Также участвовала: Вереск

Последние дни, пока у вовлечённых в расследование вокруг преступлений Музыканта имелось время на отдых, астромант Гириада провела в трудах и заботах. Используя своё влияние и средства, она создала магическое устройство, которое должно было помочь в поисках последнего из фрагментов. Того самого, что канул в морскую пучину.

Да, им было известно, что по меньшей мере три фрагмента ключа-скипетра находились в руках Музыканта, и имелись все основания полагать, что Амтар попросту продал свою часть, получив взамен кровопийку, однако надежда всё ещё не покидала сердце чародейки, считавшей преступного мага своим личным и кровным врагом. Леди долгое время являлась хранительницей контейнера-загадки и фрагмента ключа, а потому была прекрасно осведомлена о магическом рисунке чар, вложенных в них. Именно это, используя свои таланты и навыки по части прорицания, она хотела обратить в пользу. Да, подобное можно было попробовать исполнить и намного раньше, но именно в последнее время возникла острая нужда заполучить оставшийся фрагмент — для того чтобы его не получил враг.

—...прямо под нами расположен большой резервуар, там раньше был ярус для отдыха и подземный бассейн с упоительной атмосферой непрерывной ночи. Мы, используя потенциал устройства, сможем воспроизвести искусственную проекцию, а после разработать план по спуску на дно и добыче фрагмента. — Говорила она спокойно, однако язык тела говорил, что магесса на взводе. — А ещё... Я боюсь, что Музыкант можем устроить нападение, дабы воспользоваться плодами наших усилий. Конечно, сейчас это место охраняет городская стража, но я очень надеюсь и на вашу помощь.

Лан'Вейн, Изериал, Линадель, Аэлетра, Ронакс и Вересклет — все они стояли перед девой, внимательно слушая, впитывая каждое слово. Одни напоказ сохраняли невозмутимость, иные являли собой идеал собранности, а кто-то и вовсе был в малой степени осведомлён о подробностях всего дела, но желал помочь.

В процедуре Гириаде должны были помогать двое её знакомых, которые так и не представились, а также племянник. Явственно понимая, что экономить на магической силе не стоит, группа также изъявила желание помочь и встала в общий круг, дабы в едином порыве сразу десятка волшебников выполнить требуемое.

По негромкой команде, которую Гириада отдала своим коллегам и племяннику, эльфы опустили руки вдоль тела, вскидывая головы. Словно бы желая обратить взор на нечто незримое в вышине, но вместе с тем закрыв очи свои, они начали волшбу. Четыре дивных голоса слились в один чарующий слух хор, насыщая заклинание силой, а после хор этот распался: каждый из четверых договаривал за другими обрывки фраз, из-за чего волшебные словеса непрестанно звучали со всех сторон и в разной тональности. Многоголосица эта заставила парящие кристаллы заискриться, а все присутствующие ощутили прилив сил. Нет, их не накачивали извне Арканой, отнюдь — это именно энергия из вместилищ своих лилась в пространство, усиливая всё устройство и чародеев.

— Приступайте! — неожиданно звонко воскликнула Гириада.

Возглас её влился в речь коллег, ничуть не нарушая общее звучание, однако же давая понять гостям и помощникам, что настало их время влиться в это единение талантов волшебников и волшебниц.

Пришедшие на помощь не подвели. Доселе не мешавшие процессу, они шагнули ближе, останавливаясь на краю рунного рисунка, и вскинули руки. Проговаривая каждое слово каждого из заклинаний, они пропускали силу через себя и помогая Гириаде творить её собственную волшбу.

Кто-то закачался, у кого-то кровь из лопнувших в носу капилляров посолонила губы. Найти предмет, расположенный неизвестно где, утерянный давным давно — это ли не настоящее чудо? Всё что у них было — это лишь понимание Гириады того, что именно они искали, а также твёрдое и несокрушимое желание поймать Музыканта.

Над шаром, что располагался в центре всей конструкции, явственно проступила мерцающая с быстрой скоростью проекция карты. Каждая искра в ней означала узел лей-линий, каждая вибрирующая нить олицетворяла собой арканные артерии мира, каждая сапфировая туманность представлялась как суша... И вон от неё начали отпадать, истаивая, фрагменты. Гасли искры одна за другой, нити обрывались и исчезали... Карта-проекция в течении нескольких минут предстала в неприглядном виде рваного лоскутного одеяла, а после увеличилась в размере. Один за другим «лоскуты» также начали истаивать, распадаясь, а «фокус» смещался туда, где отсутствовали какие-либо обозначения... Нет! Вот же, чуть ниже центра фокуса явственно различима яркая пульсирующая искра. Гириада вскрикнула, задрожав — она отдавала много, очень много сил, невзирая даже не помощь тех, кто стоял в этом Круге Силы. На проекцию карты энергий словно наслоилась другая, исполненная на пергаменте. Вот видны бескрайние леса Кель'Таласа,  Луносвет сияет подобно дивному замку из сказки, являя своим обозначением звезду на беспросветном ночном небе... Что это? Ещё искра. Святилище у западных врат. И дальше, через голубую вереницу лёгких штрихов, что обозначала речушку с мостом... Ещё одна искра. Уверенно пульсирующая, наслаивающаяся на ту, что была оставлена от прошлой карты... Святилище! Западное святилище и море рядом!

— Держитесь... почти... мы... — с мукой простонала Гириада, отчётливо видя, что ассистирующие ей чародеи и чародейки покачиваются, а одной из коллег и вовсе подкашиваются ноги.

Проекция карты заполнила весь зал! Фокус приблизился, словно желая проникнуть под толщу иллюзорных вод близ Западного святилища и... Да! Все они увидели огромного мурлока, что охотился на глубине, а в хребте его мерно светился тонкий и изящный голубой кристалл. Лан'Вейн узнал это существо: именно оно встретилось ему и Феофилу на берегу, а также утащило труп эльфа-ученика в воду, дабы пировать со своими сородичами молодой плотью.

И тут раздался взрыв! Проекция рассыпалась, опадая нематериальными осколками, а затем чей-то голос заполнил всё пространство:

— ЭТО БЫЛО ПОЗНАВАТЕЛЬНО. БЛАГОДАРЮ, Я НАЙДУ ЭТОМУ ПРИМЕНЕНИЕ!

Не было сомнений, в том, что говорил Музыкант. Пусть голос и исказили намеренно, пусть шум в ушах от напряжение заставлял жмуриться от дискомфорта, но... кто ещё мог быть? Верно, никто.

Устройство прозрения с громким хрустом треснуло, а звенья цепей, удерживающих парящие кристаллы, разметало в клочья. Вспышка!

Огромный объём энергии, побуждаемый влиянием извне, преобразовался в огромное чудовище из чистой Арканы. Оно, загудев и заставив всех содрогнуться, воздело лапы, оставляя длинные борозды на потолке. Устройство, разлетевшись осколками, изранило тех, кто не успел увернуться.

Последующая схватка была наполнена болью, вспышками заклинаний и вскриками. Раненые стражники-чародеи первым залпом зарядов из своих посохов ошеломили существо и кинулись спасать наиболее пострадавших, в то время как чародеи Гратис вступили в бой, отвлекая монстра на себя.

Это было тяжёлое противостояние. Стоило с великим трудом уничтожить создание, как оно, вспыхнув, распалось на множество сгустков Арканы, некоторые из которых бесследно рассеялись в воздухе, а иные... Они ожили, преобразуясь в подобие арканных фамильяров, с той лишь разницей, что были меньше размером. Во время последовавшей за этим схватки чародеи, стоически вынося все полученные раны, уничтожили одно создание за другим, но лишь затем, чтобы увидеть, как изорванные в клочья твари порождают из своих частей всё больше врагов. Там, где убивали одно творение Музыканта, вставало три поменьше! Лишь изрубив, поглотив энергию, развоплотив и рассеяв всех, без остатка, они смогли перевести дух.

К счастью, обошлось без тяжёлых ранений и увечий — многочисленные порезы, синяки, трещины в костях и магическое истощение у тех или иных участников оставляли надежду на полноценное выздоровление. Стража города, оповещённая о том, где именно может находиться последний фрагмент скипетра, отправила на побережье подле Западного святилища несколько патрулей.

Миттельшпиль этой шахматной партии, в которой жизни эльфов являлись фигурами, медленно подходил к окончанию.