Обычно в романах пишут "ничто не предвещало беды". Нет, жизнь не роман. Сегодняшний день просто дышал бедой. Из каждого угла, взгляда служки или голоса родителей она сквозила. А еще от его глаз. Отец так смотрел на нас, будто мы виновны в чем-то. Все. Все дети Нейпхолла. Я перебрала в голове десятки вариантов: от кражи вина, до побега из крепости; от обеда со слугами, до странного гостя в нашем доме. Все было ошибкой. Он ничего не говорил. Лишь показал, когда пришло время. И зол он был не за прошлые огрехи. Злился, по видимому, на себя. На будущее. Что же мы наделали...

Зал с самого утра готовился ко встрече гостей. Слуги бегали и шныряли туда-сюда, как полоумные. Будто Император почтит нас своим присутствием. Однако у каждого на лице была тревога. Каждый был напуган и не знал чем именно. Все, кто мог, включая меня, спрятались по своим "норам". Под присмотром Лорейн, пока та тоже не вступила в эту беготню, я целый день занималась уроками. Лишь бы вновь не видеть того взгляда отца. Холодного, отрешенного, будто осуждающего. Мне хотелось порадовать его. Я даже не думала, что выбрала самый глупый, хоть и самый доступный способ - показать свои знания.

В конечном итоге не выдержала и начала спускаться в залу, когда покончила с занятиями. Спрятавшись на один пролет выше, подслушала разговоры. И надо же было мне спуститься, как раз в тот момент, когда отчитывали мою милую Эсту. За, что - мне так и осталось неизвестно. Ее послали за мной и я перехватила ее на лестнице. Естественно, что она не призналась. 

У главного стола сегодня было лишь три стула. Для матери, отца и меня. Я испугалась, потому как рядом всегда сидел Эмеральд, но сейчас я еле отыскала того взглядом. Будто почуяв мои страхи, он приказал слуге перенести стул к тому месту, где привык сидеть. Его присутствие вселяло успокоение. Недолго. Ведь зал заполнили имперские солдаты.

Капитан Тандер в сопровождении двенадцати солдат. Наши залы вмещали и большее количество людей, но в их присутствии мне не хватало воздуха. Напыщенный и тщеславный "голос императора" отчитывал отца, будто дитя.

"Император выражает беспокойство излишней самостоятельности Нейпхолла и его господ."

"Повелевает вдвое сократить число гвардейцев и слуг дома Непьер."

"Вы будете обязаны отчитываться."

"Вы встречались со светомерзкой ведьмой и просили у нее помощи."

"Откажитесь от всех договоренностей с врагами Света и Империи и передайте их нам."

Отец как будто согласился, что ударило всех вокруг ножом по сердцу. Однако же сослался на необходимость дать время. Несколько месяцев. А после пригласил этого Тандера за стол. Отвратительно. Мне бы не полез кусок в горло, знай я, что он где-то поблизости. Тот отказался, сославшись на службу и дал неделю срока. А дальше...
... Дальше из казарм вышли десятки наших гвардейцев. Столько, сколько сосчитать сразу я не успела, как те наполнили края залы. В воздухе повисла тишина. Тишина и напряжение. Все ждали, что в любую минуту полетят головы и прольется кровь. Реки крови. Но, как оказалось, не сейчас...

"Сократи количество своих псов, иначе Крепость будет передана кому-то более сговорчивому..."

"Какому-нибудь маленькому бастарду, которых у тебя с десяток..."

Эмеральд нарушил тишину после Тандера. Резким движением руки случайно задев бокал, что в дребезги разбился о пол, разливая по нему потоки молока и блеск стекла. Следом я услышала удар руки о стол и крик. Отец не выдержал. Будто разбился, как тот сосуд. Барон прогнал незваных гостей словом. На этот раз. Но они точно останутся на нашей территории впредь. Глаза стала застилать темная пелена и боль стучала в виски от пережитого стресса. Последнее, что было мне доступно - спины имперских солдат. И громкая брань отца. Дальше - лишь шум крови в ушах. Тогда. Это было тогда. Сейчас я почти все вспомнила, потому записываю так, как то мне позволяет память. Лучше бы забыла навсегда...

Наши гвардейцы исчезли, будто их и не было. Потому что их, и в правду, не было. То была лишь иллюзия придворного мага Сель Флаэ. Если бы было противостояние...

Новые гости заполонили комнату. Сложно воспроизвести то, о чем они говорили, но их образы. Образы я помню точно:
Маленькая, вся в крови, дрожащая девочка, примерно моего возраста. В кандалах. Мужчина, может чуть младше моего отца. Крепкого сложения, но шаткой походки, будто чем-то болен или был в алкогольном угаре. Весь обгоревший, будто выбрался из самой преисподней. Тоже в кандалах. Мрачная, сгорбленная женщина, что прятала свой лик под капюшоном. От нее исходила аура какой-то неприязни и животного, первобытного страха. И огромный, скованный необычными фиолетовыми мерцающими цепями тролль. Они вошли в залу в сопровождении имперских солдат. А следом... следом почти все упали, будто замертво. На ногах осталась лишь та девочка и женщина, что вытянула вверх руку с каким-то талисманом в ней.

Она сбросила капюшон своего видавшего виды балахона. Похожего на тот, в который облачен наш гость. Эйрон-из-Леса. Старая, уставшая женщина. Разве что лицо ее было испещрено не только морщинами, но и фиолетовыми трещинами, из которых струилась необъяснимая сила. Как и из ее глаз. Почему-то этот вид не внушал страха.

Отец прогнал из зала всех. Наказав остаться лишь детям Крепости. То, чего точно не ожидаешь в такой ситуации. Ему бы нас прогнать, спрятать. Но мы были оставлены. Будто гвардейцы, а не беспомощная ребятня. Он подозвал Эсту, Ричарда и Ферра ко столу.

"Я пришла сюда исцелить вашу дочь, милорд. Вашу подругу, бедные дети."

Исцеление... В тот момент острая боль в голове не давала сосредоточиться. Слова смешивались в какую-то сумасшедшую какофонию. Единственное, что у меня всегда хорошо получалось - мыслить. И то, в этот момент, мне было недоступно. Анэн, так она представилась, подозвала нас, детей, к себе. Из складок балахона она достала какой-то проржавевший талисман. Отец приказал исполнить волю ведьмы. Вновь рука Эсты в моей руке. Вновь моя подруга исполняет роль костыля. Вновь она мой поводырь. Как же мне это надоело. Я готова сделать все, что угодно, лишь бы излечиться.

Вблизи тот магический свет, что излучал лик Анэн выглядел весьма болезненно. Мне показалось, что эта сила, что струилась в ней, приводит к агонии. Почему-то в миг, когда я подумала об этом - мне стало жаль ее. Наверное, чтобы перестать жалеть себя, я начала жалеть ее.

"Вас свяжет бараний череп, венчанный двурогой короной."

С головы каждого ребенка Нейпхолла Анэн взяла по волоску, сплетая их в единую нить, которую продела в медальон, создавая амулет. Вскоре тот амулет оказался на моей шее.

"Да будет крепка их связь. И станется с их дружбой нечто большее, чем просто слово."

Ричард возразил ведьме о том, что дружба скрепляется клинком и вином, а не магией. Анэн не поспорила, согласилась с тем, что клинком сейчас и придется воспользоваться. Взмах сухой длани и туша тролля оказалась совсем близко, подползая к нам.

"Тот, кто властвует над смертью не заберет вас, покуда вы вместе. Но он желает душу юной госпожи. И теперь вы вольны ее ему не отдать."

"Однако за каждую душу есть плата. Заберите жизнь этого существа. Вы должны вырвать его сердце."

"А юная госпожа - поглотить его."

Голос был скрипуч. Но говорил так буднично и обыденно. Отчего было невыносимо страшно. По спине побежал холодок. Я чувствовала на себе взгляды, хоть и не могла их увидеть. Страх Эсты можно было черпать ложкой. Непонимание Эмеральда, который ждал ответов на вопросы, которых у меня не было. Отчаяние Ферра, который в своих мыслях был уже очень далеко от этой залы. Триумф Ричарда, готового и желающего сражаться во что бы то ни стало. Спокойствие Эйрона. И Ралей... я не знаю, что она чувствовала. Не знаю, смотрела ли. Наверное смотрела. Как и родители. 

"Исполняйте."

Сухой, холодный голос отца, выбил меня из равновесия. Я слышала, как мама начала ему перечить.

"Ты совсем с ума сошел, Нед?! Сколько будет продолжаться этот ад?!"

"Когда я получу здорового наследника."

"Половина деревни, половина крепости - твои здоровые наследники! Выбирай любого!"

Я услышала ее. Пощечина, что легла на щеку моей матери. Подсознание показало мне эту картину. Как она прикладывает ладонь к своему лицу. Туда, где остался красноватый отпечаток длани отца. Тишину разрезал лишь стук ее удаляющихся каблуков. Мама...

В этот момент Эста помогла мне принять лекарство. В тот самый момент, когда брат и Эмеральд вырывали сердце огромного тролля. В тот самый момент, когда существо билось в болезненной агонии. В момент, когда Ричард ликовал, перемазавшись кровью, вооружившись лишь обычным столовым ножом. В момент, когда Рейвенгрин, будто в трансе, наносил удар за ударом кинжала в грудную клетку чудовища. Хэйвуд встала передо мной, чтобы заслонить ужасную картину. Спасти от той правды, которую необходимо было принять. Я сжала ее ладонь. У меня самой затрещали кости. Прости меня, Эста.

"Путь судьбы всегда способен резко измениться, леди Миранда."

Эйрон. Его слова окатили меня ледяной водой. Я не смогла сдержать взгляда, полного бешенства, в его сторону. Мальчик даже попятился, обходя мать, будто прячась за нее. Боги, как хотелось спрятаться и мне. Вместо того, я повернулась ко столу. К отцу. Он что-то говорил. О долге. О необходимости делать страшные вещи ради великой цели. Что если я не сделаю этого - погибну, а вместе со мной погибнет и род Непьер. Что делает все ради меня и просит ответить тем же. Руки Эсты легли мне на плечи. Она старалась подбодрить и успокоить. Но голос ее дрожал от страха. Я же слышала стук сердца тролля, которое лишилось защиты в виде кожи, мышц и ребер. Тук-тук. Капли его крови в тягучих брызгах падали на пол. Кап-кап. Лекарства не помогают. Поэтому мы возьмем запретное. Вокруг творилось истинное безумие. Люди, что ранее попадали встали и со стеклянными глазами разошлись кто куда. Имперские солдаты покинули залу. Мужчина в кандалах сам отправился в темницу. Последний глас рассудка слетел с моих уст утверждением, что у любого лекарства есть побочный эффект.

"Перестань быть избалованной девчонкой и соверши наконец поступок!"

Каждый прожитый день для меня подвиг, отец. Каждый вдох, как последний. Что это? Горячее и соленое на моем лице? Слезы? Нет, я никогда не плачу. Даже от переломов. Твои слова, папа... Твои слова приносят больше боли. Гораздо больше. Я обернулась назад. Туда, где творилось кровавое безумие. Где Эста прятала за собой страшную картину. Я приказала ей отойти. Она исполнила. Юный Рейвенгрин держал на вытянутых руках огромное сердце. Его взгляд был остекленевшим, как у марионеток Анэн. Кровь стекала с него. Текла от кистей к предплечьям. Срывалась вниз с локтей, с его камзола, идеально подобранного по фигуре, как полагается юному отпрыску знатного рода. Напитанная влагой ткань. Тяжелое, объемное сердце. Как только оно оказалось в моих руках, Рейвенгрин нанес на свое лицо какие-то знаки. Я не рассматривала, у меня были дела.

Я повернулась к отцу. Он хотел, чтобы я сделала это для него? Так пусть смотрит. Пусть смотрит, как его дочь и наследница превращается в монстра. Как он превращает меня в монстра. 

Я вгрызлась в горячую плоть. Клянусь, я чувствовала биение сердца в своем рту. Чувствовала ту жизнь, что отняли у этого тролля. Я чувствовала, как эта самая жизнь наполняет меня. Будто всегда была пустым сосудом и только сейчас его наполняла жизнь. Хочу написать, что это было отвратительно. Хочу написать, что мне было невыносимо противно. Но... это не правда. Сердце было вкуснее меда. Мои зубы стали крепкими, как клыки зверя. Они с легкостью рвали плоть. Мне было сладко. Я не могла остановить этот животный порыв. Я не хотела, чтобы это заканчивалось. Удар коленей о пол. Не смогла сдержать дрожи в ногах. В тот миг - я была зверем. Зверем, который добрался до своей добычи. Слезы застилали мой взгляд. Но то были не слезы горечи или какой-то беды. То были слезы невыносимого наслаждения. Влага стекала с моего лица, перемешиваясь с кровью тролля. Вокруг продолжало твориться какое-то безумие. Я слышала, как сознание покинуло Эмеральда и он упал. Я слышала тот подвох, который приберегла Анэн. У каждого лекарства есть побочный эффект.

"Плата жизнью - есть величайшая плата за другую жизнь. И, к сожалению, заплатить вам ее придется еще не раз."

"Каждый месяц. И, чем дороже плата, тем легче ей будет становиться. Таракан, муха, кролик, белка, тролль или... Человек."

Человек рождается покрытый кровью. В тот момент я родилась заново. Я была младенцем, который только-только освоил ползанье. Малышом, который сделал первый шаг. Передо мной был весь мир. Я могла все. В тот вечер, несмотря на кровавое безумие, я смеялась. В тот вечер я впервые без опаски бежала по лестнице в свою комнату. В тот вечер на меня смотрели со страхом. С сочувствием. С отвращением. Люди боятся того, чего не понимают. Ты был прав, Эйрон.

"Скоро все изменится."

Powered by Froala Editor