак, на хрен...", так и впустила вернувшихся с задания.
Диверсанты уже перед Рэйчел устало облокачивались на стульях. На столе лежала связанная пленница. Сама леди Крутц не подавала сильных эмоций - она была настроена на поединке тяжелого латника и охотника на троллей, под овации своих боевых братьев, нежели на возвращение своего отряда до первых лучей света. Новое поручение от нее не заставило себя долго ждать - допросить языка в специальном для этого месте. Названная дикаркой их уст Рэйчел мятежница получила возможность говорить снова... чтобы снова доказать, что она фанатик, которая хочет, чтобы враги замарали свои руки ее кровью. Сифер и полуэльфийка Нинтаэль ехидно на нее смотрели. При виде обыкновенных дознавателей мятежница потеряла свой фанатизм. У кого был более дикий для нее вид, то полуэльфийки, непохожей на жителя такого людского мира как Альтерак, которая еще и стромгардская воительница. Она уже готова была на все ответить с правдой, хотя Генрих напомнил всем, что она была готова и врать, как тогда, во время бури, за костром. И первый вопрос был про командира гарнизона Бернхольма - что знала мятежница о нем. Коллектив диверсантов и дознавателей спрашивали друг у друга. В моменте замешательства она сказала имя Эйнц Гонштаген, и Генрих сказал "Правильно". Все уже хотели знать, что женщина знала о сэре Гонштагене. И узнали, что были на него совести побеги пленных, три смены гарнизонов и остальные проблемы для безопасности во владениях Стромгарда. Рэйчел смотрела как уже седьмой раз те же бойцы дрались. Только два раза скрестили мечи в знак солидарности. Диверсанты уже прибыли к ней с объявлением об успехах допроса. Та быстро сказала, что новым заданием будет идти в Бернхольм, но прежде прийти к Теренсу МакКарти в передовую с информацией. Генрих уже боялся - он не хотел второстепенных задач, кроме кары командира гарнизона в его городе. Он боялся доверять - его сеньор уже доверял людям в Альтераке и погиб. И он хотел, чтобы диверсанты выжили в ненависти Альтерака, в его холоде и смерти.
Комментировать
ВОЙДИТЕ НА САЙТ, чтобы оставлять комментарии.