Хелфгот
Яростью Света!
Этот дворф держится статно и горделиво и даже годы не умерили его силы, раз он всюду является в боевом рыцарском облачении. Он стар даже по меркам дворфов - его борода бела, как снега на вершинах Каз-Модана, а лицо испещрено морщинами, словно потрескавшийся от древности белый гранит. Но... Все же есть силы, поддерживающие в увядающем теле былую крепость и жизнь. Когда Брата Халфгота спрашивают: "Не в тягость ли тебе эти доспехи, отче!? И это оружие!?" - он лишь отвечает со слабой улыбкой: "Хвала Свету!". И действительно, присутствует вокруг седого старика странная аура, невидимая глазу. Умиротворяющая, изгоняющая страх и неуверенность. В минуты мира ярко-синие глаза странствующего паладина наполнены добротой и заботой, а сквозь густые усы видна белоснежная улыбка. И даже дети, когда встречают его, долго бегут ему вслед, прикрикивая: "Дедушка Зима на войну идет!".
Но минуты мира часто сменяются долгими, бесконечными войнами. И это - второе, что поддерживает в старике жизнь. Его цель - не только исцелять раненных и больных... Но и нести праведный Гнев Света на головы темных тварей! Тогда, окутанный Светом, он встает рядом со своими братьями-по-оружию в первых рядах, встречая врагов стеной своего щита и ударом благословленной булавы. В бою праведный гнев застилает его глаза! Праведный гнев и... Жажда мести. Особенно в бою с зеленокожими тварями.
А затем, после боя, его душа и думы наполняются печалью и горем. Это отражается и на его лике, направленном куда-то вдаль. Бессильно опустив руки, он сидит, глядя вдаль, а его ярко-синие глаза источают неутолимую боль.
Правда, затем все становится на свои места... И так снова и снова, раз за разом. Таков круговорот его жизни.
Мало кому известна настоящая история этого древнего старца, поборника Света. Но точно ясно то, что паладином он стал лишь сравнительно недавно, до сих пор постигая таинства Света.
Поговаривают, что раньше у него была большая семья, дом, любимое ремесло. В общем, жил он обычной жизнью, как и большинство дворфов. Жил то-ли в Дун-Альгаз, то-ли в Дун-Модр. А может и не там вовсе, а где-то в Лок-Модане. Но все, что было до контр-наступления армии Альянса против Орды, вплоть до освобождения Каз-Модана, скорее всего, останется тайной. Ибо сам Брат Хелфгот ни с кем не желает говорить на эту тему, предпочитая попросту сменить тему разговора или даже уединяясь для молитвы и медитации.
Точно известно то, что его нашли в одном из дворфских поселений, исхудалого, израненного, грязного... Разбитого. Он стоял на коленях посреди пепелища, закрыв ладонями лицо... И тихо стонал от горя, глядя на горстку изуродованных обугленных скелетов, что лежали подле него.
Паладины излечили его душевные и телесные раны, накормили и взяли с собой. Никто из них, правда не ожидал, что он станет проявлять интерес к Свету. И мало того, научится направлять его в служении и в бою. Да, ему было тяжело и понять и освоить ритуалы жрецов и воинское искусство паладинов... Но все же какая-то глубинная злоба подзадоривала его.
К концу войны, после разрушения Второго Темного Портала, он был произведен в сан рыцаря-паладина Серебряной Длани. И, возможно, был одним из первых дворфов, удостоенных такой чести.
Старик никогда не расстается со своей броней и оружием, лишь изредка снимая ее, чтобы омыть тело или починить какой-то из элементов. Видимо, спит тоже в ней. На поясе, как и у прочих паладинов, весит увесистый том с молебнами и заклинаниями.
ВОЙДИТЕ НА САЙТ, чтобы оставлять комментарии.
Комментарии пользователей
Музыкальное сопровождение заставляет воспылать, выбежать из-за стола с криками "Барук Кхазад! Танар Дурин нур!"