День тридцать восьмой

Новый день настал.
 По заданию лорда Блэкфолла Братья Бури и горцы Медвежьей Ярости отправились в леса еще прошлой ночью. Они вернуться не ранее, чем завтра, если все пройдет без осложнений.
 Тем временем лорд Эарон отправился в лес ещё в полночь, но до сих пор не вернулся. Можно было услыхать от него как он искал оружие, да не найдя его в стенах лагеря... Отправился за них без оружия.
 В железной коробке с кучкой вентилей и труб слышался грохот с шумом, с исходящими за дверкой искрами. Кажется, Рамси решил-таки доделать Зимоводец - 200. Сортир со смывом, вентиляционным обдувом и автономным источником энергии!
 Тем временем из четырех пленных один скончался от болезни, а трое других согласились примкнуть к Бейкеру и Черногривым, заняв место тех, что ушли в дозор на Высоту Бресс.
 Недавние события, что произошли в лагере не давали послушнице Катарии спокойно спать.
 Стараясь бороться со своей бессонницей она ходила по лагерю, но осознав, что своими ночными прогулками может, кого-то разбудить решила, что лучше заняться чем-то полезным. Проверив запасы, послушница решила пойти на рыбалку. Хоть и на складе была провизия, но разнообразить рацион не помешает.
 Как и следовала ожидать, ночью улова не было, но с восходом солнце ситуация стала лучше. Любимое занятие помогало послушнице отвлечься от мыслей. С каждым часом, что она поводила у озера, Катария забывала причину своей паранойи. В лагерь она вернулась только вечером с уловом.
 Артур приказал гвардейцам, в частности Хагвальду и остальным, чтобы они разобрали дилижансы, на которых привезли припасы, полученный материал – использовать как сырье для восстановления и укрепления стены и башень. Так же, Артур передал дворфам, чтобы они готовили снаряды для грядущих миномётных обстрелов по дороге, что ведёт к Сноухоллу.
 Бри села на кровать и, глубоко вздохнув, смазала ножи очередной порцией яда. Она сняла с себя практически всю одежду и начала проводить порезы отравленным клинком. Кровь моментально сворачивалась и шипела, принося невыносимую боль девушке. Явная подавленность и вот Сабрина уже сильно держит ладонь на рту, дабы не закричать от боли. Она продолжала проводить ножами по ногам, пока не успокоилась и не выкинула нож на пределы дома. Боль была жгучей, как горечь утраты человека, с которым она провела почти что всю жизнь. Забавы, будто детские, потехи, грехи и разные вещи, которые она творила с ней никогда не уйдут из её памяти. Она не забудет тот день, когда после долгого разрыва они встретились снова, в этом лагере. Но она всегда будет корить себя за то, что не смогла помочь Хинне в тот момент, когда она умирала. Горькие слёзы капали на шипящие раны девушки, а сама Сабрина еле встав вышла из "домика" и, обтерев раны снегом, оставив перед домом "кровавый" снег, зашла назад. Забинтовав ноги и руки тряпками она с болью нацепила на себя одежду и, оставив ножи на кровати, вышла из палатки...
 Cамая темная ночь бывает перед рассветом. Андбад вместе со своей неистовой оскверненной стаей повержен и окружающие леса наконец-то таки освобождены от его железной хватки и темной власти. Наступило затишье и герои смогли получить небольшую передышку. Благая весть об успехах разношерстной партии достигла и мастера-паладина Квинси, лидера Серебрянного Анклава, представители которого, прибывшие с гуманитарной миссией, привнесли неоценимый вклад в общую победу. Благородный рыцарь не забыл о своих подопечных, при первой же появившейся возможности выслав долгожданную подмогу, снарядив несколько обозов с оружием, ресурсами и продовольствием, а так же собрав очередную группу энтузиастов, изъявивших желание прийти на подмогу своим пропавшим товарищам. Сопровождать конвой вызвался давний друг и соратник сира Диоторна, рыцарь-паладин Персиваль Белый из славного рода Бор'Э, отважный умелый воин и мудрый адепт Света. Он молод, но многое уже повидал. Хватит ли его силы духа и веры, чтобы не потерять себя в этом жестоком и мрачном краю, с которым раз за разом его связывает нелегкая судьба?
 Первое испытание свалилось на Бор'Э практически сразу же по прибытию. Не успевшему не то, чтобы отдохнуть, даже опомниться с дороги, перед ним уже встала непростая дилемма разобраться в весьма каверзном и злободневном вопросе, привнесшем в ряды героев Замерзших Сводов настоящий раскол. Именно Персивалю предстояло вынести свой вердикт касательно дальнейшей судьбы изгнанного из лагеря горского ведуна Эадора, практикующего весьма опасную и сомнительную кровавую магию. Лорд Блэкфолл, командующий силами освободителей Сноухолла, настоял на незамедлительном вердикте паладина, предложив ему самому стать свидетелем волшбы кровавого заклинателя, дабы он мог убедиться в положительной природе этой магии. На выбор рыцаря оставался лишь формат этой демонстрации. Закрытый, вдали от лагеря или же публичный, при всех его обитателях. Оценив ситуацию и положение дел в лагере, паладин скрепя сердцем приготовился к грядущим последствиям, сделав свой выбор.
 Честность и гласность. На этом и настоял молодой рыцарь, возможно совершивший одну из главных ошибок в свое паладинской "карьере". Ритуал был проведен на главной площади лагеря, где Персиваль, в выбранной им области, наложил святую Печать Правды, призванную для того, чтобы явить ему природу чар Эадора, готовившегося продемонстрировать могущество своих способностей на подопытной в лице эльфийки Аматриэль, вызвавшейся добровольцем. И вот... началось. Используя охотничий нож стрелка Изгоя, Аматриэль демонстративно распорола свою ладонь, аналогично поступил и колдун, рассекая свою длань ритуальным кинжалом. Чары Эадора, начавшего свою волшбу, произвели на паладина глубокое и неизгладимое впечатление. Жертвуя своей кровью, колдун смог исцелить рану Аматриэль, так, словно оной ушастая и не получала. Ни Светом единым конечно же исцеляют хвори и ранения и то, что видел Персиваль было ничем иным, как энергией жизни, подобной той, что ведома шаманам. Вот только здесь все было иначе. Это была жизнь, порожденная мучением, оскверненная дерзостью и циничностью своего использования.
 Испытующие взгляды устремились на рыцаря, на которого возложили ответственность вынести окончательный вердикт. На размышления были лишь доли секунд, обернувшиеся томительным ожиданием. Паладин был обескуражен, возмущен и при других обстоятельствах действовал бы решительно. Но он уже не был тем отчаянным и безрасудным сорвиголовой что раньше. Умудренный горьким опытом он трезво оценивал ситуацию, и не желая накалять обстановку, он ее... накалил. Лорд Блэкфолл и круг его приближенных недвусмысленно намекал, что всецело поддерживает кандидатуру колдуна, мнения же прочих координально разделялись. Персиваль, понимая что он и его собраться в меньшинстве, не уверенный в потенциальных союзниках среди вольных авантюристов, выбрал меньшее зло. В конце концов магия Эадора не была темной по сути, однако в его собственных намерениях рыцарь уверен не был. Он допустил присутствие кровавого заклинателия под личную ответственность лорда-командующего, поставив оному ультиматум, ежели его подопечный кому-нибудь навредит. Решение было непростым и благодаря ему Бор'э нажил себе немало врагов и недоброжелателей. Нельзя было допустить, чтобы ситуация вышла из под контроля, для того чтобы очистить Сноухолл от затаившегося там зла, нужно было объединится.
 Главной новостью, что посеяла панику, оказался Туман. Да, самый простой туман, что пришел со стороны города и окружил мягкой белесой пеленой форт. У некоторых такое явление вызвало настоящую панику. Ко всему прочему, в тумане нашли тело одного из ополченцев. Девушка была убита двумя стрелами в спину. Стрелы необычные, древко у них черное, оперение голубоватое. От него исходила такая же легкая туманная дымка. Маги ничего не смогли обнаружить в тумане, как и солдаты, поднятые по тревоге, не обнаружили опасности. Но зато исследования показали, что от стрел исходила темная энергия.
 Но кончился день. Наступает ночь... Что же принесет рассвет и все ли его увидят?