Приснился мне давеча сон плохой: будто бы на могиле брата веет смрадом, а солнце и вовсе не светит в тех местах, скрывшись за густой дымкой пушистых облаков; и только красная нить спускается прямиком из небесной дали, и кровь течет так медленно и густо, бурлит и пенится, и опускается прямиком к памятнику, и заливает белесые сугробы черной гнилью. Проснулся в холодном поту, а руки были мои словно в грязи. Ехать надо туда, хлопцы, и могилу проведать. Чую я, что-то не так, и сердечко мое стучит, изнывает. Неужто не упокоился аратиец славный?..

Ближе к вечеру араторцы закончили рутинные дела, связанные с починкой оружия, проверкой разного рода амуниции, тренировочным процессом и многим другим, что, в принципе, стоит опустить. Запрягли бричку: большая черная крытая повозка с двумя лошадьми отлично вписывалась в идеологическую подоплеку данного путешествия, а потому Грегориус, слывший хорошим кучером, правил в сторону одного одинокого холма.
Война в Альтераке затронула если не всех, то многих, и для Араторских братьев это не является исключением - в последней битве погиб и Децим, пав жертвой шального болта сноуфолльской крепости. Отныне его могила, овиваемая буйными альтеракскими ветрами, является последним посмертным пристанищем, местом упокоения вольнолюбивого аратийского духа, в тоже время будучи вечным напоминанием для каждого наемника - жизнь их быстра, коротка, полна тревог и опасностей. 

Прибыв к могиле, группа обнаружила весьма ужасное объяснение вещему сну: за памятником лежал вскрытый гроб. могила разрыта. вокруг множество лопат и кирок, и, что самое главное - на лавке сидел пьяный дворф. Артенис и Веларис, впав в первородное чувство святого гнева, принялись жестоко мутузить дворфа; тот истерил, ворчал, рыдал - в целом ничего связного сказать он не мог. Но Вильфренко, молодой араторец, примкнувший к отряду сравнительно недавно, вместе с блэкшиповским солдатом остановили бесчинство, и запугав дворфа, заставили объясниться.
Дворф оказался сводным братом старика-Лихострела, обитавшего где-то на болотах. Тот часто посылал пьянчугу за разными поручениями, в частности, в этот раз дворфу было нужно проверить все могилы в округе на их целостность. Дворфа оперативно связали, забросили в бричку, попутно надавав тумаков. Но теперь группе пришлось разделиться: Грегори и Вильфренко остались у могилы, чтобы перезахоронить мертвеца после бесчестного вскрытия его последней вотчины. Блэкшиповец, не удосужившийся назваться, правил в сторону болот.

Группа поехала в сторону Сноухолла, и угодив в глухую чащу, бричка их была сломана посредством отвала колеса от соприкосновения с дряхлым пнем. Араторцы были вынуждены отвязать лошадей и поехать обратно. После недолгих поисков и сверок с местными картами, они наконец попали на тропу, ведущую непосредственно в царство горячих источников. Как вдруг, перед ними явилась темная личность, охотившаяся за зайцем. Из-за разговоров, зайца успела поймать сова, а человек оказался охотником к разного рода приключениям, и в духе авантюристического порыва, отправился вместе с Артенисом прямиком к гниющим деревьям и приторным ароматам болотной тины. Веларис и блэкшиповец остались охранять лошадей и пьяного дворфа. 

 Что вы ожидаете, спускаясь в безлюдное место, окутанное темной дымкой тумана и влажной скатертью водяного пара, исходящего от бурлящей воды? Что может находится среди покореженных стволов и высоких шляпок невиданных доселе грибов? Лагерь веселых и пьяненьких лесорубов гудел весельем и болтовней. Группу встретил молодой человек приятной наружности, и в панибратском стиле они завели плодотворный диалог.
Они нашли новое объяснение произошедшему: в пещере неподалеку доживал старый чокнутый дворф по имени Лихострел, ранее работавший могильщиком в Альтераке. На склоне лет его разум помутнился, а последние сбережения ушли на покупку орудия судного дня для местных людей - мортиры. Лихострел обстреливает болота почти каждый день, не подпуская к себе ни единой души.
Артенис и Гарвел отправились за возмездием, впрочем, не заметив на заднем дворике лагеря пару мумий и гробов, мирно плавающих среди корней.

"БУМ!"
Артенис прятался за грудой камней, а Гарвел, пытаясь перекричать дьявольскую канонаду старика-Лихострела, то и дело мучился в попытках достучаться к разуму дворфа. Ожидая то недолгое время перезарядки, бойцы перебирались от оврага к оврагу, от груды костей к булыжникам - и вот уже скоро они оказались подле бывшего гробовщика. 

Лихострел оказался слегка слепым, слегка глухим, слегка забывчивым, но честным дворфом. Он посчитал Артениса и Гарвеля за копателей могил, которые пришли добить старика, отказывавшегося работать вместе с группой приезжих лесорубов из Лордерона в роли черного копача. В ходе недолгого, но приятного разговора удалось выяснить, в частности, что в этом месте нечего рубить - трухлявые болотные деревца не были годны даже в виде дров, а Лихострел никогда и не работал гробовщиком. Группе удалось убедить Лихострела помочь им в уничтожении лжецов-лесорубов. Артенис и Гарвель потащили мортиру прямиком на позицию, пару раз чуть не утонув в болотной тине. 

Час реакции настал с лихой матерной атаки Лихострела прямиком по лагерю, отчего он воспылал новыми красками: огненно-красными. Следом за артподготовкой в бой вступил Артенис и Гарвель, стреляя и рубя все подряд. Получасом позже ни единой живой души лесорубов не осталось в этом месте. Но среди обугленных останков светилась араторская сталь, привлекая к себе внимание Артениса. Он поднял вверх искусно выкованную шашку Децима, и крепко сжав ее в руках, тяжко вздохнул. Под шашкой лежал мелкий мешочек: в мешочке золото, взятое из могилы, - родовое кольцо Спуриенусов, некогда давно подаренное Грегориусу отцом. Отправленное в могилу вместе с младшим братом, оно вновь появилось под светом солнца благодаря алчным могильщикам.