1207 год до ОТП. Академия «Пакт Торадина»
Дерево встреч

В роли Алета — Agos

Очередной день подошел к своему завершению, и прохладный вечер опустился на академию. Время неумолимо подходило к экзамену, вынуждая учеников заниматься с двойным усердием, но вся эта суета не тревожила Паллатину. Ни у кого не было сомнений в её успехе, но самое главное — их не было у неё самой. Ведь теперь перед ней стояла великая цель, уходящая далеко за пределы этих высоких стен.
Однако, на самом пороге выпуска ей сделалось любопытно, какими стремлениями живёт избранник маны — Алет Энер, — и почему, всё же, их пути к идеалу так отличаются друг от друга.

Застать его вне какой-то компании было не так-то просто, но Холодные Звёзды знали место, притягивающее своим умиротворением потерянные души. Тихий уголок под сенью мудрого дерева встреч, укрытый от чужих глаз.
Пожалуй, это место было единственным, где Алета можно было найти вне компании Лилит Авелии и Андверила Гойндела — видных магов элитного корпуса, бывших его наставниками. Когда-то здесь собирались Сильвия, Алландо и остальные вместе с тогда ещё умалишённой шкодливой Ралей. Порой вместе с ними сюда приходил и Алет. Он пусть и был немного в стороне, но всегда с неподдельным интересом выслушивал выдумки остальных и даже иногда принимал в них участие. То, что он до сих пор сюда приходил, о чём-то, да говорило.

Сейчас он мирно стоял у журчащего фонтанчика и элегантно двигал руками, с помощью магических пассов заставляя потоки воды танцевать самыми разными образами: от плавно стремящейся вперёд крупной волны, символизирующей неизбежность конца, до множества весёлых водяных человечков, что бульканьем общались, смеялись, веселились. Были живыми. Более живыми, чем сам Алет.

— Да хранит тебя магия, Алет, — холодно поприветствовала его Паллатина, буквально соткавшись из тьмы за его спиной. Она обратила глаза одинокому дереву, под сенью которого они когда-то собирались все вместе. Её взгляд был внимательным и понимающим, словно в скрипе ветвей и шуршании листьев она слышала голос самой природы.

— Она хранит меня и без чужих напутствий, — бегло скользнув взглядом назад, нейтрально ответствовал Алет. Он махнул дланью вниз, после чего все пляшущие образы потеряли форму и с хлёстким плеском обрушились на водное зеркало.
Чудо закончилось.

— Это всего лишь приветствие, — прикрыла она оттенённые глаза, словно отвлекаясь от неслышного шёпота. — Есть разговор.

— Если ты внезапно свалилась со звёзд и приземлилась в ту же лужу, где плещутся Тайлис и остальные, то оставь это, — махнул рукой Алет. — Я уже много раз слышал эту песню о том, что мы друзья, что должны держаться вместе. Что я неправильно себя веду, что я много о себе возомнил. Пустое.

Паллатина возвратила внимание собеседнику, и даже из нависшей под шляпой тени он мог видеть её проницательные глаза.
— Оставь напускную браваду, тут не перед кем играть эту роль, — слова безэмоциональные и жестокие, и если бы перед Алетом стоял кто-то иной, можно было бы воспринять их изощрённой издёвкой. Но с ним говорила та, кого в будущем назовут Холодными Звёздами. Её слова могли быть безжалостными, но вместе с тем они оставались кристально честными. За ними не скрывалось никакой хитрости, никакой ненависти. Она говорила так, как есть.
— Я вижу тебя насквозь.

— Я не так мудр как мастер Нар, не так проницателен как мастер Элена-Сантра. И не столь силён волей как мастер Лилит. Чем тебе поможет то, что ты видишь меня насквозь?

— Оно должно непременно мне чем-то помочь? — впрочем, вопрос этот был риторическим. За ним последовал настоящий:
— Какую цель ты преследуешь на самом деле?
Она выглядела так, словно уже знала ответ, но почему-то всё же задавала этот вопрос. Видимо, сейчас ей были важнее слова звучащие.

— Я лишь хочу приблизиться к совершенству. Всегда хотел, — коротко признался Алет, отвечая спокойно и сосредоточенно. Даже без злости. — Корпус Торадин, мастера Лилит и Андверил помогают мне быстрее расти. Направляют меня. Даже если для них я лишь оружие... И средство достижения цели... Почему меня должно это волновать? Мне пророчили великую судьбу. Пророчили, что я смогу стать сильнее всех прошлых магов человечества. Я не хотел этого, я опасался. Но от судьбы не убежишь. И раз я её принял, то постараюсь достичь вершины. Неважно, буду я оружием... Буду пешкой в чужих руках... Буду монстром. Это всё не имеет значения. Я не хочу менять судьбу мира. Но хочу, чтобы мне было по силам её изменить.

— Почему это должно тебя волновать?.. Это вопрос, который занимает и меня. Но, всё же, оно тебя волнует. И совершенство от тебя ускользает.

— Совершенство ускользает от всех, кроме меня, — не согласился с Паллатиной Алет. — Строя из себя звезду, ты всё ещё будешь оставаться человеком. Я же признаю свою человечность. Свои грехи как человека. И в этом моя сила. Это сделает меня совершенным магом.

— Я вижу, что в глубине души мы похожи. Но тот огонь волшебства, что пылает в твоей душе, принадлежит не тебе. И если ты не властен над ним, как можешь быть ты властен над самим собой?

— Ты тоже подчиняешься правилам академии и слушаешь своих наставников. И тоже будешь делать то, что тебе скажут, когда сдашь экзамен. Принадлежит ли твоя магия тебе? Принадлежишь ли ты сама себе? Ты такая же вещь, такое же оружие, как и я. Ты такая же пленница, как и я. Но я хотя бы это понимаю. И тогда, когда я приближусь к совершенству, я смогу сбросить оковы, пока ты и остальные будете дальше потирать кандалы на руках.

— Вот как ты думаешь, — по лицу, поведению и даже голосу трудно было сказать, что обо всём этом думает Паллатина. — Ты заблуждаешься. Ты остаешься пленником до тех пор, пока сам принимаешь себя таковым. Твоя настоящая тюрьма — это ты сам. Ни эта академия, ни империя, ни весь остальной мир.

— Покажет лишь время, кто из нас ошибается. Меня просто не волнует, кто считает меня пленником, кто считает своей собственностью. И, поверь, время покажет мою правоту, потому что оно работает на меня. Моя сила растёт, и именно она определяет победителя.

— Если это тебя не волнует, почему ты был так зол на дуэли? Думаешь, ты бог, потому что научился побеждать слабых? Реланн — созидатель, не разрушитель. Но даже с ним ты не сумел совладать. Для того, чтобы сокрушить тебя, ему даже не нужно было читать заклинания.

— Он проиграл, потому что слабее меня. Не ищи ему оправданий. И не смей говорить, что кто-то вроде него способен меня одолеть, — скрипнул зубами и сжал кулаки Алет, хмурясь. — Если он недостаточно умён, чтобы понять своё место — я готов снова и снова указывать ему на него силой. Даже если придётся заставить замолчать навсегда. То же касается и тебя, и остальных.

— Магия — это торжество ума, а не гнева, — спокойно отвечала ему Паллатина. — Ведь не ты выбрал его своим противником. Он выбрал тебя.

— Магия — торжество таланта и усердия. Я прошёл через агонию, чтобы овладеть своим талантом.

— Думаешь, ты овладел им на самом деле?

— Не в полной мере. Но этого уже достаточно, чтобы одолеть всех вас вместе взятых. Тех, кто когда-то был далеко впереди. И смотрел на меня с непониманием. Когда я был никчёмным мальчишкой, от которого ожидали чуда лишь из-за того... что сверкнул проклятый красный кристалл, — шумно выдохнул через нос Алет и чуть задрал голову, воззрившись на Паллатину свысока. В его глазах заплясали кроваво-красные огоньки.

Вероятно, Алет догадался, что именно Паллатина придала Тайлису облик Лилит Авелии. Никто другой из его друзей попросту не сумел бы воссоздать столь совершенную в деталях иллюзию... разве что, кроме Алландо. Но Алландо бы не пошел на это, он бы не посмел рисковать своей репутацией в глазах дражайшей торадиновской чародейки. Это могло бы пагубно отразиться на его будущей карьере. А он ведь так ею дорожил.
— В следующий раз простой иллюзии мастера Авелии будет недостаточно, чтобы отвлечь меня. И уж тем более — чтобы победить.

— Ты в этом уверен, и в этом твоя ошибка. Ты недооцениваешь своих соперников.

— Заставь меня поверить в то, что я заблуждаюсь. Слов здесь будет недостаточно.

— Тебе надо лишь попросить, — слова, сказанные с иррациональной, пугающей уверенностью, способной, кажется, поколебать даже ту высоту, на которой сейчас мнил себя Алет, и внушить ничтожную, но разрушительную мысль, что стоявшая перед ним явно не тот противник, с которым ему хотелось бы иметь дело.

— Слишком самоуверенно для той, кто только что упрекал меня в недооценке противника. Мы оба понимаем, что сил на победу надо мной в честном бою у тебя нет. Если только ты не припасла очередную хитрость.
Алет сделал несколько шагов вперёд, после чего даже воздух вокруг него потяжелел и заискрился колющей алой арканой. Внушительно.

— Твоя фундаментальная ошибка в том, — повторилась она, — что ты думаешь, будто всё решает одна лишь сила. Из-за этой ошибки ты потерпишь поражение. И даже не от меня, а от всех тех, кого ты всё это время называл мусором.

— Если ты не готова отвечать за сказанное прямо сейчас — встретимся на экзамене. Если мы столкнёмся во время второго или третьего этапов... Я позабочусь о том, чтобы твоя звезда упала.

— Готов ли ты? — переспросила Паллатина. Она оставалась непроницаемо отстраненной и непоколебимой, и тон её слов сохранял безмятежность, будто она рассуждала о чем-то незначительном, о том, что её не касается.
— Ты никогда не сможешь познать магию, пока не познаешь себя. Твоё разочарование в силе будет горьким. Но именно оно позволит тебе возвыситься по-настоящему, — вдруг она обратила взгляд небу, тень сошла с её лица, и Алет мог прочитать искру в её глазах. Искру великого осознания. Словно она поняла о себе что-то, чего он еще не понял.

— Во время следующей нашей встречи я подарю тебе настоящее разочарование. Погашу искру в этих проклятых глазах. И больше ты не посмеешь воображать, будто понимаешь больше меня. Воображать, словно ты лучше меня. Воображать, будто ты другая.

— Ты знаешь меня и сам не веришь в эти слова. Но я понимаю тебя, ведь, в конце концов, мы похожи. И лучше всего мы говорим на другом языке. На языке волшебства.

— Пожалуй, талант и любовь к магии — единственное, что нас по-настоящему роднит. Посмотрим, кто из нас лучше её понимает. Для тебя магия была данностью. Тем, что дано тебе кровью. Для меня — великим предназначением. Знаком, который мне суждено прочитать в будущем.

Паллатина склонила голову в снисходительном кивке, соглашаясь. Алет тяжело выдохнул, после чего искра арканы в его глазах погасла, а окрашенные в алый зрачки снова обрели обычный карий оттенок.
— Не знаю, кем бы я был, не будь этого знака, — молвил вдруг он не с благодарностью, а скорее с некой печалью. Он сделал несколько шагов мимо Паллатины, собираясь закончить разговор.

— Судьба переменчива.

— Кровь с моих рук она уже не смоет, — мрачно молвил Алет, ступая дальше. Но ненадолго остановился.

— Помни о том, что предопределенности не бывает, и ты всегда можешь всё изменить. Не позволяй прошлому тяготить тебя. Магия не живет прошлым, она дышит настоящим и устремляется в будущее.

— Пусть Сильвия будет осторожна, ладно? — мельком обернулся Алет, робко обратившись с мягкой улыбкой. Как когда-то давно.
— Я и правда способен всё изменить. С помощью магии. И я сделаю это, — напоследок молвил чародей, продолжая своё шествие прочь. Внутри молодого мага определённо бушевала буря. Буря сожалений, буря обиды, буря принятия своей судьбы. И в то же время желания её излома. Но как и когда это желание возобладает — знают лишь звёзды.

— Она стала сильной, — только и произнесла Паллатина вслед, вспоминая Сильвию.

Алет ненадолго замер, но вскоре продолжил путь, ничего не ответив.

— ...и ради друзей забудет об осторожности, — завершила она, когда тот уже скрылся из виду.
Вскоре и её силуэт утонул в сгущающейся темноте, предоставляя дерево встреч мрачному одиночеству ночи. Минул очередной день, и кто знает, что им уготовил грядущий.

Powered by Froala Editor