«Галилея» уже который день бесцельно дрейфовала в море, треща и покачиваясь на мелких волнах. Матросы, поливаемые лёгкой моросью с серых небес, так же бесцельно шлялись по палубе, занимаясь то одним отчасти полезным делом, то другим. Общую тишину картины прерывали лишь редкие, но пронзительно громкие ругательства или приказы (что, тащем-та, часто сочеталось воедино) старого и противного капиташки Иуды Искрокрота, владельца дряблого флейта, занимавшегося перевозкой людей, грузов и всего остального между Восточными Королевствами и постами Штормграда на Калимдоре. Впрочем, даже он сам, как сонная муха, стоял, укутавшись в плащ, на капитанском мостике, без интереса наблюдая за еле как суетившимися внизу моряками.

Из-за тёмных и плотных облаков не было ясно, день сейчас или ночь. Несколько суток к ряду погода не менялась, оставаясь сырой и тоскливой. Судно сбилось с курса, обходя надвигавшийся на одну из околокезанских верфей шторм, чем очень были недовольны пассажиры, взявшие дешёвый билет на борт капитана Иуды. Впрочем, общие настроения были почти что спокойные. Хоть дождь и усиливался, а шторм явно нагонял гоблинский кораблик, команда и попутчики не теряли надежды, ибо близко была скудная, но такая нужная трапеза.

Мирно обсуждая ужаснейшее обслуживание и крепость корабельных галет, обыватели и матросы попутно вслушивались в усиливающиеся удары капель о палубу, наблюдая, как некоторые из них, словно раскалённое лезвие по маслу, проникают на нижние ярусы «Галилеи». Посетовав на капитана-скрягу, все относительно дружно заканчивали ужинать, не спеша возвращаться наверх. 

В один момент фонари столовой пошатнулись. Спустя две секунды на пол повалились кружки, стулья и сами обитатели скудного ресторанчика. Затем послышался оглушительный, подобный далёкому органу, будто утопленному, зов. 

Флейт, который уже не мог убежать явно от шторма, бившего по парусам снимаемым и капитанскому мостику, привёл судно на путь миграции горбатых шипастых китов, один из которых, выплывая, мощным гребнем застрял в корме корабля. После продолжительной паники и попыток справиться с гигантом матросы сыскали успех, но поплатились целостностью левого борта. Огромная пробоина зияла в метре над разгулявшимися волнами, и вода, как прокажённая, била теперь в трюм неконтролируемым ключом. Всё это вкупе со стихией сыграло с «Галилеей» злую шутку. Двумя мощными ударами пенистые волны, вестники штормов, сломили судёнышко пополам. Крики, мольбы и предсмертные слёзы слились воедино, покуда океан поглощал всё, до чего дотягивался.

Светало. Тучи разбредались вольными стайками прочь, открывая солнцу просторы светлого послештормового неба. Мирные потоки воды из океана облизывали песчаный брег, лаская его нежно и заботливо, вынося один труп матроса за другим. Немногие выжили в этом ужасном бедствии. С десяток пассажиров и моряков, обездоленные и потерянные, взирали на морскую пучину, в которой, торча мачтами, покоилась теперь «Галилея». Собрав выброшенные на отмель остатки флейта и груза, в пещере неподалёку жертвы рока устроили себе пристанище, думая, что же им делать дальше. Танарис встретил их очень недружелюбно. Но каждый понимал, что самый ужас ещё впереди.

Powered by Froala Editor